он и выдолбить ступени, но тут же забыл о дорожных проблемах — на холм поднялось неорганическое существо, ожившая статуя из чёрного базальта, местами окованная сталью. «Без следов коррозии,» — машинально отметил Гедимин, направляя на чужака луч сканера. Существо прикрыло глаза широкой когтистой ладонью и встряхнулось так, что шипы зазвенели.
— Heta! — в один голос рявкнули на Гедимина Кенен и Айзек, развернувшись к шатрам. Сармат спрятал сканер за спину и досадливо сощурился. «Каким местом они все чуют „сигму“? Может, и мне надо?»
— Твёрдой вам земли, — шипастое существо прижало лапу к груди. Говорило оно внятно, но что-то внутри него звенело, громыхало и лязгало, как ненадёжно закреплённая камнедробилка. Айзек склонил голову, прикасаясь пальцами ко лбу.
— Спокойных тебе дорог, Корген… и вам, жители Алвена и Синви.
Все четыре зверя уже взобрались на холм и улеглись попарно, привычно вжавшись в землю. Седокам явно было не по себе. Они неприязненно переглядывались и не выпускали из рук корзины. Корген сказал им что-то — сперва одной группе, потом другой; пришельцы нестройно изобразили приветственный жест и уставились на Айзека.
— Здесь камни из Сфена Земли, — Корген скрипуче-протяжно распорядился, и чужаки принялись открывать корзины. — Сам я их не собирал, только проводил до холма. Посланцы просят тебя оценить привезённое.
— Гедимин, — Айзек повернулся к шатрам, украдкой показывая сарматам кулак; ремонтник удивлённо мигнул, зато Вепуат с презрительным хмыканьем убрал руки за спину — ещё одна попытка сканирования, похоже, провалилась. — Посмотри на образцы. Их надо выложить на что-то ровное… Вепуат, неси подстилку из шатра!
Гедимин шагнул к открытой корзине. Бронны, держащиеся за неё с двух сторон, смотрели на него снизу вверх с явной опаской — вместе со своим плоским зверем они были едва ему по пояс. Сармат опустился на траву, заглянул под плетёную крышку и еле слышно хмыкнул — кое-что из правил сбора образцов до аборигенов дошло без искажений. В корзине, проложенные мягким волокном, слоями лежали свёртки из белых листьев — листьев растения, с прожилками и погрызами, а не бумажных листов, как померещилось было Гедимину. По наиболее гладкому месту каждого листа ровными старательными строчками тянулись знаки. Сармат взял обёрнутый камень, машинально вгляделся в надпись — один из Броннов, протянув руку, неловко подтолкнул его, разворачивая строки вертикально. Гедимин мигнул.
— Вроде нормально, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Даже надписи нанесены… Айзек, сможешь прочитать?
— Давай лист, — отозвался Айзек, жестом показывая, что свёрток неплохо бы развернуть. Гедимин вытряхнул камень на ладонь — и снова хмыкнул. «А тот летучий диск умеет переводить. Они ведь правда старались взять керн. Но технология бурения им, видимо, незнакома…»
На его ладони лежал обломок камня, старательно обколотый до цилиндра — без шлифовки, разумеется, но почти ровно. «Объём установленный, работать с образцом можно…» — Гедимин придирчиво его осмотрел и пожал плечами. Откуда-то доносилось фырканье; покосившись на источник звука, сармат увидел группу Скогнов из второго каравана. Они тыкали пальцами в керн и ухмылялись, не пряча зубов. Бронны недобро щерились в их сторону, и отогнутые когти на их руках нервно подрагивали.
— Тихо там! — недовольно сощурился Гедимин, поднимая корзины со спины зверя. Бронны, вцепившиеся в них, едва успели спрыгнуть — сармат не ожидал, что они будут держаться так крепко.
— В другой корзине мешочки с мелкими камнями и песком, — перевёл Корген их встревоженные возгласы. — Они сделали надписи очень чётко, но сильно спешили — краска могла смазаться. Посмотри, это можно прочесть?
Айзек выдернул из корзины подвернувшийся мешочек, глянул на слегка расплывшиеся строчки и уверенно кивнул.
— Скажи, чтоб не беспокоились. Но лучше делать надписи на белых листках и класть их внутрь. Поблагодари их за быструю и хорошую работу.
Корген проскрежетал пару фраз, и Бронны заулыбались. Их предводитель (так Гедимин решил по увесистым рядам бус, чудом не согнувшим аборигена в колесо) бросил презрительный взгляд на караван Скогнов и отвернулся. Оттуда снова донеслось фырканье и короткие реплики. Гедимин увидел, что Айзек болезненно морщится.
— Посмотри, что привезли Скогны, — прошептал он ремонтнику, — и мы их отпустим, пока не пришлось разнимать.
— Они же вроде союзники? — прошептал тот в ответ, заглядывая в скогнийскую корзину. Скогны притихли, зато насторожились Бронны — Гедимин видел боковым зрением, как те приподнимаются и присматриваются. Айзек тяжело вздохнул.
«А вот Скогны бурить умеют,» — Гедимин вынул из белого листа аккуратный высверленный керн и одобрительно хмыкнул. «Не очень понятно, что это было — мягкое сверло с абразивом?.. Надеюсь, им не очень дорого даются эти свёрла…»
— Тот же минерал, что под этим холмом, — заметил он, показывая Айзеку обёртку с надписью. — Или очень похожий. Видимо, образует слои по всему Сфену… Так что там на этикетке? Читается?
— Взято из холма трёх деревьев-башен над ручьём, рядом с Алвеном, — прочёл Айзек. — И указано, кто брал… Гедимин, что ты смотришь? Ты чего ждал — широты и долготы?
Сармат проглотил ругательство.
— Надеюсь, они сами найдут этот холм, если он будет нужен, — пробормотал он без особой уверенности. — Ты умеешь хранить эту… бумагу? Не расползётся при высыхании?
— Делай снимки, атомщик, — прошептал Айзек в ответ. — Я помогу с переводом. Будет небольшой архив. Они сделали, что могли, понимаешь? Здесь всё-таки не Земля.
— Да понял я, понял, — поморщился Гедимин, перетаскивая ещё две корзины со спины вьючного зверя на траву у шатра. Айзек уже благодарил Скогнов, потом от себя добавил что-то Корген — и караваны, развернувшись, двинулись вниз по склону, оставив на плато широкие ямы без единой травинки. Аборигены ещё пару раз обернулись, помахали «флагами»; Корген стоял у обрыва, воткнув посох на полметра в гравий, смотрел им вслед, и Гедимину казалось, что он облегчённо вздыхает.
— Ничего себе запасы, — прошептал, неслышно подойдя, Вепуат. — Помочь донести?
— Они лёгкие, — отмахнулся Гедимин. — Тут больше волокна, чем камня.
Вепуат проследил, как он оборачивает ненадёжные плетёные стенки защитным полем и вешает корзины на выдвинутые из брони щитки, быстро оглянулся через плечо на задумавшегося Коргена и едва заметно ухмыльнулся.
— Аборигены, очевидно, не ладят. Но культурные связи между ними теснейшие. Одни и те же материалы для всего, что сделано руками. Одно волокно, одни шкуры, одна древесина — даже зубы для бус одни и те же.
Гедимин покосился на его дроны, плавно кружащие над холмом. «Сканирование, похоже, задалось — все ДНК пересчитал…»
— Тут, наверное, выбор небольшой, — предположил он, восстановив в памяти обрывки познавательных фильмов. — Окультуренная флора и фауна… её вообще не очень много.
— Десятка три наберётся, — уточнил Вепуат, сверившись с передатчиком. — Не так мало, на самом деле… Помнишь эти их маленькие подвески в форме спиральных галактик?
Гедимин мигнул — в такие подробности он не вдавался.
— Это же растение даёт ягоды курруи, — сказал Вепуат. — Очень плотная древесина с необычной структурой… Кстати — помнишь, я выяснял, кто чем дышит?
Гедимин заинтересованно хмыкнул.
— Те растения, что идут аборигенам в пищу, сплошь поглощают тот же окислитель, — с видом заговорщика прошептал Вепуат. — При том, что дикая флора тянет всё подряд. Исключение одно — те грибы, которыми отравилась Би-плазма. Вот у них окислитель другой… но тоже всего один. Где-то, похоже, есть разумный вид, который только их и ест…
Гедимин пожал плечами.
— Айзек говорил, что весь разум сюда пришёл извне. Видимо, со своими запасами. Это… разумно, — он коротко усмехнулся. — Стой… что тогда с животными? Я видел в корзинах летучие штуки. Что у них с окислителями?
Вепуат задумчиво сощурился, замедлив шаг у самого трапа.
— А вот тут неясно. Это местная фауна с тремя окислителями, но её, несомненно, едят. И не травятся. Как-нибудь подвешу дрон над местной кухней — может, дело в способах приготовления?
…Сортировка образцов заняла гораздо меньше времени, чем думал Гедимин, — через час все камни были разложены по лоткам, выставленным в два ряда. В первом были минералы, собранные по округе, во втором — привезённые из Синви и Алвена, — их несомненные аналоги, с минимальными, микроскопическими отличиями.
— Хм… — Айзек, приклеив последнюю этикетку, задумчиво посмотрел на два ровных ряда. — Одно и то же, да?
Гедимин кивнул.
— Сфен — это про геологию?
Айзек поднял взгляд к потолку.
— Это про всё, атомщик. Видимо, и про геологию. Проверь их как следует. Нам надо бы определиться с местом стройки. Толстый устойчивый пласт, помнишь?
— Проверим, — отозвался Гедимин. — Но я бы подождал других образцов. В других Сфенах могут быть более подходящие пласты.
Айзек вздохнул.
— Исключено, атомщик. Мы строим в Сфене Земли. Вопрос в том, на каком расстоянии от Сердца, и где конкретно, — но со Сфеном всё решено.
— Почему? — спросил Гедимин, глядя ему в глаза. — Если ты не видел местности…
— Я много чего видел, — Айзек слегка сощурился. — Достаточно споров, атомщик. Только в Сфене Земли можно рассчитывать хоть на какую-то стабильность. Минимум потрясений и катаклизмов… Определяйся с пластом. Вся Равнина ждёт нашего решения.
Последнее прозвучало так пафосно, что Гедимин фыркнул в респиратор, но Айзек уже отошёл за переборку и сделал вид, что ничего не слышит.
«Минимум катаклизмов…» — сармат вспомнил металлический ливень и многометровый слой вулканического шлака под ногами. «Придётся поверить. Надеюсь, станция выстоит. Мы с Иджесом всё-таки старались.»
…Боёк опустился на каменную пластинку. Когда звон затих, Гедимин его поднял и вгляделся в верхние, отделившиеся и лопнувшие, слои. «Область поражения глубже, чем для местных образцов. Видно невооружённым глазом. Но лучше проверить…» — он направил на камень сканирующий луч. «Да, так и есть. Слои толще, но более рыхлые. Похоже, что формировались под меньшим давлением… А это что?»