— Руниен, не уходи, — попросил он, стараясь не скрежетать ни горлом, ни зубами. — Спроси у Текк’та, который свободен, — он умеет месить камень?
…Гедимин думал, что прокалённые стволы за сутки растащат — тем более, бригада столяров из Синви собиралась делать мебель для Вепуата — но гора неошкуренных деревяшек на окраине лагеря за день стала ещё выше. Сармат, особо не всматриваясь, выбрал небольшой ствол, расколол начетверо и понёс четвертину к обрыву. Там возился, вымешивая очередной «блок» тектона, огромный змей. В подступающих сумерках его панцирь, казалось, светился изнутри.
«Доделаем образцы — и отпущу его,» — думал Гедимин, прикидывая на ощупь, как лучше расколоть вогнутую деревяшку на тонкие, но относительно прямые чурки. За прошедшие часы камней вдоль обрыва стало больше, но новые «валуны» были куда мельче и едва поднимались над спороносами огнелюбок. По внешнему виду небольшие каменные блоки были похожи друг на друга, только некоторые отличались цветом, — в той партии, в которой к камню примешивали золотую глину, «кирпичи» получались желтоватые и блестящие. В самом белом блоке была одна четырёхсотая золотой глины, в самом маленьком и отчётливо-жёлтом — одна двадцатая. Гедимин никак её не обрабатывал, просто растолок высушенный минерал и перетёр в мельчайшую пыль. Теперь он смотрел на новенькие образцы с робкой надеждой. «Проверить облучателем. Если эта смесь хоть как-то сдерживает омикрон-кванты…»
Текк’т, увидев, что сармат вернулся, легонько тронул очередной блок нижней челюстью и приподнял голову, пристально глядя на Гедимина. Тот положил обломок дерева на ближайший валун, подошёл вплотную и опустился на гравий рядом с новым образцом. Это был совсем маленький «кирпич», длиной с сарматский локоть; его разделяла надвое глубокая перетяжка. Гедимин посмотрел на экран сканера и еле слышно хмыкнул. «Всё правильно. Фольга даже не помялась. Тонкая работа. Особенно для существа длиной в полсотни метров.»
Внутри камня, параллельно его торцу, лежала пластина из обожжённой золотой глины; по другую сторону от перетяжки, так же параллельно торцам, Текк’т замуровал листок мифриловой фольги. Гедимин помнил, как сам укладывал её между двумя плоскими булыжниками и порывался придержать их края, пока змей разминает слои камня. Сармат думал, что от фольги после замешивания останется горстка молекул, но нет — ровный, даже не надорванный, листок лежал внутри камня, будто всегда там был.
Со дна долины донёсся гулкий рёв, а за ним — треск и звон бьющегося стекла. Гедимин, уже привыкший к подобным звукам, только досадливо сощурился и, оставив булыжник, подошёл к обрыву. Из глубокой шахты двое Текк’тов вытаскивали гроздь камней. Ещё один перекладывал уже вытащенные на верх насыпи и разравнивал их там, небрежно прилепляя валун к валуну. Ещё двое вынырнули прямо из скалы и нависли над шахтой. На её краю лежала до упора сдвинутая по каменным «рельсам» крышка. Один из Текк’тов вскинул голову, посмотрел на Гедимина, что-то коротко прогудел и толкнул крышку носом. Массивный кусок камня со скрежетом проехал по направляющим и остановился, запечатав шахту. «Смена закончена,» — Гедимин поднял руку в прощальном жесте, глядя, как Текк’ты отползают к полевым кухням. Там уже наполняли варевом «кормительные» мешки.
— Ну, и ты иди… то есть, ползи, — сказал сармат гигантскому змею, нависшему над ним, и махнул в сторону полевой кухни. — Завтра уже доделаем. Вашим сегодня совсем не работается.
За спиной раздался укоризненный вздох. Руниен подошёл к обрыву, приподнял посох, глядя на Текк’та, и издал горлом протяжный гудящий звук. Змей нырнул на дно долины, и вскоре Гедимин увидел, как он поднимает голову над другим краем плато. Первый Текк’т, добравшийся до кухни, уже взял в пасть пропитанный жиром мешок и разминал его челюстями; Скогны, ухватившиеся за тросы, едва держались на ногах от тряски и качки. Гедимин еле слышно хмыкнул — «Технология кормления… Надо было до этого ещё додуматься!»
— Текк’ты вернутся сегодня ночью, — сказал Руниен, глядя на «ободранную» долину. — Будут работать ещё долго.
Он подошёл к жёлтому валуну и тронул его посохом.
— Таких камней я много видел в Ахгете. Видно, ахгетские башни тоже лепили Текк’ты.
Гедимин пожал плечами.
— Они делают хороший материал. Плотный, прочный, без трещин и каверн. И хорошо понимают объёмные схемы… Можно как-то закрепить договором их работу? Количество рабочих, длительность смен, выработку? Хоть бы какой-то план, чтобы было, на что опираться…
Руниен посмотрел на него с явным сочувствием и качнул посохом.
— Это Текк’ты. Они помогают вам, пока помогают. Ничто не привяжет их ни к месту, ни к вам.
Гедимин шепотом помянул уран и торий. «Вот это хуже всего. Не кочевники… даже не идиотские законы физики. Вот это отсутствие планирования.»
— Нас тут не будет, когда они вернутся, — сказал он вслух. — Сможешь дать указания лепщику? Работа несложная, а он вроде понятливый…
Руниен щёлкнул языком и спрятал руки (и часть посоха) в длинных рукавах накидки.
— Я не возьмусь передавать твои слова, Дим-мин.
Сармат мигнул.
— Там ничего слож… — начал было он, но осёкся, увидев, как Руниен плотно заматывается в накидку и как будто превращается в нахохленную птицу. «Совсем как Вепуат,» — мелькнуло в голове. «Вот как они так делают?»
— Я не возьмусь, — повторил Руниен, и Гедимину в его голосе почудился страх. Выдернув посох из гравия, страж побрёл к полевой кухне. Сармат, озадаченно пожав плечами, подобрал кусок дерева и повернулся к лаборатории. «Ну ладно. Пойду делать арматуру. Может, когда вернёмся, Текк’ты ещё будут тут. Доделаю арматуру и вернусь за камнями…»
24 января 15 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Не, Гедимин. Ни на атом ты не привыкаешь к переходам, — вздохнул Вепуат, наблюдая за попытками Гедимина стоять, не шатаясь, и держать глаза открытыми. Получалось только что-то одно, и то если он не пытался выровнять заодно голову.
Омерзительно бодрая болтовня где-то за штабелями ящиков на секунду притихла, затем из-за контейнера, поправляя на ходу шляпу, выглянул Кенен Маккензи. От его широкой улыбки Гедимина снова замутило, и он наклонил голову и зажмурился. «В ядерный могильник такие порталы!»
— Ну и как там наш… — голос Маккензи резко переменился. — Ну тески! Ну нельзя было отдать нергонам кого-то менее нужного⁈
Гварза с присвистом выдохнул в респиратор. Гедимин не удержался от кривой ухмылки.
— Меня, что ли? — сухо отозвался Айзек. — Кенен, ты знал, что будет, когда его к нам отправлял? Не мог не знать — вы с ним долго работали.
Кенен развёл руками и изобразил виноватую улыбку.
— Было бы из чего выбирать, Айс. Было бы из чего… Ну что, Джед? Ты в состоянии вылезти из скафандра? В таком виде тебя выпускать нельзя. Кен, сделай одолжение, забрось его драный панцирь к Скегги! Пока эти двое стоят у медчасти, ты как раз обернёшься. Эй, парни, займёте для Кена очередь?
— Угу, — отозвался Вепуат, обменявшись с Гварзой недружелюбными взглядами. Гедимин вяло шевельнул рукой. Внутренности снова сжались в комок, во рту появилась горечь. «В ядерный могильник такие декомпрессии…»
… — Ага. Скафандр в ре-мон-те… — проговорил, будто под запись, филк-медик. Вепуат давно успел сдать кровь, «застегнуть» скафандр и отойти к двери, а филк всё разглядывал Гедимина и едва заметно щурился.
— Ну что? — не выдержал сармат. Филк задумчиво похмыкал.
— Что-то с тобой странное, ликвидатор. Головой нигде не бился? На мой палец посмотри… А, нет, фокусируется. Непонятно…
— Ты на мутацию проверяй, — буркнул Вепуат. — Эа-клетки есть? Нет? Ну и хватит глазеть, мы на смену опаздываем.
Филк нехорошо ухмыльнулся.
— Может, тебя в карантин, ликвидатор? До выяснения? Что-то с тобой всё-таки не так…
…Вепуат, едва за ним закрылась дверь медчасти, шумно выдохнул и вполголоса помянул спаривание «макак».
— Вроде филки разные, а липнут одинаково. Опять к тебе прицепились!
— Это из-за перехода, — Гедимин досадливо поморщился. — Мне нехорошо, и медики это видят.
— Ничего, дойдём до штаба — там отлежишься, — Вепуат подставил ему плечо. Гедимин поёжился от налетевшего ветра и неожиданного холода чужой брони. «Здесь ещё зима,» — он посмотрел на хрустящую под ногами наледь. «Холодно. Отвык ходить без скафандра.»
…Открывать глаза не хотелось. Таймер на запястье протяжно пискнул, ему в ответ запищал будильник Вепуата. Разведчик зашевелился, поднимаясь с матраса, и громко зевнул.
— Вот ведь странно. Что спал, что не спал — всё равно голова отбитая, — пробормотал он, ни к кому не обращаясь. Гедимин согласно хмыкнул и перевернулся набок. Спал он в уличном респираторе, но странные, забытые запахи всё равно обжигали носоглотку, и лёгкие как будто съёживались. Он снова сделал глубокий вдох и досадливо поморщился. «Привык к трём окислителям. Грёбаная свихнувшаяся планета…»
— … о внесении ксенофауны в список одомашненных видов, — донеслось из-за приоткрытой двери. — И требуют отчёта о возможном использовании. Какое использование, жёваный крот⁈
Гедимин невольно ухмыльнулся.
— Дронщик, — криво улыбнулся Вепуат, прислушиваясь к голосам. — Любопытно. Говорит там со Скегги об отчётах. С каких пор дронщики отчитываются⁈
Гедимин дёрнул плечом. У воды из фляги, как и у воздуха на складе, был какой-то странный, плохоуловимый вкус — и сармату он не нравился.
— Может, сейчас все отчитываются, — лениво предположил он. — Вернёмся — и будем каждый день строчить отчёты.
— Уйду в шахтёры, — угрюмо отозвался Вепуат. — Ну что, проснулся? Выходим? Скафандр твой ещё не забыть…
Скегги, Иджес, Сарда и ещё трое ликвидаторов, чьи имена Гедимин не смог припомнить, склонились над столом и разглядывали какую-то голограмму. На шум в дверях склада повернул голову только Иджес — и тот, встретив взгляд Гедимина, едва заметно вздрогнул и снова уткнулся в картинку.
— А ведь нас тут уже месяц нет, — прошептал Вепуат, останавливаясь у стапеля. — Странное ощущение. Будто ты и здесь, а будто ещё там…