Шлем не пропускал звук, но контейнер вибрировал в такт работе дробящих валов, и, стоило коснуться крыши ладонью, Гедимин чувствовал каждый кусок руды, попавший между ними. Он сжал кулаки и засунул их под мышки, отключив чувствительность по максимуму. «Интересно, какой сегодня будет рейд,» — думал он, проваливаясь в сон. «Растения или крысы?..»
…Передатчик пискнул, когда Гедимин, обойдя бараки, вышел к полосе препятствий. До рассвета было ещё далеко, вдоль улицы горели фонари, но цепочка разрушенных псевдозданий и сваленных в груды обломков не подсвечивалась и тонула в темноте, то и дело нарушаемой вспышками бластерных лучей. По числу проблесков сармат прикинул, что на стрельбище выставили три мишени.
«Спи до 9» — прочитал он на посветлевшем экране, озадаченно хмыкнул и пошёл дальше. «Спать?.. Это от Вепуата. Наверное, спутал адреса. Мне-то будет не до сна…»
Комната, где обычно собирались ликвидаторы, была пуста — даже Ренгер покинул своё обычное место. Гедимин удивился было, но тут услышал его голос из-за приоткрытой двери соседнего помещения. Сквозь щель виднелись спины сарматов, в основном Старших, в рабочих комбинезонах. Обступив Ренгера, они внимательно слушали.
— А когда будете готовы — приходите и сдаёте тесты, — услышал Гедимин, отходя от двери. — Через три недели — окончательный экзамен…
«А, это те, кого прислал Гварза,» — вспомнил сармат подслушанный разговор. «Раздаёт им материалы… Интересно, где все? Оружие здесь — значит, не в рейде…»
Он достал коробку с ячейками, выгреб из «карманов» обломки руды и принялся раскладывать их по порядку. Все образцы были собраны всё в той же шахте «Гуннар-2». Арсалан обещал через пару недель пополнить коллекцию и даже принести что-нибудь с нижних горизонтов. Гедимин ждал — именно этой информации ему сейчас и не хватало. «Вот нералитовая жила. Их несколько. Мы прошли поперёк… на срезе это неровный круг, содержание сингита слабеет от центра к периферии. Возможно, это след синтеза… центр — излучатель, окружающие породы перерождаются. Отследить бы эту жилу сверху вниз…»
В штаб вошёл Скегги, снял с плеча плазмомёт, посмотрел на Гедимина и удивлённо хмыкнул.
— Вепуат же всех предупреждал. Тебя что, нет в рассылке? Странно, он обычно следит…
— Предупреждал о чём? — насторожился Гедимин, вспомнив странное сообщение.
— На сегодня плановых рейдов нет, — Скегги, внимательно осмотрев плазмомёт, поставил его на стойку и прошёлся по комнате. — Зато куча работы на расчистке. Там начинают не раньше девяти. Пока бери матрас и ложись, где удобно. Тем более — ты с ночной смены. Небось, даже не задремал.
Гедимин хотел ответить, что выспался на смене, но тут из соседней комнаты донёсся ещё один знакомый голос.
— Я не хочу там работать и не собираюсь, — сердито сказал Иджес. — Я механик, а не атомщик. Я не хочу тебе проблем, но мне эта категория ни в одно место не впёрлась. Так и передай Гварзе — пусть ковыряется в своих реакторах сам!
Гедимин поднялся из-за стола, едва не своротив столешницу, и вовремя — Иджес, громко фыркнув, вышел из комнаты.
— В каких ещё реакторах? — спросил ему вслед ремонтник. Иджес, едва заметно вздрогнув, развернулся у самой двери и выдал кривую ухмылку.
— Уран и торий! Первый день работы, да?.. Этот твой Гварза всё-таки с головой не дружит. Меня — ремонтником на ИЭС⁈ Нашёл идиота…
Гедимин изумлённо мигнул.
— Тебя переводят на ИЭС? — вопрос был не самый умный, но ничего лучше не пришло в голову. В груди снова неприятно заныло. «Конечно, его. Не меня же… Проверить бы Гварзу на эа-мутацию…»
— Ты, должно быть, хороший механик, — заметил Скегги. — Кенен берёт к себе самых лучших.
Иджес презрительно фыркнул.
— Тогда взял бы Гедимина. Лучших тут нет. А я не собираюсь копаться в ирренции. Мне этого добра на Луне хватило! Вон, и Гедимин говорит — эти штуки вот-вот взорвутся, а я их чини…
Гедимин поморщился.
— Могу тебя заменить. Если Гварза согласится.
Иджес радостно хмыкнул.
— Вот! Вот это умная мысль, — он ткнул пальцем в короткий ряд нашивок на груди Гедимина. — У тебя все категории — ты и техник, и ликвидатор. Даже сдавать не нужно. Я так и напишу Гварзе. Если ты будешь на этой станции, я, так и быть, пойду туда. А до тех пор — пусть и не думает меня туда затащить!
Он вышел, в последнюю секунду придержав дверную створку — она хлопнула, но довольно тихо. Скегги усмехнулся.
— Давно дружите? С войны?.. Ренгер, должно быть, сейчас удивляется. От него нечасто убегают.
— Ну да, — донеслось из соседней комнаты; сарматы, получив материалы и задав все вопросы, потянулись к выходу, и Ренгер, выйдя последним, прикрыл дверь и повернулся к Скегги. — Обычно пинками не выгонишь… Эй, шахтёр, а ты что тут забыл? Скегги, гони его за матрасом. Уснёт ещё на расчистках носом в расщелину…
…Гедимина разбудили в полдевятого. Ликвидаторы — и те, кто спал в бараках, и те, кто тренировался перед работой — понемногу стягивались в штаб, и Скегги, собрав очередной десяток, отправлял их на «расчистку». Гедимин, плеснув на лицо немного воды и закинув на плечо сфалт, подошёл к нему. В отряде он оказался девятым; секундой позже подошёл Вепуат, обвешанный дронами, и приветственно хмыкнул.
— Слышал новые нормы? Сто в день на расчистку, триста на разведку… Вот скажи, куда им столько? — с ходу начал он, пока Гедимин растерянно мигал. — Так быстро даже крысы не плодятся!
Скегги ухмыльнулся.
— Потеряли время из-за саранчи, теперь нагоняют… Десяток есть? Хорошо. Езжайте в Хоппер Хиллз. Трещины расчищать вручную, про контрольные пробы не забывать!
Вепуат еле слышно фыркнул и покосился на Гедимина.
— Пойдёшь в паре со мной, — прошептал он. — Вон тот рюкзак — твой. Осторожно, там пробирки. Наше дело — разведка…
…Когда глайдер приземлился за городской стеной, небо уже побелело. На гладких камнях равнины снег не держался, соскальзывая с ледяной корки и набиваясь в расселины. Мелкие трещины, заметённые доверху, покрывали серую пустошь белой сеткой. За спиной (и за плёнкой защитного поля, прикрывающей от метели) остались квадраты тёмно-красной поверхности — камень был покрыт засохшей коркой меи. Багровая полоса протянулась на несколько километров вдоль городской стены — Гедимин даже не видел, где она заканчивается.
— Расчистка, — коротко усмехнулся Вепуат, протягивая Гедимину связку вешек. Рядом сарматы заводили гусеничную тележку с установленным на ней распылителем и прицепленной сзади цистерной со знаком химической опасности, разматывали шланги, кто-то с ручным распылителем, ругаясь, выскребал из узкой расщелины снег. Вепуат махнул рукой на север, в сторону яркой полосатой вешки, установленной на холмике.
— Начинаем оттуда.
Поверхность тут была неровной, волнистой, но обзор был хорошим — с высоты своего роста Гедимин видел ровные ряды лунок, уходящие на пару километров на север. В такой же, проплавленной в камне, была установлена последняя уцелевшая вешка — видимо, были они и дальше, но от них остались только присыпанные снегом углубления.
— Тут всё, в общем-то, разведано, — пояснил Вепуат, недовольно щурясь. — Ещё той зимой. Если бы «макаки» по весне передвинули стену, мы бы не возились сейчас с пробами. А за год нанесло новой грязи.
Дроны, отстёгнутые от его скафандра, взлетели и зависли над пустошью, перемигиваясь бортовыми огнями. Вместе с ними мигала трёхмерная карта на голографическом экране — Вепуат развернул её пошире и теперь пристально разглядывал, убирая какие-то пометки и ставя новые. Гедимин, посмотрев через его плечо, увидел, что каждой лунке соответствует яркая точка на карте, и что они делят местность на аккуратные квадраты десять на десять метров.
— У нас тут, в общем, удобный район, — пояснял вполголоса Вепуат, исправляя схему. — Материк, голый камень, минимум органики. Вся грязь разнесена по щелям. Но её тут много… Видишь разметку? Сейчас пойдём по ней. С каждого квадрата берём одну пробу грунта и один смыв. Взяли — ставим вешку. Идём вместе, не разделяемся. Через сто метров будет перерыв.
…Ничего сложного в «разведке» не было — разве что иногда с трудом пролезала в расщелины рука. Вепуат выбирал самые глубокие трещины и требовал добыть из-под снега грунт; Гедимин порывался расширить щели потоком плазмы, но ликвидатор почему-то резко возражал, приходилось копать вручную. Смывы Вепуат брал сам, тщательно протирая обледеневший камень клочком ваты на палочке; их были сотни в рюкзаке Гедимина, и к каждому прилагалась миниатюрная пробирка. Кружащие над равниной дроны посылали во все стороны сканирующие лучи, от которых периодически срабатывал дозиметр, но не находили ничего, кроме гранита, замёрзшей воды и двоих сарматов.
Грунта в расщелинах было немного, в основном песок без следов органики. Вообще тут, за стеной, было мало следов жизни, и Гедимину постепенно начинало казаться, что его высадили на необитаемой планете. Он покосился на Вепуата — сармат держался спокойно, проходя квадрат за квадратом с перерывом только на смену заполненных пробирок на пустые. «У них на Ганимеде было примерно так же,» — думал Гедимин, вбивая очередную вешку в очищенную ото льда лунку. «Только лёд толще, и под ним не камень, а вода…»
— Перерыв, — объявил Вепуат через четыре часа, опустившись на свежевыпавший снег и выставив над пятачком камня защитное поле. Снегопад к полудню усилился, ветер не успевал сдувать ледяную пыль, и пустошь понемногу заносило. Гедимин, отхлебнув из фляжки с Би-плазмой, посмотрел сквозь купол на юг — город уже исчез за снегопадом, только вдалеке виднелись неясные огни.
— Это всё надо бы делать летом, — буркнул он, вспомнив, как Вепуат сметал снег перед каждым взятием пробы — сперва лёгким взмахом руки, потом — лопаткой, и с каждым разом всё дольше. От помощи он, впрочем, пока отказывался.
— Надо, — согласился Вепуат. — Фауна помешала.
Передатчик на его руке замигал, сармат придавил клавишу и сказал в микрофон короткую фр