…В красном свете жаровен туманники, растущие у лаборатории, тускло блестели. Дымки над ними не было. Гедимин покосился на термометр и кивнул собственным мыслям. «Опять холодает. Местная осень…»
Он остановился, услышав шипение пневмозатворов и гул трапа — кто-то массивный спускался навстречу.
— Атомщик! — Айзек подошёл вплотную и подозрительно посмотрел на его шлем. — Ага… Ну, очень хорошо. Я-то опасался, что ты не выдержишь и пойдёшь искать приключений… Ничего странного не видел?
Гедимин качнул головой.
— Ну так что решили? — нетерпеливо спросил он. — Строить реактор, или Гварза сам построит?
Айзек поморщился.
— Начинай сооружение бункера, — велел он. — Мы с Кененом внесли некоторые коррективы — ничего значительного, так, для подстраховки. Золотую глину не экономь! А вот ипрона пока нет. Экранируй полями, а мы предупредим местных, чтобы рядом не ходили. Насчёт твэла — будем договариваться.
23 день Кислоты, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Что-то зашуршало у изголовья, и по пальцам потянуло холодным ветром. Гедимин приподнялся с подстилок, тяжело встряхнул головой и услышал странный хитиновый треск. За рукой, поднятой с пола, что-то волочилось. Сармат кое-как открыл глаза и выпрямился, выбравшись из-под стола на свет, ближе к зелёной лампе.
— Hasu!
На его рукаве от запястья до локтя топорщились заострённые чешуи. По центру каждой был пирамидальный выступ, на вмятой вершине которого словно перекатывалась блестящая чёрная бусина. Сармат взглянул на вторую руку и выругался ещё раз.
«А они… податливые,» — отметил он через пару секунд, приглаживая левой рукой вздыбленную чешую на правой. Чёрные щитки легли на золотистую подложку, но все шипы и вмятины остались на месте — нормальный вид обшивка никак не принимала. «Мать моя пробирка…» — Гедимин с тяжёлым вздохом приподнял плечи и резко встряхнулся. По всему телу загремели чешуи, снова становясь дыбом. «Ага, так лучше. Удобнее отламывать.»
С «очисткой» скафандра он провозился чуть ли не час. «Мутировавшая» броня снималась легко, лишь кое-где пришлось поддеть когтем. Ссыпав всё на относительно чистую подстилку из шкуры, сармат положил на стол плазморез и, угрюмо щурясь, свернул из защитного поля плавильную камеру. Секунду спустя горка чёрной чешуи превратилась в кипящий шар расплава. Гедимин «кипятил» её, уже ставшую жидкой и готовую испариться, почти минуту. Она ещё долго булькала и дымилась в глубоких поддонах, и всё равно сармату казалось, что булькает она как-то неправильно. «Надо ещё облучить. Кьюгенов на сто-сто пятьдесят,» — мрачно думал Гедимин, в сверкающей золотистым слоем броне выходя из шатра. «Если в душевой свободно, там этим и займусь.»
Попавшиеся по дороге Бронны, волокущие куда-то большой свёрток, остановились и уставились на сармата. На их взволнованное верещание из-за шатров вылетела стая нхельви в два десятка особей — и увязалась за Гедимином. Пока он добирался до душевой, стая выросла до полусотни особей и следовала за сарматом по пятам, будто впервые его увидела. В жёлтом свете фонаря ипрон светился ярко — Гедимин думал, что его видно со всех краёв плато и даже с соседних холмов. Запоздало прикрыв фонарь ладонью, он вошёл в душевую. Нхельви с разочарованным писком отпрянули от закрывающейся двери. «А они, интересно, моются?» — мелькнуло в голове. «Это навряд ли. Животные есть животные…»
Гедимин пришёл в душевую позднее обычного — сушильня в предбаннике уже была свёрнута и разобрана, вещи комендант унёс в барак (на этот раз ничего не забыв), а из прикрытого помещения душевой доносились клёкот и хитиновый треск — «трилобиты» носились по ангару, щёлкали спинными щитками и перекликались под сводчатым потолком. Гедимин недовольно сощурился. «Зайти через пару часов? Сколько Вепуат будет их гонять — час или два?»
— Там кто-то есть? — неуверенно спросили изнутри, и дверная створка немного отодвинулась. В неё тут же чуть не врезался «трилобит». В последнюю секунду он извернулся и сел на шлем Вепуата. Разведчик, не глядя, смахнул его на плечо.
— А! Заходи, чего мнёшься? — радостно ухмыльнулся он, увидев Гедимина. — Плюс пять на улице, но зверинец надо вылётывать. Я немного подогрел тут воздух…
Гедимин кивнул.
— Ты надолго? Мне надо обшивку напылять, — он щёлкнул пальцем по своему нагрудному щитку, золотящемуся ипроном. Вепуат хмыкнул.
— Ещё не надоело? Чем тебе мешают чешуйки? По-моему, удобно.
Он повёл плечом, и щитки на его скафандре мелко задрожали, сбрасывая с себя воду. Гедимин поморщился. Броня Вепуата давно начала «мутировать» — и сармат видел, что трансформация ещё продолжается. Чешуи всё сильнее вытягивались, превращаясь из аккуратных щитков в удлинённые перья с волнистой кромкой и уже проступающими стержнями и волокнистой структурой.
— Щупальца не отрасти, — буркнул Гедимин, неприязненно глядя на пернатый скафандр. — Дроны твои, кстати, где? Сегодня декомпрессия, помнишь?
Вепуат фыркнул.
— Ночью твоя декомпрессия. Дроны в порядке — ты же сам их вчера проверял. Будешь напылять обшивку? Я тогда отнесу всех в шатёр. Потом полетаем, всё равно нормальной тренировки тут не устроишь.
…Чёрная масса после облучения и повторного нагрева до семисот градусов уже не проявляла никаких странностей; новые пластины обшивки ложились на скафандр ровно, не проминаясь и не топорщась. Гедимин вспоминал «пернатую» броню Вепуата и брезгливо морщился. «Вот, казалось бы, — он ликвидатор. Должен знать технику безопасности. Так нет же…»
Когда сармат выходил из душевой, холм под ногами едва заметно дрогнул, и на окраине лагеря протяжно прогудело. Гедимин довольно хмыкнул, глядя на слегка посветлевшую землю, — сегодня Текк’ты появились рано, не дожидаясь рассвета. «Будут навёрстывать пропущенный день? Было бы неплохо. Интересно, сколько их. Если повезёт, уже сегодня займусь реактором…»
— Про Кьюссов спроси, — прошептал ему в наушник Вепуат, когда сарматы подходили к обрыву. Гедимин удивлённо хмыкнул.
— А сам чего не спросишь?
Сам он про Кьюссов почти уже забыл, хотя дважды в сутки выходил сканировать стройку в поисках посторонних существ и незнакомых предметов. В «ободранной» долине последнее время было тихо — столярная бригада вернулась в Ушт, чужаки затаились…
Ответить ему не успели — едва жёлтый свет фонарей коснулся обрыва, из долины поднялись сверкающие бронированные змеи. Гедимин, изумлённо мигая, насчитал семерых — Текк’ты и впрямь решили наверстать пропущенный «день мысли». «Как там Айзек говорил? Если им будет интересно…» — сармат едва заметно ухмыльнулся. «От какой ерунды может зависеть стройка целой ИЭС, мать моя колба…»
— Спроси про Кьюссов, — велел он Вепуату. — И скажи, что мне нужны трое — будем лепить из камня. Остальные могут копать и складывать камни в кучу.
Громадные существа нависли над ним, склонив к нему головы. Смотрели они именно на него — не на Вепуата, хотя говорил на понятном языке он, а не Гедимин. Сармат подавил дрожь и нервно ухмыльнулся. «Они осторожны,» — напомнил он себе. «Ни подъёмник, ни ангар ни разу не ломали. И котёл Броннов не разбили.»
— Они говорят, что Кьюссы снова звали их на вкусную еду, — перевёл помрачневший Вепуат. — Из тех, кто здесь, не пошёл никто. Но они не знают, были ли там другие, что им сказали, и что они ответили. Они думают, что Кьюссы умеют… заставлять делать то, чего не хочешь.
Гедимин невольно поёжился. Существо ростом чуть меньше него, «заставляющее» гиганта-Текк’та, даже в воображении выглядело очень странно… но сармат знал по опыту, что размер тут не главное.
— Надеюсь, Кьюссы не причинят им вреда, — пробормотал он, не уверенный, что это стоит переводить. — Если они хотят говорить со мной — пусть приходят, я всегда здесь. А что насчёт работы?
— Ага, сейчас скажу, — закивал Вепуат. — Стой! Лепить из камня… Это ты реактор будешь строить⁈
Гедимин слегка удивился реакции, но всё же кивнул.
— Когда-то же надо этим заняться. Мне нужны трое. Двое будут лепить, один — уплотнять гравий на холме. И ещё… — он посмотрел вниз и едва заметно поёжился. — Надо будет спуститься за сырьём в шахту. Нужен отлежавшийся тектон, свежий не годится.
— В шахту… — повторил Вепуат и тоже поёжился. — Уверен, что это нужно? Может, сканером сверху посветить?
— Нужно, — ответил Гедимин и угрюмо сощурился. — Переводи!
Он слушал гул на низких частотах и смотрел, как Текк’ты, небрежно смахнув большую шахтную крышку, ныряют в скалу. Трое, оставшиеся наверху, разлеглись вокруг шахты, и на дне долины стало очень тесно. «Остались самые крупные,» — отметил про себя Гедимин. «Опытные рабочие для ответственного задания.»
— Ты жди тут, — сказал он Вепуату. — Я спущусь без подъёмника, на когтях. Скажи одному Текк’ту, чтобы следовал за мной. Отмеченные плиты надо будет поднять на холм. Вот сюда, подальше от тропы.
— На когтях? На восемьдесят метров? — Вепуат недоверчиво покачал головой. — Зря ты это. Нет никакой спешки. Соберём подъёмник, найдём филка на рычаги…
Гедимин, молча дёрнув плечом, пошёл к спуску. За спиной что-то загудело, кости черепа неприятно задребезжали, и сармат недовольно сощурился. «Чего кричать-то? Дольше возиться с подъёмником, чем я спущусь и вернусь.»
Кто-то, схватив его за плечо, рванул к себе.
— Стой! — Вепуат рывком развернул Гедимина и вцепился в него двумя руками. — Никуда не лазь. Тебя спустят Текк’ты!
Его последние слова заглушил протяжный гул. Он исходил снизу, из шахты, и её ствол, казалось, дрожит от резонанса. Когда все звуки стихли, над сарматом склонился гигантский змей. Зазвенев чешуёй, он опустил голову на край обрыва.
— Залезай, — поторопил Вепуат оторопевшего Гедимина. — Тебя спустят, на месте всё им покажешь. На когтях! Додумался тоже…
Сердито фыркнув, он отошёл в сторону. Текк’т снова зазвенел чешуёй — видимо, ожидание начинало его раздражать. Гедимин неуверенно оперся руками на его «макушку», встал на небольшом ровном пятачке, подавляя желание выпустить когти, и уткнулся взглядом в чешую. Текк’т повёл головой — неожиданно плавно, будто в самом деле берёг «седока» — и медленно начал уходить в скалу. Гедимин чувствовал, как опускается всё ниже, пока не завис над тёмным стволом шахты. Внизу мелькнула сверкающая чешуя, а потом мимо поплыли каменные стенки. Кое-где из них выступали витки блестящих спиралей, иногда выгля