— На руку опирайся, на руку! — прикрикнули на него, едва он протиснулся в люк. — Нашёл время показывать гордость!
— Ты меня не удержишь, — отозвался Гедимин, щурясь на яркий свет. «Белый какой-то. С просинью. Отвык от местных ламп…»
Кто-то вскрыл его респиратор, и по лицу хлестнул морозный воздух. Гедимин закашлялся. «Холод. Зима. Здесь ещё зима. Воздух… один окислитель вместо трёх. Почему вкус металла? Лёгкие порвало?»
— Нормально, нормально, — услышал он голос Гварзы. — Два-три раза туда-сюда — и будут выходить на своих ногах. Дай им пересидеть минут пятнадцать. И воды принеси.
«А при первом переходе было легче,» — думал Гедимин, сидя бок о бок с Вепуатом на краю тележки и чувствуя, как тянет холодом по мокрой макушке и загривку. Слабость постепенно отступала. Он осторожно огляделся — вокруг был ангар, непривычно огромный после тесных отсеков лаборатории и низкого свода шатра. Гварза и Айзек как ни в чём не бывало обсуждали что-то у отогнанной в сторону машины, там же топтался и Маккензи, натянувший поверх шлема что-то с меховыми хвостами. «Как старейшина Скогнов,» — Гедимин нелепо ухмыльнулся и снова отхлебнул из фляги с водой. «Искупаться бы. Может, даже без скафандра. В холодной, в горячей и опять в холодной.»
— Понятно, почему Айзек всегда такой измотанный, — тихо заметил Вепуат. — Два раза в день вот так переходить… Надо будет с ним поменяться. После таких прыжков точно не до науки…
Гедимин досадливо сощурился. «Верно. Как я-то не сообразил⁈ Надо Айзеку сказать — я погоню машину. От меня всё равно толку нет. А он, может, чего наисследует.»
— Ну что, продышались? — широко улыбнулся Маккензи, увидев, как Гедимин поднимается на ноги. — Да, теперь вас можно выпускать на медосмотр. Слушайте сюда, парни.
Он жестом поманил сарматов к себе. Гедимин увидел одобрительный взгляд Айзека и задумчивый прищур Гварзы. Оба «командира» молчали, только Маккензи было не заткнуть.
— Сейчас — сразу после прожарки — вы с Кеном сядете в глайдер и вернётесь к себе в «Вайтрок». От офиса до медчасти дойдёте своими ногами… Точно дойдёте? — Маккензи недоверчиво хмыкнул. — Ну, будем надеяться. Если мутации у вас не найдут, вы двое пойдёте к Скегги. И там, у него, просидите до трёх дня. Есть, сколько влезет, непременно помыться — и проспать минимум шесть часов. Если вернётесь в таком же виде, как сейчас, — выезд отложим до завтра. Декомпрессия, парни. Все на декомпрессию!
…«Как тут ночью светло,» — Гедимин щурился от уличных фонарей. Световые пятна были повсюду — горели бортовые огни глайдеров, светильники вдоль улиц, торцевые окна бараков. Только небо, прикрытое защитным полем, оставалось иссиня-чёрным. «Светло и холодно…»
Роботы-уборщики урчали под ногами, скалывая намёрзший лёд. Снега на улицах уже не было, даже крыши вычистили, — осталась утоптанная ледяная корка. Воздух сквозь респиратор проходил подогретый, но прохладный — заметно холоднее того, чем дышал сармат на Равнине — и он на секунду задумался, как в том диком мире должна выглядеть зима. Вспомнив что-то про минус сто, он невольно поёжился и решил о Равнине пока не думать.
Очередь у дверей медчасти тянулась вдоль здания, загибаясь за угол, но продвигалась довольно бодро. Гедимин занял было место в хвосте, но Вепуат, высмотрев где-то в середине чёрный скафандр, выдернул ремонтника из очереди.
— Свои, — бросил он незнакомому ликвидатору-филку. Сзади донеслось что-то про чистильщиков, которые всюду лезут не в своё время, но Вепуат даже не обернулся.
— Скорее бы добраться до штаба, — прошептал он, глядя на быстро убывающую очередь. — Давно не видел Скегги. Стало ему легче, как ты думаешь? И Иджес там твой… дронщик, мать его пробирка…
«Да, Иджес… а я все гонки пропустил,» — с трудом вспомнил Гедимин и покосился на чёрный купол высоко над головой. «Какое тут всё здоровенное. Филки не такие уж мелкие, оказывается. На них хоть не наступишь в задумчивости…»
— Ликвидатор — ни шагу без пушки? — весело хмыкнул сармат-медик, одним шлепком прилепив к руке Гедимина кровезаборник. — В глаза посмотри… Ага, ясно. Что за праздник в семь утра? Даже макаки два дня как унялись…
Гедимин сощурился от луча миниатюрного фонарика, полоснувшего по глазам, и досадливо хмыкнул — запах спирта, влитого в ошалелых сарматов, выпавших из глайдера, ещё не выветрился, хотя всякий эффект от него пропал ещё там, в ангаре Маккензи.
— Норма, — бросил медик, отцепив кровезаборник, скользнув по нему равнодушным взглядом и сложив в кучу таких же. — Пошевели плечами… Ага, ничего нового, старые рубцы. Осторожнее со спиной… и мозги под ЭСТ-лучи лучше не пихать. Хотя с вашей работой… ладно, иди! И ты иди, теск. И дроны забери!
— Ещё не мутанты, — Вепуат, выбравшись из медчасти, облегчённо вздохнул, потёр проколотое запястье и быстро огляделся по сторонам. — Большое везение. После водички на трёх окислителях… Ладно, давай в штаб. Там твой стол, небось, заняли. Сколько филков за ним поместится? Пять-шесть?..
…Из-за полосы препятствий доносился треск бластерных разрядов, среди развалин мелькали силуэты в чёрной броне, то высовываясь, то ныряя в укрытие, а над ними, плюясь торпедами с краской, носились четыре дрона. Гедимин остановился, прикидывая, с какой точки удобнее было бы запустить в аппарат обломком фрила, чтобы сразу его сбить; Вепуат оглянулся на задумавшегося сармата и постучал пальцем по его наплечнику.
— Пропустили учения! Надо хоть у себя на холме устроить пострелушки. Отогнать местных, чтоб не мешали, и немного размяться. Как думаешь, Айзек позволит?
Гедимин мигнул — подобные идеи ему в голову не приходили.
— Отбой! — донёсся из-за полосы препятствий зычный вопль, и Гедимин снова мигнул, узнав голос Иджеса. Из развалин со всех сторон выползали присыпанные ледяной пылью и уляпанные краской филки. Дроны, прекратив огонь, перебрались к дверям штаба и повисли там. Гедимин протянул к одному из них руку и услышал пронзительный писк.
— Кому сказал — не трогать! — рявкнул Иджес, выбираясь из-за обломка стены — и там же остановился, растерянно мигая.
— Атомщик⁈
… — Так тебе уже учить кого-то дают? Ты типа опытный дронщик? — Вепуат следил за Иджесом, недовольно щурясь. Тот, намертво вцепившийся в плечо Гедимина, только лениво отмахивался.
— Все в госпитале, что ли, что больше выпустить некого? — продолжал Вепуат. — Тебя самого ещё полгода гонять. Дронщик, ядро Сатурна…
Иджес покосился на него и еле слышно хмыкнул.
— Ты, спец, лучше спроси про новые нормы расчистки. Это как раз по твоим мозгам. А дроны мы с атомщиком обсудим. Иди, иди!
Вепуат сердито фыркнул, но слова о новых нормах всё-таки достигли его мозга — и он, забыв и о Гедимине, и об Иджесе, навалился на двери штаба и влетел внутрь. Иджес довольно хмыкнул.
— Ну, как ты там, у Маккензи? Ничего не мутировало? Станция строится?
Филки, оставленные без присмотра, уже выбрались из развалин и стянулись к штабу. Теперь и Гедимин заметил вторую дверь рядом с первой… да что там — целый пристроенный модуль, ещё одну комнату, присоединённую к старому штабу. Филки преимущественно заходили в неё — к старой двери мало кого тянуло. Гедимин попытался пересчитать незнакомых сарматов с нашивками ликвидаторов, но быстро сбился со счёта. «Что-то слишком много их. Помнится, было меньше…»
— Станция… почти выбрали место, — нехотя сказал Гедимин. — Не знаю, что мы там построим. На месте Маккензи свернул бы я проект…
«Надо бы рассказать ему про рэссену,» — мелькнуло в мозгу. «И про сеш, про криостойкость. Про органику, менее горючую, чем тантал. Только не здесь… спуститься в туннель, что ли?»
— Ремонтник! — окликнул его с крыльца высунувшийся за дверь Вепуат. — Ты где застрял? Гонщик, иди уже работать!
Иджес пренебрежительно фыркнул и вслед за Гедимином протиснулся в двери штаба. Его притёрло к косяку в попытке пройти одновременно, но он этого даже не заметил.
В штабе было тесно, гул десятков голосов сливался в монотонный шум. На пришельцев оглянулись немногие, и те быстро вернулись к своим разговорам. Гедимин покосился налево, на новую дверь, прорезанную в стене. Никаких специальных обозначений на ней не было.
— Ты садись, — Вепуат уже грохнулся на стол с оружейной стойкой — тот, где ещё неделю назад сидел Гедимин. Место было свободно — ни чужого оружия, ни разложенных вещей, ни забытого аккумулятора… Гедимин устроился в кресле, положил сфалт на стойку, потерянно огляделся по сторонам. «Как будто не неделя, а год прошёл…»
Из-за лабораторного стола Ренгера поднялся филк в тяжёлом скафандре.
— Эй, не надо сюда садиться, — сказал он, пока Гедимин пытался вспомнить его имя. — Это стол одного сармата… как же его?..
Вепуат сердито фыркнул.
— Сарда, глаза протри! Это стол Гедимина. А это — сам Гедимин!
Сарда смутился и уткнулся в микросканер, хотя никаких образцов под ним не было — это Гедимин со своего места видел отлично.
— Вернулись… Ага, понятно… — Скегги остановился у стола, задумчиво глядя на сарматов. Передвигался он тяжело, как-то замедленно, хотя ноги не подволакивал, и непохоже было, что он недавно поранился. Гедимин на долю секунды перехватил его взгляд — глаза у Скегги были тёмные, почти чёрные, хоть он и пытался изобразить приветливую улыбку.
— Вроде бы оба в порядке. Немного скафандры ободраны…
— Да там негде… — начал было Вепуат, но Скегги коротким жестом прервал его оправдания.
— Броню на стапель — и оба в мойку. Иджес посмотрит, что где подправить.
Вепуат выбрался из скафандра не сразу и с большой неохотой.
— По карманам не рыться! — предупредил он ухмыляющегося Иджеса. Гедимин вспомнил, сколько странных вещей в карманах у него самого. Немного утешало, что у него они определённо неживые и в большинстве живыми не были… хотя — кто знает, на что способны равнинные микроорганизмы?
…Воздух, и правда, был какой-то другой. Вода тоже — Гедимин тайком попробовал её на язык, пока отмывался в душевой. Пена, стекавшая с кожи, была светло-серой, но не фиолетовой и не зелёной, — это уж