Он хотел выключить сканер, но остановился — луч «высветил» дальний конец коридора и длинный ворох подстилок в проходе. Поверх них лежал свёрнутый мешок, сшитый из войлока — один из местных «спальных коконов» — и двухметровому филку он был явно велик.
«Очень длинный. В такой я бы влез,» — думал Гедимин, озадаченно глядя на очертания мешка. «И в длину, и в шири… Hasu! Это что, постель Гварзы⁈»
Казалось бы, удивляться было нечему — после полутора-то месяцев, прожитых на тех же грязных тряпках, и ладно бы в бараке, а то — в шатре… Но Гедимина при попытках представить, как он залезает в войлочный кокон и зарывается в подстилки, отчего-то передёргивало. «И чего Гварзе в лаборатории не жилось? На полу-то зачем спать, есть же комнаты…» — он брезгливо поморщился и, не оглядываясь, зашагал к шатру. На ночь он собрал всё тряпьё и шкурки в шар защитного поля и вогнал в них два кьюгена чистого омикрон-излучения, — минеральная пыль от этого не растворилась, но бактерий определённо стало меньше. «А Гварза облучал кокон, прежде чем в него лезть? Надеюсь, облучал. Не идиот же он — самому на себе ставить такие опыты…»
В душевую Гедимин дошёл через час, повозившись немного с маятниками-отсекателями и пропустив перед собой толпу филков. Когда шум на окраине стих, он вышел — и столкнулся с Вепуатом и всем его зверинцем. «Трилобиты» сидели, вцепившись в броню и втянув в себя всё, кроме хвоста — даже глаза прикрыли. «Плюс один по Цельсию,» — Гедимин покосился на термометр и сочувственно хмыкнул.
— Может, на них чехлы сшить? У Скогнов полно войлока…
Вепуат протяжно вздохнул.
— На крылья тоже чехлы?.. С термоизоляцией у них порядок. У них с поддержанием активности проблемы. Ты в душевую? Не знаешь, вода там горячая?
…«Трилобиты» метались по душевой, периодически задевая то шланги, то стены, то двери. Вепуат следил за ними из-под тонкого защитного поля и задумчиво щурился.
— Говоришь, Гварза спит на полу? Так отсеки-то для филков. Ему тесно, — сказал он, не выказав особого удивления. — Ну что, сегодня будем пускать ракеты? Погода вроде лётная…
Пускать ракеты было ещё рано, и можно было бы вернуться к отсекателям, но на полпути к шатру Гедимин увидел, как абориген с ложкой аккуратно вычёрпывает воду из «чаши» туманника и переливает в небольшой кувшин. Сармат озадаченно хмыкнул и оглянулся на Вепуата. Абориген, вычерпав воду до половины, перешёл к следующему растению. Сарматов он не замечал.
— Чего это он? — вполголоса спросил Гедимин. Вепуат дёрнул плечом — он смотрел только на экран передатчика, принявшего какие-то сигналы от дронов-разведчиков.
— Ну надо же… сегодня, видно, день такой — все какие-то странные, — услышал Гедимин его растерянное бормотание и придвинулся ближе. «Что там ещё?»
За полевой кухней двое аборигенов выкапывали из гравия и складывали в кучу лепёшки помёта. Такое Гедимин уже видел — за тягловыми животными убирали каждое утро, сбрасывая всё накопанное под холм, в компостную яму. Но в этот раз над аборигенами нависал длинный силуэт филка. Низкорослый сармат тоже собирал помёт, и контейнер в его руках был наполнен почти доверху. Пока Гедимин изумлённо мигал, филк наполнил ёмкость и плотно закрыл крышку.
— Берёт пробы? — неуверенно предположил сармат. Вепуат фыркнул.
— Чего там брать⁈ У меня по этим животным полная база — и по пище, и по внутренней флоре. Кому надо, берут и читают. И потом — на какие пробы нужна такая куча⁈
Гедимин кивнул. «И правда. Пары пробирок хватило бы. М-да, Вепуат прав — сегодня все какие-то странные…»
…Пузырь, обмазанный Би-плазмой, запустили в небо в шестом часу утра, когда уже как следует посветлело, а Гедимин вернулся из «ободранной» долины, раздав указания строителям. «Надо будет сделать запуск из наших спецшахт,» — думал он по дороге. «Смоделировать все условия. Тогда будет ясно, получилось или нет. Вот днём Текк’ты уползут, и спущусь к шахтам…»
— А местным ещё не надоело, — вполголоса заметил Вепуат, кивнув на шатры — из-за них выглядывали любопытные мордочки и лица. Близко, впрочем, не подходил никто, а страж и вовсе не показывался.
— Пусть смотрят, — буркнул Гедимин, ставя конструкцию на «стартовый стол». «Нам всё это ещё Гварзе показывать. Я бы предпочёл аборигенов.»
… — Да точно он сел, точно, — Вепуат постучал пальцем по наплечнику Гедимина и потыкал в передатчик. Сармат, измеряющий сканером расстояние от намеченных цветных камешков до горячего пузыря, только отмахнулся.
— На три сантиметра мимо, — сказал он, угрюмо щурясь. — Опять балансировать…
— Три сантиметра? Всего-то? — Вепуат недоверчиво хмыкнул. — А тебе чего надо? Микронной точности? От неуправляемого дрона⁈ На три метра по ветру не улетел — уже подарок!
Гедимин поморщился.
— Он должен вернуться точно в шахту. И не разбиться о стенки.
«Итак, в дождь его запускать нельзя, при сильном ветре — нельзя…» — Гедимин вспомнил световой гейзер, бьющий в небо над Равниной каждое утро, и снова поморщился. «Может, и правда — снять крышку с реактора? Или с мачтовой сборки хотя бы? Какой-то очень ограниченный передатчик получается…»
…«Пока и прочность, и эластичность в норме,» — Гедимин накрутил на палец трубку жиропровода и задумчиво её подергал. «Это четвёртый запуск для этой пары ракет. Надо бы высчитать, сколько запусков в среднем они выдерживают. Рано или поздно придётся менять. Скорее рано, чем поздно, — всё-таки это кость и каучук…»
Вепуат шумно выдохнул Гедимину в наушник. У сармата в ухе защекотало, и он, недовольно щурясь, отступил в сторону.
— Чего?
— Световой день не бесконечный, — отозвался Вепуат. — Нормально он сел, чего тебе ещё надо⁈ Зови Айзека, пока он никуда не удрал!
Гедимин поморщился.
— Айзека… — повторил он. «Испытания в шахтах,» — щёлкнуло в мозгу. «Текк’ты только что уползли, значит, пара часов у нас есть…»
— Ладно, зови, — он осторожно прижал остывающий «дрон» к груди. — Пойду ракеты заправлю.
…Когда у шатра послышались чужие шаги, Гедимин недовольно сощурился. «Гостей» было трое, и все — в тяжёлых скафандрах. «Ну естественно,» — он потянулся к шлему — глаза лучше было убрать под тёмный щиток. «Не мог же Гварза такое пропустить. Ладно, Гедимин. Держи язык за зубами. Ничего лишнего, только о деле.»
Когда полог приподнялся, он отодвинулся от стола, на котором стоял заправленный и готовый к испытаниям «дрон», и молча кивнул на аппарат — «вот». Секунду спустя в шатре стало очень тесно. Айзек и Гварза подошли вплотную, и Вепуат, еле-еле нашедший себе место, выглянул из-за их спин и жестом сказал Гедимину: «Только спокойно!»
— Это оно? — уточнил Айзек, наклонив голову набок и пристально глядя на пузырь. — Это… окончательный вариант?
— Без кольца-накопителя, — отозвался Гедимин. — Пока заменил его камешками. Когда привезёшь? Надо опробовать с рабочей нагрузкой. Под излучателем…
Гварза с присвистом выдохнул в респиратор.
— Это из чего? — спросил он, ковырнув когтем пожелтевшую ракету. — Это движущий механизм? Что внутри?
— Реактивный движитель, — отозвался Гедимин. — Полая кость, внутри — мешок с жиром, от него — трубка к зажигателю.
— М-мать моя пробирка, — пробормотал Гварза, медленно поднимая взгляд на ремонтника. — И это должно летать?
— Нормально оно летает, — пробубнил обиженный Вепуат. — Гедимин уже всех задрал своими испытаниями. Теперь ещё и ты…
Айзек сердито шикнул на него и, осторожно подняв «дрон» со стола, повертел в руках.
— Довольно лёгкий, но… подъёмная сила невелика. Ладно, поднимут его ракеты… Садится он плавно? Не побьётся на спуске?
Гедимин качнул головой.
— Эта модель села трижды. Я ничего не заменял. Единственное — при сильном ветре или столкновении с фауной…
— А это что? — перебил его Гварза, тронув когтем блестящее пятно на верхней части пузыря. Би-плазма ещё не высохла — Гедимин только что нанёс новый слой, чтобы уж с гарантией всех распугать.
— Защита от ксенофауны, — отозвался он. — Отпугивающий состав.
Гварза и Айзек переглянулись.
— Бред больной макаки, — пробормотал Кенен. Айзек укоризненно хмыкнул.
— Я бы посмотрел эту конструкцию в деле. Вепуат, у тебя есть записи с испытаний? Дай на минутку, мы с Кененом определимся…
Вепуат протиснулся к столу и сел рядом с Гедимином. Айзек и Гварза с двух сторон нависли над его передатчиком. Гедимин старался не прислушиваться к их шёпоту — говорили они тихо и быстро, и, судя по интонациям, ни у кого из них увиденное радости не вызвало. Гедимин сидел молча, стараясь не морщиться. «Можно подумать, мне эта дрянь нравится. Но ведь вы же сами меня сюда притащили! Да, тут не из чего делать нормальный дрон. Выбрали бы нормальную планету…»
— Я думаю — можно рискнуть, — громко сказал Айзек, выключая передатчик Вепуата. — Гедимин, ты ещё не пробовал запускать свой излучатель из малых шахт? Если он поднимется на нужную высоту и вернётся точно в створ… я думаю — задачу можно будет считать решённой. Кенен, что скажешь?
Гварза болезненно поморщился.
— Запуск покажет.
…Гедимин спускался первым, проверяя своим весом подъёмник, — конструкцию давно не собирали в «ободранной» долине. Внизу было пусто и на удивление просторно. Текк’ты поддерживали порядок, оставляя необработанные валуны в одной части пещеры, а готовые тектоновые плиты — в другой, ровными штабелями. Штабеля медленно, но верно росли — как и уходящая в темноту полость вспомогательного корпуса. Гедимин посветил на стены — сперва фонарём, затем — сканером — и одобрительно хмыкнул. Эхо подхватило звук и ещё десяток секунд гоняло его под сводами. Потом у него появилась новая «игрушка» — на дно шахты, держась за трос подъёмника, неуклюже шагнул Айзек.
Гедимин, стараясь не издавать лишних звуков, подошёл к малой шахте и запрокинул голову, высматривая выход. Отверстие в десятках метров над головой казалось микроскопическим; дневной свет не доставал и до середины глубины, озаряя только края. Гедимин поднял «дрон» на руках, примеряя к проёму. Он проходил, но почти впритык, не оставляя места для несбалансированного раскачивания или промаха при посадке.