Стальная клешня неприятно надавила на его плечо, и сармат сощурился — отсутствие привычной брони раздражало, но не так сильно, как двое охранников в экзоскелетах. По ту сторону голографического экрана тоже ничего приятного не было — самка-адвокат, забыв о подсудимом, о Ренгере и о десятке свидетелей-«макак», уже десять минут трепала одного Гедимина. «Ну вот чего⁈ Мы там мимо проходили,» — думал он, досадливо щурясь. «И в городе были проездом. Это им надо там, в Санта-Фе, выяснять, кто продаёт гранатомёты…»
— Это невозможно, ваша честь, — сказала самка. — На таком расстоянии — невозможно. У него было меньше секунды на всё! Мой вывод, ваша честь, — сармат намеренно лжёт, очевидно, находясь в сговоре с…
— Чёрт! — донеслось с той стороны голографического экрана, и Гедимин увидел какое-то трепыхание на краю отображаемой части зала. — Ну ваша честь! Что несёт эта дура⁈ Я — в сговоре с поганой слизью⁈ Я стрелял по ним, и я выстрелил бы ещё раз, — но сговариваться⁈ Ва…
Экран, мигнув, погас.
— Это всё? — осведомился, не двигаясь с места, Ренгер. Экзоскелетчик ударил «клешнёй» по спинке его кресла, но к самому сармату не прикоснулся, и Гедимин озадаченно хмыкнул. Экран зажёгся снова, но изображения на нём больше не было.
— Всё, — буркнул один из экзоскелетчиков, и браслеты на руках сарматов щёлкнули, раскрываясь. — Допрос окончен. Оба на выход.
— Когда следующее заседание? — деловито спросил Ренгер, придерживая Гедимина за локоть.
— Никогда, — отозвался экзоскелетчик. — У суда Альбукерке больше нет к вам вопросов.
Выходя из здания, Гедимин не удержался от облегчённого вздоха, — он снова был в скафандре, над ним не стоял охранник, и неприятные поездки на дистанционный допрос закончились — и для него, и для Ренгера.
— Доволен? — биолог едва заметно усмехнулся. — В этот раз нам повезло. Осталось только то дело с неудачной дератизацией…
Гедимин поморщился.
— Почему макаки… такие? Я же сказал ему — по трубам пойдёт яд. Все остальные ушли. Значит, можно было понять предупреждение…
Ренгер успокаивающе похлопал его по локтю и подтолкнул к открытому люку — фургон уже остановился у крыльца и готов был принять сарматов на борт.
— Всего один идиот на два сектора — редкое везение. Хвала совету за инструкции по взаимодействию, — только из-за них тут ещё можно работать.
…Едва Ренгер переступил порог, навстречу ему шагнул Скегги. Ударив ладонью о ладонь, сарматы ушли к окну, что-то быстро обсуждая. Прислушаться Гедимин не успел — к нему уже подступил Вепуат.
— Слышал новость? Будут строить два реактора! Один — у нас, другой — у Маккензи!
Гедимин мигнул.
— Новые энергоблоки? — недоверчиво переспросил он. — Значит…
«Значит, Айзек поймал сбежавший рудник,» — закончил он про себя, вовремя прикусив язык. «И сам вернулся. Попробовать выйти на связь…»
— Тебя, небось, опять отзовут, — тяжело вздохнул Вепуат. — Не Гварза, так Маккензи. Строят, точно строят, — уже бьют сваи, через неделю нагрянет «Вестингауз», будто он фундаментов не видел…
Незаметно подошедший Скегги со сдержанной усмешкой хлопнул его по плечу. Скафандр загудел.
— Гедимин, пока тебя не отзывают, подойди к Ренгеру. Есть дело.
«В „Налвэне“ сейчас тащат через портал волокуши с ирренциевой рудой,» — думал Гедимин, подходя к лабораторному столу, и губы сами изгибались в ухмылке. «Посмотреть бы, кто их волочёт. И на самих Броннов тоже взглянуть бы. Попросить у Айзека снимки — это же не инструкции к реактору типа альнкит…»
На столе, временно потеснив препарируемые черепа крыс, лежали стопки ловушек-манков. «Вчера привезли на склад,» — вспомнил Гедимин. «Новые… Уже сломались?»
— Прислали недавно, — Ренгер взял ловушку в руки и перевернул кверху днищем. Гедимин озадаченно на неё посмотрел и пожал плечами. «А где неисправность? Ничего не видно…»
— Стандартные манки, — продолжал биолог, едва заметно щурясь. — Тепло, вибрация, — обычный набор… Нам на склад прислали много полезных запчастей. Пока есть время, займись — попробуй приделать этим штукам ноги. Хорошо бы сделать их способными к передвижению. Твари на территориях постепенно умнеют, на горячие и дёргающиеся железяки уже не клюют. Может, ползающие окажутся полезнее.
Гедимин мигнул.
— Можно попробовать, — согласился он, поддевая нижнюю пластину и заглядывая внутрь. «Корпус подрезать здесь и здесь… Трёх ног, наверное, хватит?»
— Если результаты будут хорошие, следующую партию я уже закажу с ногами, — пообещал Ренгер. — А пока посиди над ними сам. Надо же чем-то руки занимать.
Гедимин рассеянно кивнул.
— Модули управления, — задумчиво сказал он. — И пульты. Хоть от роботов-уборщиков. Или запасные для дронов — есть же, наверное, на складе?
Теперь мигнул Ренгер.
— Зачем управле… А, понятно. Нет, этого не надо. Обойдутся без управления. Сделай, чтобы они вставали на ноги и ковыляли, куда вздумается. Если твари на это не клюнут, то и управление не поможет.
Гедимин пожал плечами.
— Ладно, сделаю.
Он собрал ловушки в охапку и перенёс их на свой стол, наблюдая краем глаза, как Ренгер расставляет на освободившемся месте лабораторное оборудование и достаёт пронумерованный контейнер с черепом крысы. Это был один из привезённых с юга; биолог очистил его от лака и просверлил несколько маленьких отверстий. Сейчас он взялся бурить ещё одно — видимо, в уже изученных пробах костной ткани чего-то не хватало.
«Бегающие ловушки… Может, их ещё шкурами обшить?» — думал Гедимин, вскрывая металлофриловый корпус. «И ещё — запах. Облить каким-нибудь реагентом — Ренгер, наверное, знает, как сделать запах животного… А вот в Старшедс крысы грызли бак для опасных отходов. Хотя он не бегал, не грелся, и еды в нём не было. В общем, тут не угадаешь…»
03 июля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Это дроны? — оживился Иджес, увидев в руках Гедимина полуразобранную ловушку, и сцапал со стола одну из уже готовых — с тремя поджатыми суставчатыми «ножками» по периметру. — Дроны? Странные какие, никогда таких не видел! А как они…
— А ну верни! — прикрикнул на него рассерженный Вепуат. — Одни дроны в голове!
Он вскочил со стола и, схватившись за ловушку, дёрнул её на себя. Корпус отчётливо захрустел.
— Уран и торий, как вы оба надоели… — пробормотал Гедимин, вместе с недособранным механизмом отодвигаясь к стене. Паяльник от ловушки он отдёрнул вовремя — Иджес выпустил «дрон», и Вепуат врезался в угол стола. Гедимин придержал рассыпающуюся стопку готовых механизмов и сердито фыркнул.
— С играми — во двор!
— Извини, атомщик, — Иджес показал Вепуату кулак и повернулся к Гедимину, виновато щурясь. — Я не за этим подходил. Хотя, если тебе помощь нужна…
— Не нужна, — буркнул ремонтник. — Чего надо-то?
— Ты завтра едешь? — спросил Иджес, с надеждой глядя на него. — Летние полёты, помнишь?
Гедимин подавил раздражённый вздох.
— Съездим. Как твой отряд? Готовы?
Иджес поморщился.
— Так себе, если честно. До сестёр Хепри этим нынешним пилотам, как до Фебы на планере. Но как-нибудь отлетаем. Я, что мог, сделал.
Он, заметно погрустнев, отошёл от стола. Гедимин покосился на остывающее жало паяльника и придвинул к себе отложенную ловушку. «Я уж думал, забудет. Ладно, всё равно в выходной заняться нечем. А из „Налвэна“, может, дозвонюсь до Айзека. Отсюда, похоже, без толку, — как стена между гетто. Ипроновый слой, что ли, где-то положен, или так купола влияют?..»
04 июля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Внизу громыхнуло, и трибуны взвыли — кто-то от радости, кто-то от возмущения. Иджес, побелевшими пальцами вцепившись в поручень, вполголоса произнёс что-то на языке Севера. Гедимин с опаской покосился на него, но тут гарь над стадионом развеялась, и Иджес облегчённо вздохнул — кажется, его дроны не пострадали. Дым ещё поднимался к своду гигантской пещеры, когда снизу донёсся финишный сигнал, и вокруг снова взвыли — до финиша успели долететь не все.
«Раньше, помнится, было тише,» — думал Гедимин, досадливо щурясь, — вопли смолкли быстро, но в ушах ещё звенело. «Ладно, когда орут „макаки“. А сарматам чего не молчится⁈»
Иджес, буркнув что-то на ходу, уже спускался на дно амфитеатра, туда же потянулись и многие с трибун. Внизу расставляли конструкции лабиринта для новой гонки, а над кучкой обугленных обломков, сметённой к стартовой черте, спорили два пилота. Сармат в униформе уличной охраны стоял рядом — видимо, поэтому спор ещё не перешёл в драку.
«А снизу всё заэкранировано,» — отметил про себя Гедимин, глядя на сканер. Он направлял невидимый луч вертикально вниз, вбок на максимальную дальность, — на мониторе была мелкая рябь отражённых частиц, и ничего больше. «Надежно. Ни одного стыка, ни одного пробоя. Что-то там у Маккензи…»
Он украдкой направил сканер вверх, и экран побелел от ряби — энергостанция над головой так «фонила» в сигма-диапазоне, что сканирующему лучу было не пробиться. «Отсюда можно выйти наверх,» — напомнил себе Гедимин, высматривая среди столбчатых колонн неприметный коридор, ведущий к закрытому люку. «Может, сходить? Посмотреть на фундамент нового блока…»
Рябь на экране отчётливо задрожала, и сармат, быстро выключив сканер, схватился за дозиметр. Мимо протиснулся кто-то из возвращающихся на трибуны, потом другой, — «разбор полётов» закончился, скоро должны были объявить гонку в лабиринте. «Пульсирует,» — мрачно думал Гедимин, глядя на пляшущие цифры под красным значком «сигма». «Опять хранитель что-то почуял. Интересно, что…»
Он остановил руку, потянувшуюся к виску. «Не надо. Потом прибегут, — авария, расстабилизация… Если сильно разволнуется, Айзек к нему сходит. Они вроде ладят.»
Рядом, тяжело вздохнув, устроился Иджес, и Гедимин убрал приборы и положил руку на поручень, рассеянно глядя вниз. В этом году в лабиринте почти не было качающихся, частично незакреплённых элементов, и болтающиеся ленты и полотнища убрали. Иджес досадливо щурился — то ли из-за такой «доработки», то ли из-за неудачного «разбора полётов» в коридорах под трибунами. Механических повреждений на нём не было — это всё, что Гедимин мог сказать наверняка.