«Аммиак, метан, бутан, сернистый газ, водяной пар…» — Гедимин перечитал их, проверил настройки сканирования, выждал ещё несколько секунд и, помянув про себя уран и торий, оставил прибор в покое. Испарения, поднимающиеся от корабля, и грунт вокруг него, — всё, что поддавалось сканирующему лучу. Остальное, от «покровных тканей» до «сердца» звездолёта, выглядело большим чёрным пятном.
«Есть там кто?» — отправил сармат сообщение в сторону неподвижной конструкции и, подумав, продублировал его мигающим сигма-лучом. Он не ждал внятного ответа на понятном языке, но корабль не отозвался вообще никак. Гедимин сделал ещё пару шагов, и «хребет» звездолёта слабо шевельнулся. Сармат направил на сдвинувшееся место луч фонаря, — никого там не было, только обшивка слегка просела внутрь, выбросив десяток тонких паровых гейзеров. Гедимин проверил концентрацию паров под куполом — судя по ней, звездолёт испарил уже не одну тонну вещества.
Сармат поднялся на вал, осторожно тронул серую обшивку щупом анализатора. Вблизи было видно, что верхний покров, аналог кожи, практически распался, и по всей длине корабля обнажились переплетённые белесые волокна. Они посерели и легко отделялись друг от друга, местами сворачиваясь в клубки и рассыпаясь на едва заметные нити от неосторожного прикосновения. Скопления нитей и образовывали белые пятна на корпусе. Гедимин остановился, разглядывая одно из них. Оно постепенно расширялось; никто его не трогал, но новые пряди отслаивались, спутывались в комки и распадались на нити. Гедимин прошёл вдоль корпуса от хвоста к носу, выискивая бугорки, из которых обычно вырастали страховочные тросы. Один из них опознать удалось — сейчас это было отверстие с просевшими белесыми краями, из которого бил паровой гейзер.
«Надо искать вход…» — сармат пригляделся к борту на стыке двух сегментов. Там определённо был сдвигающий механизм, и, возможно, пара десантных люков. Гедимин приложил ладонь к обшивке, собираясь отодвинуть сегмент вручную, — и вся обшивка на десятки метров поползла вниз и просела внутрь, выбрасывая тучи пара. Из-под неё брызнула тёмная жидкость, опрыскав камни под ногами сармата и защитное поле на его броне. Сканер пискнул, отметив кратковременное повышение температуры. Гедимин не обратил на него внимания. Он, не отрываясь, смотрел туда, где жидкость залила участок обшивки. Намокшие волокна лопались и стремительно таяли; не прошло и двух секунд, как полуметровый фрагмент проело насквозь, на сорок сантиметров вглубь, и из-под него показались розовые штыри. «Скелет,» — машинально отметил сармат. «Кости и кровеносные сосуды… Hasu!»
Тонкая кость, на которую он смотрел, неожиданно покрылась трещинами и переломилась пополам, выплеснув ещё немного тёмной жижи. Её обломанный край таял, но ещё раньше, чем он растворился, лопнул фрагмент на десяток сантиметров ниже, и обломок упал Гедимину под ноги. Внутри корабля что-то дрогнуло, и обшивка снова просела — казалось, её медленно расплющивает что-то невидимое.
«Оно растворяется,» — Гедимин покосился на обрызганную руку и встряхнул ею, будто странная жидкость могла проесть защитное поле. Проследив за мокрым грунтом, он облегчённо вздохнул — вещество не реагировало с минералами, разъедая только звездолёт. «Механизм самоуничтожения…» — сармат невольно поёжился, наблюдая за тем, как отваливаются куски от изогнутой «кости» в глубине пролома. Сеть «кровеносных сосудов» на ней уже расползлась в жижу и стекла вниз. Участок борта над проломом, лишившись опоры, просел, и сармат отступил, — корабль испарялся, но весил ещё достаточно, чтобы раздавить неосторожное существо.
«Образцы…» — он нехотя протянул руку к обшивке. Выдрать клок волокон было несложно — они сами отделялись от корпуса. Пока Гедимин, обернув их защитным полем, доставал контейнер, временная «ёмкость» уже наполнилась изнутри белесым паром. Волокна, даже отделённые от корабля, продолжали распадаться. Гедимин засунул их в контейнер, бросил следом ещё пару пучков, стараясь забирать в ладонь побольше прядей, и еле слышно хмыкнул. «Их успеют изучить раньше, чем они растворятся? Если нет — надеюсь, жижа не проест контейнер…»
Он, уже не осторожничая, отломил кусок «кости» с ещё целыми сосудами, потом вырвал клок розоватой соединительной ткани и упёрся руками в края пролома, расширяя его. «Там, внутри, реактор…» — додумать он не успел. «Кости», изъеденные изнутри, уже не держали корпус, — весь корабль просел внутрь на пару десятков метров. Край обшивки ударил сармата в грудь, и тот, не пытаясь устоять на ногах, откатился в сторону. В небо рванули тысячи гейзеров, сливаясь в широкий столб пара.
Гедимин поднялся на ноги. Ушибленное место ныло — удар оказался сильнее, чем думал сармат, но сейчас ему было не до собственных повреждений. Слишком сильный толчок запустил цепную реакцию — весь корпус корабля пришёл в движение, сплющиваясь, проламываясь и проседая внутрь. Ещё минута — и он ушёл в яму, вырытую его падением. Гедимин поднялся на гребень и увидел, как на дне корчатся, распадаясь на куски, остатки звездолёта. Покровные ткани порвались и провалились между балками-«костями», обнажив элементы «скелета». Они ещё держались, но и им оставалось недолго.
Гедимин покосился на сканер и, махнув рукой, выключил его и отвернулся от кратера. Он даже не взглянул на экран. «Удобный механизм,» — подумал он, криво ухмыльнувшись. «Вот так бы и мне с моим флотом…»
Едва он снял защитное поле, передатчик на запястье вспыхнул и заверещал.
— Что происходит? — услышал он сердитый голос кого-то из федералов. — Гедимин Кет, приём! Что происходит? Вы нас слышите?
— Корабля больше нет, — сказал сармат. — Откройте шлюз, я возвращаюсь.
Его впустили, и сразу, едва он вошёл, в шлюзовой камере зажёгся ослепительно-яркий свет. Сармат прикрыл глаза тёмным щитком и расставил руки, подставляя всю броню лучам ультрафиолета, — после купания в мианийском растворителе нужно было всё продезинфицировать. «Скафандр вроде не проело,» — отметил он, разглядывая участки, куда попали капли тёмной жидкости. «Может быть, контейнер тоже выдержит. Интересное вещество. Пусть химики изучают.»
— Выходите, — услышал он через пятнадцать минут. — Ни к чему не прикасайтесь!
В герметизированном отсеке его ждали два «Рузвельта», две «Ряски» и рабочий экзоскелет, тут же направившийся к сармату и стянувший с него рюкзак с контейнерами.
— Три образца, — Гедимин указал на крайние ёмкости справа. — Покровная ткань, кость, соединительная ткань. Скорее всего, уже разложились. Разрушение шло очень быстро.
— Что значит «разложились»? — резко спросил кто-то из экзоскелетчиков. Гедимин недовольно сощурился.
— Корабль растворялся изнутри. Все его ткани. Механизм самоуничтожения, я же говорил, — напомнил он. — Может, ускорилось оттого, что я его тронул. Может, надо было подойти раньше. Сейчас там скелет и много жижи. А скоро всё испарится.
Он едва заметно ухмыльнулся, хотя можно было и не скрываться — респиратор всё равно закрывал его рот.
— Пар собирать бесполезно. Разлагается до аммиака, метана и воды.
Несколько секунд все молча на него смотрели. Затем ближайший «Рузвельт» резко махнул «рукой».
— Увести!
Матейка, поспешно схватив сармата за плечо, накрыл ему голову защитным полем и толкнул его в спину.
— Пошёл! Мы идём за вами, сэр. Мы уже идём.
Больше никто не сказал ни слова, пока Гедимина не втолкнули в бронированный фургон, и глайдер, отстыковавшись, не поднялся над грунтом, набирая скорость.
— Что ты сделал, теск? — Матейка попытался его встряхнуть, но сейчас на сармате был скафандр, и он даже не шелохнулся. — Чем ты их так вывел, а? Понимаешь, что они могли тебя шлёпнуть? Прямо там, в кратере, и никто бы слова не сказал!
Гедимин пожал плечами.
— Корабль от этого не восстановился бы.
Матейка двинул его кулаком в спину и замолчал. Глайдер летел, повторяя путь к неизвестному кратеру, с той же скоростью — быстрее не получалось. Потом он лёг на ровный грунт и поехал по шоссе вдоль горного склона. Гедимин стоял, прикрыв глаза, и прислушивался к ощущениям. «Устойчивость и защита,» — он шевельнул ступнёй, втягивая уже ненужные когти. «Хорошая броня. Жаль, скоро её снимут.»
— Видел? — буркнул Матейка, когда глайдер остановился, и ткнул пальцем в засветившийся экран передатчика. «Данные об этой миссии удалены. При разглашении любой информации, относящейся к ней, к разгласившему будут приняты меры вплоть до его устранения», — прочитал Гедимин и едва заметно хмыкнул. «Боятся Мианы? Там умеют защищаться от мародёров…»
В тюремный коридор его вывели уже без скафандра. Матейка сердито пыхтел и норовил толкнуть в спину, и сармат был рад, когда камера наконец за ним закрылась, и конвоир ушёл.
— А он не в духе, — заметил подошедший к решётке Лоренц. — И сильно. Что, с ремонтом не задалось?
Гедимин кивнул.
— Мёртвое не оживает, — пробормотал он. Лоренц сочувственно хмыкнул.
— У нас всегда так! Сперва доведут до трупа, потом зовут ремонтника. Не расстраивайся, механик. Тебе хоть заплатят?
Гедимин покачал головой. В правдивости ответа он не был уверен — возможно, земляне собирались дать ему денег, каким бы ни был исход миссии. «А возможно, не собирались», — подумал он. «Или собирались пристрелить. Ладно, посмотрим, что будет дальше.»
Часть 728.05.21–29.02.19. Луна, кратер Пири, город Кларк
28 мая 21 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Слушай, механик Джед, — Лоренц, заглянув в пустую упаковку снеков, со вздохом отложил её на вершину горки мусора. — Тебе сейчас сколько?
Гедимин, застигнутый вопросом врасплох, растерянно мигнул. «В тюрьме я четыре года. До этого мне было…»
— Тридцать пять, — ответил он, удивлённо глядя на Лоренца. — Тебе зачем?
Тот неопределённо пожал плечами.
— По вам, тескам, не виден возраст. Вы-то сами различаете?.. Значит, когда выйдешь, будет шестьдесят?
Сармат недовольно сощурился. «Если не наберу лишних лет за побеги… и