… — Пришёл, — с непонятным удивлением взглянул на него Ренгер, зачем-то поднявшийся из-за лабораторного стола. Защитное поле над «зверинцем» было снято, и двое ликвидаторов разбирали контейнеры и сбрасывали их по частям в мешок.
— Промыть — и в стерилизатор, — распорядился Ренгер, укладывая в промывочный раствор инструменты. В штабе наконец стало тихо, и Гедимин больше не чуял резкого железистого запаха — возможно, из-за более надёжных фильтров респиратора.
— Нашёл что-нибудь? — осторожно спросил он, разглядывая опустевший, частично отмытый стол. Все фрагменты крыс, и свежие, и мороженые, и замоченные в консервантах, куда-то исчезли, и даже под микросканером ничего не лежало. Ренгер в очередной раз сполоснул руки, тщательно протёр салфеткой и сунул под ультрафиолет.
— По шести образцам выводы не сделаешь, — он повернулся к Гедимину, и тот увидел знакомую мечтательную улыбку. — Но у нас ещё длинная очередь на дератизацию. Интересно было бы заполучить гиганта — мне кажется, там должны быть очень любопытные находки…
— Ядро Сатурна! — Скегги, вроде бы не слушавший чужой разговор, отвернулся от телекомпа и сердито сузил глаза. — Чего нам не хватало, так это живого гиганта. Давай, Ренгер, ты развернёшь свою прозекторскую там, на свалке? Особо ценные части можешь довезти до штаба, но целых гигантов мне тут не надо. Пристрелю на пороге, так и запомни.
Гедимин растерянно мигнул, не сразу сообразив, кого именно Скегги хочет пристрелить, но Ренгер и ухом не повёл.
— Я обещал, что никто не пострадает, — сдержанно напомнил он.
Кто-то потянул Гедимина за локоть; обернувшись, он увидел Вепуата.
— Скоро, стало быть, у нас тут снова откроется зверинец, — задумчиво проговорил тот, устраиваясь на столе поудобнее. — Интересное дело. Ренгер уверял, что моджиски сдохнут через пару часов. Когда там он выпотрошил последнюю? Вчера под вечер?
Гедимин мигнул.
— Может, он дал им антидот, — неуверенно предположил он. — Если ему были нужны живые…
Вепуат насмешливо хмыкнул.
— Дал антидот? И мы это пропустили? Не, это навряд ли. Что-то там он переразбавил, вот что я скажу. Ты бы втихаря нарастил концентрацию, пока мы все не нарвались…
12 июля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Активность на северо-западе, — сообщил Вепуат, напряжённо вглядывающийся в голографический экран. Голограмма висела посреди комнаты, битком набитой ликвидаторами; для неё освободили место по центру. Гедимин, зажатый в угол, порывался уйти к газогенератору, но его каждый раз кто-нибудь останавливал — все ждали, что решит Ренгер, а он не спешил.
— Большая активность? — спросил Ренгер, глядя мимо голограммы и задумчиво щурясь. Никого из людей в помещении не было — комната опустела, едва сарматы её заняли, только поставленные друг на друга два стула и узкий стол у дальней стены напоминали о её настоящих владельцах. Гедимин из своего угла хорошо их видел — на таких сидениях не устроился бы удобно даже самый мелкий филк, сарматы же в своих массивных скафандрах старались вовсе к «мартышечьей» мебели не прикасаться.
— Неясно, — отозвался Вепуат. — Какое-то шевеление среди труб. Крупных пробоин не выявлено. Подвести дрон ближе?
— Ни к чему, — качнул головой Ренгер. — Верх проверь. Вентили закрыты?
Вепуат несколько секунд разглядывал движущуюся голограмму — и резко вскинул руку.
— Пролом в потолке! Щель, пять сантиметров на выходе, дальше расширение и разделение надвое. Гранитный разлом естественного происхождения.
— Увеличь, — отрывисто приказал Ренгер, впиваясь взглядом в голограмму. — Подведи дрон ближе… Да, так и есть.
Гедимину из угла видно было плохо — он различил только слабое шевеление, вроде как не связанное с перемещениями дрона, но те, кто стоял ближе, сразу оживились.
— Крысы на потолке! У всех шлемы в порядке?
Ренгер, резко повернувшись к ликвидатору, сердито фыркнул, и тот, осёкшись, растерянно мигнул.
— Где это? Что наверху? — спросил Ренгер, жестом подзывая Йигиса, временно уступившего свои дроны Вепуату и возившегося с электронной картой городских районов.
— Угол фундамента северо-западного здания, — ответил Йигис. — Дальше к северу — забор и шоссе, а с запада — открытая площадка.
— Трубопроводы, — еле слышно пробормотал Гедимин. — Может быть выход на трубопровод. Подвальная вентиляция и блок фильтров…
Ренгер коротко и неразборчиво рявкнул, и в комнате стало тихо.
— Трубопровод над разломом? Уверен?
— Говорил же — прогони дрон поверху, — пробормотал Йигис, недовольно щурясь на Вепуата. — Нашёл чему верить — картам мартышек…
Гедимин пожал плечами.
— Скорее не рядом, а сбоку. Но может быть смычка. Там, внутри, много места. Если не соваться к насосам, никто не заметит.
Ренгер хмыкнул.
— Это навряд ли. Но если воздух никто не проверял… Вепуат! Возьми пробу у вентиляционной решётки! Искать органику, любые молекулы. И углекислоту проверь.
…В здание Гедимин не пошёл — остался у вскрытого вентиляционного короба следить за шлангами газогенератора и ждать команды «пуск». С ним был один ликвидатор, остальные караулили выходы из подвала — даже закрытые и давно замурованные. Сармат от нечего делать разглядывал окна — первый этаж был забран зеркальными стёклами, но уже на втором стояли обычные, и даже продухи были приоткрыты. Гедимин видел, как отодвигаются жалюзи, и кто-то с опаской выглядывает во двор — и окна одно за другим закрываются, а занавеси — задёргиваются.
— Кет, полная готовность! — Ренгер быстрым шагом пересёк двор и остановился у газогенератора, вытащенного на искусственную лужайку у вентиляционной шахты. — У Вепуата всё готово. Йигис ждёт.
«Вентили перекрыты, выходы — тоже,» — промелькнуло в мозгу у Гедимина, и он коротко кивнул.
— Запускать? Обычный?
Ренгер качнул головой.
— Разбавленный. Постепенно усиливай напор и жди сигнала.
Гедимин бросил косой взгляд на стопки складных контейнеров у газогенератора. «Крысам лучше бы сдохнуть в разломе. Всё, что добежит до подвала, об этом пожалеет.» Он встряхнул головой, отгоняя неприятные картины, и потянулся к вентилю.
Через полчаса передатчик Ренгера пронзительно взвизгнул, и биолог, жестом приказав перекрыть газ, подхватил стопку контейнеров и почти бегом бросился к ближайшему спуску в подвалы. Гедимин видел, как Ренгер и двое ликвидаторов заходят внутрь, как пузырь защитного поля перекрывает проход — и как почти сразу же в него изнутри ударяется кинутый кем-то контейнер. Ударившись о пузырь, он упал и запрыгал на месте, перекатываясь с ребра на ребро. Гедимин судорожно сглотнул и отвёл взгляд.
…Когда двери закрылись окончательно, и их запечатали защитным полем, у стены выстроились шесть невысоких штабелей, по два контейнера в каждом, скреплённые вместе. Глайдер медленно вползал во двор; Ренгер ждал его у ящиков, рассеянно поглаживая ближайшую дёргающуюся крышку. Гедимин оглянулся на газогенератор — вентиль был перекрыт, но шланги ещё подключены.
— Ремонтник, приём, — услышал он в наушниках голос Ренгера. — В подвале всё тихо. Запускай обычную смесь, через два часа — кислород. С тобой останется Вепуат. К трём за вами приедут.
Гедимин, с трудом сдержав облегчённый вздох, отцепил лишние трубки и открутил вентиль. Теперь мощные насосы и естественная тяга прогоняли по подземным пустотам концентрированный ксолтан; если там что и выжило, через два часа должны были остаться только трупы.
— Дались же Ренгеру эти крысы, — пробормотал Вепуат, подходя к генератору и без интереса глядя на манометр. Выглядел он бледным и болезненно морщился.
— Ранен? Вдохнул? — насторожился Гедимин, бросив быстрый взгляд на бак с горячим ксолтаном. «Не должен бы. Он в респираторе. Но вдруг…»
— Всё в порядке, — вяло качнул головой разведчик. — Можно мне, как приедем, с тобой в туннель? Мне эти вопли и хрипы… не сильно в радость.
Гедимин оглянулся на запечатанную дверь. Никто не бился в неё изнутри, и звуки наружу не просачивались — в этот раз сарматы перекрыли все ходы и выходы, даже случайные трещины в плитах. Из верхних окон снова кто-то выглядывал — «макаки» не объявляли эвакуацию, и пока что всё шло по плану. «А оттуда, наверное, видно было, как Ренгер тащил крыс,» — мелькнуло в мозгу. «Хорошо, что никто не прибежал. Мало ли, какие тут традиции насчёт этих тварей…»
…Ренгер вышел на связь, когда Гедимин выносил из подвала полный бак дохлых крыс. В этот раз они были мелкими — не больше полуметра в длину, но в контейнер, окостенев, помещались плохо. Утрамбовывать их было легко, но неприятно, все перчатки измазались в разжиженной ксолтаном крови, и сармат мечтал добраться до мойки. Сверху, как назло, началось какое-то сборище — из каждого окна кто-нибудь глазел, кое-где — двое или трое.
— Как работа? — спросил Ренгер, и Гедимин досадливо сощурился, услышав его довольное урчание.
— Крыс собрали, скоро едем, — отозвался он. — Тебе образцы ещё нужны?
— Да какие там образцы после двух часов в ксолтане… — Ренгер одёрнул себя, и его голос стал сух и деловит. — Глайдер в трёх кварталах от вас. Всё закрой, и пусть Вепуат сходит наверх и проверит воздух. Крыс — в утилизатор.
…Когда Вепуат вернулся, Гедимин, запоздало обернув руки защитным полем, закрывал массивную крышку утилизатора и думал, что надо прокалить обшивку — органика, прогорев, легко осыпется, и уж точно скафандр после этого будет стерилен. Вепуат, перекинувшись парой слов с пилотом, забрался в фургон, посмотрел на Гедимина и еле слышно хмыкнул.
— Если что, тут есть багры. Прихватил бы для работы…
Сармат досадливо поморщился.
— Глайдер уехал, взять не успел. Сверху меня было видно?
— Очень хорошо, — Вепуат ухмыльнулся. — Даже, по-моему, слишком. Я тут был, но раньше на меня так не глазели.
— Ты чистый, — буркнул Гедимин. — Чего на тебя глазеть?
…На пороге штаба его встретил предсмертный визг очередной крысы — Ренгер времени даром не терял, и три ящика уже опустели. Скегги, заметив Гедимина, с видимым облегчением отложил плазмомёт и отошёл от стола, жестом показав, что передаёт пост. Ремонтник недовольно сощурился. «Опять я?»