— Все стражи так умеют? — спросил он, когда Корген повернул к нему голову. — Меня научишь?
Шипы стража тихо зазвенели.
— Я умею. Научить не могу, — казалось, он смутился. — Это наше врождённое. Я — эгимерра.
Гедимин мигнул.
— Это вроде национальности? Биологический вид?
— Мы — эгимерры, — Корген резким движением провёл двумя руками вдоль своих шипов. — Я тут один такой.
— Не с Равнины? — полуутвердительно спросил Гедимин. Шипы качнулись.
— Найа. Рядом с вами, если что. Ты ведь из Тлаканты?
«Найа?.. Верно. Метагалактика мианийцев…» — сильно понятнее не стало, но знакомые слова радовали. Гедимин подобрал металлические вешки. Их было восемь — как раз на следующий «слой» разметки.
— Эти надо расставить точно под первыми, — сказал он, показав кусочки стражу. — Точно, как по отвесу, ровно на десять метров вниз.
Корген посмотрел ему в глаза.
— Я тоже мало понимаю про метры, — признался он с заметным даже сармату смущением. — В локтях это сколько?
Гедимин посмотрел на его локоть, хотел было измерить и пересчитать, но не определился с конечными точками.
— Надо чем-то отмерить, — он похлопал здоровой рукой по карманам. — Чем тебе удобно? По тросу мерить сможешь?
Трос был двадцатиметровым; сармат не без сожаления разрезал его надвое. Корген пощупал фрилометаллическое волокно, позвенел шипами, но ничего не сказал.
— Ровно столько, и ни на палец больше или меньше? — спросил он, намотав трос на руку. Гедимин кивнул.
— Ни на молекулу… Стой. А отвес? В камне, наверное, неудобно с отвесом…
— Направления я вижу, — повёл плечом Корген. — Но ты смотри за мной. Вам нужен ведь очень ровный колодец. Смотри, чтобы всё было, где нужно.
Гедимин хотел кивнуть и отправить его уже в толщу скалы, но его взгляд упал на Текк’та. Змей, как и его сородичи, разглядывал сармата и совершенно ничего не делал. Гедимин досадливо хмыкнул. «Разметка — это надолго. Заскучают — уползут ловить червей. Надо их занять…»
— Скажи сначала Текк’там… — он повернулся к пирамиде из пока ненужных каменных шаров. — Всё вот это — и вон то тоже — надо расплющить в лепёшки и перетаскать во-он в ту низину. И там разложить разные породы камня по отдельности, как здесь было.
— I— yish! — шипы Коргена поднялись волной и громко зазвенели. Он повернулся к Текк’там, и Гедимин снова услышал низкочастотный рокот. Он протянул было руку с резаком к металлическому шару — нужно было нарезать ещё много «вешек» — но громадная сверкающая змея с грохотом промчалась мимо и выгнулась над сарматом волной, ныряя в скалу. Текк’т опять поднялся из земли уже за пирамидами и, не замедляя «полёта», обрушился на ближайшую из них всем телом. От грохота заложило уши. Гедимин, вскинув над головой прозрачный щит, уже ждал, что полетят осколки, но камни под весом огромного змея расплющились так, будто были сделаны из сырой глины. Сармат ошалело замигал. Второй Текк’т, вынырнув в десятке метров от первого, поддел расплющенные шары носом, неуловимым движением сложил их в стопку и разом подбросил в воздух, ловким ударом метнув через всю долину. Осколки не полетели — на той стороне их подхватил сверкающий, покрытый кристаллическими шипами хвост, перебросил на рогатую голову, и змей аккуратно, не поломав ни одного каменного диска, ссыпал их на землю. Над головой Гедимина уже летели новые камни. Текк’ты перекатывались по расплющенным штабелям, поддевая диски то головой, то хвостом. Всё вокруг ревело и грохотало, и сквозь грохот пробивались ещё высокочастотные вопли — по склону холма прыгали, вереща и махая руками, мелкие аборигены.
— Ну, Текк’ты разыгрались, — услышал Гедимин негромкий голос Коргена; страж незаметно подошёл, пока сармат глазел на пролетающие камни. — Такая работа им по нраву. Посмотри, ровно я расставил твои вешки? Твоей мерной верёвке, похоже, не по нраву наши скалы.
Гедимин мигнул было, но заныли веки — на сегодня лимит миганий был исчерпан. Помянув про себя спаривание «макак», сармат взялся за сканер.
Восемь металлических обрезков лежали в толще осадочных пород в десяти метрах от поверхности; Корген расставил их довольно точно — нигде смещение не превышало пары сантиметров. Гедимин задумчиво сощурился на трёхмерную карту.
— Сойдёт, — нехотя признал он. — Я нарежу ещё вешек, а ты пока отдохни. Разметим всё до конечной точки и тогда уже запустим Текк’тов.
— Им пока и так нескучно, — Корген оглянулся через плечо на «разыгравшихся» змей. Они поменялись местами — тот, кто ловил каменные «лепёшки», перебрался к расплющенным штабелям, один из кидавших переполз на его место.
— Долго они будут копать такой… колодец? — спросил Гедимин, отсекая от металлического шара мелкие фрагменты. Рэссена лучевому резаку поддавалась медленно, каждый надрез приходилось проходить по два-три раза — но всё-таки это было проще, чем придавать форму ломкому камню или резать керамику.
— Кто скажет? — отозвался Корген. — Смотря сколько их будет. Смотря как будут работать…
Он посмотрел на резак Гедимина и наклонил голову, заглядывая под лучевое «лезвие».
— Штука, режущая рэссену… У вас много полезных вещей. У всех разные… Вот таких, как у тебя, — их много?
Гедимин озадаченно посмотрел на резак.
— Это серийная сборка. А сколько их было в серии… — он покосился на ремонтную перчатку и пожал плечами. — Может, несколько сотен.
— Несколько сотен… — эхом повторил Корген. — И все такие же? И если ты возьмёшь не эту, а другую, — сможешь работать?
Гедимин хмыкнул. Вопрос был не так уж прост, и сармату силой пришлось обрывать цепочку мыслей — о малоуловимых различиях инструментов, особенно — долго пробывших у владельца, о подгонке под конкретную «руку»…
— Смогу, — буркнул он. — Я много с чем работал. Держи восемь вешек. Их поставишь в десяти метрах вниз от тех. Сдвигайся от центра круга — тебя под конец работы к нему тянуло, кое-где есть смещения.
— Могу поправить, если совсем плохо, — отозвался Корген, легко, как в воду, заходя в камень — сперва по щиколотку, потом — по колено, а затем — ныряющим движением скрываясь в нём с головой. Гедимин тяжело вздохнул. «А вот обычно он ходит по той же плите — как не проваливается? Это, похоже, разные режимы — тот, в котором ходят поверху, и тот, в котором плавают…»
…Грохот утих. На другом краю узкой долины, у дальнего холма, высились длинные штабеля расплющенных валунов. Текк’т уложил их один к одному, так, что издалека это напоминало грубо построенную каменную стену. Змей устроился между штабелями, огибая их длинным блестящим телом, и выжидающе смотрел на Гедимина. Сармат огляделся — из каменных и металлических шаров на прежнем месте остался один, тот, с которого он срезал кусочки металла. Сейчас все вешки были готовы — последние восемь штук; предпоследние расставлял на глубине семидесяти метров Корген. Гедимин покосился на небо, посмотрел под ноги, — понемногу смеркалось, и тени уже исчезли, но ещё было видно каждый камешек и каждую трещину в каменной плите.
— Это можно забрать, — он хлопнул ладонью по металлическому шару и шагнул в сторону. Тяжёлая голова Текк’та качнулась в полуметре от сармата, одним движением расплющивая прочный металл. «Лепёшка» зазвенела, взлетая в воздух, и опустилась на макушку змея, задремавшего на другом краю долины. Существо с возмущённым рёвом боднуло её, разломав надвое. Рёв ещё не затих, когда из-под земли вынырнул по плечи Корген и заревел в ответ. Гедимин не понял ни звука, но Текк’т прижал голову к штабелю каменных заготовок и замолчал.
— Его ударили камнем, — пробормотал сармат, глядя на экран сканера. Он уже не раз видел, как Корген «всплывает» из монолитной горной породы, но и в седьмой раз ему было не по себе от такого зрелища. «Вешки расставлены ровно,» — повторил про себя сармат, стараясь думать только о шахте. «Пока Корген здесь, надо бы разметить ещё два колодца. Кто знает, сколько дней его ещё не будет…»
— Текк’ты очень сильные, а сдерживаются плохо, — сказал Корген, вместе с Гедимином склоняясь над сканером. — Они не работают обычно рядом с мелкими существами. А ты стоишь так близко… А, сам вижу. Вот тут криво. Погоди, поправлю.
Он шагнул в сторону и сразу по щиколотку провалился в камень. Гедимин едва успел ухватить его за шипастое плечо. Шипы, по счастью, были прижаты, — и сармат, и эгимерра уцелели.
— Постой. Сперва надо занять Текк’тов… — Гедимин посмотрел в огромные блестящие глаза, и гигантский змей слегка приподнял голову. Корген зазвенел шипами.
— Пока не пускай их копать, — попросил он. — Трудно мне с ними будет разойтись. Они, когда увлекутся, так и летают во все стороны сразу.
Гедимин попытался представить пятидесятиметрового змея, летящего в толще материка — да ещё во все стороны сразу.
— Не пущу, — пообещал он. — Есть другое дело…
Он посмотрел на ровные штабеля каменных «лепёшек». «Вот эта порода. С ней я хотел поработать. Если её уплотнить…»
— Текк’ты умеют мять камень, как глину? — спросил он, подходя к штабелю. Змей сдвинулся в сторону, склонился над сарматом, высоко выгнув «шею». Гедимин тронул когтем смятый камень. Текк’ты не церемонились со слоями — складывали их вдоль, поперёк, наискось…
— Как видишь, — Корген очертил когтистой лапой ряды штабелей.
Гедимин приподнял пару «лепёшек», положил их на ровное место, подумал, добавил ещё две — всего шесть центнеров слоистого минерала.
— Чем больше камень мнут, тем он плотнее. Скажи им помять вот эти лепёшки. Пусть месят его, пока он не станет самым-самым плотным. Таким, чтобы уже не сжимался.
Корген перевёл. Теперь над Гедимином склонялись уже три бронированные головы.
— Они говорят, что это странное занятие. Но весёлое, — сказал Корген. — Спрашивают, что с камнем делать потом. Скатать его в шар?
— Угу, — сармат отодвинулся ещё на десяток шагов и взялся за сканер. — Ты поправь пока вешку. И вот тебе ещё восемь — последние… ну, пока последние.
В камень Корген входил постепенно — сначала по щиколотку, потом — по колено. Гедимин задумался на секунду, может ли эгимерра нырнуть в плотную породу с места, и решил, что она проверяет, «запустился» ли «плавающий» режим — а то недолго и голову расшибить. Текк’ты, как он успел заметить, на проверку времени не тратили — ныряли с размаху… ну, может, у них и головы были прочнее.