– Чем могу помочь, мистер Кэрролл? – поинтересовался он с легким акцентом, как показалось Энтони, швейцарским.
– Прежде всего я хочу извиниться за тот переполох, что мы здесь устроили.
Сушар чопорно кивнул. Ясно было, что ответа: «Не волнуйтесь, все в порядке!» от него не услышишь.
– По счастью, большинство наших гостей ничего не заметили. Лишь несколько официантов и работники кухни видели, как вы преследовали этого джентльмена.
– Что ж, приятно слышать, что даже проблемы государственной безопасности не нарушили работу вашего прекрасного отеля.
– Государственной безопасности? – поднял брови Сушар.
– Я не вправе посвящать вас в детали…
– О, конечно!
– Надеюсь, я могу положиться на ваше благоразумие?
Благоразумие у гостиничных работников считается первейшей добродетелью; и Сушар энергично кивнул.
– Разумеется, разумеется!
– Думаю, не стоит сообщать об этом инциденте вашему начальству.
– Как же…
Энтони извлек из бумажника пачку наличных.
– У Госдепартамента есть небольшой фонд, специально для возмещения ущерба в таких случаях. – С этими словами он вручил Сушару двадцать долларов. – А если кто-нибудь из персонала будет недоволен, то… – Он отсчитал и передал Сушару еще четыре двадцатки.
Для скромного гостиничного служащего сумма была огромная.
– Благодарю вас, сэр! – пылко воскликнул Сушар. – Уверен, мы вас не разочаруем!
– Если кто-нибудь будет расспрашивать, лучше всего отвечайте, что ничего не видели и не слышали.
– Конечно. – Сушар встал. – Но если что-нибудь…
– Если что – звоните мне.
Энтони кивнул, и Сушар исчез за дверью. Вместо него тут же появился Пит.
– Глава армейской службы безопасности на мысе Канаверал – полковник Билл Хайд, – сказал он. – Проживает в мотеле «Старлайт».
Пит протянул Энтони клочок бумаги с записанным на нем телефонным номером и снова скрылся за дверью.
Энтони набрал номер и попросил соединить его с полковником Хайдом.
– Энтони Кэрролл, ЦРУ, служба технического обеспечения, – представился он.
– Чему обязан, мистер Кэрролл? – поинтересовался Хайд. Язык у него слегка заплетался; полковник, должно быть, угостился рюмкой-другой виски или бренди.
– Я звоню по поводу доктора Люкаса.
– Вот как?
В голосе полковника послышалось недовольство, и Энтони решил его умаслить.
– Простите, что беспокою вас в такой поздний час, но не могли бы вы уделить мне минутку? Нам крайне необходим ваш совет.
– Разумеется, все, что смогу… – проговорил Хайд уже намного любезнее.
Так-то лучше!
– Вы, конечно, знаете, что доктор Люкас в последнее время ведет себя странно, а это повод для беспокойства, когда речь идет о человеке, имеющем доступ к секретной информации.
– Безусловно, безусловно…
– Что бы вы сказали о его психическом состоянии? – вкрадчиво поинтересовался Энтони.
– Ну, когда я его видел в последний раз, он был вполне нормальным. Однако несколько часов назад он сюда звонил и сказал, что потерял память.
– Могу многое добавить: он угнал машину, вломился в чужой дом, покалечил полицейского…
– Боже правый! Похоже, с головой у него еще хуже, чем я думал!
«Ага, купился!» – с облегчением отметил Энтони.
– Мы полагаем, что у него какие-то проблемы психического характера. Но вы знаете его лучше, чем мы. Как по-вашему, что с ним происходит?
Энтони затаил дыхание, надеясь на правильный ответ.
– Вот черт! Должно быть, у него нервный срыв.
Именно такой ответ и хотел услышать Энтони! А главное, полковник Хайд был уверен в том, что додумался до этого сам, – и теперь старался убедить в этом собеседника.
– Сами знаете, мистер Кэрролл, мы никогда не наняли бы для работы над сверхсекретным проектом какого-то психа. Так-то Люк совершенно нормальный человек, такой же, как вы и я. Видно, что-то выбило его из колеи.
– Похоже, он убежден, что против него организован заговор. Значит, вы считаете, это не стоит принимать на веру?
– Конечно нет!
– Тогда, наверное, мы спустим дело на тормозах. Я имею в виду, не стоит беспокоить по такому поводу Пентагон, верно?
– Господи, разумеется, нет! – встревоженно ответил Хайд. – Я, пожалуй, сам им позвоню и предупрежу, что у Люка шарики за ролики заехали.
– Как пожелаете.
Вошел Пит. Энтони, подняв палец, знаком попросил его подождать, а сам продолжил разговор:
– Знаете, так получилось, что я старый друг доктора и миссис Люкас. Попробую убедить его обратиться за психиатрической помощью.
– Да, хорошая мысль.
– Что ж, благодарю за помощь, полковник. Будем действовать, как вы советуете.
– Всегда пожалуйста. Если захотите еще что-то со мной обсудить, звоните в любое время!
– Непременно. – И Энтони повесил трубку.
– Психиатрическая помощь? – переспросил Пит.
– Для его же блага, – рассеянно ответил Энтони, прикидывая, не упустил ли чего.
Итак, все следы происшествия в отеле надежно скрыты. Если Люк пойдет в Пентагон, военные, предупрежденные полковником Хайдом, ему не поверят. Осталась клиника Билли.
– Вернусь через час, – сказал Энтони, поднимаясь. – Ты оставайся здесь. Возьми Мелоуна и Кертиса, заплатите официанту или горничной, чтобы вас впустили в номер Люка. У меня предчувствие, что он сюда еще вернется.
– Если он появится, что нам делать?
– Делайте что хотите, только не дайте ему снова уйти!
00.00
В качестве горючего для «Юпитер-Си» используется гидин – секретное высокоэнергетическое топливо, на двенадцать процентов мощнее стандартного спиртового горючего, применяемого в ракетах «Редстоун». Это едкое и ядовитое вещество представляет собой смесь несимметричного диметилгидразина и ДЭТА – диэтилентриамина.
Билли припарковала красный «Тандерберд» на стоянке Джорджтаунской психиатрической клиники и заглушила мотор. Рядом остановился оливковый «Форд Ферлейн», принадлежащий полковнику Лопесу из Пентагона.
– Он не верит ни одному моему слову! – сердито проговорил Люк.
– Немудрено, – возразила Билли. – Дежурный администратор в «Карлтоне» сказал, что никаких происшествий в отеле не было, и на заднем дворе мы не нашли ни гильз, ни пуль.
– Энтони замел все следы!
– Да, но полковник-то этого не знает.
– Слава Богу, хоть ты меня поддерживаешь!
Они вышли из машины и вошли в здание клиники; полковник Лопес, молчаливый латиноамериканец с внимательным и бесстрастным лицом, следовал за ними. Билли кивнула дежурному за стойкой и повела мужчин наверх, в комнату для хранения документации.
– Я покажу вам медицинскую карту человека по имени Джозеф Беллоу, чьи физические характеристики совпадают с характеристиками Люка, – объяснила она.
Полковник кивнул.
– Вы увидите, – продолжала Билли, – что он поступил в больницу вечером во вторник, получил лечение и был выписан в среду, в четыре часа утра. Надо вам сказать, что больным шизофренией крайне редко назначают лечение без предварительного обследования и наблюдения. И едва ли нужно говорить, насколько это неслыханное дело – выписать пациента из психиатрической больницы в четыре часа ночи!
– Понимаю, – бесстрастно заметил Лопес.
Билли открыла ящик, достала оттуда папку с ярлычком «Беллоу», положила на стол, открыла…
Папка была пуста.
– О Боже! – простонала Билли.
Люк смотрел на пустую папку, не веря своим глазам.
– Я своими глазами видел все эти бумаги! И шести часов не прошло! – воскликнул он.
– Ну, похоже, теперь их здесь нет, – устало произнес Лопес.
Люк будто очутился в кошмарном сне, где все не то, чем кажется; на что ни пытаешься опереться, – все рассыпается у тебя в руках.
– Может, я все-таки шизофреник? – мрачно проговорил он.
– Но я-то нет! – воскликнула Билли. – А я тоже видела эти документы!
– Похоже, здесь нам больше делать нечего, – проговорил Лопес.
– Постойте! – сообразила Билли. – Всех новоприбывших пациентов регистрируют в журнале. А журнал хранится на стойке в приемном покое.
Она с треском захлопнула ящик и первой выбежала в приемный покой.
– Чарли, – обратилась она к дежурному, – покажи мне, пожалуйста, регистрационный журнал.
– Сейчас, доктор Джозефсон. – Дежурный, молодой чернокожий парень, полез в какой-то ящик за своей конторкой и секунду спустя воскликнул: – Вот так-так! Куда это он делся?
– Господи Иисусе! – пробормотал Люк.
– Пару часов назад журнал точно был здесь! – недоуменно проговорил дежурный.
– Скажи мне кое-что, Чарли, – с тихим, едва сдерживаемым гневом в голосе проговорила Билли. – Доктор Росс был здесь сегодня вечером?
– Да, мэм. Несколько минут назад ушел.
Она кивнула.
– Когда в следующий раз его увидишь – спроси у него, где журнал. Он знает.
– Хорошо.
Билли в отчаянии отвернулась от стойки.
– Полковник, позвольте задать вам один вопрос, – заговорил Люк. – Сегодня вечером, перед тем, как вы с нами встретились, кто-нибудь говорил с вами обо мне?
Поколебавшись, Лопес ответил:
– Да.
– Кто?
– Что ж, думаю, вы имеете право знать, – неохотно ответил Лопес. – Нам звонили с мыса Канаверал. Полковник Хайд. Сказал, что за вами наблюдает ЦРУ и что, по их сведениям, вы переживаете психическое расстройство и ведете себя иррационально.
Люк мрачно кивнул.
– Снова Энтони!
– Черт побери, – проговорила Билли, повернувшись к Лопесу, – я просто не знаю, как вас убедить! И не виню за то, что вы нам не верите – ведь у нас нет ни одного доказательства!
– Я не сказал, что не верю вам, – возразил Лопес.
Люк, изумленный, с новой надеждой поднял на него взгляд.
– Можно допустить, – продолжал Лопес, – что вы выдумали церэушника, гонявшегося за вами по отелю «Карлтон» и стрелявшего в вас на заднем дворе. Можно допустить, что вы с доктором Джозефсон зачем-то сговорились и разыграли сцену с якобы пропавшей медицинской картой. Но в то, что еще и этот Чарли с вами в заговоре, я не верю. Регистрационный журнал исчез. Не думаю, что его взяли вы – зачем это вам? Но тогда кто? Видимо, кто-то, кому есть что скрывать.