— Это стройка сарматов, — отозвался Гор, складывая лапы-лезвия на груди. — И камни сарматов, и верёвки сарматов. Я не сармат, чтобы ими распоряжаться. И мои распоряжения никто слушать не будет. Ни здесь, ни в Синви.
Гедимин ошалело замигал, пытаясь понять, это шутка, издёвка или честное объяснение. Все три варианта сармату очень не нравились.
— И что я должен сделать? — спросил он, угрюмо щурясь.
— Распорядись, — Гор развернулся к шатрам, и разбежавшиеся было нхельви снова вынырнули из темноты. С другой стороны на сармата смотрели замолчавшие Текк’ты. Один из них держал в пасти кусок «мятого» камня и задумчиво его пожёвывал.
Сармат взял в руки обрезок троса, свернул его пополам, поднял к ближайшему Текк’ту, примеряясь к его пасти.
— Спроси, — покосился он на стража. — Верёвки такой длины будут им удобны?
Текк’т, наклонившись, прихватил трос пастью, дёрнул на себя, едва не подняв вместе с ним и Гедимина, и выплюнул.
— Эта слишком длинна, — перевёл Гор. — Они берут вдвое короче. Но это хорошая верёвка, хоть и странная на вкус.
«Ну вот, накормил аборигена ксеноорганикой,» — Гедимин, вытерев мокрый трос, хотел затолкать его под броню, но передумал — и, сложив пополам, расстелил на земле.
— Пусть он измерит, — кивнул он на ближайшего нхельви. — Пусть запомнит длину. Отправь его в Синви с охраной. Пускай там приготовят восемь таких верёвок. И чтоб каждая из них могла поднять, не порвавшись, два во-он тех камня.
Нхельви медленно прошёлся вдоль растянутого троса. Из полумрака у дальнего камня вынырнул второй, что-то проверещал и сел рядом, навострив уши. Первый, закончив измерения, подсел к нему. К ним постепенно стягивались другие. Гедимин ждал.
— Сколько рэссены дать им за эти верёвки? — спросил он, вспомнив, что кое-чего не учёл. — Здесь много руды. Они могут забрать любую из вон тех лепёшек. Или пусть подождут, пока я сделаю удобные заготовки.
— Подожди, — остановил его Гор. — Нхельви готовы идти сейчас. Они поторопят караван — он выйдет в сумерках.
— Хорошо, — Гедимин подобрал трос и быстро сунул его в карман, пока металл и скирлин не превратились в какую-нибудь жижу или газ. Он был озадачен. «И всё-таки я не понял, сколько мы будем должны Скогнам. Ладно, на месте выяснится. Если что, металла тут много.»
Один из Текк’тов нырнул под обрыв, и через несколько секунд на экране сканера появились два спиралевидных силуэта. Один пристроился чуть выше, другой — чуть ниже. Верхний доломал камень, почти оторванный ото дна колодца, и толкнул его к поверхности.
— Двое копают, — сказал Гор, прислушавшись к рокоту из-под обрыва. — Тут ещё двое. Они спрашивают, копать им тоже, или будет другое занятие.
— Будет, — пообещал Гедимин, подсвечивая край колодца. — Пока пусть откатят вон ту каменную свалку подальше и уложат у обрыва — она уже перегородила всю долину. А ты помоги мне спуститься к шахте. Сделаю разметку для ещё двух.
…На дальнем конце долины, у соседнего холма, грохотали камни — двое Текк’тов сгребали их и утрамбовывали, попутно разделяя на жёлтые и цветные. В цветных Гедимин собирался ещё покопаться, жёлтые приберегал для «бетона» — после ночных исследований он был уже на девяносто процентов уверен, что именно из него будет строить станцию. Ещё один цветной камень выкатился из колодца, и Текк’т, приподнявшийся со дна на хвосте, подтолкнул его мордой, откатывая к дальнему холму. Змеи больше не кидались валунами, и Гедимин мог спокойно расставлять по дну долины вешки.
«Две шахты, по метру в диаметре…» — он погрузил бур в жёлтую породу, высверливая неглубокое отверстие. «Разметить края. По восемь вешек… Нижнюю кромку определят по главной шахте. Она рядом, легко будет сверяться.»
Гор стоял рядом и молча смотрел, как Гедимин сверлит углубления и закладывает в них небольшие обрезки металла. Сармат работал с фонарём, но замечал, что света понемногу прибавляется. «Ну да, не так быстро, как у ныряльщиков в камень,» — он слегка сощурился, вспомнив, как размечал шахту Корген. «Но и безо всяких… странностей. Справится любой сармат.»
— Позови одного Текк’та, — попросил он стража. — Того, который хочет копать.
Через полминуты над ним склонилось гигантское сверкающее существо. Подавив желание взять образец его брони, Гедимин кивнул на размеченные колодцы — кольца неглубоких ямок в каменной плите.
— Здесь я наметил, где начинать копать, — сказал он. — Тут надо вырыть две узких шахты. Глубиной они будут такие же, как широкая рядом с ними. Между ними и ней и между ними двумя по всей длине должно быть одно и то же расстояние. Нигде они не должны приближаться или удаляться. Справится он с такой работой?
Текк’т пророкотал что-то неразборчивое и, перемахнув через голову Гедимина, нырнул в камень. Через десяток секунд кусок жёлтой породы в центре разметки шевельнулся, приподнялся и откатился в сторону. Текк’т выглянул из появившейся ямки, обменялся несколькими звуками с Гором и снова погрузился в плиту.
— Это аккуратная работа, но недолгая, — сказал страж, глядя, как Гедимин ползает вокруг главной шахты и высверливает в плите маленькие лунки. — Может, к вечеру он её закончит… А это что, Дим-мин? Тут будут ещё канавы?
— Нет, — буркнул сармат, вставляя в углубление очередной кусочек рэссены. — Тут будут полозья.
Сегодня шлюзы открывались особенно медленно — Гедимин уже думал сдвинуть крышку люка руками, когда она, еле-еле шевелясь, начала откатываться. Сармат, не дожидаясь, пока она откроется полностью, протиснулся в проём и двинулся к столу. Вепуат выглянул из-за штативов, удивлённо хмыкнул. Гедимин кивнул ему на ходу и разворошил контейнеры у стены. «Вот оно,» — он поднял на ладони каменную модельку — заострённую крышку, полую внутри и покрытую бороздами, всего пятнадцать сантиметров в поперечнике. «Осталось сделать полозья. Материал для крышки можно взять, не сжимая, для полозьев — ужать вдвое. Из чего их сделать? А, вон там глина…»
Ничего особо сложного в полозьях не было, но руки почему-то не слушались, а глина мялась как попало. Гедимин, раздосадованно щурясь, провозился с миниатюрной моделью минут пять. «Хорошо, что материал пластичный. Текк’ты лепят из камня, не вырубают. Образец нужен из вещества, которое лепится,» — думал он, укладывая глиняную «цацку» под сухой воздух. «Мелкая, быстро просохнет. Потом обжечь… хотя — незачем. Это временный образец, он и нужен-то будет на пару часов.»
В отсеке кто-то еле слышно хмыкнул.
— Работа движется, — вполголоса заметил Айзек, остановившись у стола Гедимина. Сармат, уже собравшийся на выход, недовольно сощурился.
— Угу. И ты работай.
…Искусственный холм на дне долины превратился в ровную насыпь пятиметровой высоты. Текк’т лениво перекладывал камни, собранные у её подножья, на плоскую вершину. Поодаль зияли три колодца — широкий и два узких, окружённые бесформенными кусками камня. Текк’т, оглянувшись, махнул хвостом, сметая обломки к насыпи. Из узкого колодца выкатился ещё один.
В свете фонаря мелькнули полосатые хвосты — нхельви сбежались к сармату и остановились, глядя на него снизу вверх. Гедимин осмотрелся по сторонам и наклонился к зверькам.
— Гор? — он неопределённым жестом обвёл плато. Шестеро нхельви, разделившись попарно, исчезли среди камней и шатров. Текк’т, оставив в покое валуны, приподнялся на хвосте и заглянул на обрыв. Гедимин, досадливо щурясь, развёл руками. «Ну и как тут без языков⁈ Ходишь, как идиот…»
— Дим-мин? — Гор шагнул к обрыву, зажигая на посохе свет. Текк’т подался чуть в сторону, будто серебристое сияние обожгло ему глаза. Снизу, из колодцев, донёсся неясный рокот.
— Смотри. И Текк’ту скажи, чтобы смотрел, — Гедимин поднял на ладони каменную крышку. Гор щёлкнул жвалами. Гигантский змей склонился ближе, высунул дрожащий язык, ощупывая воздух в считанных сантиметрах от руки сармата. Гедимин заглянул в огромную пасть и невольно поёжился.
— Красивая маленькая вещь, — сказал Гор. — Я не видел у вас вещей из камня, но делать их вы умеете.
Гедимин, лихорадочно подбирающий понятные слова, досадливо поморщился.
— Эта вещь не для красоты. Это образец. Для него, — он кивнул на Текк’та. — Из такого же камня надо сделать крышку. Такую же во всех мелочах, но в десять раз больше. И высота, и длина, и каждая складка, — всё должно быть в десять раз больше, чем на этой фигурке.
Он взял модельку за ребро, показывая, что она полая внутри, и что на краях есть борозды под полозья. Текк’т загудел и неожиданно накрыл «цацку» языком — Гедимин только булькнул, решив, что сейчас змей втянет фигурку в пасть.
— Он говорит — забавно, что ты снова просишь мять камешки, — перевёл Гор, когда Текк’т убрал язык, оставив мокрую «цацку» на ладони сармата. — Он возьмёт камень снизу. Он просит поставить эту штучку на вон тот край — там будет удобно на неё смотреть.
Гедимин пожал плечами и включил сигма-сканер. Тот показывал всего одну полосу ряби между обрывом и «вон тем краем» насыпи из утрамбованных валунов. Сармат отошёл на пару шагов — и прыгнул, с силой оттолкнувшись от гравийной «подушки». Он уже стоял на насыпи, когда камешки потекли вниз.
— Сегодня будет много мятых камней, — сказал он, оглянувшись на Гора, и поставил каменную модельку на край «платформы». — Я буду тут — посмотрю, как он справится.
— Посылай за мной нхельви, если буду нужен, — отозвался страж, скрываясь за краем обрыва. Гедимин посмотрел вниз и еле слышно хмыкнул — нхельви уже были тут, свисали с каменных уступов, и гигантский змей, свернувшийся совсем рядом, ничуть их не смущал. Сармат сел на относительно ровный валун, положил на колено сигма-сканер и уставился на змеиный клубок. Текк’т, отщипнув кусок камня, свился вокруг него так туго, что снаружи ничего не было видно — только голова змея иногда приподнималась, и серебристые глаза смотрели на маленькую скульптуру. У колодцев постепенно прибавлялось каменных ошмётков — увлёкшийся Текк’т-уборщик не обращал на них внимания. Гедимин чертил на листке из ежедневника слоистые полусферы и расходящиеся туннели. Ему было неспокойно, но это волнение было скорее приятным.