Сэта что-то сказал, глядя на него; говорил он по-джагульски, и Гедимин услышал, как Вепуат тихонько хмыкает.
— Они говорят, что мы тут можем ничего не опасаться. Врагов сюда не зовут. Они предлагают нам пищу и воду.
Гедимин растерянно мигнул, глядя на останки какого-то животного, нанизанные на длинную кость с выемками и острыми выступами. С ней в руках, держа её за длинный вырост, Сэта остановился у гамака. Один из встречающих — сармат про себя решил называть их вожаками — протянул когтистую лапу, оторвал кусок от надрезанной туши и поднёс ко рту. Кости у животного были, но какие-то странные, — а может, это были шиповидные выросты внутренней раковины… На зубах они хрустели громко, но «вожака» поедание костей не смущало. Разносчик подошёл к Вепуату. Тот нерешительно протянул руку за куском. Гедимин, сердито сузив глаза, показал ему кулак — «Ксеноорганика!» Вепуат едва заметно поморщился и заговорил по-джагульски.
— Доставай Би-плазму, — хмуро велел он. — Я сказал, что для нас хороша только наша пища — а для других она так же плоха, как чужая для нас. Продемонстрируй. Мне они почему-то не верят.
Гедимин вынул фляжку с Би-плазмой, окинул помещение мрачным взглядом и, сдвинув крышку, быстро прижал открытый сосуд к респиратору. Хоть какое-то испарение вещества было возможно считанные доли секунды, но этого хватило — Сэта дёрнулись, зашипели, утыкаясь носами в ладони, а тот, кто грыз мясо, двумя руками зажал пасть и нырнул в гамак, оставив на виду только судорожно вздрагивающие уши. Гедимин, прикрывая горло сосуда перчаткой, быстро закрыл флягу и спрятал под скафандр. Разносчик, на секунду убрав руку от носа, кинул в жаровню нащипанные клочки мяса и осколки кости. Помещение заволокло дымом, но все, кроме сарматов, вздохнули с облегчением. Тот, кто успел поесть мяса, резким жестом отослал разносчика и приподнялся в гамаке.
— Они думают, что мы очень сдержанные, — перевёл Вепуат с нервной ухмылкой. — Они понимают наш отказ, но просят разделить с ними хотя бы воду.
«Воду?» — Гедимин настороженно сощурился на чашку с круглым дном. В ней правда была какая-то жидкость, довольно прозрачная, но отчётливо оранжевого цвета. «Какие-то окислы?.. Ладно, респиратор отфильтрует. Можно рискнуть.»
«Будешь?» — жестом спросил его Вепуат; взгляд у разведчика был смущённый. «А то они совсем обидятся…»
Гедимин недовольно сощурился и повернулся к ближайшему «вожаку». Он отпил из чашки — точнее, высосал половину — и отдал её разносчику. Тот должен был подойти к Вепуату — ему было и ближе, и удобнее — но чашка оказалась перед носом Гедимина, и тот нехотя взял её и, не давая себе времени на раздумья, поднёс к респиратору. В рот потекла тёплая жидкость, по ощущениям не отличающаяся от воды из его же фляжки. Немного не допив, он дал веществу стечь во внутренний «карман». «Образцы всегда пригодятся. В Сфенах Земли и Молнии вода разная. Здесь Сфен Огня. Возможен ещё один вариант…»
Ему послышалось, как Сэта, наблюдавшие за ним в полной тишине, облегчённо вздохнули и зашевелились в своих гамаках.
— Джагулы говорят, что вы выдаёте себя за Куэннов, — перевёл Вепуат слова одного из «вожаков». — Вы Куэнны?
— Нет, — отозвался Гедимин. — Ты, надеюсь, это им уже сказал?
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Они тебя спрашивают, ремонтник. Обращаются к тебе. Скажу им, что джагульские выдумки — проблема Джагулов.
Сэта зашелестели. Тот же «вожак», не дожидаясь тишины, снова заговорил по-джагульски.
— Они так и думали, — перевёл Вепуат. — У Куэннов не бывает чёрной брони. Зачем вы пришли на Равнину?
— Чтобы построить новый реак… новое Пламя, — ответил Гедимин. — Так им будет понятно?
Шорох и слабое потрескивание стали громче. Другой «вожак» привстал на локте и обратился к Гедимину — во всяком случае, смотрел он именно на сармата, хотя свисать в таком положении из гамака было определённо неудобно.
— Новое Пламя для карликов? — Вепуат всем лицом изобразил отвращение. Гедимин недобро сузил глаза.
— Новое Пламя для всех, — ответил он. — Это будет очень мощный генератор энергии. Её хватит многим городам.
«Если только эти города смогут её использовать,» — думал сармат. «А это маловероятно. При местном уровне развития технологий только реактора им и не…»
Ближайший «вожак» привстал на руке и впился взглядом в Гедимина. Говорил он громче обычного — и, похоже, волновался.
— Нам нужно Пламя, — перевёл Вепуат — и сам насторожился и сделал быстрый предостерегающий жест. — В наших городах холодно. Наши плавильни остывают. В наших источниках мало воды. Наши ма… маги… теряют силу.
Гедимин ошалело мигнул. «Кто у них теряет силу⁈ Так, это в сторону. Думай о нормальном, теск. Иначе свихнёшься.»
— Вот оно что… — пробормотал он, украдкой взглянув на термометр — «ну да, холодно, всего-то плюс семьдесят». — Ну, одну из проблем решила бы закрытая одежда. Плавильни, возможно, неоптимально построены. А вот вода — это серьёзно. Надо бы просканировать их источники. Может, нужен насос помощнее. А может, водяная линза иссякла, тогда нужно бурение…
Вепуат еле слышно фыркнул.
— Первое предложение я переводить не буду. Как думаешь, у них был случай познакомиться с концепцией закрытой одежды?
Гедимин, оторванный от быстрых размышлений о подходящих насосах и оптимальной конструкции плавильных печей, недовольно на него сощурился.
— Скажи им показать источники воды. И печи тоже. Так, без предмета, можно хоть неделю рассуждать.
— Ремонтник… — пробормотал Вепуат, странно усмехаясь. — Я им скажу, что в принципе мы могли бы помочь… посмотреть, что можно сделать. Если они расскажут, чем тут поможет Пламя.
«Верно,» — Гедимин, привставший было с неудобной «лежанки», медленно расслабил руку и снова лёг. «При чём реактор к примитивному насосу? Или к печ… Так. Печи здесь точно на кейеке. Как и подогрев городских пещер. Излучение действительно повысило бы температуру. И в городе, и в печах… А эти Сэта — не такие уж дикари, похоже…»
Его мысли прервало шипение со всех сторон. Гедимин увидел, как когти на руке ближайшего «вожака» судорожно сжимаются, а грива вспыхивает уже не рыжим, а белым пламенем. По пальцам хлестнул горячий воздух.
— Пламя питало Сфен Огня, — бесстрастно перевёл Вепуат. — Тогда всё здесь горело ярче. Богиня карликов перекрыла потоки. Теперь всё — холодное и тусклое. Кейек горит в четверть силы, металл вязнет в печах, от остывшего воздуха больно внутри, и все мало живут… быстро сгорают… Так, ещё что-то…
«Вожак» с побелевшей гривой приподнялся, почти садясь, и что-то прорычал по-джагульски, глядя на Гедимина в упор. Сармату тоже захотелось сесть — лежачее положение было и неудобным, и явно небезопасным. «Разбирательства с карликами,» — мрачно думал он, незаметно упираясь ладонью в камень и готовясь к резкому рывку. «Так и я думал — у всех свои претензии. Накопились за сотни лет. Мало было нам своих „макак“…»
— Гедимин! — Вепуат слегка повысил голос; его глаза потемнели. — Сэта говорит — если мы знаем про Пламя, мы должны знать и про потоки. Если мы не понимаем таких простых вещей — откуда ему знать, что мы видели Пламя хотя бы издали? Что вообще к нему прикасались? Мы водимся с карликами и стражами. Может, мы обманываем всех, как карлики и стражи?
Гедимин с присвистом втянул воздух и поднялся с пола, привстав на одно колено. Со всех сторон накатывали волны жара — каждый Сэта в комнате раскалился добела. Вепуат коротко вскрикнул и поднялся сам, согнув в локте руку с генератором защитного поля.
— Погоди ты, я никого не трогаю, — буркнул Гедимин, угрюмо глядя на «вожаков». — Так они хотят увидеть Пламя?
«Гедимин, ты идиот,» — мелькнуло в мозгу, но сфалт уже был сдёрнут с плеча. Защитное поле, наспех свёрнутое в трубку вокруг вскрытого корпуса, вспыхнуло зеленью. Ослепительный зелёный луч ударил в потолок — и вся пещера зажглась белыми огнями. Здесь было воткнуто в мелкие выемки много кейека — и весь он сейчас накалился докрасна, а жаровня превратилась в миниатюрное Солнце. Помянув про себя уран и торий, сармат хлопнул по крышке, запечатывая реактор. Зелёный свет погас, но никто этого не заметил — так ярко горели белый и золотой.
— Ядро Сатурна! — выдохнул Вепуат в наступившей тишине. — М-да, ремонтник, ты не мелочишься…
Что-то загудело — на очень низких частотах, еле слышно, болезненно сдавливая череп и отзываясь вибрацией в пальцах. Гедимин повернулся к Сэта — они лежали спокойно, глядя на сарматов светящимися глазами, только уже не багровыми, а золотистыми.
— Это — Пламя, которое будет на том холме? — перевёл Вепуат первый заданный в тишине вопрос.
— Нет. То будет гораздо сильнее. Даже то, что на холме. А то, что под холмом, — сильнее в сотни раз, — Гедимин положил ладонь на приклад сфалта. Странный гул прекратился, но ветер засвистел громче, будто кто-то переключил режимы вентиляции. «А ведь здесь нет насосов. Только прямоток, естественная конвекция,» — подумалось сармату, и он невольно вздрогнул. «И если снаружи не было очень резкого похолодания… Похоже, я своей дурацкой вспышкой подогрел всю колонию. Не одну эту комнату, а весь город. Мать моя колба!»
— Тебе, держащему в руках Пламя, равному Куэннам, не зазорно работать на карликов? — спросил «вожак». Его грива снова порыжела; он держал в кулаке что-то из нагрудных подвесок, и его рука едва заметно дрожала. Гедимин сузил глаза.
— Как же это надоело, м-мать моя пробирка… Вепуат! Скажи им самыми понятными словами. Мы — сарматы. Мы пришли строить реактор. Нам нет дела до местной грызни. И она нас очень раздражает. Если рядом с реактором и вокруг него все эти банды будут расходиться мирно, мы разделим его энергию на всех. Если грызня хоть как-то коснётся станции, реактор погаснет вовсе. Друг друга — хоть сожрите, но нам работать не мешать!
Он замолчал, тяжело дыша. Сердце колотилось на полпути к горлу. Грудь болезненно сдавило. «И что бы, правда, не прийти сюда какому-нибудь Маккензи…» — с тоской подумал он. Вепуат, сделав успокаивающий жест, быстро заговорил по-джагульски. Гедимин, угрюмо щурясь, следил за «вожаками». Краем глаза он видел Сэта в пластинчатой броне, застывших у двери, — «местный патруль», как подумалось ему. Когда они там появились, Гедимин не заметил.