— Нет, мы не успели, — с сожалением ответил Вепуат. — Это Гварза — он один был в шатре, нхельви его разбудили… Как к тебе смогли подобраться? Гварза говорит, они тебя практически скрутили. И ты никому не свернул шею?
Гедимин в очередной раз досадливо сощурился — как ни крути, выглядел он в этой истории полным идиотом.
— Спал я, — буркнул он, прижал гудящий наушник ладонью и перебрался за стол. Вепуат недовольно хмыкнул, но промолчал. Гедимин придвинул к себе поддон с единственным «трофеем» и уставился на него. Это был обрывок плоского, довольно жёсткого щупальца с несимметричными присосками на одной стороне и покровом из закрывающих друг друга чешуй на другой. В кольцах присосок просматривались твёрдые острые конусы, полые внутри. Гедимин тронул один из них когтем и поморщился. «Повезло, что был в броне. Эти штуки — для фиксации, впрыска или откачки? Надо просканировать…»
Ему показалось, что гул в ушах стал громче, но, повернув голову, он увидел открывающийся шлюз. Первым в отсек влетел нхельви — на удивление, всего один. Он добежал до Гедимина и сел у его ноги, глядя на входящих. Вместе с Айзеком и мрачным Гварзой пришёл Руниен — тоже угрюмый и встревоженный, насколько можно было понять по его лицу.
— Кочевники выбрали хорошее время, — говорил он, обернувшись к сарматам. — Слишком светло для Калига и Навкета — и слишком темно для наших и ваших глаз. Хорошо, что Дим-мин не получил опасных ран…
— Моё оружие пропало, — вмешался Гедимин, поднимаясь из-за стола. — Надо найти, куда его унесли. С этой штукой можно разгромить не один посёлок.
Айзек раздражённо вздохнул.
— Подожди, Гедимин. И — почему ты не лежишь? Хочешь, чтобы тебя пристегнули к матрасу?
Руниен слегка склонил голову; на секунду на его щеках проступили желваки, будто он крепко сжал зубы.
— Слушай лекарей, чтобы раны быстрее зажили, — сказал он, покосившись на Гедимина. — Беспокойства тебе сейчас вредны. Что-то ещё пропало в вашем лагере? Или, может, враги оставили что-то, отходя?
Гедимин сердито сощурился в потолок. Айзек, Руниен и Гварза прошли мимо него, за ними закрылась «дверь» дальнего отсека, и больше сармат ничего не мог расслышать. «Оставили…» — он снова приподнялся на локте, морщась от гула в ушах. «Вот это меня и тревожит. Гребучие глушилки! Чем меня так приложило, вообще? Газовой гранатой?»
— Лежи! — Вепуат легонько толкнул его в плечо. — Руниен прав. Если ты в таком виде куда-то полезешь, проку не будет точно. Сфалт надо искать здоровым, с полными силами. И не одному.
«Как бы он сам не нашёлся,» — мрачно думал Гедимин, разглядывая потолок. «В штурмовом отряде кочевников. Запомнили, что может сфалт, надо же… Может, за ним прицельно и шли.»
— Вепуат, — он снова приподнялся с матраса и нашёл разведчика взглядом. — Возьми кого-нибудь в помощь. Скогнов или стаю нхельви… И сходи в долину. Там всё надо хорошо проверить. У этих дикарей подозрительно много взрывчатки. Наткнёмся на какие-нибудь сагатские мины…
Вепуат, быстро оглянувшись на дверь, присел рядом с Гедимином на край матраса.
— Схожу, — прошептал он. — Сам давно об этом думаю. Там были не Сагаты. Это Джагулы. И они ни разу не дикие.
Гедимин ошалело мигнул, глядя вслед разведчику — тот, быстро поднявшись, подобрал со стола оба дрона и протянул руку к «насесту» Сокола. «Вот уже и Вепуат разбирается в местных племенах. Один я сижу, как идиот. И без сфалта…»
— «Трилобит» тебе зачем? — спросил он. Странное существо, повинуясь жесту сармата, уже перебралось на его плечо и повисло там, прикрывая хвостом его спину.
— Пусть висит, — пожал плечами Вепуат. — Может, что учует. Они вообще сообразительные…
Он деловито проверил оба дрона — двигатели, сканеры, камеры фиксации…
— Смотри там внимательно, — напомнил Гедимин; ему было не по себе. — Всё незнакомое, чего там раньше не было, — сразу под подозрение. И уши закрой…
Вепуат поднял руку к наушнику.
— Не бойся, — он тронул приклад плазмомёта. — Давно хотел пострелять по кочевникам. Может, доведётся.
…По отсеку в угрюмом молчании прошли Руниен и Айзек, потом Айзек вернулся обратно, и снова стало тихо. Гедимин, прислушиваясь к затухающему гулу в ушах, поднялся с матраса. «Куча работы, а делать я ничего не могу,» — он, досадливо щурясь, перебрался за стол. «Надо потихоньку включать мозги. Вот тут щупальце лежит. Джагульская верёвка. Посмотрим, как она работает…»
Он осторожно взял обрывок аркана за длинный хвост, приподнял над столом, — «верёвка» повисла, чуть загибаясь внутрь, как будто со стороны присосок сохранились какие-то напряжённые тяжи. Гедимин слегка встряхнул его — щупальце дёрнулось, сворачиваясь в спираль. Шипы заскрипели о чешуи. Ещё пару раз оно сократилось в неподвижной руке сармата — и медленно, понемногу расслабляясь, опять обвисло.
«Любопытный механизм…» — Гедимин, оглядевшись, придвинул к себе пустой штатив и махнул обрывком аркана. Едва «верёвка» зацепила предмет, она свернулась в тугую спираль, сдёргивая его со стола. Теперь штатив, обвитый щупальцем и облепленный присосками, висел над столешницей. Гедимин подёргал его свободной рукой — «верёвка» свернулась ещё туже.
«Явно не искусственно изготовленная штука,» — сармат, подвесив щупальце на крюк, ждал, когда оно окончательно расслабится и отпустит штатив; витки спирали понемногу обвисали, но захват ещё был крепким. «Какую-то местную фауну пристроили к делу. Возможно, присоски не по всей длине. Есть какая-то безопасная рукоять. Может, из палки или кости. Что-то вроде хлыста.»
Шлюзовая камера открылась. Вепуат вошёл, на ходу стряхнул Сокола с плеча, припечатал к стене защитным полем и остановился у стола Гедимина.
— Смотри сюда. Только осторожно. И наушники прикрой, — велел он, медленно разжимая ладонь. Там лежали красно-жёлтые многогранники примерно с ноготь размером. Жёлтые полосы шли по рёбрам, жёлтые крапины покрывали каждую из десяти граней. На одном из углов было утолщение с остатками какой-то ткани, из него торчал обломанный шпенёк.
— Вот этими штуками тебя пришибло, — Вепуат направил коготь на многогранник, но притрагиваться к нему не стал. — Образец местной флоры. Интересно, как их запускают. Ни в коем случае нельзя давить на грани. Сразу будет…
Он покосился на наушники Гедимина, убедился, что все заглушки на месте, и двумя пальцами резко надавил на многогранник. От грохота ощутимо дрогнула столешница. Переборка резко отъехала в сторону. Гварза и Айзек выглянули в отсек с генераторами защитного поля наготове.
— Ну что ещё⁈ — Айзек оглядел лабораторию и растерянно посмотрел на Гедимина. — Что взорвал?
Сармат осторожно, легчайшими движениями подобрал со стола многогранник и показал командиру.
— Шумовые гранаты Джагулов. Вепуат нашёл. Как я и говорил — понаставили мин.
Айзек выдохнул.
— Никто не подорвался?
— Исследователи, яд-дро Сатурна… — Гварза прижал ладонь к наушнику. — Вепуат, иди и взорви эту дрянь подальше от лаборатории! Зачем было тащить её сюда⁈ У Кета и так полно взрывчатки!
Гедимин сердито сощурился и прикрыл «мины» ладонью. «Пока не просканирую — не отдам. Любопытная на Равнине флора. И фауна тоже ничего.»
— Там, вокруг шахт, было десятка полтора таких штучек, — сказал Вепуат, пропустив слова Гварзы мимо ушей. — Просто валялись… Видно, их не успели расставить, как надо. Покидали, как придётся… И вот это ещё кинули.
Он выложил на стол очередной «зрячий камень». Гварза вполголоса выругался.
— А мои каменные фигурки? — заволновался Гедимин. — Их нашёл? Полусферы и сферы с патрубками…
Вепуат помахал тяжёлым пакетом.
— Не знаю, сколько их было, но все странные каменные штуки я сгрёб сюда. Джагулы особо ничего не оставили. Я даже соседний холм проверил. Уходили, похоже, каким-то разломом…
Он многозначительно посмотрел на Гедимина. Тот угрюмо кивнул. «Разлом. Чтобы их не успели догнать. На лагерь нападать уже не осмеливаются. Только прибежать, украсть, напортить и удрать. Дикари-диверсанты, мать моя пробирка…»
…Фигурки уцелели. Видимо, кочевники их не заметили или не сочли интересными, — они так и валялись там, где Гедимин их оставил перед сном. Сармат придирчиво осмотрел патрубки и едва заметно ухмыльнулся. «Испытания прошли успешно. Пока пусть полежат здесь. Текк’ты закончат шахту — дам им новый образец.»
— Ничего не понимаю, — донеслось из-за стола Вепуата. — А если вскры… Has— su!
Гедимин досадливо поморщился. Наушники он не открывал с той секунды, как увидел притащенные «глушилки» — и, как выяснилось, не зря. От грохота Сокол свернулся в клубок и рухнул со стены, заставив Вепуата ещё раз выругаться. Разведчик встряхнул головой и отодвинулся от стола.
— Очень чувствительные мембраны, — пожаловался он, потирая наушник. — Не притронешься. А чем они грохочут — всё равно непонятно. Попробовать давить на одну и ту же мембрану, пока не выдаст отказ?..
— Только не здесь, — донёсся из-за приоткрытой переборки приглушённый голос Айзека. — С такими экспериментами идите наружу. Там уже светлеет, у Гедимина есть свой стол с шатром, — там и громыхайте.
Сарматы переглянулись.
— Работаешь — не нравится, не работаешь — не нравится… — Вепуат, выразительно пожав плечами, прикрыл стол защитным полем. — Ладно, залезу под колпак.
— Давление замерь, — посоветовал Гедимин, выбираясь из-за стола. «Вроде легче. Почти не гудит… Схожу за камнем и доделаю водохранилища. И обшивку надо проработать…»
Снаружи слегка посветлело — Гедимин уже мог, не приглядываясь, отличать траву под ногами от гравия, на котором она росла. Над полевыми кухнями курился дымок, что-то шипело и клокотало, и аборигены, устроившись на краю волокуши, быстро что-то кромсали и кидали в корзины. Едва сармат сделал десяток шагов, со всех сторон сбежались нхельви — не очень много, всего пятнадцать особей. «Остальные, видимо, ушли в посёлок,» — Гедимин вспомнил о пострадавших зверьках, и в груди неприятно кольнуло. «Они-то никак не могут противостоять кочевникам. Даже будь у них оружие — как стрелять с такими лапами⁈»