— Ничего не видно, — сообщил Вепуат, когда Гедимин пришёл отмываться от раствора и чистить смеситель. Найденные норы были перекрыты тремя метрами забутовки с битым стеклом, и никакой жердью, даже при удобной опоре, эти «пробки» было не вышибить.
— Я проследил за ходами до ограды парка, — пояснил Вепуат. — Бесполезно. Уходят вниз, и сканер не тянет. Если бы луч помощнее…
Гедимин покосился на массивный приклад сфалта, но тут же себя одёрнул. «Заметят. Дозиметры тут у многих, а „светить“ будет сильно.»
— Выходим, — распорядился Ренгер, вынырнув из зарослей. — Вепуат, Гедимин, зайдёте в карантинный дом. Две недели прошли, проверите людей и животное — и в глайдер. Мы вас подождём.
…Вепуат замедлил шаг у веранды, с недовольным прищуром глядя на декоративный настил и очевидно слишком низкую дверь.
— Даже подниматься неохота. А как подумаешь, сколько потолков на пути к этому их вольеру…
Из-под крыльца послышался приглушённый хруст и тихое рычание. Сбоку на секунду показался, качнувшись, мохнатый серый хвост и снова исчез. Гедимин, хмыкнув, навёл на крыльцо сканер.
— Вот как они, значит, соблюдают карантин…
— Мать моя пробирка, — Вепуат с протяжным вздохом защёлкал настройками. — Ну, нам же легче.
Кошка под крыльцом сосредоточенно грызла полурастёрзанную птицу; белых перьев не было, зубы из клюва не торчали, — скорее всего, хищнику попался голубь. Гедимин покосился на стаю его сородичей у вроде бы закрытого мусорного бака, всего-то в пяти шагах от урчащей кошки, и едва заметно качнул головой. «Если кто тут и носит заразу, так это они. И их карантинить некому. Зачем „макаки“ тащат животных в города⁈»
— Удобная всё-таки штука — сканер, — с довольным видом пробормотал Вепуат, щёлкая по клавишам. — Животное здорово, показатели в норме. Сверяем флору…
Несколько секунд он молча смотрел на экран, потом громко хмыкнул — так выразительно, что на экран уставился и Гедимин.
— Три вида кишечных бактерий внеземного происхождения. Соответствуют найденным у рапторид. Межмировой обмен, мать моя пробирка…
Гедимин, досадливо щурясь, снял с плеча плазморез и развернулся к крыльцу. «Жаль. Но инструкция есть инструкция.»
— Эй! — Вепуат крепко вцепился в его локоть и рванул на себя. В наушниках протяжно запищало, и Гедимин не сразу расслышал возмущённый вопль с веранды.
— А ну прочь от моей кошки! Грёбаная слизь, на живых тварей кидаться…
— Джеки, Джеки, кис-кис! — перебил его более тонкий, пронзительный голос. — Беги сюда, красотка! Мы тебя не дадим в обиду!
Гедимин ошалело мигнул. «Макаки» его не остановили бы, но на локте висел Вепуат, и у него явно были какие-то соображения… Сармат медленно опустил оружие.
— Ты чего? Животное — носитель…
— Ренгер сказал — пока не трогать, — Вепуат вскинул сканер, направляя его на людей на веранде. Там кто-то вскрикнул, и стало тихо — но совсем рядом, у ворот, взвыла полицейская сирена. «Патруль,» — Гедимин медленно убрал сфалт в заплечные крепления и повернулся к быстро приближающимся людям.
— Стоять! — «коп» резко остановился в нескольких шагах от сарматов. — Тески? Ликвидаторы? Кто вызывал?
— Приехали снимать дом с карантина, — Вепуат кивком указал на веранду. — При проверке на биоугрозу нам помешали…
— Чёрт тебя дери! — донеслось с крыльца. — Офицер, эти тески чуть не сожгли нашу кошку…
— И полдома впридачу! — дополнила, выглянув с веранды, самка. Гедимин покосился на крыльцо — кошка, ненадолго притихнув, снова вцепилась в недоеденного голубя. «Три вида ксенобактерий… Ну, непохоже, что они ей вредят.»
— Тихо! — гаркнул патрульный. — Да, карантинный дом. Сообщали. Ну и? Есть там зараза?
— Через месяц будет видно, — ответил Вепуат, выключая сканер. — Дом пока не открывать. Животное — в вольер. Есть тут кому за ним приследить — или нам забрать его на карантин к себе?
Сверху потрясённо выругались, но патрульный только отмахнулся.
— Слышали, что сказано? Зверя в дом — и сами туда же! Нам тут никакой чумы не надо. Ну, закончили? — он смерил сарматов недоверчивым взглядом. — И нечего тут топтаться. До машины проводим. И убери свою штуку! Знаю я, от неё излучение…
Глайдер ждал их с приоткрытым люком; Ренгер, выглянув наружу, сдержанно поздоровался с патрулём и жестом велел сарматам быстрее подниматься на борт.
— Вепуат, — с присвистом выдохнул он, едва люк закрылся. — Ты обещал его контролировать?
— И проконтролировал, — отозвался разведчик. — Все живы, что не так?
Гедимин озадаченно мигнул. «Это они про меня, что ли? Мать моя пробирка… Опять будут жалобы?»
— Мы же уничтожаем заражённых… — пробормотал он, всё ещё пытаясь понять, где нарушил инструкцию. Ренгер тяжело вздохнул.
— Идея хорошая, но макаки не одобрят. Все трое — носители… да, удобнее было бы сжечь.
— И люди тоже? — запоздало оторопел Гедимин. — И мы их оста…
Вепуат молча пихнул его кулаком в бок.
— Когда-то это должно было случиться, — Ренгер пожал плечами. — Пара видов кишечных бактерий… Странно, что не сожраны местными… или не сожрали их сами. Посмотрим через месяц, если раньше никто не добежит до госпиталя.
Вепуат задумчиво хмыкнул.
— Выходит, теперь эти макаки могут есть рапторид? Ну, или то мясо, что едят рапториды… Вообще, мы с ними, выходит, не так сильно расходимся…
Ренгер кивнул.
— Да, для существ из другой Метагалактики они чересчур на нас похожи. Рапториды едят местных животных… м-да, интересно, кто-нибудь анализировал, как менялась их кишечная флора?
— Межмировой обмен, — прошептал Гедимин, вспоминая всех странных тварей, что увидел за три года. «И Маккензи ещё хочет, чтобы мы ели „мартышечью“ пищу. Сам пусть жрёт ксенобактерий!»
11 октября 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Не мутант, — качнул головой сармат-медик, едва подняв на Гедимина взгляд от анализатора. — Следующий!
Гедимин выбрался из медчасти, протиснувшись вдоль стены мимо длинной очереди. Сегодня они с Иджесом встали в её начало, и всё равно механик всю дорогу шипел и дёргался, поглядывая на часы.
— В «Налвэне» тоже медосмотр, — напомнил, не выдержав, один из его пилотов — они тоже пролезли в начало очереди, кто-то, чтобы не терять времени, прихватил с собой гоночные дроны. — Без нас не начнут.
Сейчас все они — и пилоты, и сам Иджес — дожидались на углу, нетерпеливо оглядываясь по сторонам. Едва Гедимин с ними поравнялся, Иджес шумно выдохнул и махнул рукой:
— К машинам!
«Не мутант,» — повторил про себя Гедимин, догоняя спешащего механика. «Что ж, повезло. Зараза ближе, чем хотелось бы.»
…Иджес навалился на поручень и впился взглядом в стартовую скамью. Гедимин, убедившись, что механику не до него, выпрямился в кресле и поднял взгляд к потолку. Оттуда смотрели — и сармату почти удалось увидеть пять или шесть хаотично разбросанных глаз. «Зелёные и светятся,» — без удивления подумал он. «Так я и думал.»
Невидимые волокнистые щупальца плотно прижались к его вискам, сплетаясь на затылке; сегодня они были тёплыми и малоподвижными — «хранителя» ничего не беспокоило. «Значит, на станции тихо,» — думал Гедимин, сам понемногу успокаиваясь. «И снизу тоже. Или, по крайней мере, Маккензи не допускает пробоев. Станция отдельно, синтез ирренция — отдельно…»
…Внизу свистом объявили последний старт, и тут же на стадионе загромыхало, засверкали разряды. Чей-то дрон, отброшенный метким попаданием, врезался в барьер, отрикошетил и заскакал по площадке, налетая на защитные поля над пилотами. Иджес вполголоса выругался, и поручень под его пальцами заскрипел. Дрон снова вынесло на поле боя, он принял на себя торпеду и наконец взорвался. По защитному полю пробежала волна; основной купол выдержал, но кто-то из пилотов остался без прикрытия. Внизу отчаянно засвистели, к сармату, вжавшемуся в площадку, побежали со всех сторон. Гедимин привстал с места, но тут же убедился, что помощь не нужна — пилот залёг раньше, чем его накрыло шквалом.
— Жёваный крот! — Иджес в расстройстве ударил кулаком по поручню и полез к выходу. На него недовольно зашипели. Гедимин смотрел озадаченно — вроде бы пилот остался цел, и соревнования можно было продолжать… или в правилах записано что-то другое?.. Арбитр не спешил свистеть, внизу шла какая-то возня. Иджес, огрызаясь, пробрался к лестнице, к другим механикам, уже спускающимся на стадион. Кто-то постучал пальцем по наплечнику Гедимина, и сармат, удивлённо мигнув, обернулся. На него смотрел с широкой ухмылкой Кенен Маккензи.
— Салют! Тут у нас был спор, заметишь ты меня до конца гонок или нет. Я, конечно, выиграл.
Гедимин недовольно сощурился.
— Ты тут сидишь с самого начала? — он пытался вспомнить, мелькнула ли на скамье широкая шляпа Маккензи, пока они с Иджесом шли занимать места. «Как я его пропустил? Его же видно на полстадиона. Разве что пришёл без шляпы, потом надел. На кой астероид⁈»
— Ты же не ходишь на гонки, — заметил Гедимин, озадаченно глядя на Кенена. По лицу Маккензи и сейчас было не похоже, чтобы его как-то занимали столкновения дронов — он даже не смотрел вниз.
— Следить за происходящим вокруг, Джед, — одна из основных обязанностей правителя, — наставительно сказал Кенен. — А гонки — часть происходящего. Удачно встретились, Джед. И у меня ещё полтора часа до первого официального визита… Не зайдёшь ко мне на контейнер жжёнки? Иджеса тоже бери с собой, найдётся и для него стакан.
Гедимин мигнул. «Думал, после того раза меня в его нору не пустят. Что-то ему опять надо. Ладно, сейчас я всё равно без работы.»
— Я зайду, — сказал он. — А Иджеса спросишь сам.
…Двери, увешанные по углам листьями и плодами, превратились в низкую неудобную арку — Гедимину пришлось пригнуть голову, и всё равно он едва не унёс на плече миниатюрную тыкву. Кенен щёлкнул пальцами, и робот-уборщик выполз из искусственных лиан поправлять украшения. Лианы тоже порыжели от тыкв и осенних листьев — Кенен увешал праздничной символикой всю комнату, даже спинки «деревянных» кресел.