– Берем оружие и рассредотачиваемся. Топор, остаешься здесь с Машей и Чих-Пыхом. Я с Кротом патрулирую склад. Потом меняемся. Спим по очереди. Маша, можешь пока отдохнуть. Что у тебя с оружием?
Девушка мнется и нехотя отвечает:
– Потеряла… где-то возле ворот… даже не заметила как.
– Тогда держи, – Парамон протягивает ей ПМ и пару магазинов. – Стрелять только в крайнем случае, если прорвутся за периметр. Патроны беречь, нам надо продержаться три дня. Все всё поняли?
– И мне автомат отдайте! – бросает Чих-Пых. – Что, если глаз выбили, ножом от них отмахиваться?
– Надо будет, станешь! – отрезает Парамон. – Ты сейчас не боец, а раненый, поэтому слушаешься Машу. Твою «ксюху» возьмет Топор. Обрез у Маши, – Парамон смотрит на девушку. – Стрелять из него сумеешь?
– Учили, – коротко улыбается она.
– Тогда все!
Командир разворачивается и вместе с Кротом, бросившим многозначительный взгляд на Топора, выходит из комнаты. Парень берет автомат Чих-Пыха, нарочито громко отщелкивает магазин, проверяет патроны, смотрит на Машу, садится рядом с ней и, не скрывая волнения, говорит:
– Ты не бойся, если что, я защищу тебя.
Девушка поднимает на него усталые глаза:
– А я и не боюсь. Замоталась просто…
– Отдохни, приляг на диван, – Топор хочет тронуть девушку за плечо, но Маша отстраняется.
– Держись от меня подальше! – сердится она. – Понял? В Убежище доставал, теперь здесь начинаешь?
– Да ладно тебе, – лыбится парень. – Чё недотрогу корчишь, я же так, по-дружески.
– Да пошел ты!
Девушка демонстративно засовывает пистолет за пояс, встает, берет обрез и пересаживается в противоположный угол.
Топор хмурится, облокачивается на спинку стула. Греясь возле печки, он смотрит на Машу и думает о том, как все бы получилось, останься они наедине. Топор бросает хмурый взгляд на посапывающего Чих-Пыха.
«Козел! – досадует парень. – Лучше бы ты там остался, снаружи. Когда теперь такая возможность выпадет? Надо что-то делать… Надо… – Чувствуя, как волна жара, идущая от «буржуйки», бежит по телу, Топор закрывает глаза. – Надо…»
– Топор, мать твою! Просыпайся, хватит дрыхнуть! – парень чувствует, что его тормошат за плечо. – Твоя очередь стеречь.
Топор продирает глаза и видит, что над ним склонился покрытый снегом Парамон.
– Чё… хорошо выспался? – ухмыляется командир.
– Да так, сморило что-то, – потягивается парень. Он видит, что Маша, исподволь поглядывая в их сторону, сидит рядом с Чих-Пыхом и делает ему укол.
– Я смотрю, хорошо ты здесь устроился. Тепло, сыто, напрягаться не надо, так?! – ярится Парамон. – На расслабоне вы с Кротом живете!
– Да чего ты привязался?! – парень встает. – Мозги отморозил?
– Пошел вон, сучонок! – орет Парамон. – На! – Он отвешивает Топору подзатыльник. – С дружбанами своими будешь так базарить! В Убежище вернемся, скажу Бате, чтобы тебя на «дальняки» отправил вместе со мной!
Маша видит, как вспыхнувший парень, метнув на нее быстрый взгляд, инстинктивно хватается за небольшой топор, притороченный к поясу.
– Чё, смелый стал? – Парамон поднимает ствол АКМ. – И не таких обламывал! Дуй к Кроту, и чтоб меньше чем через час мне на глаза не показывался, понял?
Командир испепеляет бойца взглядом.
Топор молча разворачивается, снимает со стены бушлат, респиратор и выходит из помещения, шарахнув дверью.
Маша, подойдя к Парамону, тихо предупреждает:
– Ты поосторожнее с ним. Знаешь же, что он бешеный, не хватало нам всем друг с другом цапаться.
Командир смотрит на девушку:
– Он приставал к тебе?
– Так, пытался, – нехотя признается Маша. – Я его сразу осадила.
– Тварь! – Парамон сплевывает в угол. – Надо его на нужники поставить, пусть дерьмо разгребает.
– И правильно! – поддерживает Чих-Пых. – Пригрели козла на свою голову!
– Ша! – отсекает Парамон. – Харэ базарить! Маш, я пока отдохну, а ты сделай чего поесть, главное – погорячее.
– Уже, – улыбается Маша. – Садись к столу, я сейчас тебе похлебки налью и чайку.
– Из мха этого вашего?
– Конечно! Зря мы, что ли, его выращиваем. И согреться можно, и для здоровья полезно, хоть какие-то витамины.
– Уговорила, – Парамон смеется. – Заваривай ваше пойло.
– Что там, снаружи? – интересуется Маша, разливая терпко пахнущую жидкость по металлическим кружкам.
– Тишина, – Парамон садится поближе к печке. От него валит пар. – Выродки как в воду канули, мы с Кротом прошлись вдоль забора. Ничего – ни криков, ни шума.
– Так это же хорошо! – радуется девушка, садясь за стол. – Может, они ушли?
– Не думаю, – качает головой Парамон, с шумом отхлебывая из кружки. – Не нравится мне это… Они явно что-то задумали, а учитывая, как они атаковали, теперь от них можно ожидать чего угодно.
Маша внимательно смотрит на командира.
– Полагаешь, они вернутся?
Парамон ухмыляется.
– А ты бы оставила столько мяса?
При слове «мяса» девушка вздрагивает.
– Нам нельзя подыхать, – шепчет Маша, – хоть кто-то должен вернуться и рассказать, что мы нашли.
– Да уж… Такой куш нарыли! Батя будет доволен. Прорвемся. Ты главное, если начнется, не высовывайся, не твое это дело. А если совсем припечет – прячься и сиди до последнего. Комплекс-то огромный.
– Посмотрим… – уклончиво отвечает Маша.
– Не посмотрим, а «так точно!» Поняла?
Девушка нехотя кивает.
– С Пыхом чего? – Парамон поворачивается и смотрит на раненого.
– Уснул опять. На «химзе» его хорошо вырубило.
– Присматривай за ним. Я тоже немного подремлю, пока Крот не вернется.
– Давай, – соглашается девушка. – Если что, я тебя разбужу.
Парамон кладет автомат на колени, ерзает, устраиваясь поудобнее, вытягивает ноги к печи и откидывается на спинку стула. Вскоре он закрывает глаза. Маша встает, подкидывает дров в «буржуйку», садится рядом с Парамоном. Девушка вертит в руках пистолет. Она уже для себя решила, что сделать, если в помещение ворвутся каннибалы.
«Только бы духа хватило, – думает Маша, – живой я им не дамся».
Оружие придает ей уверенности. Глядя, как пламя, весело потрескивая, пожирает деревяшки, девушка гонит страшные мысли прочь. Маша кладет голову на скрещенные на столе руки и незаметно для себя засыпает…
– Ты чего такой хмурый? – спрашивает Крот у Топора, едва тот спускается вниз по лестнице и подходит к рольставням.
– Да так… – отмахивается парень. – С Парамоном поцапался. Решил меня старый хрыч жизни поучить.
– А ты чего?
– Да ничего! – злится Топор. – Вы на улицу ходили? – меняет парень тему разговора.
– Да, обход сделали, ворота и забор проверили. Как раз снега намело, если бы кто шарился – следы бы остались.
– Ну и? – Топор вопросительно смотрит на Крота.
– И ничего! – тот разводит руками. – Нет там никого, чтоб им передохнуть всем.
– Хоть что-то хорошее, – парень забрасывает «АКС-74У» за спину. – Фонарь дай, пойду по складу прошвырнусь, осмотрю чё да как.
– Давай. Намордник только не снимай, начеку будь! Увидишь, услышишь чего, сам не лезь, вдвоем пойдем!
– Да понял я!
«Еще наставник выискался, – уже мысленно добавляет парень, рыская лучом фонаря по сторонам. – Задолбали уже!»
Топор идет в глубь склада. В тусклом свете виднеются бесконечные стеллажи, подпирающие потолок огромного помещения.
«Товар вымели, хорошо хоть паллеты остались, – Топор разглядывает пустые полки, заставленные деревянными поддонами. – Как раз нам на растопку».
Пройдя метров тридцать, парень останавливается, запрокидывает голову и осматривает прогнувшийся под тяжестью снега потолок.
«Да, намело так намело… Не провалилось бы все, – вяло размышляет Топор. – А Парамон козел все же, так меня перед Машкой выставить. Словно пацана желторотого отчитал. Да и она хороша, недотрогу из себя корчит, а сама, небось, с Хирургом зажигает, стерва!»
Топор идет дальше. Гулкое эхо шагов разносится по темному складу. Тонкая корка льда предательски скрипит под ботинками.
«Холодно, чертовски холодно, – ежится парень. – И как это выродки по такому морозу бегают? Закаленные стали, что ли?»
Топор подходит к стеллажу, где он с Кротом оставил тело Ботана.
«Что за фигня? – Топор хмурится, пробегает лучом по пустой полке. – Вроде же сюда Ботана кинули… Или дальше? – парень светит левее. – Да не, номер семьдесят пятый, все правильно. Где же он?»
Топор чувствует, как из озноба его бросает в жар. Сердце прибавляет оборотов, а руки сами собой тянутся за автоматом. Сдернув «укорот» с плеча, парень медленно, чтобы не издать ни звука, отводит затвор назад, затем подает вперед. Положив цевье орудия поверх руки с фонарем, он с опаской подходит к стеллажу, надеясь, что Крот просто запихнул мертвеца подальше. Пусто. Ни тела, ни клеенки. Топор светит вниз. Следов, кроме как от пары их же ботинок, тоже нет.
«Что за хрень… куда он делся?! Или… – призрачная надежда вспыхивает в мозгу парня, – эти придурки просто переложили тело, чтобы меня напугать? Точно! – Топор хватается за мысль, как утопающий за соломинку. – Крот же сказал, что они недавно комплекс обходили и никого не нашли. Если бы сюда выродки пролезли, то уже давно проявили бы себя. Молчать они не любят. Ну, суки, вернусь – устрою им!»
Топор уже разворачивается, чтобы уйти, как в самом конце склада слышит едва различимый шум, вроде тихого уханья. С трудом проглотив вязкую, отдающую горечью слюну и подавив панический приступ страха и желание бежать без оглядки, парень решает проверить местность.
Взяв автомат на изготовку, Топор медленно продвигается вперед. Шаг, второй, третий. Луч фонаря мечется из стороны в сторону. Свет выхватывает из тьмы металлические конструкции, картонные упаковки, разбросанные по полу, в отдалении видна рохля с подъемным механизмом. За стенами свистит ветер. Топор чувствует, что в этом крыле склада ощутимо холоднее. Луч фонаря дрожит, тускнеет и вдруг начинает часто моргать.