— Скажи им, чтобы не подкапывались ближе чем на пять ме… на два моих роста, — быстро поправился он, вспомнив, что Текк’там нечем измерять расстояния. Существо наклонилось к нему, высунуло язык и как будто отмерило длину. Гедимин с трудом заставил себя стоять на месте и не уклоняться — впрочем, Текк’т «отмерил» по воздуху, не прикасаясь к сармату.
— Они обещают, — перевёл Айзек. — Пойдём, я тоже там… побуду. Ты сдвинь пластины, может, хранителю так будет спокойнее. Всё-таки — столько неэкранированных чужаков…
Гедимин криво ухмыльнулся. В голову — видимо, от волнения — лезла чушь: конструкция экранирующей брони для Текк’та, боковые линзы для исходящего сигма-потока…
— Скажи им, чтобы выкапывались осторожно, — буркнул он и быстро пошёл к бункеру.
Едва в шести метрах от сармата шевельнулся гравий, цифра «2» на дозиметре сменилась тройкой. Гедимин молча смотрел на прибор и угрюмо щурился. Уплотнённый гравий, на котором он стоял, не колыхался, зато вокруг бункера «земля» шла волнами. Первые четверо Текк’тов приползли сразу же — Гедимин только-только успел встать у крышки и взяться за дозиметр; ещё три секунды — и к первой четвёрке добавилась вторая. Сверкающие змеи поднимались из земли и склонялись над бункером, пока вокруг него не сомкнулось неровное многометровое кольцо. На экране дозиметра в последний раз мигнули цифры — интенсивность излучения достигла пяти кьюгенов и на этом остановилась. По виску Гедимина скользнуло горячее щупальце, но тут же пропало — ни сказать, ни подумать сармат ничего не успел.
— Сдвинь крышку, — прошептал Айзек. — Покажи им свечение.
Гедимин стиснул зубы.
— Не опасно?
— Осторожно, чтобы его не потревожить, — Айзек сам упёрся ладонями в крышку. Гедимин придержал её и медленно сдвинул в сторону, выпуская наружу слабое зеленоватое свечение. Горячие волокна скользнули по его ладоням, перетекли на предплечья и пропали. Айзек повернулся к неподвижным Текк’там и негромко загудел, быстрым жестом велев Гедимину надвинуть крышку. Зелёный свет погас. Ещё секунду гигантские змеи склонялись над бункером, а потом все разом нырнули в скалу — только загрохотал оседающий гравий. Айзек облегчённо вздохнул и сел, прислонившись спиной к реакторной крышке.
— Ты чего? — испугался Гедимин. Айзек вяло качнул головой.
— Так… Значит, сегодня лучше не запускать?
Гедимин посмотрел на дозиметр и пожал плечами.
— Я бы не торопился. Оно что-то там себе думает… Надо следить.
— Следи, — Айзек тяжело поднялся и побрёл к шатрам. Гедимин озадаченно смотрел ему вслед.
— Эй! — опомнился он секунду спустя. — Что Текк’ты сказали про реактор?
— Сказали — посмотрят, как это Пламя разгорится, — Айзек обернулся с кривой ухмылкой. — Не бойся, реактор никто не тронет. Но любопытных будет много. Убери его пока под купол. Там Текк’ты уползли работать — сходи, дай, если нужно, им указания.
…В зеркале отражалась деревяшка, прикрытая стеклом; оно уже не бликовало — Гедимин наконец повернул его под нужным углом. С деревяшки свисала жёлтая нить, на ней — камешек-указатель, на тёмном дереве желтели цифры — отзеркаленные, но читаемые.
«Кого-то надо было позвать на помощь…» — Гедимин, досадливо щурясь, дотянулся до лучевого источника. Короткая зелёная вспышка на белесой стене, — и жёлтая нитка в отражении дёрнулась, подтягиваясь на пять делений вверх. Сармат двинул переключатель в другую сторону — нитка обвисла, камешек дрогнул и замер.
«Так-то лучше,» — Гедимин смахнул уже ненужное защитное поле и начал разбирать несложную конструкцию. «Хоть какой-то контроль. Пойду засуну всё это в реактор.»
От мыслей о реакторе ему снова стало не по себе — установка вела себя очень странно с тех пор, как её привезли на Равнину, и сармату меньше всего хотелось в неё сейчас лезть. «Тут нет ничего омикрон-излучающего,» — успокоил он себя. «А частичное поглощение мифриловой пылью — только на пользу. Поспособствует стабилизации…»
Снаружи взвыли трубы — какие-то новые, необычные, таких Гедимин ещё не слышал — и сармат невольно прислушался, отложив обёрточную ветошь. «Караван? Ну да, рассвело же…» — он еле слышно хмыкнул. «Может, привезли ещё сырья Альготу — на его пористый гзеш. Или доставили те спальные коконы, которые шили в пятнадцати городах. Или хотя бы часть их — из двух-трёх поселений…»
Труба завыла снова. Гедимин завернул в ветошь последнюю деталь, накрыл разобранную установку защитным полем и выглянул из шатра. В просвет между палатками был виден плоский зверь, медленно поднимающийся по склону. На его спине, заняв каждый свободный сантиметр, сидели вооружённые Скогны. Шлемы из чьих-то костей, местами укреплённых синим металлом, были надеты поверх войлочных шапок — Гедимин даже разглядел край подшлемника, опускающийся на плечо, на причудливо изогнутый деревянный щиток.
Когда сармат вышел к лагерю аборигенов, Скогны уже поставили первый шатёр и сгребали гравий в кучу, делая насыпь для второго. Четверо возились с бочками и корзинами, разгружая повозки. На волокуше с полевой кухней, у бортика, были сложены копья; синих рэссеновых наконечников было немного — в основном чьи-то кости, камень, обколотый до острой кромки… Гедимин остановился поодаль, с любопытством разглядывая прибывших бойцов. Их было меньше, чем ему показалось сначала, — всего три десятка. Верхний слой стёганых «доспехов» показался ему знакомым — эту плотную желтоватую ткань сармат определённо где-то видел, но ни у кого в лагере аборигенов ничего похожего не было.
— Эй, — негромко окликнули его. Из-за палатки выбрался Вепуат. Остановившись, он встряхнулся, укладывая взъерошенные перья на броню, посмотрел на два новых шатра и удивлённо хмыкнул.
— Что это тут? И давно?
Гедимин пожал плечами.
— Какой-то отряд. Со своими припасами. Опять охрану усилили? — он криво ухмыльнулся — о местной охране и её полезности трудно было говорить без ухмылок. — Где-то рядом кочевники?
— Да тихо вокруг… — Вепуат быстро огляделся по сторонам. — Сокол который день молчит. И погода… нечего им тут делать. Не сезон.
Гедимин снова пожал плечами. Он уже увидел всё, что хотел, а ничего нового и интересного Скогны не привезли. «Дерево, кости, тряпки. В лучшем случае — гзеш. Припасы привезли свои, значит, еды хватит. Не до них. Пойду работать.»
Он двинулся было к шатрам, но остановился. Вепуат так и стоял на прежнем месте, пристально глядя на чужаков и недобро щурясь. Гедимин проследил за его взглядом, — рядом с копьями, сложенными на повозку, неярко светился белый посох. Страж с собачьей головой стоял, опираясь на палку, и наблюдал за стаскиванием вещей в новые шатры. Вскоре туда понесли и копья — в две палатки заселялась приехавшая «охрана».
— Я сделал систему зеркал, — сказал Гедимин, тронув Вепуата за плечо. — Иду ставить. Хочешь глянуть?
Разведчик дёрнул плечом.
— Погоди. Куда они собрались в огнестойких доспехах?
Гедимин мигнул. «Он про эти стёганки? Хм… а верно. Это же местный асбест — аса… как его там…»
— Так на кой доспехам быть горючими? — сказал он уже в спину Вепуату. Разведчик ничего не слышал — он, миновав суетящихся аборигенов, подошёл к стражу. Гедимин протиснулся следом.
— Они прришли защищать лагеррь, — услышал он ответ Ауны; человекопёс говорил ровным голосом, глядя сквозь навершие посоха на дальние холмы. — Когда откррывают доррогу огню, лучше поостерречься. Особенно теперрь, когда все рразговоры и ррассуждения — только о новом Пламени. Вы заняты им, и некому охрранять долину.
«Уран и торий! А она откуда зна… Верно. Вся долина знает. А может, уже и вся Равнина,» — подумал Гедимин. «Значит, усилили охрану. Проку не будет, ну да пусть их. Лишь бы к реактору не лезли.»
— Когда тут кружили Джагулы, а потом Кьюссы портили нам механизмы, никакие армии сюда не приходили, — сказал Вепуат, угрюмо щурясь. — Что и от кого они собрались охранять? Что за разговоры про огонь? Это из-за вчерашней ложной тревоги на весь лагерь?
Посох в руке Ауны качнулся, едва не коснувшись брони Вепуата.
— Все, кто здесь, видели чужаков из Сфена Огня. Все напуганы. Воины из Сэви и Синви прришли защищать сорродичей. И вас, если вдрруг вашей брони и орружия не хватит.
Вепуат фыркнул.
— Я же говорил — Сэта сидят в Сфене Огня, как сидели раньше. Я еле уговорил их на пятиминутную вылазку. Они как раньше сюда не собирались, так и теперь не соберутся. Им не нужны ни Скогны, ни Бронны, ни их повозки. Зачем было тащить сюда городское ополчение? В городе работы мало? Скажи им, что незачем тут стоять и зря проедать припасы. Пусть возвращаются, — он снова фыркнул. — И заберут с собой напуганных. Кто совсем боится — может переехать в барак филков. Там безопасно.
Гедимин слушал его, ошалело мигая. Вепуат сжимал кулаки, перья на его броне поднялись дыбом, — и причин для такого волнения как будто не было. «Что ему до дикарей и их припасов?» — сармат недоумённо хмыкнул. «Будут проедать их здесь. А так проедали бы в городе. Будут бегать всей толпой туда, где мелькнёт Сэта? Если стрельбы не будет, пусть бегают. Им же объяснили — первыми не нападать…»
— Ты слишком доверряешь поррождениям огня, — отозвалась Ауна, по-прежнему глядя на дальний холм; кольцо-навершие странно искрило — беззвучные красные молнии пересекались внутри него, гасли и вспыхивали снова. — Скогны прравильно делают, что опасаются. Это похвальная осторрожность. Вам с Дим-мином лучше бы взять с них примерр.
Она повернулась к охранникам. Они незаметно обступили сарматов и прислушивались к разговору на чужом языке — и Гедимин не был уверен, что они ничего не понимают.
Вепуат махнул рукой.
— Сэта, наверное, опасны. Я не прошу с ними дружить. Но можно не нагнетать панику? Ты — страж. Если бы ты немного успокоила их всех…
Ауна протяжно вздохнула.
— Я прредостеррегаю об опасности. Если она есть, я не буду говоррить, что её нет. Не бойся, Вепу-а. Ни Скогны, ни Брронны не будут бегать и крричать. Они умеют срражаться.