— К ночи нужна будет купальня, — сказал он, глядя мимо ремонтника. — Вода должна быть нагрета — и течь, где положено.
Гедимин снова мигнул. «Чего он-то пришёл? Такой важный вопрос?»
— Будет, — сдержанно пообещал он, покосившись на часы. Шёл шестой час вечера. «Ладно, пойду набирать воду.»
У входа в душевую горел одинокий жёлтый фонарь. Гедимин толкнул дверь — она отъехала по направляющим почти бесшумно, открывая светлое помещение предбанника. Там тянуло сквозняком — вентиляционные лючки были распахнуты настежь, душевую продувало со всех сторон.
— Прохладно тут, — заметил Вепуат, закрывая за собой дверь. Тяга стала чуть меньше. Гедимин прошёл по предбаннику и душевой, прикрывая лючки, достал из ниши в полу пластины-обогреватели и подвесил одну из них посреди помещения.
— Расставь фонари, — попросил он Вепуата и втиснулся в закуток на дальнем торце. «Отсек управления» был там. Покрасить рукоятки пока не вышло — Гедимин обмотал их тонкими кольцами жёлтого гзеша, чтобы различать хотя бы по количеству полос. Одна из них поднялась, запуская маятник отсекателя, и сармат услышал прерывистый плеск — вода потекла в первую цистерну.
Гедимин открывал промежуточные клапаны, когда в предбаннике что-то зашуршало, потом тихонько отодвинулась дверная пластина. «Филки, что ли?» — подумал он, недовольно щурясь. Вода зашумела громче, и сармат, подтянувшись на каменных выступах, добрался до «горячей» цистерны и положил туда раскалённую пластину. «Можно было бы на штырь приделать… А, ладно, положат вручную. Рукоять есть, руки не обожгут.»
— Можно проверять, — сказал он вслух, прислушиваясь к плеску и трогая поверхность воды в «горячей» цистерне. — Открывай все вентили!
— Ага, сейчас, — отозвался Вепуат. — Только местных выгоню.
Снаружи, в ярко освещённой душевой, уже негде было ступить — на полу расселись нхельви. Они сбежались сюда со всего лагеря и по дороге разбудили и поваров, и дровосеков, и местную охрану — сейчас она с копьями толпилась в предбаннике, а самые смелые Скогны уже вошли в душ и оглядывались, тыкая когтями во все стороны. Верещали они пока сдержанно, вполсилы, но кое-кто уже тянул руки к шлангам. Гедимин рявкнул, шагнул вперёд — аборигены подались к предбаннику, но, немного отступив, остановились.
— Они что, душевых не видели? — ремонтник сердито фыркнул. — Вепуат, гони их в шею!
Сармат издал несколько пронзительных звуков, прислушался к ответному гомону и развёл руками.
— Они слышали о купальнях Куэннов в Сердце Пламени. Но никогда не видели купален сарматов. Слушай, а может, так пустим воду? Вымокнут — их проблемы.
Гедимин пожал плечами.
— Мне без разницы. Механизм надо проверить. Запускай!
Последний клапан открылся, и сармат прижал палец к трубе под потолком, улавливая вибрацию. Вепуат, перешагивая через снующих под ногами зверьков, щелчками сбивал вентили, и из каждого распылителя ударял вертикально вниз поток крупных капель. Вода была тёплой, и в душевой резко потеплело. Гедимин посмотрел на струи, сбегающие в водосток, и довольно хмыкнул.
— Работает. Выключай.
Дверь между сырой душевой и сухим предбанником закрыть не успели — теперь вода была и там, и там. Мокрые нхельви отряхивались, Бронны и Скогны выжимали одежду — и гомонили, и верещали, хватаясь за всё подряд.
— Ну, хоть в карманы не суют, — шумно выдохнул Вепуат, нетерпеливыми жестами подгоняя чужаков к выходу. Они больше не сопротивлялись — галдящими группами вываливались из душевой и уходили в темноту, всё так же не закрывая рта. Гедимин прислушался к удаляющемуся гаму и потёр наушник.
— Давай ещё раз. Теперь — без зверьков.
…Гедимин посмотрел на термометр и пожал плечами.
— Что тут горячего? Всего пятьдесят. И ещё остынет.
— Забирай, забирай пластину, — нетерпеливо помахал из душевой Вепуат. — Кому «всего», а кому ожоги лечить.
— Какие ожоги, мать моя колба… — Гедимин, досадливо щурясь, вынул из воды нагреватель. «Пока филки соберутся, тут всё остынет десять раз. И так-то вода чуть тёплая…»
— И всё-таки напор слишком сильный, — Вепуат, сдвинув одну из рукояток, смотрел на падающие капли. — Вентили выбивает. Нигде там нельзя подкрутить его?
Гедимин сунул ладонь под струю и пожал плечами.
— Да какой там напор…
Он подвигал рукоятку и озадаченно хмыкнул — у неё, и правда, оказалось только два крайних положения, в срединных она почему-то не держалась. «Чего-то не учёл, пока избегал вращающихся деталей…»
— Нормальный напор, — буркнул он, окинув взглядом ряды шлангов. — И вода, кстати, холодная.
Вепуат хмыкнул.
— Что ты там проверяешь сквозь перчатку⁈ — он тронул пальцем щитки на ладони, обнажая руку до запястья. Когда Гедимин, ошалело мигнув, схватился за генератор защитного поля, разведчик уже сунул ладонь под струю и задумчиво сощурился.
— Хм… Для меня терпимо, а филкам будет тяжеловато, — подытожил он, закрывая вентиль. — Убавь напор!
— Все краны откроются — сам убавится, — буркнул Гедимин, пристально следя за смыкающимися пластинами на его руке. — Куда лезешь без защиты⁈
Вепуат ухмыльнулся.
— Филки сюда придут голышом, — напомнил он. — Для чего душевую строили? Чтобы мыться в скафандрах?
Гедимин ошалело мигнул.
— Ты что, тоже защиту снимешь⁈ — он недоверчиво покачал головой и стряхнул капли с локтя. — Давно на дозиметр не смотрел?
Вепуат пожал плечами.
— Таркасан вон не смотрит, а щупальца пока не отрастил… — его взгляд внезапно стал неприятно пристальным. — А ведь ты и в Ураниуме из скафандра не вылезал. Даже во сне…
Гедимин сердито фыркнул и потянулся к верхним вентилям. «Ладно, убавлю ему напор. Пусть моются водяной взвесью.»
— Хватит болтать, — буркнул он, не глядя на Вепуата. — Где у Айзека мыло?
…Гедимин в душевую не пошёл — остался у бронехода и следил из темноты, как филки вместе с Айзеком и Гварзой заходят в предбанник и задвигают за собой дверь. Вентиль водоподъёмника оставили открытым, за ним следил Вепуат, — если что, опустевшая цистерна тут же наполнилась бы, а сармат подогрел бы воду специальной пластиной. Где-то через полчаса — Гедимин уже хотел идти проверять, что там случилось — филки начали выбираться наружу. Вид у них был ошалевший. Кто-то возился внутри, открывая лючки на проветривание. Потом за дверь вышел Гварза.
— Бронны приберутся, — донёсся из предбанника голос Айзека. — Вывесят всё на просушку. Там вода ещё осталась — не спускай её… А, Гедимин? Ну, хорошо. Да, иногда его не поймёшь. То в реактор голыми руками, то каждого кванта боится…
Гедимин сердито сузил глаза и отступил дальше в темноту. «Он что, тоже мылся голышом? И Гварза⁈ Чем им тут так выжгло мозги?..»
Когда чужие шаги стихли, он зашёл в здание. В предбаннике висели вдоль стен мокрые куски рыхлой ткани и кое-как прополосканные полотнища войлока, побуревшие от местного «мыла». Бочонок с ним Айзек забрал с собой. Гедимин подумал, что немало этого вещества к утру осядет на фильтрах отстойника. На секунду мелькнула даже мысль о его повторном использовании, но сармат отогнал её и закрыл за собой дверь душевой. Увеличить напор было делом одной секунды; Гедимин состыковал шланг и патрубок и пустил воду в скафандр. «Остыла,» — недовольно сощурился он. «Ничего, внутри подогреется.»
Он сел у стены и, блаженно щурясь, ждал, пока моющие жидкости очистят, согреют и охладят его кожу. Запах мыльного раствора внутри скафандра был сильным, но приятным… по крайней мере, привычным. Гедимин покосился на оставшиеся на стене потёки бурого «абразива» — кто-то из филков неосторожно размахнулся мочалкой — и брезгливо поморщился. «Натирать грязью кожу… Ладно, недомерки тут подопытные. Но Гварза с Айзеком… и Вепуат туда же…» — его передёрнуло. «Нет, такие опыты — без меня.»
32 день Жизни, месяц Металла. Равнина, Сфен Земли, долина Элид
— Не, — Вепуат качнул головой. — Всю ночь было тихо. Никаких чужаков. Похоже, есть прок от твоей стены…
Сарматы стояли чуть поодаль от лагеря и смотрели, как плоские тягловые звери таскают расколотые пополам стволы. Аборигены начали работу задолго до рассвета — Гедимин, выйдя в первом часу из шатра, обнаружил, что один караван уже разгрузился и снова уходит в степь. Судя по воодушевлённому гомону Броннов и Скогнов, в этот раз обошлось без минирования и внезапных налётов, и даже на горизонте живые танки кочевников не маячили.
— А они, пожалуй, успеют, — не без удивления заметил Вепуат, пересчитывая брёвна. Гедимин молча кивнул. Сегодня он собирался, как посветлеет, выйти в степь и наконец дотащить остатки древесины до лагеря… но, кажется, аборигены обошлись без него. «Ну, хоть что-то,» — думал он, машинально поправляя криво лежащие обрубки и выравнивая ряды. «Завтра, если местные не ошиблись, пройдёт первичная прокалка. Что не дойдёт до кондиции — закопаю в земляную печь. Останется сгрузить всё это на хранение. Куда-нибудь в место с сухим воздухом…»
В кармане у него лежал чертёж примитивного ангара с двумя наклонными стенами и узкими торцами — склада, совмещённого с мастерской; сармат только не определился, куда его ставить — на вершину холма или на дно «ободранной» долины.
Пока он раздумывал, Вепуат неслышно отошёл в тень; через пару минут мимо сармата пронёсся чёрный силуэт, ярко сверкнул в свете наручного фонаря, развернулся в воздухе и, обогнув Гедимина, промчался мимо. Послышалось одобрительное хмыканье и знакомое чавканье — дрессировка «трилобитов» продолжалась.
…Айзек копался в образцах на столе Вепуата. Гедимин покосился на него, но прошёл мимо — в тигле уже «дозревала» рэссена. Пока сармат спускал шлак и осматривал в последний раз подготовленные опоки, шорох и звон затихли. Айзек остановился у литейной станции.
— Что это?
— Инструмент, — буркнул Гедимин, убирая руку от миниатюрной опоки. «Даже с орнаментом,» — криво ухмыльнулся он. «Но камешки вставлять не буду.»
— Для кого? — не отставал Айзек.
— Арматуру будут делать местные? — полуутвердительно спросил Гедимин, накрывая формы кожухом. — Для них. А то приедут с к