— Пахнет тут тревожно, — заметил страж, глядя на ладонь Гедимина, прикреплённую к груди. — Кто-то поранился? Некоторые Бронны знают травы…
Айзек отмахнулся.
— Дим-мин прищемил палец. Жаль, что он не бережёт руки, — теперь ему тяжело работать.
Корген зазвенел шипами.
— Вот это в самом деле плохо! — он протянул посох к Гедимину, но сармат сердито фыркнул и отодвинулся. — Пусть боги пошлют ему быстрое излечение. Там, в ободранной низине, трое Текк’тов. Они ищут какое-нибудь занятие.
Гедимин, мигнув, быстро поднялся с места. «Трёх Текк’тов упускать нельзя. Hasu! Вот самое время было отбить руку…»
— Да, иди с Коргеном, — кивнул ему Айзек. — Чертежи у тебя? Пусть начинают выборку породы. Дай им начальные указания, потом я подойду.
Гедимин досадливо сощурился. «Вот сейчас мне только с Текк’тами объясняться… Ладно, объёмные чертежи есть, вешки есть, — начнём пробивать шахту, а там видно будет.»
…Над «ободранной низиной» поднимался дым — точнее, мелкая зольная взвесь, чем-то подброшенная в небо — обычно восходящие потоки выглядели не так. Выйдя на край обрыва, Гедимин увидел разложенные на ровном участке деревья — всё, что уцелело после корчевания и дождя из расплавленного металла. Стволы-бочонки почернели, изнутри при сотрясении сыпалась зола. Вокруг толпились Бронны и Скогны, с радостным верещанием растаскивая деревья, вытряхивая золу и закидывая пустые стволы на волокуши. Вокруг метались, норовя влезть под ноги и вываляться в пепле, грязно-серые нхельви. Гедимин озадаченно хмыкнул.
Чуть поодаль, среди пирамид, сложенных из каменных шаров, свернулись клубками трое Текк’тов. Сверху они выглядели небольшими, но, едва на обрыв вышел Корген, зашевелились, приподнимаясь, и тут же заняли всю низину, едва оставив место Скогнам и их обгоревшему «древохранилищу». Гедимин увидел, что Текк’ты большей частью погружены в скалу — наружу торчала пара десятков метров туловища. Корген дождался, пока они поднимут головы до края обрыва, и что-то прошелестел, указывая на Гедимина. Все светящиеся глаза уставились на сармата.
«Вешки посбивало, но наметка цела,» — отметил сармат, заглянув в низину, под бронированные тела гигантских змей.
— Ты переведёшь им? — покосился он на Коргена. Страж наклонил голову, и шипы на его спине мелодично зазвенели.
Гедимин дотянулся здоровой рукой до передатчика, развернул голограмму — старый чертёж, сильно упрощённый; сейчас на нём видны были только полости внутри каменной плиты и три вертикальные шахты разной толщины. Сармат выделил главную шахту, увеличил её до предела, подсветил разметку.
— От вешек на площадке нужно заглубиться на восемьдесят метров, — медленно проговорил он, слушая размеренный рокот — то ли из горла Коргена, то ли из его грудной клетки. — Вертикально вниз, никуда не отклоняясь, выдерживать диаметр пять метров. Строго по схеме.
На трёхмерной карте, внутрь которой сармат поместил чертёж, чётко прослеживались пласты — плотная, но тонкая плита сверху, промежуточные прослойки — спрессованная и снова раскрошенная осадочная порода… Гедимин смотрел в мерцающие глаза Текк’тов и думал, насколько им понятны «земные» обозначения. Корген договорил; секунды три было тихо, только откуда-то доносился еле слышный гул и звон. Потом один из Текк’тов наклонился к холму и зарокотал.
— Он говорит, что эти цветные огни у тебя в руке очень красивые, — перевёл Корген. — Но для чего ты им их показываешь, они не поняли. Ещё у них нет даже одного метра, чем бы это ни было. Если ты им не дашь пять этих непонятных штук, они не смогут их держать. А если эти штуки можно найти среди камня, они хотят знать приметы этих штук. Иначе им трудно будет отсчитать восемьдесят и ещё нести пять с собой. Они здесь вообще не слышали ни о чём подобном.
Гедимин ошалело замигал, глядя в ничего не выражающие, похожие на ртутные шарики глаза стража. В первую секунду он хотел фыркнуть на «дурацкую шутку», потом — послать Коргена проверяться на эа-мутацию… Через три секунды в голове прояснилось. Стиснув зубы, Гедимин крепко зажмурился. «Грёбаная Равнина… ясное дело, они не знают про метры. Откуда здесь метрическая система⁈ Вот я идиот, мать моя колба…»
— Постой, — его голос прозвучал почти жалобно, и он недовольно сощурился — всё-таки надо было сохранять спокойствие. — Чем они измеряют длину и глубину? Шагами? Длинами хвоста? Есть какое-то общее… слово? Общий образец длины?
Корген пару секунд молча смотрел на него, и его шипы плавно колыхались.
— Я никогда не слышал, чтобы Текк’ты что-то измеряли, — сказал он. — Шагами измеряют те, кому есть, чем шагать. Локтями — те, у кого есть локти… Я сейчас спрошу, Дим-мин. Но ответ, наверное, тебя не обрадует.
«Да мне уже нерадостно,» — Гедимин угрюмо щурился на гигантских змей, пытаясь заставить искрящий мозг выдать хоть что-то полезное. «Куда же нас занесло, мать моя пробирка… И чего мы тут понастроим…»
— Текк’ты не знают, что тебе ответить, — сообщил Корген; он сам выглядел растерянным и смущённым. — Они поняли, что тебе нужен прямой колодец. Они могут начать копать. Когда они спустятся на один или два нырка, ты скажешь им, сколько осталось.
— Нырок? — Гедимину на секунду стало не так тошно. — Они измеряют глубину нырками?
— Ну да, они же ныряют вниз, — отозвался Корген. — На столько, на сколько им хватает сил. Если черви идут ниже, они ныряют ещё раз.
Гедимин помянул про себя размножение «макак».
— У каждого Текк’та свои силы, так? И нырки у них у всех разные? Да ещё… сытый и голодный ныряет по-разному? Или усталый и полный сил…
Корген зашелестел шипами.
— Да, так. Знаю, что они иногда ныряют, кто глубже.
«А мне это знать на кой?» — Гедимин тяжело вздохнул. «Так что мне с ними делать? Вводить метрическую систему? Пересчитывать всё в условные нырки? А чьи? Вон того копателя или вот этого?..»
— Дим-мин, — заговорил, выждав немного, Корген. — Если надо, чтобы этот колодец был прорыт точно по твоей задумке… Текк’ты хорошо умеют копать от метки до метки. Я могу расставить для них метки внутри камня, и им будет видно, где надо рыть.
Гедимин мигнул.
— Внутри камня? Метки?
— Ну да, по этим твоим чёрточкам на рисунке, — Корген тронул металлическим когтем забытую всеми голограмму. — Они все на равных промежутках друг от друга? Очень красиво. Дай мне какие-нибудь камешки, штучки… только не той породы, что камень там, внизу. Что-то, что Текк’ты сразу отличат и не спутают.
Гедимин в растерянности уткнулся взглядом в каменную россыпь. «Метки внутри камня. Чтобы отличались. Дать ему куски фри… А, стоп. Он, и правда, удачно придумал. Если он сможет перенести мою карту на местность…»
Он неловко наклонился, пошарил здоровой рукой в мелких камешках. Застывшая, ещё немного тёплая капля рэссены повернулась почти сразу же. Гедимин зажал её между пальцами, нашарил ещё две. Корген присел рядом, разворошил гравий широкой ладонью.
— Металл! Да, это хорошо придумано. Это они учуют на любой глубине.
Гедимин кивнул, сделав вид, что всё понимает.
— Надо работать, — пробормотал он, поднимаясь на ноги. — Пойдём. Ты начнёшь размечать, а я нарежу ещё вешек. Вон от того шара отрезать, чтоб не копаться…
— Держись, — Корген, прижав к телу шипы, подставил сармату плечо. — Сойдём безопасным путём.
Текк’ты тихо ждали внизу, пока сармат и страж спускались. Гедимин видел, как втягиваются их тела в землю, пока снаружи не остались последние пять-семь метров. Корген отпустил его, когда они вышли на гладкую площадку. Гедимин огляделся, пересчитывая вешки. Гигантские змеи повалили их, но не сместили — на площадке остался очерченный круг.
— Здесь, — сармат забрал вешку и положил на её место кусочек металла. — Восемь штук по кругу для разметки. Я разложу, а ты…
Корген молча взял металлическую каплю, зажал её в ладони и сунул руку в каменную плиту. Она вошла без малейшего сопротивления, будто камень был голограммой. Гедимин ошалело мигнул.
— Так? — оглянулся на него Корген. Его рука до середины предплечья уходила в «материк». Сканер хорошо её видел — и плотный слоистый камень, окружающий её со всех сторон, и даже каплю рэссены, зажатую в ладони.
— Могу заглубить по локоть, — предложил страж, выждав пару секунд. Гедимин встряхнулся. «Надо работать,» — напомнил он себе. «Он так умеет. Как это делается — разберёмся потом.»
— Так оставь, — сказал он. — Текк’ты видят эту метку? Хорошо видят?
По долине прокатился негромкий, но давящий на уши гул. Гедимину показалось даже, что камень под ногами вибрирует.
— Чего ж не видеть? — Корген, разжав ладонь, без усилий вынул руку из «материка». Слиток рэссены остался лежать в горной породе; слои вокруг него «улеглись» на свои места, и сармат, как ни вглядывался, не видел никаких следов деформации — будто рука, «пробившая» камень, была всего лишь голограммой. Но металлическая капля теперь лежала внутри скалы… Гедимин тяжело качнул головой и на секунду зажмурился.
— И дальше размечать по вешкам? — спросил понемногу теряющий терпение Корген. Он уже сидел у следующей полосатой метки и прощупывал скалу рядом с ней. За ним внимательно наблюдали Текк’ты.
— Угу. На ту же глубину, — Гедимин, стараясь на него не оглядываться, прошёл по кругу, раскладывая камешки, и остановился рядом с шаром, скатанным из рэссеновых капель. «Нарезать вешек,» — повторял он про себя, глядя только на резак в руке и — изредка — на сигма-сканер. Корген расставлял разметку аккуратно, выверяя расстояния по дуге и по радиусам, — только однажды прибор показал небольшое смещение.
— Heta! — Гедимин, оставив нарезанные кусочки валяться рядом с пирамидой из шаров, быстро подошёл к нему. — Эту метку сдвинь вот сюда.
Он когтем процарапал короткую черту. Корген сунул руку в камень. На экране сканера видно было, как он осторожно, одним пальцем продавливает в скале канал, проталкивает в него кусочек металла и убирает палец. Слои горной породы, едва страж вынимал из них свою руку, смыкались, как вода, в прежнем, ненарушенном виде. Гедимин смотрел на экран с тоской и болезненно щурился. «Ну и как вот это объяснить?»