13 день Камня, месяц Металла. Равнина, Дальний Край, Сфен Земли
— Весь световой день насмарку, — пробормотал Вепуат, взглянув на часы. Вставать со скамьи он не спешил, хотя машина уже остановилась, и Айзек отстегнулся, продышался и уже возился с рычагами, открывая внешний люк. Гедимин, помянув про себя уран и торий, рывком поднялся на ноги, вцепился в его плечо и дёрнул на себя. Перед глазами поплыли переборки, чёрная броня, багровые круги, сармата повело вбок, но руку он не разжал.
— Гедимин! — услышал он сквозь грохот крови в ушах. — Не держи, пусть сядет! Has— su, да отпус-сти ты!
Гедимин ухмыльнулся в темноту.
— Золотая глина, — прошептал он, сжимая пальцы крепче и слыша скрежет брони. — Рассказывай.
Айзек шумно выдохнул. Сопротивления Гедимин больше не чувствовал; секунду спустя, когда в глазах посветлело, он увидел, что сармат опустился на палубу рядом с ним и смотрит ему в лицо, сердито щурясь.
— Из-за этой ерунды надо было рисковать мозгом?.. Я сейчас же поговорю со стражами. Как стемнеет, Калиг с Навкетом притащат тебе образец.
Гедимин криво ухмыльнулся.
— Правда экранирует?
— Не ипрон, но работает, — подтвердил Айзек, потирая помятое плечо. — В неё закатывают руду, чтобы никто не обжёгся при перевозке… ну, да ты и сам видел. На Земле быстро рассыпается… В общем, поработаешь с образцом — решишь, насколько она полезна.
Он зашевелился, собираясь встать, но Гедимин протянул руку и придержал его за плечо — в этот раз аккуратно, не сжимая. Вепуат выразительно хмыкнул.
— Ну, досекретничался?
Айзек тяжело вздохнул.
— Ну мне что, за вами со сканером ходить — проверять мозговые архивы? Сами же не обрадуетесь… Давай, атомщик. Вываливай всё, что есть. Кенен придёт — толком не поговорим.
Гедимин шёпотом помянул размножение «макак». Гудящая после портала голова плохо соображала, но взгляд на макет в углу помог всё-таки собрать мысли в кучу.
— Ни метеороида не получается, — сердито сощурился он. — Ни с этим бараком, ни со станцией. Тут ничего нормально не работает. Даже холодильник не поставишь. Чем охлаждать пищеблок? Тут что, есть какие-то… теплопоглощающие камни?
Он криво ухмыльнулся, готовый, что Айзек сведёт всё к шутке, но сармат даже не улыбнулся.
— Атомщик… Здесь есть Сфен Льда. Полностью криофильная экосистема кусками по всей Равнине. Его температура не повышается. Что-то же её держит, верно?
Он на секунду сжал обмякшую руку Гедимина в ладонях и поднялся на ноги.
— Со дня на день нас захочет видеть Кайшу. Опиши ей, что ты хочешь получить от Равнины. Может, на привычные результаты удастся выйти иными способами.
Гедимин закрыл глаза и упёрся руками в палубу. «Сначала — встать. Дальше видно будет.»
Что-то зашуршало за приоткрытым люком, и сармат услышал растерянный возглас Руниена.
— Боги! У вас раненые⁈
— Мы все целы, — сдержанно отозвался Айзек. — Небезопасно стоять тут, под люком. Зачем вы собрались?
Гедимин, не открывая глаз, сделал большой шаг, вцепился в переборку и наклонил голову, унимая пляску пятен под веками. «Кто там собрался?» — его рука по привычке потянулась к заплечным креплениям. «А, сфалт на палубе…»
— Корген вернулся с новостями, — услышал он взволнованный голос Руниена. — Корген и Текк’ты ждали вас. Иди быстрее, Айсиек. Они нашли те самые холмы!
Гедимин, забыв о головокружении, растерянно мигнул. «Холмы?» — его сердце пропустило удар. «Место для станции найдено⁈»
…Двое Текк’тов ждали в низине; за рядами коптилен, сквозь дым, иногда поблескивала броня на вскинутой голове. Скогны сгрудились было у обрыва, но резкий окрик Руниена отогнал их к шатрам. Текк’ты приподнялись, вытягиваясь над холмом, и даже Гедимину стало не по себе при виде гигантских панцирных змей. Оторопь быстро прошла, когда он увидел Коргена — страж сидел на голове Текк’та, держась одной рукой за рог, и вращал над головой сияющий посох.
— Мы нашли три холма! — крикнул он, падая со змеиной головы на плато. Посох свистнул в воздухе, воткнулся в гравий, следом с металлическим лязгом грохнулся Корген — к изумлению Гедимина, даже не погнув шипы.
— Три холма, где каменный пласт очень толстый, — продолжил страж, выпрямившись и встряхнув звенящими иглами. — Тот самый камень и очень широкие пласты. Пока видели три места. Если нигде не понравится, поищем ещё.
Он быстро издал несколько рокочущих и гремящих звуков — видимо, повторил что-то для явно обеспокоенных Текк’тов. Айзек сжал пальцы в кулак и приложил к груди.
— Хорошая работа! Мы осмотрим эти холмы так быстро, как только сможем. Руниен, сможешь найти Мальгеса? Идти придётся всем вместе, и неблизко.
Руниен вскинул посох в торжествующем жесте.
— Мальгес будет здесь завтра, едва станет видна трава под ногами. Он уже ждёт в Алвене.
Сарматы переглянулись. Гедимин сердито фыркнул. «Завтра? Куда опять тянуть? Ещё светло, и часа четыре у нас есть.»
— Мы можем идти сейчас, — заговорил было он, но Вепуат молча ткнул его кулаком под рёбра. Айзек уже быстро обсуждал что-то с Руниеном и Коргеном, Текк’ты нырнули в землю, и туннели за ними стремительно закрывались, Гварза стоял чуть в стороне и угрюмо щурился.
— Идём, — выдохнул Айзек, повернувшись к сарматам. — Завтра будет много работы. Долгие опыты лучше не планировать — ну, или такие, которым присмотр не нужен.
«Какие ещё опыты, уран и торий⁈» — Гедимин еле удержался от гневного фырканья.
— Почему не идём сегодня? — спросил он. — Мы здесь, Мальгес готов, надо спешить…
Гварза тяжело вздохнул.
— Сидел бы ты со своим макетом!
— Тихо! — сверкнул на него глазами Айзек. — И ты, Гедимин, тоже. Выдохни. Холмы от нас не убегут. Выходим завтра, когда будет на кого оставить лабораторию. Мальгес её не утянет.
Вепуат беспокойно зашевелился.
— Все уйдут, а тут — одни Скогны и двое стражей? Я бы на месте кочевников уже готовился…
Айзек кивнул.
— Подозреваю, этим они и заняты. Так что — ждём. Стражи стянут сюда всех, кого найдут. Пока неясно, кого и сколько…
— Двое-трое Текк’тов очень не помешали бы, — негромко заметил Вепуат, оглядываясь на Гедимина. — Если таким хвостом прицельно наподдать…
Айзек развёл руками.
— Текк’ты воевать за нас не будут. Они, в общем-то, те же нергоны…
Вепуат шёпотом выругался.
— В начале утра — переезд, — вслух подумал Кенен Гварза. — До пяти-шести часов никто не соберётся. Я пойду, Айзек. Дай пока им задание…
Гедимин мигнул.
— Уверен? — быстро спросил Айзек. — Меньше суток, да ещё с декомпрессией… Я думаю, рано судить. Хотя крысы тоже… Ладно, лишняя проверка не помешает.
— Вы там о чём? — влез Вепуат, настороженно глядя то на Айзека, то на Гедимина. — И что это за дела? Гварза нами уже брезгует?
Айзек развернулся к нему со свистящим вздохом.
— Вепуат! Тебе мало сложностей на Равнине, хочешь ещё устроить грызню? Никто никем не брезгует, Кенен просто беспокоится из-за своих экспериментов. Вы с Гедимином тоже не образцы сдержанности!
— Так чего он хочет? — вмешался Гедимин, решив в этот раз проявить сдержанность, пусть и не образцовую. «Работаем. Достроим станцию — может, и дам ему в рыло. Пока у нас даже внятного проекта нет.»
Айзек на секунду задержал дыхание и повернулся к нему с вымученной улыбкой.
— Это насчёт наших опытов с эластомерами. Кенен счёл их пригодными — по крайней мере, для одежды. Заложи их, пожалуйста, на долговременное облучение — надо проверить, как материал себя поведёт.
Гедимин настороженно сощурился.
— Он счёл? А ты? Ты же проверял гзеш на себе. Почему он вообще открывает рот?
«Не получилось у меня сдержаться,» — отстранённо подумал он, глядя, как Айзек болезненно щурится.
— Потому что гзеш проверял именно он, — ровным голосом проговорил сармат, кивая в сторону лаборатории. — Это он предложил. Сделай закладку, атомщик. Облучение в пределах… а, сам разберёшься.
Айзек быстрым шагом направился к лаборатории, оставив Гедимина растерянно мигать. «Гварза ставит опыты на себе… Странное что-то. Ну ладно, дали задание — надо делать.»
…Гедимин вынул из реактора один твэл, придирчиво его осмотрел и положил на поддон. Обрезки гзеша и необработанного сеша уже лежали рядом в отдельных кюветах. Сармат обернул поддон защитным полем в три слоя и теперь аккуратно его уплотнял, прижимая предметы внутренним слоем к поддону. «Такой интенсивности пока хватит,» — он в последний раз глянул на дозиметр и закрыл последние просветы в экранирующем куполе. Вскрытый реактор лежал на столе; через проём в корпусе был виден «дополнительный» стержень из рэссены, уже подёрнувшийся тонкими поперечными трещинами. Гедимин осмотрел его оболочку, довольно хмыкнул и закрыл корпус. «Пока хватит малой интенсивности. А для опытов с высокой… хм, надо бы сделать спецконтейнер для облучаемых материалов. Для проверки в реакторе…»
Когда с экранированием и дезактивацией было покончено, сармат направился к никем не занятой литейной станции и подобрал заготовку — пластину прозрачного рилкара. Вещество медленно разогревалось, становясь пластичным, легко тянулось в руках, сворачиваясь в цилиндр с тонким, почти неразличимым швом. Гедимин настороженно щурился, ожидая подвоха, но рилкар вёл себя, как положено, не распадаясь на волокна и не покрываясь кавернами. Такая предсказуемость успокаивала.
«Готово. Пусть остынет,» — сармат включил воздушный насос на самой малой мощности и устроился за столом, выгребая из карманов старые чертежи. Макет барака, пустой изнутри, стоял перед ним, и каждый раз, видя его, Гедимин недовольно щурился. «Переделывать придётся практически всё. И — я ведь не знаю, как именно. Мы даже стержни поднять не сможем без нормальных электромагнитов. На тросы их, что ли, подвешивать? Можно из ипрона сделать трос?..»
Загудели, открываясь, люки, но сармат не обернулся. Вошедший остановился у его стола; по еле слышному хмыканью Гедимин узнал Вепуата, дёрнул углом рта, но от чертежей решил не отрываться. «Главное, что зацепиться не за что,» — он накрыл пальцем внутренние преобразователи, не только не воссоздаваемые, но и полностью бесполезные на Равнине. «Вот начальная точка — омикрон-реактор. Вот привод вращения. Как запитать одно от другого? Омикрон-энергия даже в тепловую толком не переводится…»