…Медик обернул голень сармата эластичным фиксатором, ещё раз ткнул иглой в предплечье и удовлетворённо хмыкнул.
— Прочные кости! С какой, говоришь, высоты вы там прыгали?
Гедимин досадливо сощурился. Боль быстро стихала, фиксатор не мешал движениям, — можно было выходить к дожидающемуся у медчасти Вепуату, но сармат медлил. «Глупо вышло. И теперь это ещё объяснять. Скегги ждёт…» — он помянул про себя размножение «макак» и пошёл к двери. «Скажу, как есть. Не поверит — его дело.»
…Посреди штаба на двух сдвинутых столах лежали реактивные ранцы, один — полуразобранный. Над ним в плотном кольце ликвидаторов склонились двое ремонтников с ближайшей базы. Гедимин едва заметно поморщился.
— Вот он, — громко сказал кто-то из ликвидаторов. Толпа зашевелилась. Один из ремонтников выпрямился, вытирая руки ветошью, второй, пожав плечами, в три движения сложил все детали в ранец и щёлкнул скобами.
— Исправен. Как и остальные, — буркнул первый ремонтник. — Ничего, что могло бы вызвать отказ. Вы ничего не напутали? Может, другой ранец?
— Если другой, то не из этих, — качнул головой второй техник. — Эти в порядке.
Он заглянул под стол, посмотрел на молчащих ликвидаторов и недоумённо хмыкнул.
— Ну, на этом всё?
— Всё, — кивнул Скегги. — Спасибо за помощь. Значит, никаких неполадок?
— Как всегда на вашей базе, — буркнул техник. — Можно и не приходить. У вас тут штатный… А, вот он. Я думал, с ним что-то случилось. Эй, ремонтник! Что у вас тут? Зачем нас вызвали?
Гедимин пожал плечами.
До своего стола дойти не получалось — посреди комнаты стояли озадаченные сарматы; ремонтники уже ушли, но толпа не собиралась рассеиваться, и Гедимин сел на ближайший стул и вытянул больную ногу, расслабляя мышцы. Вепуат, неловко погладив его по плечу, подошёл к столу и вытянул шею, разглядывая ранцы.
— Дезертирство? — в полной тишине обронил Ренгер. Гедимин дёрнулся, как от удара, и его глаза сошлись в тёмные щели.
— Чего⁈ — взвился Вепуат, подпрыгнув на месте. — Ты там в себе⁈
— Тихо, — Скегги жестом разогнал сарматов от стола, приподнял реактивный ранец, уложенный по центру, и внимательно посмотрел на Гедимина. — Встать можешь? Иди сюда. Покажи неисправность.
Сармат с тяжёлым вздохом взял ранец в руки, застегнул крепления. Ликвидаторы, перешёптываясь, попятились к стенам. «Вот будет смех, если он заработает,» — мелькнуло в голове Гедимина за секунду до нажатия кнопки. «Потолок жалко…»
Ранец взвизгнул, как раненое животное, плюнул нефтяной гарью и отключился. В полной тишине Гедимин бросил его на стол, подтолкнул к Скегги и взял другой. Тот вырубился без спецэффектов — только внутри что-то затрещало, и индикаторы погасли. Гедимин бросил его к первому и взял третий, но включать не стал — остановился, глядя на Скегги. Командир ошалело мигал, глядя на загорающиеся под его рукой индикаторы на абсолютно исправном ранце.
— Ещё? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь. — Ренгер, ты подойди. Может, тебе не видно…
Ренгер качнул головой. Один из ликвидаторов подошёл, робко потянул второй «сломанный» ранец за ремень, — механизм ровно загудел, зажигая светодиоды. Гедимин болезненно поморщился.
— Давай ещё, — ровным голосом попросил Скегги, протягивая ремонтнику ранец. — Вот этот. Только медленно.
Робот-уборщик, вытирающий первое пятно сажи, включил сирену и замигал лампами — второй «плевок» накрыл его, залепив сенсоры. Гедимин подтолкнул ранец в сторону Скегги. Под рёбрами ныло, но прижать к ним руку незаметно не получалось — со всех сторон глазели сарматы.
— Наглядно, — сказал Ренгер. — Больше не надо. Давно это с тобой?
— Лет десять, — отозвался Гедимин. — Все реактивные двигатели. Я что, не предупреждал?
Скегги медленно покачал головой.
— Я бы такое запомнил. Ладно… Эти ранцы исправны?
Гедимин кивнул.
— Ты слышал техников.
— Техники… — пробормотал Скегги, угрюмо щурясь. — Ладно, ремонтник. Лечись. Два дня без вылетов.
Вепуат сердито фыркнул.
— А я что говорил⁈ Ренгер! Вот эта ерунда с ремонтником… она как-то лечится?
Гедимин уткнулся взглядом в пол.
— Сомневаюсь, — отозвался биолог. — Навряд ли он тянул бы десять лет… Ладно, хватит. Освобождайте столы. Образцов опять никто не привёз?
Часть 1704.08–06.11.17. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Луна, кратер Пласкетт
04 августа 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
На столе рядом с прикрытыми коробками «мартышечьей» еды стоял плоский контейнер с одиноким запечатанным стаканом в углу. На верхней крышке безо всяких рисунков чёрным по белому было выведено: «Глинтвейн „Маккензи“ традиционный».
«Уже и „традиционный“?» — Гедимин невольно хрюкнул в респиратор. На звук лениво оглянулся ликвидатор за оружейной стойкой.
— Чего смеёшься? Тебе оставили, между прочим. Будешь пить?
Гедимин покосился на урну — из-под крышки виднелись смятые чёрно-белые наклейки. «Семь утра. Привезли не раньше шести…»
— Я не буду, — отозвался он. — Забирай, если нужно.
В штабе почти никого не было; с оружейных стоек разобрали бластеры, но тяжёлые «стволы» остались на месте, — Скегги в свободный день устроил очередные стрельбы. На базе скучали четверо дежурных, не считая Ренгера и Вепуата. Последний вместе с Иджесом сидел у телекомпа, высматривая что-то на экране.
— Вниз пойдёшь? — настороженно спросил Иджес, оглянувшись на Гедимина. Тот качнул головой.
— Незачем.
Шесть граммов радионуклидной смеси (в основном — окислившийся уран) тихо лежали в своём контейнере в дальнем углу подземной лаборатории. Что дальше с ними делать, Гедимин не знал. В мозгу бродили разные мысли, но сармат обрывал их «на взлёте», — без ирренция все его запасы годились разве что на сувениры. Отогнав бесполезные воспоминания о довоенных экспериментах, сармат устроился за столом и выгреб из кармана ненужные обломки. «Ещё бусы из „Кенки“ остались… Сделаю что-нибудь.»
— «Обязательная проверка так называемым считывателем должна быть отменена везде, где живут сарматы», — громко прочитал с экрана Вепуат. — «Об этом объявил представитель Мианийской Федерации на очередном собрании…» Короче, чтоб у нас, как у макак, смотрели в документ, а не в ДНК. Комментарии читать?
— Да чего я там не видел, — Иджес поморщился. — «Слизь, убийцы, всех расстрелять»… Лучше скажи, чего это с мианийцами? Им-то что до считывателей? Их же не проверишь…
Он притронулся к шлему там, где щиток прикрывал лоб — и индивидуальную гравировку металлизированной нитью под кожей. Гедимин невольно хмыкнул. «Верно. У мианийцев метки нет. А правда — что им не понравилось?»
— А кто их поймёт. Другая Метагалактика… — отозвался Вепуат, листая новости. Иджес нетерпеливо ткнул его в плечо.
— Хватит рыться. Ищи трансляцию!
— Рано ещё, — отмахнулся разведчик. — Семь утра. Никто никуда не летит. Вон, посмотри, какого червяка на Севере поймали!
Ренгер на секунду оторвался от микроскопа, через увеличитель посмотрел на экран и хмыкнул.
— Японский риф? Там и до войны всякое плавало. Подводное заражение — чистится, как может…
Гедимин поглядел на блестящее, переливающееся перламутром кольчатое тело с симметричными выростами, на силуэты в чёрных скафандрах рядом с ним (лежащий неподвижно червяк был каждому из них по пояс), отметил про себя, что ликвидаторы снаряжены по всем инструкциям, одобрительно хмыкнул и отвернулся. «Да, воду чистить трудно. Давно на водосбор не вызывали, — что у них там с фильтровщиками?»
— Ты на кого поставил? — донеслось из-за телекомпа. Вепуат раздражённо вздохнул.
— Я в это не играю, теск. И ты не играй.
Иджес насмешливо фыркнул.
— Хейз сегодня должен выйти в лидеры. Толковый пилот, хоть и макака. Слегка не в себе, но, видно, без этого далеко не улетишь. Эй, атомщик! Ты же вроде знаешь Хейза?
Гедимин сдержанно кивнул.
Наименее полезный обломок с нижних горизонтов «Лебинн-1» завалялся в кармане; сармат положил его к другим ненужным деталям и задумчиво на него посмотрел. «Действительно, гранит,» — он, сдвинув щиток над подушечкой пальца, осторожно тронул камень — кожу не обожгло, к пальцу не прилипла невидимая паутина. «Те куски выглядели так же. Но их хватило на ядерный взрыв. Странные дела…»
«Там нечему взрываться!» — услышал он, как наяву, отчаянный крик Хейза и невольно поёжился. «Он был уверен, что это просто гранит. И не облучился, когда его трогал. А теперь… теперь это и вправду гранит. Или… или и тогда был? Но что тогда взорвалось в колонии гимов? Нет. Тогда — это был не гранит. А вот теперь…»
Гедимин с силой прижал пальцы к вискам и зажмурился. «Не нравится мне всё это. Совсем не нравится…»
Резко встряхнув головой, он поднялся с места. Иджес и Вепуат, оборвав ленивую перебранку, проводили его озадаченными взглядами. Механик протянул было к нему руку, но Гедимин, качнув головой, прошёл мимо. «Одна „макака“ может влиять на устройство мира… Бред. Хорошо, если только бред. Хуже, если это правда.»
— Что, новости не радуют? — едва заметно усмехнулся Ренгер, когда сармат остановился у его стола. Перед ним в ячеистом контейнере под прозрачной крышкой лежали мелкие осколки костей. Некоторые Гедимин узнал — он сам брал эти образцы из огромных крысиных черепов в сувенирной лавке под Санта-Фе.
— Что ты всё ищешь? — не выдержал он, увидев под микросканером очередную кость. — Во всех этих крысах? Они как-то не так мутируют?
Ренгер рассеянно усмехнулся.
— Каждый мутирует по-своему… Тут, и правда, интересная вещь. Я подозревал давно, но без образцов с юга дальше подозрений не шло. А теперь уже можно сделать выводы…
Он придвинул к Гедимину листок из ежедневника, разделённый надвое и весь испещрённый мелкими буквами. Почерк у Ренгера был бисерный; каждый значок вроде бы читался, но когда дошло до собирания в слова, Гедимин с тоской покосился на микроскоп. «Это для секретности? Чтобы враги не прочитали?»