— Передышка, а потом выставим по периметру вешки, — сказал Вепуат, задумчиво глядя на озеро. — И пойдём дальше. Через пару недель здесь запечатают портал, а потом будут чистить. Но это уже без нас.
— Чистить… — Гедимин недовольно сощурился. — Весь участок?
Вепуат кивнул.
— Угрожает биостабильности… Через пару недель тут будет голый базальт.
Гедимин угрюмо кивнул — методы зачистки «биологически опасных» местностей были подробно прописаны в справочнике, и после них обычно требовалась дезактивация.
— Зачем? Эти существа вроде не опасны… — он посмотрел на копошащиеся пласты водяной травы, растянувшиеся от берега до берега. — Я думал, макаки любят дикую фауну.
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Для нас тут вообще мало что опасно. Особенно для тебя. А так — тут нашли несколько потенциально опасных бактерий… Ладно, пойдём. Тут, за городом, много интересной фауны — найдётся ещё, на что посмотреть.
13 мая 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
В воскресенье Скегги с отрядом спускался в шахту «распугать фауну» — с одним инфразвуковым генератором, как говорил он Гедимину после возвращения. Верилось в это с трудом даже тогда — уж очень довольный у ликвидаторов был вид. Сейчас Гедимин, разглядывая стену забоя, легко находил характерные потёки — следы плазменных брызг: одного генератора, как видно, оказалось недостаточно.
Фауна, живая или мёртвая, вела себя тихо — ни странных шорохов, ни бликов по стенам, ни скачущих цифр на экране дозиметра. Ликвидаторы — вся пятёрка, выделенная на сопровождение — тоже не привлекали к себе внимания, бесшумно рассредоточившись в неосвещённой части забоя. Бортовые огни «пассажирского глайдера» — комбайна-проходчика, в который вместо контейнера для руды засунули пассажирский модуль — выхватывали из темноты гору нералита, наломанную ночной сменой, и неподвижный проходчик, остановившийся поодаль от неё. Работу с утра не начинали, опасаясь, что случайный обвал накроет приезжих «макак». Гедимин из своего тёмного угла видел их всех — пять «Рузвельтов» последней модификации, в белой обшивке с синей буквой «W» на «затылке» — широком щитке между верхними турелями. «В каждом — проверяльщик и пилот, всего десять „мартышек“,» — машинально подсчитал сармат. «Вон тот, кажется, геолог.»
Один из экзоскелетов стоял у стены забоя, и Гедимин видел, как в его расставленной правой «клешне» шевелятся антенны сигма-сканера. Рядом что-то объяснял ему сармат в ярко-красном комбинезоне. Поблизости держался филк — бригадир смены, которой «макаки» из «Вестингауза» мешали сейчас работать. Он молчал, лишь изредка кивал или качал головой — или, возможно, передатчик Гедимина улавливал звуки только изнутри экзоскелетов. Подумав об этом, сармат тронул наушник и поддел пальцем пластину на рукаве — настройки, если дело было в них, следовало исправить.
— «Полярная Звезда», — услышал он чей-то приглушённый голос и прибавил громкости. Передатчик «подслушивал» двоих экзоскелетчиков, остановившихся у «пассажирского глайдера». Они держались там с тех пор, как их выгрузили посреди забоя, в стороне и от геолога, и от пары чужаков, осматривающих проходчик и чего-то добивающихся от машиниста.
— Была образцовой для северных территорий. Да и, пожалуй, для всех АЭС на территориях. Минимум нареканий.
— Покойный Мартинес умел организовать работу, — донеслось из другого экзоскелета. — Этого у него не отнимешь.
— Умел, — первый шумно вздохнул. — Тут за все годы не было ни одного приглашённого специалиста. Одни тески. И станция работала без нареканий. Хотя как на неё копали… так мало кому доставалось.
— Зависть, — отозвался второй. — Ничего, кроме зависти. Зато — помните речи на поминках? Весь директорат, вся СБ — сплошные друзья и ученики… М-да. Человек старой закалки, таких сейчас не делают.
Геолог, отключив сканер, посигналил поднятой рукой, и Гедимин услышал со всех сторон облегчённые вздохи — всем проверяющим не терпелось выбраться из шахты. Передатчик на его запястье трижды мигнул — ликвидаторам тоже пора было выдвигаться. Гедимин огляделся по сторонам и сделал несколько быстрых шагов. «Рузвельты», как и следовало ожидать, замешкались на погрузке — сармат успел подойти к замыкающему почти вплотную.
— Фюльбер умер? — спросил он, глядя в сопло направленной на него турели — пилот среагировал довольно быстро для «макаки». «Без гранатомётов — всё ерунда,» — мелькнуло у Гедимина в мозгу. «А гранатомёты наверху. Ладно, пусть не боится,» — он показал пустые ладони в знак мирных намерений.
— Фюльбер… мистер Мартинес? — человек внутри экзоскелета быстро справился с испугом. — Увы, это так. Вам знакомо это имя?
— Видимо, из охраны «Полярной Звезды», — вмешался второй. — Здесь был местный корпус…
Гедимин качнул головой.
— Я механик. Жаль, что он умер.
Он отошёл к свирепо глядящему на него Ренгеру — командиру отряда сильно не нравились разговоры с охраняемыми. Ренгер сердито фыркнул и указал на свободную приступку — пора было ехать.
— Вот видите, — донеслось из пассажирского модуля. — Яркий пример. Тески даже после войны не говорят о нём плохого. Он умел с ними работать. Человек старой закалки, как я и говорил. Таких теперь поискать.
Проходчик, лязгая приподнятой бронёй вдоль бортов, пополз к подъёмникам. Где-то за спиной зарокотал мотор комбайна, затем — загрохотали дробилки, — работа в шахте продолжалась. Гедимин, свисая с приступки, косился на тёмные штреки, но фауна так и не появилась — ликвидаторы распугали её надолго.
Он прислушался к негромким разговорам в пассажирском модуле. Почти всё уже затихло, только двое лениво обсуждали предстоящий выход в город. Ничего ни о станциях «Вайтрока» и «Налвэна», ни о строящихся ИЭС на севере Гедимин не услышал. «Понятно. „Макаки“ не из болтливых. Фюльбер тоже не стал бы хлопать языком. Ладно, потом узнаю, чего они напроверяли. Какие-нибудь брызги долетят…»
17 мая 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Дрон-разведчик, зависнув под потолком, сдувал пыль с подвешенного чучела летающей «рыбы». Йигис, управляющий им из-за стола, недовольно щурился — слишком лёгкий объект раскачивался под потоком воздуха и кружился, сбивая электронику с толку. Щёлкнув кнопкой, он заставил дрон выдвинуть манипуляторы. Зафиксированная «рыба» перестала крутиться, и Йигис удовлетворённо хмыкнул. Вепуат, молча наблюдавший за ним, беззвучно ухмыльнулся и жестами сказал Гедимину: «Додумался!» Гедимин сердито покосился на него и снова уткнулся взглядом в исчирканный листок. «Не складывается. Видимо, мало данных. Пронаблюдать бы за шахтами лет пять…»
— У офиса только что мелькала шляпа Маккензи, — сообщил в воздух, ни к кому не обращаясь, Ренгер. — У нас, похоже, гости.
Скегги, отложив в сторону разряженный плазмомёт, заинтересованно хмыкнул.
— Маккензи? Один?
Ренгер пожал плечами.
— Остальные у них без шляп. Я их не различаю.
— Шёл бы он лесом, — недовольно сощурился Вепуат, быстро оглянувшись на Гедимина. — Они там портят свои реакторы, а разгребать нам.
— Маккензи… — Скегги в задумчивости щёлкнул пальцем по прикладу плазмомёта. — Вчера уехал «Вестингауз», а сегодня Маккензи уже носится по окрестностям. Чего-то им там напроверяли…
Он криво ухмыльнулся.
— Сидел бы он на своей станции, — пробормотал Вепуат. — Больше было бы толку.
Гедимин, окончательно отвлёкшийся от перечёркнутых схем, тяжело вздохнул.
— От Маккензи на станции толку нет. Чего его понесло в атомщики⁈
Сигнальные светодиоды у двери часто замигали, по комнате пронёсся переливчатый вой, и Гедимин, схвативший было оружие, облегчённо вздохнул — сигнализация отреагировала на постороннего, не знающего, как устроены двери штаба. Светодиоды погасли, и ликвидаторы-новички, по примеру Гедимина похватавшие с оружейной стойки что придётся, разочарованно хмыкнули и вернули взятое на место. В штаб, протиснувшись мимо патрульного, придерживающего дверь, зашёл Кенен Маккензи.
— Уран и торий! — он небрежно приподнял ладонь в приветственном жесте. На нём был «выходной» скафандр совета, но отстёгнутый шлем болтался за плечами — вместо него лицо Маккензи прикрывали полы широкой шляпы, слегка вогнутой сверху (будто кто-то стукнул его по макушке) и прижатой с боков. Гедимин досадливо сощурился. «Атомщик, мать его пробирка…»
— Ты промахнулся домом, — сказал Ренгер, отворачиваясь от стола, на котором лежало что-то полуразделанное, и вытирая руки спиртовой салфеткой. — Офис севернее.
— И я тебе очень рад, Ренгер, — ровным голосом отозвался Кенен, высматривая что-то среди чёрных ликвидаторских скафандров. — А, Гедимин… Надо же, нашлось место, где ты можешь затеряться! Если бы не чертёж под носом, я бы тебя не узнал.
Гедимин, сердито фыркнув, скомкал бесполезный листок и забросил в утилизатор.
— Чего тебе?
— Присоединяюсь к вопросу, — кивнул Ренгер, глядя на Маккензи с нескрываемой неприязнью. Кенен только ухмыльнулся.
— Я уже сказал, что рад тебе, Ренгер. И рад, что с таким характером ты ещё не развеян пеплом над Атабаской.
Он скользнул взглядом вдоль стен.
— Твоя коллекция? — он кивнул на черепа гигантских крыс, украшенные резьбой. — Очень колоритно. И тут тоже твои…
Он покосился на потолок, где болталась на тросике очищенная от пыли «рыба», и внезапно изменился в лице.
— Очень милое существо… — пробормотал он севшим голосом. — Откуда ты его взял?
«Чего он задёргался?» — Гедимин в недоумении покосился на Ренгера, но тот тоже смотрел на Кенена с удивлением.
— Расчистки, — нехотя сказал он. — Озерцо в Айви Спрингс, подводный портал. Должно быть, уже закрыт. Когда там обещали его запечатать?..
Он повернулся к Вепуату, но тот не успел открыть рта, как Кенен оказался рядом и вцепился в его плечо.
— Ты видел? Снимки остались?
Вепуат, растерянно хмыкнув, оглянулся на Скегги.
— Только через командира. Если даст распоряжение, будут снимки. А так — они для ликвидаторов.