кты распада… вот это явно было в твэлах…»
Всё вокруг Атомного озера отчаянно «фонило», даже остатки «чистого» района, — когда защитное поле убрали, ветер и вода разнесли «грязь» по округе. Рядом с большим кратером карта даже рябила — излучение мешало работе сканеров. Гедимин внимательно вглядывался в неё, надеясь, что где-нибудь сигма-поток уйдёт глубже, под поверхность, но нет — сканирующий луч скользил поверху, не погружаясь ни на сантиметр. «Тут просто всё „фонит“,» — сделал вывод сармат, закрывая карту. «Если что-то сочится снизу, я это не выцеплю. Нужно идти самому и смотреть на месте.»
…Грузный «коп», смерив Гедимина угрюмым взглядом, укоризненно покачал головой.
— Отметка о неподчинении, инцидент на Военном кладбище… Вы рано привлекаете к себе внимание закона, мистер Кет. В ваших интересах сидеть как можно тише. Теперь я вынужден сообщить вашей администрации, что вам временно ограничен допуск на городские мероприятия. А также не рекомендуется покидать гетто без сопровождения… — он положил личную карту сармата на стойку и убрал руку. — Можете идти.
— Десять ноль пять, — Ренгер, вышедший вместе с Гедимином из участка, покосился на часы. — И куда там ты боялся опоздать? Когда вернёмся в штаб, там ещё будут реактивы разливать. Видишь небо? Только-только светает…
Гедимин посмотрел на городской купол и кивнул — утренние сумерки сегодня и впрямь затянулись. Тёмно-сизые тучи обещали снегопад и раскопки в полузаметённых расселинах. «Летом надо пробы брать,» — сармат едва заметно поморщился.
— Дигон расстроится, — заметил он вслух, забираясь в фургон. Ренгер хмыкнул.
— Это верно. Мало желающих ездить к макакам. А тебе-то что расстраиваться?
Гедимин молча качнул головой. Дозиметр на его запястье был включён — и сейчас, и тогда, когда он ещё мог выходить в город и даже ездить на «хельде». Оставалось очистить показания от лишних данных, как он сделал это в Хоппер Хиллз и как собирался сделать в Ньюлейке. Его интересовала только «сигма» — ровный, без всплесков, фон, не привязанный к загрязнениям. В Ньюлейке он был, и сармат его всё-таки нашёл, — неизменные полтора микрокьюгена в сигма-диапазоне. Излучались они сверху или снизу, он так и не понял, но распылённый ирренций тут был ни при чём — он испускал почти исключительно омикрон-кванты. «А здесь тоже эта „сигма“,» — заметил сармат, посмотрев на дозиметр. «И снаружи, и в гетто. И ещё какие-то прорывы… от подстанций, что ли? Или это преобразователи фонят? Надо будет ещё вдоль ИЭС пройти. Вот я стою у барака… Это точно преобразователь. „Сигма“ просачивается… Ну ладно, а в Хоппер Хиллз-то что и откуда?»
15 декабря 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Гедимин уже доел утренний паёк и собирался выходить, когда из коридора донёсся шум шагов, отдалённый гул воды, и загремели двери, — ночная смена вернулась в барак.
«Зайди в штаб до работы,» — высветилось на экране передатчика сообщение от Вепуата. «Скегги кое-что принёс.»
Гедимин озадаченно хмыкнул, выключил передатчик и поднялся на ноги — так или иначе, пора было идти. В штабе лежали данные по фоновому сигма-излучению в городе и окрестностях, частично построенная карта нералитовых месторождений «Гуннар-2» и доделанный, но ещё не проверенный распылитель плазмы. «С него и начну,» — сармат едва заметно усмехнулся, выходя в коридор. «Сойдёт за стрелковую тренировку.»
— Гедимин! — окликнул ремонтника вошедший шахтёр, уже переодевшийся в «городское». — Сильно спешишь?
Сармат качнул головой.
— Тогда зайди, — попросил Арсалан, быстро оглянувшись через плечо на закрытую дверь в вестибюль. — Отдам кое-что.
«Сегодня у всех для меня „кое-что“,» — беззвучно усмехнулся Гедимин, заходя в тесную комнату и осторожно прижимаясь к стене — иначе Арсалану, тоже немелкому, было не развернуться.
— Вот, — шахтёр протянул ему небольшой, но тяжёлый непрозрачный пакет. — Тут три мешка. Джинхэй, Мадукар и Тумер, — все всё собрали, как ты просил. И сделали подписи. Посмотри, так сойдёт?
Гедимин заглянул в пакет. Там в самом деле было три туго завязанных свёртка с мелкими обломками руды. «Жёлтое озеро-1, Эпсилон» — виднелась на первом из них пометка чёрным маркером. «Гуннар-2, Дельта» — стояло на втором.
Камешков было не по пять, как ожидал сармат, — каждый из знакомых Арсалана собрал по два десятка, и все они были подписаны — шахта, горизонт, дата и время находки. Гедимин одобрительно хмыкнул и убрал мешочек под броню.
— Лучшего и желать нельзя, — он крепко пожал Арсалану руку. Тот, заметно смутившись, отмахнулся и полез в ящик под кроватью. Секунд через тридцать наружу появился ещё один свёрток.
— Это из нашего забоя, — сказал Арсалан. — Насобирал между делом. Но там руды мало — пласт мы прошли, теперь почти ничего нет.
«Узкий пласт, идущий сверху вниз…» — мелькнуло в голове Гедимина, но он отмахнулся от преждевременного вывода. «Проверим. Снизу, сверху или наискосок, — это ещё надо выяснить.»
По дороге к штабу ликвидаторов Гедимин заглянул на полосу препятствий. Ранним утром там было тихо, и никто не заметил, как сармат отдирает от конструкций листы упаковочного фрила и отламывает крышки от ящиков — будущих мишеней. «Надо сделать побольше коробок с ячейками. Образцы ещё будут…»
В штабе никого не было, только из соседней комнаты доносились нестройные голоса — Ренгеру надоели письменные тесты, и он устроил опрос. Среди отвечавших был и Иджес; слов Гедимин не разбирал, но голос сармата звучал уверенно, хоть и безрадостно. Гедимин сочувственно хмыкнул. «Надеюсь, у него не перегорит индикатор где-нибудь возле реактора. Ему будет худо, но и вокруг не обрадуются…»
Он уже собрал последнюю коробку для образцов и начал клеить этикетки, когда в штаб с холодной улицы шумно ввалились ликвидаторы. Скегги шёл впереди, но Вепуат, обогнав его, хлопнул на ходу Гедимина по плечу и, выпустив дроны разведки летать под потолком, свалился на ближайший стул.
— Это у тебя нералит? — спросил он, заглянув сармату под локоть. Гедимин недовольно сощурился.
— Видишь — купол? — он тронул изнутри пальцем защитное поле. Образцы, в которых был хоть один атом ирренция, следовало изучать под куполом — это сармат помнил твёрдо.
— Тебя ещё не обвинили в хищениях руды? — покачал головой Скегги, заглянув в ящик с камнями. — Раньше тебе хватало одной коробки, теперь тут четыре… На кой они тебе?
— Нужен ирренций для опытов, — спокойно ответил Гедимин, глядя только на образцы. — Совет меня не снабжает…
«Взять канистру меи, размолоть всё в порошок, залить и выделить радионуклиды,» — мелькнуло в мозгу. «Будет излучатель для работы. Не тащить же руду назад…»
Скегги недоверчиво хмыкнул.
— Ладно, только руки и стол потом вымой. Вон, у Ренгера лаборатория, — всё равно ему пока не нужно…
Из соседней комнаты донеслось сердитое фырканье.
— Я всё слышал! — напомнил Ренгер. — Что там про мою лабораторию? Если там Гедимин, лучше отдай ему подарок «Сармы». Я-то нескоро освобожусь…
Гедимин удивлённо мигнул и повернулся к Скегги. Тот, жестом попросив подождать, ушёл в складское помещение и долго там возился. Вепуат уже собрал разлетевшиеся дроны и пересел за стол Ренгера, чтобы спокойно в них покопаться, когда Скегги вернулся с продолговатым контейнером в руке.
— Ящик береги, — предупредил он, поставив контейнер перед Гедимином. — Куски — твои, а вот ящик — подотчётный.
Сармат уже и сам видел, из-за чего коробка стала такой ценной, — стенки из простого белесого фрила были проложены серебристой фольгой. «Флия,» — чтобы опознать редкий сплав, Гедимину не нужен был анализатор. «Неудивительно, что ящик подотчётный. Жаль. Флия мне бы пригодилась.»
В контейнере было три ячейки, и в каждой лежал неровно отломанный кусок светлого стеклоподобного материала — красноватый, желтоватый и бесцветный. Гедимин осторожно потрогал их пальцем, приподнял на ладони, — накопитель он держал в руках впервые. По ощущениям он был похож на облучённый рилкар — на обломок стены «реакторной ямы» в «Гекате» или фрагмент биозащиты реакторного отсека. Гедимин тронул образцы щупами дозиметра — на экране высветилась остаточная «сигма», плавно пульсирующая в пределах микрокьюгена. Омикрон-квантов не было — накопитель поступил прямо с завода, его ещё ни разу не заряжали.
— Видишь, как полезно выслать Кенена из города? — усмехнулся Скегги, заглянув Гедимину в лицо. — Я поговорил с Вигартом и Дигоном, они сказали, что не видят препятствий — и вот… Чего ты там хочешь наизучать, я не знаю. Инженеры с завода, небось, давно всё изучили. Но возиться с камнями не запрещено — главное, себя береги.
Вепуат согласно хмыкнул.
— Я ему говорю — спи, пока дают. Не слушает. А к концу месяца начнёт вырубаться прямо на полосе. И что, я его до города дотащу?
Гедимин досадливо поморщился — болтовня мешала ему сосредоточиться. «Накопитель есть. Начну с изучения зарядки-разрядки. Нужен контролируемый омикрон-излучатель. А для этого…» — он покосился на коробки с образцами руды. «Вот то-то и оно. Надо сначала закончить с нералитом…»
… — Что ты там ковыряешь? — Вепуат, отложив фляжку, встал за спиной Гедимина. Тот, выломав из ближайшего участка гранита небольшой керн, тщательно просвечивал его анализатором. Камень «фонил» — практически незаметно рядом с излучением всего бескрайнего массива, но среди излучаемого попадались несомненные сигма-кванты. Ирренция в образце не было — ни единого атома, хотя чувствительность сканера уловила бы каждый из них.
— Светит, — коротко ответил Гедимин. — Тем, чем не должен. Возьму для коллекции.
21 декабря 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Мартышки с их праздниками пусть празднуют, а нормы по расчистке никто не отменял, — с порога услышал Гедимин недовольный голос Скегги. Командир ликвидаторов, отобрав у Вепуата смарт с картами расчищаемой местности, разглядывал одну из заполненных сеток — Гедимин успел увидеть через его плечо ряды красных вешек и отметки о содержании в грунте цезия, стронция и плутония.