– Ладно, уговорили. Собирайтесь. Пойдем вместе.
На наш вопрос, знают ли о его решении на базе, Андрей Ильич ответил, что если мы свяжемся с начальством, нам наверняка запретят отлучаться из лагеря, и тогда мы не сможем нарушить приказ. Поэтому он не стал никому сообщать о том, что мы уходим. Но я подумала, что группа, которая прибудет сюда, должна знать, куда мы делись. Поэтому втайне от Андрея Ильича оставила записку в штабной палатке.
Когда мы с Наташкой были готовы, Андрей Ильич повел нас к пирсу.
– Чтоб немного сократить путь, воспользуемся лодкой, – пояснил он.
Мы погрузились. Андрей Ильич завел мотор, и мы заскользили по реке. Через несколько изгибов мы причалили к правому берегу. Здесь дорога, накатанная вездеходом, пересекала реку. Андрей Ильич вытащил лодку и перевернул.
– На обратном пути пригодится, – сказал он.
Пока он курил, Наташка достала из куртки леденцы. Она любила их и заказывала каждый раз, когда нам привозили продукты. Я попросила у нее парочку. Андрей Ильич поправил на плече рюкзак и ружье и, сказав нам, чтобы мы не отставали, двинулся по проложенной вездеходом дороге.
Мы поднялись на гряду. Здесь снова остановились. Андрей Ильич закурил. Он долго вертел в руках опустевшую пачку от сигарет и вдруг бросил рядом с деревом.
– Это если спасатели отправятся нас искать, пусть видят, что мы здесь проходили, – сказал он.
Мы с Наташкой возражать не стали. Я попросила у нее еще леденец. Очень хотелось есть, но привал, я чувствовала, будет не скоро.
Когда мы спустились со второй гряды, начало темнеть. Андрей Ильич предложил остановиться на ночь. Мы натаскали сухих веток, и он разжег костер. Поужинали тушенкой и черствым хлебом. Палаток с собой у нас не было. Поэтому мы жались с Наташкой друг к дружке, сидя на широком бревне, и пытались хоть как-то дремать. А Андрей Ильич, положив ружье на колени, всю ночь просидел у костра.
Утром мы пересекли болото. Поднялись еще на одну гряду. Здесь следы вездехода обрывались. Но Андрей Ильич предположил, что ребята спустились с сопки. Мы тоже начали спускаться. И уже скоро увидели примятую траву. По следу мы вышли к еще одному болоту. Андрей Михалович велел нам с Наташкой оставаться, а сам пошел по следам. Он сделал несколько шагов и вернулся.
– Там трясина такая, что наша Агуша через нее не пройдет. Они и не поехали туда. Вон, видите, они сдали задом. Развернулись. И покатили вдоль болота.
Мы пошли дальше. Пробирались через заросли высокой осоки. В ней хорошо виднелись две линии примятой травы. Нас окружали березы, заполонившие низину. Из-за них мы, собственно, и не увидели сразу Агушу. Она стояла в лесу совершенно одна. Никаких звуков или какого-либо движения рядом.
Мы подошли. Андрей Ильич заглянул внутрь. Никого там не обнаружил.
– Странно, – произнес он задумчиво. – Ни хлопцев, ни их вещей.
Он посмотрел на нас с Наташкой.
– Что делать будем?
– Искать, конечно, – сказала Наташка. – Может, они ждут помощи.
Андрей Ильич принялся изучать траву рядом с вездеходом. Немного походив, он вдруг двинулся в сторону следующей сопки. Мы с Наташкой поспешили за ним.
– Кажется, я нашел их следы, – сказал Андрей Ильич. – Они, конечно же, пошли туда, куда и собирались: к месту, куда приземлилась та штуковина.
Он повел нас через лес. Не знаю, видел ли он на самом деле следы, или просто знал нужное направление, но шел он уверенно. Мы едва поспевали за ним. Очень скоро мы добрались до подножия сопки. Но подниматься не стали, а обогнули ее. Когда мы оказались в еловом распадке, впереди что-то зашуршало. Ветки елей закачались, и из-за деревьев показалось что-то невероятное. Гигантский кузнечик. Болотный цвет делал его плохо заметным среди листвы и хвои. Но такую огромную фигуру, превышающую нас раза в два, нельзя было не заметить. Нас он тоже, видимо, увидел. Остановился. Пошевелил какими-то длинными отростками, торчащими из головы. И двинулся к нам.
Андрей Ильич замер. Похоже, он не мог поверить своим глазам. Да и я тоже не верила. И не знала, что делать. Просто стояла как дура и забыла даже как дышать.
«Кузнечик» сделал еще один шаг. Его ноги состояли из трех частей, согнутых в двух коленах. Не знаю, мог ли он прыгать, как настоящий кузнечик, но шаги он делал огромные.
Андрей Ильич опомнился от шока. Он выхватил из-за спины ружье и навел его на монстра.
– Стой! Не подходи! – крикнул он. – Буду стрелять!
«Кузнечик» даже и не думал реагировать на его действия. Он продолжал приближаться. Андрей Ильич попятился, закрывая собой нас с Наташкой. У меня появилась мысль броситься прочь, но ноги будто прилипли к земле. Я завороженно смотрела на надвигающегося монстра.
Грохнул выстрел. Дробины щелкнули о живот «кузнечика», но с ним ничего не случилось. Андрей Ильич быстро перезарядил ружье и снова выстрелил. Теперь уже в голову. Я видела, как пуля съездила по страшной морде. Но «кузнечик» опять остался цел. Андрей Ильич снова перезарядил ружье. И опять выстрелил.
Третий выстрел, видимо, что-то переключил в мозгу чудовища. Он вдруг резко нагнулся и одним движением схватил Андрея Ильича. Поднял его. И двумя лапами разорвал на две части. Кровь брызнула во все стороны, шмякнув багровые кляксы на зеленое брюхо монстра. И тут мы с Наташкой, не сговариваясь, рванули с места.
Мы бежали не останавливаясь. Промчались мимо вездехода. Свернули к сопкам, с которых недавно все вместе спускались. Я не замечала перед собой ничего. Мне казалось, что монстр преследует нас. Но я боялась оборачиваться. Я просто бежала, не разбирая дороги. Огибала деревья, перепрыгивала через кусты и крупные камни.
В какой-то момент я поняла, что бегу одна, что Наташки рядом нет. Куда она делась, я не знала. Боялась предположить страшное. И это придавало мне сил, чтобы карабкаться по крутому склону.
На глаза мне попалась расщелина в скалах. К тому времени я уже не чувствовала ног и понимала, что вот-вот упаду. Собрав в кулак последние силы, я бросилась в темную пещеру. Натыкаясь на стены, я пробралась по коридору, пока не уперлась в твердую скалу. Я упала на каменный пол и затаилась. Сердце так громко стучало, что мне казалось, оно способно выдать меня, если кто-то будет проходить мимо.
За пределами пещеры несколько раз шуршали камни. Я не знала, кто это, но была уверена, что там ходит тот самый монстр. Меня успокаивало лишь одно: он не сможет залезть в такой узкий проход. Высовываться наружу я не решалась.
Временами я проваливалась в сон, но просыпалась каждый раз при виде кошмара, в котором монстр разрывал на части Андрея Ильича. Когда ко мне забежала ваша собака, я не знала, радоваться мне или бояться. Я думала, что ее громкий лай может привести сюда «кузнечика», и совсем не ожидала, что увижу вас.
Глава 21. Агуша
Во время своего рассказа Алина несколько раз начинала всхлипывать, местами резко обрывала речь, будто что-то мешало ей продолжить. Айкиз еще в самом начале протянул ей бутылку с водой и внимательно наблюдал за девушкой. Когда она закончила, он взял ее руку, потрогал запястье. Внимательно всмотрелся в ее глаза.
– Вам надо хорошенько отдохнуть, – сказал он. – Вы перенесли сильное потрясение.
– Айкиз, ты уверен, что она говорит правду? – спросил Юргис.
Алина бросила на него взгляд, полный негодования, как бы говоря: «Как вы посмели сомневаться в моей правоте?»
– Могу сказать, что она действительно пережила что-то страшное. Девушка сильно напугана.
Юргис достал из кармана сложенный лист бумаги и развернул его.
– Эти стихи тебе знакомы?
– Ой, это же Наташка их писала. Где вы нашли их?
– На поляне у костра.
– Лист, наверно, выпал у нее из кармана. Она написала стихи, когда мы еще были в лагере. Хотела передать их Артему.
– Ваша подруга красила ногти? – спросил доктор.
– Да, – недоуменно ответила Алина.
– В какой цвет?
– В темно-бордовый.
– Хорошо.
– Что хорошо? Почему вы меня спрашиваете об этом?
– Так, из чистого любопытства. – Айкиз поднялся и отошел в сторону.
Надежда, все это время внимательно слушавшая рассказ, не сводила с Алины глаз. Она сидела на бревне, развернувшись к девушке, и боялась задавать какие-либо вопросы. В самом начале рассказа она незаметно включила диктофон на смартфоне и записала всю историю до конца. Сейчас ей хотелось обнять Алину и хоть как-то ее утешить. Надежда пыталась представить себя на ее месте, и понимала, что она, скорее всего, сошла бы с ума от всего того, что довелось увидеть бедной Алине.
Алексей теребил в руках поводок. Он поднялся с бревна и расхаживал рядом с задумчивым видом. Диего лежал неподалеку и внимательно следил за хозяином.
Сергей тоже встал. Он чувствовал, как холодеют щеки от одних только слов, сказанных Алиной. Он отказывался верить ей. Не может существовать никаких монстров, никаких гигантских кузнечиков, ничего такого, что способно погубить его отца. Нет, этого ничего не должно быть. Его отец жив. И товарищи его тоже должны быть живы. Девушка могла просто все это вообразить, испугавшись чего-то совсем незначительного. Да и представить себе невозможно, чтобы кто-то или что-то так вот запросто разорвало человека на две части. Это всего лишь плод больной фантазии.
Он отошел к тому месту, где начинался склон. Здесь скалы круто уходили вниз, а вдали выступал силуэт соседней сопки. Если верить Алине, где-то там за горою гуляют невероятные монстры. Монстры… Сергей вспомнил запись в ежедневнике отца и странные следы у болота. Он решительным шагом направился к Юргису.
– Юргис Пранович, можно вас?
– Что-то случилось?
– Я хочу кое-что вам сказать. Но только с глазу на глаз.
Они отошли от остальных. Сергей нагнулся к своему рюкзаку и достал из него ежедневник.
– Вот, – показал он ежедневник Юргису, открыв на нужной странице. – Читайте.
Юргис молча пробежал глазами по последней записи.
– И что из этого? – спросил он.