…После пробежки по крыше барака в голове и правда прояснилось. Когда Гедимин, трижды проделав путь от торца до торца, спрыгнул на землю, из здания уже выглядывал угрюмый комендант. Показав сармату кулак, он громыхнул дверной створкой и скрылся. Гедимин оглянулся на барак и пожал плечами. «Чего ему не так? Крыша прочная. Я же всё рассчитал…»
Мимо мелькнула крылатая тень, и на плечо сармата сел «трилобит». Гедимин быстро собрал в ладонь свисающие шлейки и огляделся в поисках Вепуата. Тот уже выходил из-за шатра, недовольно щурясь и щёлкая когтем по броне.
— Разболтались без нормальных тренировок, — сказал он, забирая «трилобита» у Гедимина. — Надо погонять их ещё пару часов. Вовремя потеплело — я уже не знал, что с ними делать.
Гедимин покосился на красно-оранжевое небо, рассечённое жёлтыми разломами. Они светились, как раскалённый добела и теперь остывающий металл. «Плюс пятнадцать» — выдал термометр, — ни свет, ни жар с неба до земли не доходили.
— Думаешь, потеплело надолго? — спросил он. — Тут же какая-то смена сезонов…
«И мы все о ней ничего не знаем,» — закончил он про себя. «Зато навезли сюда поселенцев. И строим атомную станцию.»
— Что там дымится? — насторожился он, увидев, что воздух за шатром странно помутнел — как будто в небо поднималась струя пара. Таких струй на холме было много — и справа, и слева от лагеря. Ничего не дымилось только на пятачке между шатрами.
— Дымится? — Вепуат проследил за его взглядом и облегчённо вздохнул. — А, это… Ты ещё не видел? Это туманники. Оправдывают своё название.
Издалека Гедимину показалось, что растения стали больше, особенно в ширину; он подумал было, что просто наблюдал за ними не слишком внимательно, но вблизи убедился — живые чаши и впрямь растянулись вдвое, выступы над ними сложились и разгладились, и по всей поверхности блестела тонкая водяная плёнка. Над каждой «чашей» поднималась синеватая дымка.
— Испаряют лишнее? — предположил Гедимин. Вепуат качнул головой.
— Охлаждаются. В чашке температура на десять градусов ниже. Такой механизм терморегуляции… Местные сегодня из них даже воду не черпали.
Жидкость на дне «чаши» всколыхнулась. С окраины донёсся прерывистый низкочастотный гул. Гедимин невольно поморщился от давления на височные кости — сегодня Текк’ты «говорили» как-то особенно «громко».
— Пришли! — Вепуат хлопнул ладонью о ладонь. — Пойду спрошу, где их носило.
Трое Текк’тов свернулись на дне долины между складчатых крышек шахт. Они поднялись на поверхность целиком, на всю длину, и места в низине осталось очень мало. Бронны, выглянувшие из мастерской, теснились на метровом пятачке у самой двери. Их котёл, отодвинутый к обрыву, лежал среди витков чьего-то хвоста. Едва Гедимин вышел на край скалы, Текк’ты вскинулись и загудели снова. Сармат судорожно сглотнул — болели и височные кости, и уши. Вепуат, вздрогнув, издал похожий низкочастотный звук, потом ещё несколько — но, видимо, с другой интенсивностью: боль в ушах не стала сильнее. Гедимин быстро прикрыл наушники и шагнул назад. «Что-то тут не так. Они встревожены или… разозлены⁈ Дождусь перевода…»
Вепуат развернулся к нему, что-то крикнул, потом протянул руку к его наушникам. Гедимин снова сглотнул и открыл один из них. Боль почти уже утихла, и слух вроде восстановился.
— Что, сильно пришибло? — Вепуат смотрел на него с сочувствием. — И от меня тоже? Они… немного волнуются, не рассчитали. А я сам не почувствовал. Вот что странно…
Гедимин раздражённо сощурился.
— Чего они волнуются? Что-то случилось?
Вепуат мрачно кивнул.
— Кьюссы… Стой! Сфалт тебе зачем⁈
Гедимин медленно опустил оружие.
— Чего «Кьюссы»?
— Здесь их нет, успокойся, — быстро проговорил Вепуат, с опаской глядя на сфалт. — Пока нет. Но с утра Текк’ты их видели. Они прилетели к лежбищу и привезли угощение. Хорошее угощение на всех. Текк’ты сильно удивились — Кьюссы давно ничего не строили, а просто так они не кормят. Думали, что снова позовут на строительство. Но никого не позвали.
— И что? Кто-то отравился? — Гедимин снова пересчитал змей на дне долины. «Мало. Вчера было больше. Правда, что ли, отравились⁈»
Вепуат, ухмыльнувшись, что-то прогудел. Текк’ты ответили — уже тише, без такого надрыва. Гедимин в очередной раз пожалел, что на его мозг Куэннских технологий не хватило, и местные языки он так и не выучил.
— Нет, все здоровы. Это была хорошая пища, — сказал Вепуат. — Но было много споров. И многие из-за этого свернули. Это из-за Кьюссов. Они хотели увидеть постройки равных Куэннам. Просили, чтобы Текк’ты провели их сюда. Обещали много хорошей еды и полезного камня. Вот эти Текк’ты — они знают, что ты не любишь Кьюссов…
Гедимин мигнул — о чём-о чём, а уж о Кьюссах он с подземными змеями точно не говорил — и вообще не помнил, чтобы разговаривал с ними на отвлечённые темы.
— Из-за того, что они поломали твою штуковину, которую ты починил, — пояснил Вепуат. — Эти Текк’ты сразу сказали, что никого сюда не поведут. Только по твоему слову. А другие Текк’ты — они стали думать и спорить. Было много споров по дороге, и почти дошло до драки. Текк’ты расстроены из-за этого. Но они всё равно пришли. Дашь им работу?
Гедимин кивнул.
— Погоди. Не нравится мне всё это… — он обвёл настороженным взглядом долину. — Значит, со дня на день сюда пролезут Кьюссы — и заминируют нам шахты?
Вепуат развёл руками.
— Что мне сказали, то я перевёл, — пробормотал он, глядя мимо Гедимина. — Знаешь… Кьюссы до сих пор ничего нам не минировали. Не уверен, что это в их обычаях.
Гедимин тяжело вздохнул.
— Хоть сам минируй входы. Жаль только — Текк’ты тоже подорвутся…
Он задумчиво сощурился на дальний холм и шагнул к обрыву. Текк’ты, спустившиеся было на дно долины, приподняли головы в ожидании.
— Я дам им работу, — мрачно сказал Гедимин. — Но ещё скажу кое-что для Кьюссов. Если им от меня чего-то нужно, пусть говорят со мной. Приходят и говорят, не прячась по норам и не подсылая шпионов. Если они придут с миром, я тоже стрелять не буду.
Вепуат быстро оглянулся на него и кивнул; его глаза слегка посветлели. Гедимин слушал негромкий гул и смотрел, как Текк’ты ныряют в скалу — и задумчиво щурился.
«Интересно, почему Кьюссы одни сюда не пришли. Видимо, им не сдвинуть шахтные крышки. Нужно, чтобы кто-то открыл… Теперь надо будет проверять долину каждое утро — мало ли, кто тут ходил…»
— Повесь дрон над обрывом, — вслух попросил он Вепуата. — Может, кого-нибудь зафиксирует. Я бы поставил тут охрану, но от местных…
Он замолчал и двинулся к спуску.
— Идём, надо Броннов предупредить.
Дверь столярной мастерской уже была прикрыта, хотя секунду назад Гедимин точно видел подмастерьев на пороге, — дождавшись, когда Текк’ты скроются в скале, они тихо отступили в ангар. Сармата, протиснувшегося внутрь, встретили удивлёнными возгласами. Гедимин попытался было выпрямиться, но вовремя спохватился и сел на пол.
— Вепуат, скажи им — сюда могут явиться Кьюссы. И, скорее всего, — когда нас тут не будет. Пусть на ночь уходят наверх, в лагерь, чтобы им не повредили.
Нурру, жестом велев подмастерьям притихнуть, слушала Вепуата молча, навострив уши. Страха на её лице не было.
— Она говорит, что они себя защитят, — перевёл разведчик. — И что очень скоро их работа будет закончена. Они уйдут, а твои деревяшки останутся. Тебе надо бы думать о них. Они сами не защитятся.
Гедимин хмыкнул. Оттуда, где он сидел, хорошо просматривались ряды башен, покрытых шкурами, — заготовки, уложенные под гнёт, большей частью уже остыли и не дымились. В углу мастерской осталась небольшая горка расколотых деревяшек — и что-то ещё лежало в котле, недавно попавшем под хвост Текк’та, но всё-таки уцелевшем. «Верно. Работа кончается… Какой-то этап работы. А когда будет следующий?»
— Спроси, когда они вернутся, — сказал он. — Мне нужна арматура, а не просто прямые деревяшки.
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Думаю, они об этом не забыли, — пробормотал он, прежде чем приступить к переводу. Нурру ответила быстро — Вепуат только успел замолчать, как снова пришлось открывать рот.
— Это будет в середине месяца Кислоты, дней через сорок или чуть больше, — перевёл сармат. — Если Нурру не сможет, приедет другой отряд. В Уште хорошие мастера, не то что в Синви или Сэви.
Гедимин прикусил язык, сдерживая нервный смешок. Смешного, в общем-то, ничего не было, но после полутора месяцев среди местных традиций…
— Скажи, всё-таки, чтобы были осторожны, — попросил он. — Не знаю, чего хотят Кьюссы, но с Броннами они вроде бы не ладят.
…Снаружи было тепло. Синеватый туман поднимался над каждым чашевидным растением — они давно должны были пересохнуть, но всё ещё что-то испаряли. Гедимин вышел к обрыву, скользнул подозрительным взглядом по плотно задвинутым крышкам шахт, посмотрел на сигма-сканер. Текк’ты-рабочие ушли, шпионов и их пособников пока не было. Над обрывом, чуть поодаль, скрываясь за валунами, висел сканирующий дрон. Судя по отсутствию сигнала, он тоже никого не видел.
«Интересно, а можно сделать, чтобы мина не реагировала на представителей двух народов?» — думал сармат, прикидывая про себя, где лучше выставить заряды. «Как-то… рисовать нужный символ вдвоём, может? Или один поверх другого? Когда уйдут Бронны, ангар всё-таки придётся минировать. А я-то думал, Кьюссы оставили нас в покое…»
19 день Молнии, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
— Нет, сигнала не было, — покачал головой Вепуат, проверяя ночные записи. Он сидел в шатре Гедимина, за столом; на краю столешницы повис «трилобит», ещё один устроился на спинке кресла. Их полувыпущенные крылья выжидающе дрожали в воздухе. Гедимин косился на них с опаской — летать в шатре было негде — но зверьки, видимо, и сами оценивали доступное пространство и пока в воздух не стремились.
— Никакого сигнала, — повторил Вепуат, закрывая передатчик. — Никто не приходил, ничего не приносил. Жаль. Я уже ждал новой партии зрячих камней. Зря мы всё-таки их уничтожали, — штука-то полезная…