.
Обращает на себя внимание то, что суды, как правило, применяя ст. 62 УК РФ, определяют наказание в виде 3/4 максимального наказания, предусмотренного инкриминируемой статьей, несмотря на наличие, как в приведенном случае, других, кроме предусмотренных ст. 62 УК, смягчающих наказание обстоятельств. Законодатель определил, что при наличии указанных в ст. 62 УК обстоятельств максимальным, а не единственно возможным, наказанием является 3/4 предусмотренного верхним пределом санкции статьи наказания. А дальше суды должны индивидуализировать наказание, как это указано в п. 1 указанного постановлении Пленума Верховного Суда РФ, исходя из формы вины, категории преступления, способа совершения преступления, размера вреда, тяжести наступивших последствий, роли подсудимого при совершении преступления в соучастии и других смягчающих наказание обстоятельств (отягчающие обстоятельства отсутствуют по определению), а не рассматривать 3/4 наказания, предусмотренного максимальным пределом санкции статьи, в качестве единственно возможного наказания. Следует также иметь в виду требование ч. 1 ст. 60 УК РФ, согласно которой более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не может обеспечить достижение целей наказания.
Необходимо отметить, что ограничение тремя четвертями распространяется, как это усматривается из содержания ст. 62 УК РФ, только на наиболее строгий вид наказания. В отношении остальных видов наказания, если они предусмотрены санкцией статьи, суд не ограничен указанием ст. 62 УК РФ[181].
Аналогично ст. 62 УК сформулирована ст. 66 УК, согласно ч. 2 которой срок и размер наказания за приготовление к преступлению не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление, а согласно ч. 3 ст. 66 УК срок и размер наказания за покушение на преступление не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК за оконченное преступление.
Статья 66 УК РФ как смягчающая наказание, так же как и ч. 2 ст. 15 УК РФ, декриминализировавшая приготовление к преступлениям небольшой и средней тяжести, имеют обратную силу, т. е. распространяется на преступления, совершенные до 1 января 1997 г.
Положения ст. 66 УК РФ применяются и по приговорам, вынесенным судами государств— участников СНГ. Так, приговором Бурлинского района Западно-Казахстанской области от 8 декабря 1997 г. Фролов осужден по ч. 3 ст. 214 УК Казахской ССР к 5 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 64 УК Казахской ССР и по совокупности преступлений к 6 годам лишения свободы. Постановлением Балхашского городского суда Карагандинской области от 8 октября 1998 г. действия Фролова квалифицированы по ч. 1 ст. 259 и ч. 1 ст. 250 УК Республики Казахстан, по которым назначено 5 лет лишения свободы. Постановлением судьи Верховного Суда РФ от 26 апреля 1999 г. приговор был принят к исполнению на территории Российской Федерации с переквалификацией действий осужденного на ч. 1 ст. 228 УК РФ с назначением наказания в виде 3 лет лишения свободы и на ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 188 УК РФ с назначением наказания, как и по совокупности преступлений, в виде 5 лет и 3 месяцев лишения свободы. Постановлением судьи Верховного Суда РФ от 25 августа 1999 г. определено считать к отбытию Фролову по ч. 1 ст. 228 УК РФ 3 года лишения свободы, по ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 188 УК РФ и по совокупности преступлений — 5 лет лишения свободы. Президиум Верховного Суда РФ в постановлении от 6 сентября 2000 г. отметил, что судья Верховного Суда РФ, определяя Фролову наказание за покушение на контрабанду наркотиков, на основании ч. 3 ст. 66 УК РФ исчислил 3/4 от 7 лет лишения свободы — максимального наказания, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 188 УК РФ, тогда как санкция ч. 1 ст. 250 УК Республики Казахстан, устанавливающая ответственность за контрабанду наркотиков, предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы (см.: ч. 1 ст. 12 УК РФ), 3/4 от которых составляет 3 года и 9 месяцев лишения свободы. По изложенным основаниям Президиум изменил постановления судьи Верховного Суда РФ от 26 апреля 1999 г. и от 25 августа 1999 г., снизил Фролову наказание по ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 188 УК РФ и по совокупности преступлений до 3 лет и 9 месяцев лишения свободы, применил п. 7 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 26 мая 2000 г. «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» и от наказания Фролова освободил (Дело № 740-п2000-пр).
Согласно п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» при назначении наказания за неоконченное преступление при наличии оснований, предусмотренных ст. 62 УК РФ, следует исчислять 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания от максимального наказания, предусмотренного за неоконченное преступление, т. е. 3/4 от 1/2 — за приготовление к преступлению и 3/4 от 3/4 — за покушение на преступление[182].
Так, изменяя приговор Кировского областного суда в отношении Задворных, осужденного по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ за изнасилование, повлекшее смерть потерпевшей по неосторожности, к 8 годам лишения свободы, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала, что суд обоснованно отметил в приговоре отсутствие отягчающих ответственность обстоятельств, однако не учел при этом требований ст. 62 УК РФ о том, что при наличии обстоятельств, предусмотренных п. «и», «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, в том числе активного способствования в раскрытии преступления, установленного судом в приговоре, при отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного законом за данное преступление. Также не учтены судом, указала коллегия, положения ч. 3 ст. 66 УК РФ, согласно которой срок или размер наказания за покушение на преступление не могу превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного законом за оконченное преступление[183].
Разъяснения Пленума по рассматриваемому вопросу распространяются и на дела о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г. Пленум разъяснил также, что равным образом, назначая наказание за приготовление к преступлению или за покушение на преступление при наличии рецидива преступлений, следует, применяя правила ст. 68 УК РФ, исходить из максимального срока наказания, который может быть назначен с учетом требований ст. 66 УК РФ. Однако даже Верховный Суд РФ, применяя это разъяснение, допускает неточности.
Так, приговором от 2 ноября 1998 г. Дрожжин (судимый 13 апреля 1995 г. по ч. 1 ст. 108 УК РСФСР к 3 годам лишения свободы и 2 июля 1997 г. условно-досрочно освобожденный) осужден по ч. 3 ст. 30, п. «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы. В кассационном порядке приговор оставлен без изменения. Постановлением президиума Свердловского областного суда приговор суда и кассационное определение отменены и дело направлено на новое рассмотрение по мотиву несоблюдения судом требования ч. 2 ст. 68 УК РФ.
Судебная коллегия по уголовным дела Верховного Суда РФ 22 июля 1999 г. постановление президиума Свердловского областного суда отменила, отметив, что президиум не учел совершение осужденным не оконченного преступления, а покушения на него, при назначении наказания за которое суд должен руководствоваться ч. 3 ст. 66 УК РФ. Поскольку по данному делу имеется рецидив преступлений, суду при применении правила ч. 2 ст. 68 УК РФ следовало исходить из максимального срока наказания, который может быть назначен по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 158 УК РФ с учетом требований ч. 3 ст. 66 УК РФ. Таким образом, заключил Верховный Суд РФ, осужденному могло быть назначено лишение свободы на срок не более 4 лет и 6 месяцев и не менее 3 лет. Поэтому районный суд, назначая Дрожжину наказание в виде 3 лет лишения свободы, закон не нарушил[184].
Обоснованно отменив постановление президиума областного суда, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ допустила ошибку при определении минимального наказания, которое мог назначить районный суд. Максимально возможное наказание определено правильно: в соответствии с ч. 3 ст. 66 УК РФ 3/4 от 6 лет лишения свободы (максимальный предел санкции ч. 2 ст. 158) равно 4 годам и 6 месяцам лишения свободы. Но при рецидиве преступлений согласно 2 ст. 68 УК РФ половина наказания в соответствии с разъяснением упомянутого постановления Пленума Верховного Суда РФ должна определяться от 4 лет и 6 месяцев, а не от 6 лет лишения свободы, т. е. должна равняться 2 годам и 3 месяцам, а не 3 годам лишения свободы, как указал Верховный Суд в определении.
Смягчение наказания за неоконченное преступление предусматривают и ряд УК других государств. Так, согласно §2 ст. 16 УК Республика Польша и ч. (2) ст. 17 УК Республики Болгария приготовление наказуемо только в случаях, предусмотренных законом. Кроме того, п. «б» ч. (3) ст. 18 УК Республики Болгария исключается ответственность, если лицо по собственному побуждению предотвратило наступление преступных последствий. Согласно ч. 2 ст. 15 УК Испании проступки наказываются только тогда, когда они окончены, за исключением покушений на преступления против личности и имущества. В соответствии со ст. 22 УК КНР, ч. 2 ст. 21 УК Дании, ст. 21 УК Швейцарии наказание за неоконченную преступную деятельность может быть смягчено. В УК некоторых государств, расположенных на территории бывшего СССР, рассматриваемые вопросы регулируются аналогично УК РФ (например, УК Украины, УК Азербайджанской республики).