— С восходом выходим в Сердце Пламени, — угрюмо пояснил он и, отвернувшись, ушёл в палатку. Гедимин и Вепуат озадаченно переглянулись.
— Про Сфен Огня ничего не сказал, — прошептал разведчик и криво ухмыльнулся. — В Сердце… Опять зверей тащить с собой? Еще показательных полётов захотят…
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Сфену Огня ты полёты показываешь, а Сердце чем хуже?
— Никто из Сердца не очищал для моих зверей небо, — неожиданно нахмурился Вепуат, и Гедимин замолчал. К разлому они шли в тишине, только трещали над холмами разряды.
…Дрон покачивался на воздушных потоках. Защитное поле, растянутое вокруг него, так и висело над долиной белесым блином. По ту его сторону что-то сверкало, но видно было плохо — силу разрядов Гедимин мог оценить, только посмотрев вдаль, на небо, не закрытое расплющенным куполом. Трещало непрерывно, и то и дело над Сфеном Огня прокатывался гром — почти такой же, как на Земле.
Два «трилобита» выписывали круги над кратером — Подранок впереди, Сокол на полметра позади. Ещё один рывок — и они поравнялись; Сокол выпустил хоботок, но Подранок перевернулся в воздухе, уходя вниз, и самец на полной скорости пронёсся мимо. Гедимин почти слышал, как самка довольно хрюкает.
— Когда у них сезон размножения? — вполголоса спросил он у Вепуата; разведчик наблюдал за «трилобитами» с недовольным прищуром, но одёрнуть их, видимо, не мог. — С этим твоим «взаимодействием» — мы его им не ускорим?
Вепуат резко качнул головой и выбил пальцами дробь по щитку на предплечье. Сокол сделал новый рывок, и Подранок нехотя сбавил скорость, позволив ему забрать камешек. Гедимин подставил руку — кто-то из «трилобитов» должен был на неё сесть.
— Heta! — Вепуат согнал с себя Подранка, и тот, щёлкнув спинными щитками, неохотно перебрался на Гедимина. Сокол, широко растопырив крылья, обогнул сарматов и сел на освободившееся место. На стойке недовольно завозился Чужак.
— Твоя, твоя очередь, — проворчал Вепуат, пересаживая Сокола на стойку и закрепляя шлейки. Подранок на руке Гедимина сидел смирно, и сармат, пользуясь передышкой, огляделся по сторонам. Жёлтое свечение во всех соседних кратерах он видел и так — оно появилось через пару секунд после того, как Гедимин вбил в землю стойку для «трилобитов», и с тех пор становилось только ярче. Иногда сармат видел чью-то рыжую гриву, длинную морду или когтистую руку — похоже, существам надоело прятаться. Сейчас он посмотрел на кратер в упор — и удивлённо мигнул.
Здесь были трое Сэта — кроме тех, кто осторожно выглядывал из-за скал. Втроём они расселись на красно-жёлтых камнях и смотрели в сторону сарматов. Гедимин мог пересчитать браслеты на их руках и бусины, вплетённые в гривы, но так и не определил, самцы это или самки, хотя из одежды на них были только узкие набедренные повязки. Свисающие их «хвосты» были украшены бахромой — и даже, вроде бы, мелкими камешками или стекляшками. Поймав взгляд Гедимина, Сэта не стали прятаться, только их огненные гривы вспыхнули ярче, и они чуть подались назад, будто хотели что-то выхватить из-за спины. Сармат медленно поднял руку в приветственном жесте. Пару секунд он и Сэта смотрели друг на друга, потом Гедимин опустил руку, и рыжее пламя потускнело.
— Молодец, — прошептал ему в наушник Вепуат. — Жаль, я сам не догадался, когда они появились. Держи Подранка, сделаем ещё прогон.
…Первым догонять пустили Подранка — он и справился с заданием за один круг, и Гедимин снова подставил «трилобиту» руку и быстро оглянулся на соседний кратер. Кто-то сидел на камнях и там, выбрав скалы повыше; в руках у существ ничего не было, и они ничего не делали — просто смотрели на пролетающих мимо «трилобитов». Вдали загрохотало, и Гедимину почудилась вспышка — только не белесая, а жёлтая. Его рука отяжелела, «трилобит» зашуршал, устраиваясь, и сармат перевёл взгляд на него.
— Tza! — скомандовал Вепуат, протянув камешек Подранку. Существо подхватило его на лету и сделало над кратером широкий, почти идеально ровный круг. Следом с руки сорвался Чужак. Что-то вспыхнуло за плечом Гедимина, он обернулся и удивлённо мигнул.
— Смотри, Сэта, — прошептал он Вепуату, как будто аборигены могли его подслушать. — Четверо в том кратере.
— Угу, — отозвался тот, глядя только на «трилобитов». — И в этом трое.
— Один из тех секунду назад сидел тут, — сообщил Гедимин, оглядываясь на аборигена. Перепутать его с кем-то было сложно — только у него среди нагрудных подвесок была одна, неприятно напоминающая обугленную человечью челюсть. «Это точно он. Был вон там, а через секунду — уже здесь. Когда успел?»
— Уверен?.. Tza! — Вепуат сунул прилетевшему Чужаку мясо и недовольно толкнул Гедимина в бок. — Не спи!.. Если устал, давай прервёмся. Звери полетают, а ты сосредоточишься.
Гедимин, спохватившись, разжал кулак и позволил недовольному Подранку взять пищу.
— Он секунду назад был в другом кратере, — повторил он. — Кратчайший путь — мимо нас. Незаметно он пройти не мог. Как успел туда добраться?
Вепуат пожал плечами.
— Быстро и тихо, я полагаю. Ну что, дальше будешь работать, или сделаем перерыв?
…Гедимин разжал пальцы, отдавая «трилобиту» последний кусок мяса, и перевёл взгляд на красно-жёлтые скалы. «Опять он?» — сармат угрюмо сощурился на подвеску-челюсть. Сэта снова сидел в кратере, над которым летали «трилобиты»; Гедимин снова не заметил, когда он туда пришёл.
— Опять сидит здесь, — тихо сказал он Вепуату. Тот, пересаживая Подранка на стойку и отстёгивая шлейки заскучавшего Сокола, только дёрнул плечом.
— Так здесь лучше видно. Всё, последние два прогона, и сворачиваемся. Нам ещё на холм лезть.
Гедимин недовольно сощурился. «Он что, не понимает, о чём я говорю? Эти существа светятся на полдолины, они не могли пройти мимо нас незаметно!»
— Держи, — Вепуат протянул ему Сокола и быстрым движением сунул в подставленный кулак пару клочков мяса. Животное выпустило хоботок, но обнюхать руку Гедимина не успело — ему вручили эстафетный камешек. Заглянув в кратер, сармат увидел, как пятый Сэта пытается устроиться на краю удобного выступа и недовольно вскидывает гриву. Через пару секунд он всё-таки уселся — на самом низком скальном уступе, чуть ли не под ногами соседа. Чужак, догоняя Сокола, пронёсся над аборигеном, тот запрокинул голову, резко развернулся, пытаясь уследить за ним взглядом, и едва не свалился с камня.
…«Трилобиты» недовольно хрюкали — сегодня их «свободные полёты» были прерваны на середине, и они это заметили. Вепуат деловито пристёгивал их к броне — так быстро, что Гедимин только успевал мигать.
— Стойка, — напомнил ему разведчик, выходя на край кратера. Сэта — все шестеро, как-то усевшиеся на ровных частях скал — подались назад. Вепуат остановился, набрал воздуха в грудь и зарычал. Пару рявканий спустя ему ответили — сначала шипением и треском, потом — рокотом и щелчками. Гедимин ждал, пока дрон снизится и сядет ему на ладонь, и молча наблюдал за аборигенами. «Интересные у них ступни. Получается, они всё время ходят на кончиках пальцев. Видимо, из-за этого когти сточились. И обуваться неудобно.»
— Идём, — поторопил сармата Вепуат; он едва заметно ухмылялся и почёсывал «трилобита» под головным щитком. — Всё интересное будет завтра.
— Что ты им сказал? — спросил Гедимин.
— Когда собираться к нам на холм, — ответил Вепуат. — И спросил, сколько их там будет. «Одиннадцать сначала и кто-то потом,» — так они сказали.
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— И сколько им готовить места? Одно дело — одиннадцать, другое — пятьдесят.
Вепуат пожал плечами.
— Кто не влезет, тот не влезет. С соседнего холма посмотрят, там места много. Идём-идём, опоздаем — Гварза прикопается!
…Едва сарматы сделали первые шаги по спиральной улице, «трилобиты» зашевелились, выпуская крылья. Гедимин покосился на термометр. «Плюс двадцать пять. Теплее, чем в Сфене Огня.»
Над резными белыми башнями трещали разряды — сухая гроза, начавшись с утра, после рассвета только сильнее разбушевалась. Гедимин видел, как в шпили над древним заводом бьёт молния за молнией. «Всё-таки непонятно, как тут работает электричество,» — думал он, вспоминая все свои неудачные опыты. «В тучах — мелкодисперсная взвесь „жидкой молнии“?»
…Встречали их двое, Бронн и Скогн; в последнем Гедимин вроде бы узнал мастера Шесека. Секунду спустя Айзек подтвердил его догадку, назвав их имена, и Гедимин повторил за ним приветственный жест — местный, равнинный. Шесек коснулся пальцами лба в ответ, пристально посмотрел на сармата и шевельнул углами рта.
— Мы бросили жребий, кто из нас пойдёт смотреть на ваше оружие, — рассказывал на ходу старейшина Кайри. В этот раз он не повёл сарматов в «гостиную» — они сразу вышли на широкую «магистраль», упирающуюся в «реакторный отсек». Одинокий филк — кажется, Таркасан… или кто-то в его относительно надёжном скафандре — шёл, немного отстав, и разглядывал выступы и впадины на стенах. Гедимину мерещилось, что здесь проходил трубопровод — или что-то ещё, для чего потребовалось проложить желоба-каналы. Труб не осталось, а крепления постепенно сточились, превратившись в симметричные выступы орнамента. Гедимин смотрел на них и чувствовал слабую ноющую боль в запястьях… даже не боль, — как будто руки онемели, а сейчас кровообращение восстанавливалось. «Давно я не прикасался к нормальным механизмам. Всё палки да верёвки…» — подумал он с внезапной тоской и покосился на мастера Шесека. «Попроситься, что ли, в литейню? Я ведь никому не помешаю…»
Айзек еле слышно хмыкнул.
— Не настолько это серьёзное мероприятие, чтобы проводить его прямо в столице, — сказал он, и Гедимин мигнул — похоже, он пропустил немалый кусок разговора. — Это просто развлечение для поселенцев.
— И на него вы позвали Броннов, — сказал Шесек, резко вскинув голову. — Что Бронны понимают в оружии⁈
Он сердито фыркнул, и Гедимину почудилось, что он расстроен.
— Так выпал жребий, — со слабой улыбкой сказал старейшина Кайри. — Тебе, мастер Шесек, повезёт в чём-то другом. А мастеров-сарматов ждёт Хранящее и Хранимое Сердце Равнины — Кайшу!