— Я за расстрел, — глухо обронил Гварза, отступая на шаг. Маккензи укоризненно покачал головой.
— Кен! Ты сам знаешь, что об этом речи нет. И Джед знает. Так зачем же пороть чушь? Лучше скажи своим, чтобы запустили реактор — нам простои ни к чему. А Джед посидит недельку в карцере, пока все немного успокоятся.
— Недельку⁈ — Гварзу передёрнуло. Он стряхнул с локтя руку Маккензи, отступил ещё на шаг, смерил Гедимина мрачным взглядом и отвернулся.
— В камеру его. С утра будет запуск. И если хоть что-то пойдёт не так…
23 апреля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Контейнер с разбавленной Би-плазмой наконец опустел. Гедимин осторожно поднялся с пола. Чуть ниже рёбер что-то вздулось, мешая дышать, — два килограмма еды в сармата поместились с трудом. «А можно было бы разделить на два раза,» — думал Гедимин, сворачивая мягкий контейнер в трубку. «Нашли бы нормальный жёсткий ящик, чтоб не вытекало. Где они вообще взяли эти дурацкие пакеты⁈»
Входная дверь загудела; через долю секунды гул прервался, потом раздался вновь — будто кто-то отодвигал створки не рывком, а потихоньку, по дециметру. «Кто там такой дохлый?» — Гедимин прислушался к звукам, надеясь уловить шаги — в мучительной скуке заточения любое событие, даже такая ерунда, было в радость. «Двери тут лёгкие. Даже для филка. „Мартышку“, что ли, принесло? А почему без сопровождения?»
— Запрещено, — буркнули за дверью. — Да, и вам тоже.
— Отвяжись, — отозвался пришелец, и Гедимин изумлённо мигнул, узнав голос Вепуата. — Не начинай на полчаса. Всё равно не уйду, пока его не увижу.
Гедимин стукнул пальцем в окошко. Видимость была скверная — оба сармата держались сбоку от двери, за выступом косяка. Вепуат дёрнулся на шум, упёрся руками в дверь, заглядывая в окошко, и криво ухмыльнулся.
— Тебя не били? Еда есть?
— Псих, — буркнул охранник. — Его побьёшь…
— Я сыт, — отозвался Гедимин. — Скучно тут. Не знаешь, надолго меня сюда? И… что там Скегги? Он вчера был…
Вепуат отмахнулся.
— Ты бы слышал, по какому сигналу нас подняли! Авария! Диверсант в активной зоне! Диверсант у щита управления! Ну… — он опустил взгляд. — Я вывалил Скегги всё, что знал. Сам боялся, что тебя там и пристрелят. Что ты там поломал, ремонтник? Опять эксперимент не задался?
Гедимин досадливо поморщился.
— Всё задалось. Вечно поднимают шум из-за ерунды. У них там над реактором — вполне легальная бомба, механизм самоуничтожения, а им мои опыты мешают. Гварза… что-то у него с головой не то.
Из-за двери донеслось выразительное хмыканье.
— Эксперт по головам, sa hasu…
— Реактор запустили? — спросил Гедимин. Вепуат качнул головой.
— Не знаю, ремонтник. Мы в повышенной готовности. Скегги меня еле-еле отпустил. Сами ждём… Что⁈
Передатчик на его запястье часто замигал. По тюрьме пронёсся приглушённый вой сирены.
— Понял, — коротко отозвался Вепуат, глядя в пустоту. Когда его взгляд снова встретился с гедиминовым, радужка разведчика была чёрной.
— Авария на запуске…
24 апреля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Гедимин выпрямился во весь рост и остановился, уперевшись руками в стены и раскачиваясь из стороны в сторону. Невидимые обручи не так сильно давили бы на рёбра, если бы можно было хотя бы ходить из угла в угол; в тесной камере разогнаться было негде, и тревога, пожирающая сармата изнутри, не находила выхода. Он снова вслушивался в тишину
Вепуат не вернулся — ни вчера, ни сегодня. Гедимину мерещились дымящиеся кратеры и лужицы застывающего накопителя. Охранник на контакт не шёл, на попытки заговорить огрызался — но вёл себя, как обычно, не метался в панике и не готовился удрать, и это немного успокаивало.
«Что там могло быть, на запуске? Расстабилизация? Тот твэл… я всё-таки его испортил?» — Гедимин болезненно поморщился. «Всё было нормально, когда я уходил. Никаких признаков нестабильности… Может, резкое глушение ему повредило? Hasu! Что там вообще происходит⁈»
Вдалеке загудела, открываясь, дверь, и сармат замер на месте, жадно прислушиваясь к шорохам.
— Некогда, некогда, некогда, — раздался совсем рядом недовольный голос Кенена Маккензи. — Мне совсем некогда. За бумагами дело не станет, но сейчас — не трать моё время.
Через несколько секунд дверная створка поехала в сторону.
— Чем хороши карцеры — куда посадил, там и найдёшь, — Маккензи с кривой ухмылкой изобразил приглашающий жест. — На выход, Джед. Похоже, без тебя не обойтись.
— Станция? — Гедимин недобро сузил глаза. — Что там?
«Кто за мной прислал?» — мелькнуло в мозгу. «Гварза?»
— Я не атомщик, Джед, — с досадой отмахнулся Маккензи. — Я тебе не скажу. Знаю только, что все три блока встали, а на запуске воет сирена.
«Три блока⁈» — сармат ошеломлённо замигал — но один из невидимых обручей, сдавивших грудь, беззвучно лопнул, дышать стало легче. «Я ни при чём. Мог повредить одному — но к другим не прикасался!»
— Айз… Гварза там? Что он говорит? — Гедимин поздно вспомнил, что Айзека в городе нет, и что вместо него — всё тот же Кенен Гварза. «Говорит, небось, что я диверсант,» — нелепая ухмылка сама вылезла на лицо, хотя сармату было совсем не до смеха.
— Гварза… — Маккензи досадливо сощурился. — Джед, ты бы вышел, а? Там ещё все эти проходные, пока проберёшься… Вчера, когда дело ограничивалось одним блоком, Гварза вроде как пытался… успокоить его. Ну, и как видишь…
Он развёл руками. Гедимин стиснул зубы. «Вот оно что. Гварза потревожил „хранителя“…»
— Он сейчас там, — продолжил Маккензи. — Если что — за тобой пошёл я сам. Ибо опасный бред надо пресекать любыми средствами. Идём, Джед. Объяснишь этой штуке, что её не хотели взорвать.
Долю секунды Гедимин смотрел в его потемневшие, сузившиеся глаза, где не было ни тени насмешки.
— Верни мой скафандр, — буркнул он, выходя из камеры. — Будет нужен.
Маккензи хлопнул себя по бёдрам — тонкая, но прочная броня зазвенела. В этот раз сармат был без нелепой «мартышечьей» одежды — в радиозащитном скафандре, на который наспех переклеили знаки отличия.
— Скафандр? Он у Скегги… Идём, Джед, возьмёшь запасной! На станции этого добра…
Гедимин не двинулся с места.
— Мне нужен мой скафандр. И мои вещи.
— Hasu! — выругался Кенен, заставив Гедимина изумлённо мигнуть, а охранника — вскинуться на звук. — Джед, сейчас не время. Там аварийная станция…
Сердце сармата на этих словах сделало два лишних удара, но он силой удержал себя и не рванулся к двери. «Станция… у них всегда станция,» — он горько усмехнулся. «И каждый раз я на это ловлюсь.»
— Идём к Скегги, — буркнул он. — Или ты иди, я здесь подожду. Без скафандра — никаких станций.
Кенен возвёл глаза к потолку.
— Дже-ед!.. Ну что за резервация упрямых баранов⁈
…Маккензи замедлил шаг у порога, по привычке поискал карманы на скафандре, не нашёл и досадливо фыркнул.
— Отсюда — сразу на станцию, слышишь? — он оглянулся туда, где за зданиями скрылись мачты энергопередатчиков. — Я тут подожду.
Гедимину было слегка не по себе, когда он открывал дверь. Он надеялся, что ликвидаторы уехали на вызов — но все были в штабе, в полном сборе, в тяжёлых скафандрах и с распылителями меи за спиной. Скегги, склонившийся над столом Ренгера, медленно выпрямился и повернулся к двери.
— Я за скафандром, — Гедимин криво ухмыльнулся. — Пригодился.
Скегги кивнул на единственный занятый стапель. Массивную броню вывесили в общей комнате, на виду, как будто ждали, что её владелец вернётся с минуты на минуту. Гедимин шагнул к скафандру, недоверчиво покосился на Скегги — тот стоял, не двигаясь, и по его глазам ничего нельзя было прочитать.
— Действуй, — бросил он, когда захваты стапеля разжались, и Гедимин шагнул к двери. Ликвидаторы смотрели ему вслед, он чувствовал каждый взгляд — но никто не сказал ни слова.
…Сирена молчала; от проходной до ГЩУ ничто не напоминало о нештатной ситуации. Гедимин всю дорогу напряжённо вслушивался — механизмы гудели так же, как позавчера, но что-то было не так.
— Стой! — у последнего шлюза Кенен схватил его за локоть. — А вот сюда я войду первым. Так, во избежание…
Гедимин молча наклонил голову. В груди неприятно заныло, пальцы сжались в кулаки. «Значит, Гварза там… Выходит, я — диверсант. А этот полоумок, едва не взорвавший станцию, — командир⁈»
Кенен, привстав на пальцах, быстро заглянул ему под лицевой щиток и скривился.
— Джед! Давай-ка сделаем всё тихо. Тут пульт управления, и только вашей драки ему и не хватало!
Гедимин молча сузил глаза.
…Операторы за пультом нервно дёрнулись на звук открывающегося шлюза; их было сегодня больше, чем обычно, — шестеро встревоженных филков, следящих за мониторами. Троим пришлось стоять; стояли и двое Старших — Гедимин узнал только Гварзу.
— Тихо, Кенен, — быстро сказал Маккензи. — Разбираться — ему.
Один из филков за пультом едва заметно вздрогнул.
— Он не трогал ничего на щите, — пробормотал он. — Вообще не прикасался.
— Камеры скажут, — бросил, будто сплюнул, Гварза. Он не смотрел на Гедимина, только видно было, как сжимаются кулаки.
«Так, схема…» — Гедимин скользнул взглядом по текущим показателям и развернулся к схемам активных зон. «Полный сброс управляющих… видимо, всплеск был нешуточный. Температура в норме, „сигма“… ничего не пульсирует, фон по „омикрону“ повышен… а, вот мой позавчерашний твэл… посмотреть бы вчерашние записи! Что у них тут вообще было?»
— И что? — недобро ощерился Гварза, прервав затянувшееся молчание. — Это всё? Стоять и смотреть?
Маккензи с размаху ударил ладонью о ладонь. Звук вышел неожиданно громкий — даже Гварза от неожиданности прикусил язык.
— Тихо всем, — мрачно приказал Маккензи. — Из-за пульта все вон! Гедимин, садись. Начинай запуск.
Сармат мигнул. Он хотел спросить, в своём ли Кенен уме, — и растерялся ещё больше, увидев, как операторы встают с мест. Через десять секунд у щита управления никого не было — даже Гварза, стиснув зубы, отступил на шаг. Маккензи крепко держал его за локоть и усиленно мигал одним глазом в сторону Гедимина. Сармат помянул про себя спаривание «макак». «Они это всерьёз. Ладно, попробуем…»