Этот значок, похожий, на взгляд Гедимина, на горные пики над ущельем или на вскинутые крылья, на Равнине, видимо, символизировал холод — именно его нанесли на ёмкость с «вечным льдом». Сармат старался в точности воспроизвести его форму, не нарушив пропорций, — знак был слишком уж простым, допускающим множество вариантов… «Кажется, так,» — он в последний раз оглянулся на бочонок с «ледышками» и тронул палочкой металл. Отвести руку он не успел.
Что-то брызнуло из-под пальцев, ударило в лицевой щиток, со звоном посыпалось на колени. Сармат с шипением прижал ушибленную руку к груди, запоздало вскочил и успел заметить, как осыпается с него что-то блестящее. Это была мелкая металлическая крошка — практически рэссеновый песок. Образец раскололся на тысячи фрагментов, оставив на столешнице небольшую вмятину и сеть царапин. Ещё одна, микроскопическая, но очень неприятная, протянулась по лицевому щитку.
— Мать моя колба… — пробормотал сармат, сметая осколки в кювету. Под полог кто-то всунулся, следом раздался писк — стеклянный звон лопающегося металла, похоже, был слышен и снаружи.
— Как это может работать⁈
— Гедимин! — в закачавшийся шатёр заглянул Вепуат. — Жив? Цел? Что было?
— Чтоб я знал, — пробормотал Гедимин, опускаясь на стул и ставя локти на столешницу. Кювета с остатками образца стояла перед глазами — и захочешь, так не забудешь.
— Ты взрывчатый знак начеканил⁈ — Вепуат посмотрел на осколки и ошалело замигал. — И сработало⁈
— Знак льда, — Гедимин резко качнул головой. — А взрывчатый… что-то опасаюсь я его рисовать…
…Длинной палкой орудовать было неудобно, но Гедимин терпел, осторожно направляя «кисть» сквозь защитный купол. Второй соорудили над столом, и над ним навис Вепуат, пристально следя за движениями палочки и проступающими на металле значками. Закончив, Гедимин резко отдёрнул «кисть», оба купола уплотнились до непрозрачности, и сармат замер, в любой момент ожидая взрыва. Но в шатре было тихо.
— Ядро Сатурна… — почти беззвучно выдохнул Вепуат, глядя, как поля растворяются. Он отступил к выходу. Вдоль кожистых «стен» шатра поднялся прозрачный купол. Гедимин покосился на него, резким жестом велел Вепуату залечь и накрыл разрисованную заготовку ладонью.
Ничего не произошло — ни в этот момент, ни тогда, когда сармат сжал образец в кулаке и поднял над столом. Досчитав до двадцати, он с трудом разжал пальцы и с нервной ухмылкой подбросил «железку» на ладони. Металл зазвенел.
— Ничего? — Вепуат, опираясь на локоть, поднял голову, но вставать не спешил. Гедимин покачал головой и снова подбросил заготовку, но ловить не стал. Она со звоном упала на столешницу, подпрыгнула пару раз и замерла.
— Теперь я, — прошептал разведчик, жестами отгоняя Гедимина к выходу. Сармат недовольно сощурился, но отступил. «Зря это он…» — думал Гедимин, осторожно опускаясь на пол, но держа «арктус» наготове. «Ещё скафандр чинить…»
«Железка» зазвенела, и ремонтник вздрогнул.
— И верно, ничего, — Вепуат, озадаченно хмыкнув, повернулся к нему с заготовкой в руке. — Лови!
Гедимин с грохотом врезался в стол. Сверху громко помянули спаривание «мартышек». Сармат, встряхнувшись, поднялся на ноги, осмотрел пострадавшее оборудование (прокалённое дерево держалось прочно — так, откололась пара щепок) и подобрал с подстилки разрисованную заготовку.
— Шёл бы ты с такими шуточками…
Вепуат виновато хмыкнул и развёл руками.
— Не работает. Странно как-то… А ледяной знак, говоришь, сработал?
Гедимин угрюмо кивнул.
— Что-то мы не учли… — он небрежным жестом смахнул защитное поле и с «железкой» в кулаке шагнул к выходу. — Идём. Поймаем местного и спросим у него. Они тут все спецы…
Вокруг шатра незаметно скопилось пять десятков нхельви, но от вышедших сарматов они шарахнулись и прижались к земле. На дальнем периметре Гедимин заметил двуногую тень. Вепуат заверещал, нетерпеливыми жестами подзывая чужака; Бронн нехотя приблизился на пару шагов, за ним из-под полога шатра выбрался другой, с приспособлением, отдалённо похожим на щётку с толстой трубчатой ручкой.
Вепуат толкнул Гедимина в бок и кивнул на его кулак. Сармат разжал его, показывая неудавшуюся «мину». Бронны с визгом шарахнулись к шатрам. Там они и остались — Вепуат как-то уговорил их не убегать, но подходить ближе они всё равно не стали. Несколько секунд они молча слушали, подняв уши, потом один тихо заговорил, показывая оттопыренным когтем то на Гедимина, то на Вепуата.
— Что? — нетерпеливо спросил ремонтник. Ему надоело держать руку на весу, и он опустил её, заставив Броннов нервно дёрнуть ушами.
— Они говорят… — Вепуат слегка поморщился. — Ты, в общем, слушай и не перебивай. Такой колдовской знак, мол, не тронет своего создателя. Ты по нему можешь хоть прыгать. А вот если притронется чужак — или хоть на длину тени подойдёт…
Гедимин мигнул.
— Длину тени?
— Ну да, — Вепуат сделал вид, что отмеряет что-то по земле. — Пока тень не коснётся, камень не услышит. Я только не понял, что с тёмным временем суток. Погоди, сейчас уточню…
Гедимин досадливо сощурился.
— Стой! Сейчас не до ерунды. Не тронет создателя? А у тебя почему не взорвался? Ты же вроде не…
Вепуат приподнял руку, жестом попросив Гедимина подождать, и заговорил по-броннски. Аборигены, к удивлению ремонтника, ещё не убежали, хотя было им явно не по себе. Дослушав, они снова замахали руками, но теперь тыкали не только в сторону сарматов, но и туда, где стояла недавно лаборатория, и куда-то к полевой кухне.
— Ага, — отозвался озадаченный Вепуат. — Они говорят, что мы оба — равные Куэннам, и Айзек и Гварза тоже. Знак нанёс равный Куэннам, теперь он всех равных не трогает. А вот если тень Бронна или там Скогна на него упадёт… Да, кстати, освещённость не влияет. Это — про тень — так, фигура речи. Единица расстояния.
— М-мать моя пробирка, — пробормотал Гедимин и перевёл взгляд на кусок металла. — Оч-чень интересно…
Вепуат задумчиво сощурился на нхельви, снова подступивших к шатру. Между ними и растерянным Гедимином постоянно сохранялась дистанция — примерно с длину тени зверька, вставшего на задние лапы.
— На ком бы проверить…
Гедимин покосился на него и резко мотнул головой, отступая к шатру.
— Я тебе что, Ассархаддон⁈
Вепуат поспешно замотал головой, хотел что-то сказать, но тяжёлый гул прервал его на полуслове, и сармат развернулся к дальнему обрыву.
— Бронеход!
…Так и не испытанную «мину» Гедимин пристроил на видное место над поршневой установкой — сюда точно незачем было лазить посторонним… да и в шатёр никто полезный давно не заходил — пыль так и покрывала поверхности. Вернувшись за стол, сармат сжал пальцы в замок, пристроил сверху подбородок и задумался. Происходящее ни в какие ворота не лезло, но какие-то закономерности в нём должны были быть, пусть и самые нелепые.
«Чем этот металл похож на те камни? И чем эти листья и камешки на него непохожи?» — сармат покосился на разрисованные листки — они определённо не собирались менять свои свойства. «Разве что… ирренций. Там и там был в составе ирренций. А вот в листках его нет…»
Кто-то с силой откинул полог, и шатёр качнулся. Гедимин, раздосадованно хмыкнув, отвёл взгляд от «мины» и покосился на «дверь». «Айзек? Этого не хватало…»
Командир экспедиции остановился у стола и шумно вздохнул. У входа зажёгся белый огонёк — вслед за сарматами в шатёр пролез страж.
— Дим-мин опять неосторожен, — услышал Гедимин щёлканье жвал и недовольно сощурился.
— Рука сильно болит? — спросил, помолчав, Айзек. Гедимин качнул головой, выжидающе глядя на него. Айзек поморщился.
— Ну, то есть — в Ураниум тебя не везти, операция не понадобится?.. Слушай, а вот земная взрывчатка, — её ты тоже руками хватал?
Гедимин гневно фыркнул, поднимаясь из-за стола.
— Это были просто дурацкие рисунки! Там не… — он осёкся и пристально посмотрел на Айзека. — Ты знал про этот бред? Что это вот так работает⁈
Айзек и Гор быстро переглянулись.
— Опасно держать Знак Разрыва вот так, без дела, — проговорил страж, глядя на «мину» сквозь кольцо-навершие. — Или он тебе нужен, или ты сотри его…
— Стереть? — Гедимин взял «железку» в руки. — Просто убрать рисунок, и… свойства… исчезнут?
Гор качнул посохом.
— Ты его сделал, ты можешь и стереть. Твои знаки очень сильны, Дим-мин. Работай с ними осторожно!
Гедимин положил заготовку на стол значком кверху — и увидел, что Айзек слегка меняется в лице и подаётся в сторону. «Знал,» — сармат криво ухмыльнулся. «Только нам с Вепуатом не сказал. Ну да — а зачем?..»
— Покажи, как ты их… обезвреживаешь, — попросил он стража. — Никогда не видел.
Кольцо-навершие накрыло кусок металла и резко поднялось кверху в облачке жёлтой пыли. Металл очистился, ксенофторид лёг вокруг тонким пылевым кольцом. Гор отвёл посох в сторону и слегка наклонил голову.
— Знак стёрт. Ты наносил другие, верно?
Гедимин молча придвинул к нему кювету с раскалённым куском металла. Жвалы Гора шевельнулись; теперь казалось, что он улыбается.
— Огонь к огню…
За спиной стража тяжело вздохнул Кенен Гварза.
— Может, его всё-таки выслать? Вернуть Маккензи, пусть он с ним возится. Пока все живы, а лаборатория цела…
Вепуат сердито фыркнул и протолкнулся к столу, оттеснив задумавшегося Айзека.
— Мы исследуем новые явления. Что тебе опять не по нутру⁈
Гедимин досадливо сощурился — только очередного нелепого спора сейчас и не хватало.
— Гор, — он тронул стража за хитиновый щиток. — Я ещё рисовал значок холода. Металл почему-то взорвался…
Страж вздрогнул, а потом под его бронёй что-то захрустело. Несколько секунд он молча щёлкал жвалами.
— Надо быть осторожнее, Дим-мин, — с укоризной сказал он, когда хруст затих. — Лёд враждует с огнём. Как ты дожил до своих лет и этого не узнал⁈
— Мы из Тлаканты, — глаза Айзека внезапно сузились и потемнели. — И не мне тебе рассказывать про карантин и саркофаг. Идём. Пусть Гедимин переварит новую информацию.