…Гигантский циклон всё ещё вращался над долиной, но его движения замедлились, а ослепительный «глаз» почти погас. Боковые завихрения растаяли, и кое-где небесные складки замерли в неподвижности. Гедимин выглянул из коридора, пошевелил рукой в ослабшем воздушном потоке, хмыкнул и шагнул наружу. Ветер толкнул в плечо — несильно, почти лениво.
«И правда, можно осмотреться,» — Гедимин развернулся к зданию душевой, отстёгивая от пояса фонарь. В жёлтом свете блеснула чаша туманника. В считанных сантиметрах от неё гравий поднимался метровым гребнем — тут прошёл смерч, проложив глубокую борозду и выдув камешки на её края. То, что от него осталось, громоздилось неподалёку — размётанные обломки, больше похожие на кратер, чем на холм.
«Ага, тут я стрелял,» — Гедимин досадливо сощурился. «Глупо, конечно… А что с душевой?»
Он поднял фонарь выше, освещая складчатую крышу. «Одна стена на месте. Торец тоже… А, и вторая стена тоже есть. Только наполовину засыпанная.»
Вдоль длинной стены громоздился вал щебёнки — на всю её длину и дальше, по траектории движения смерча. Заканчивалась вырытая им канава на краю обрыва. Гедимин прошёл вдоль стены душевой, вглядываясь в свежие царапины и щербины и еле слышно хмыкая. Уплотнённый камень местами надкрошился, но выдержал — со стены даже не посбивало складки, только выбило внутрь некоторые заслонки.
«Не рассчитал,» — думал Гедимин в продуваемой сильным ветром душевой, разглядывая выломанные крепления. На лючки надавило с двух сторон, и они не выдержали перепада давления. «Жаль, внутри не было никаких датчиков. Замерить бы здесь давление и скорость ветра…»
Сейчас ветер свистел, но детали из рук не вырывал, — через пятнадцать минут Гедимин приделал последнюю створку на место. Закрывать не стал — отложил до ночи. «Интересно, сегодня филки будут стирать одежду?» — он покосился на пустую высохшую бочку. «Можно сделать им коридор от барака до душевой.»
Обогнув длинный ангар, Гедимин посмотрел на второе здание и беззвучно хмыкнул — обе его стены на половину высоты были засыпаны гравием. Из приоткрытых лючков на новые «надстройки» падал красноватый свет. Из барака доносился шорох, приглушённые голоса, плеск, — воду из бочки разливали по опустевшим флягам. Гедимин сгрёб от двери горку насыпавшегося гравия, расчищая проход, и пошёл дальше — к обрыву и одинокому зданию на дне долины. «На плато было три смерча, больше следов не видно. Один пытался спуститься. Удалось?»
Под обрывом темнела груда раскатившегося гравия — торнадо «разбился» на спуске, не оставив на склонах даже царапины. Внизу желтели крышки шахт, длинное здание столярной мастерской, — вокруг них прибавилось камешков, но повреждений Гедимин не нашёл. «Даже лючки не выбило,» — отметил он про себя. «Ветер тут был слабее. А может, повлияли оставленные продухи. Не было таких перепадов давления. Надо учесть…»
… — Весь холм изрыт, — сказал Гедимин Вепуату, закрыв за собой последний шлюз. — Послезавтра будем ровнять гравий. Пока филки себе ноги не переломали.
Вепуат хмыкнул.
— Подожди. Может, завтра его так размоет. Что с бронёй?
— Чинил, — Гедимин покосился на скреплённые и выправленные пластины и недовольно сощурился — половину царапин он пропустил, а два щитка и вовсе остались лежать где-то в окрестностях бункера. «Сейчас заменю, а потом — найдутся. Сканер не пропустит. Пройду вокруг реактора ночью — всё равно на дежурство идти…»
— Сильный будет ливень? — спросил он. Вепуат пожал плечами.
— Местные особо не тревожились. Видимо, не сильнее тех прошедших. Может, аборигены даже шатры поставят. Будут собирать воду.
— А филки её пьют, — Гедимин поморщился. «Реактор в прошлый раз не затопило,» — думал он. «Скорее всего, и в этот не затопит. Вода протечёт мимо. Но люки лучше прикрыть куполом. А то спать придётся в луже.»
Он посмотрел на дозиметр. Экраны лаборатории по-прежнему не пропускали внешнее излучение — оставалось перечитывать старые показатели. Хранитель «ожил» и снова «светил» на два кьюгена — и прибор даже зафиксировал слабый сканирующий луч. Никаких посторонних вспышек не было — ни на холме, ни вокруг него.
2 день Воды, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня
За несколько минут до смены дат на правое плечо Гедимина лёг пучок невесомых волокон. Ещё секунда — и они расползлись по руке, обвив её от лопатки до запястья. Сармат, хмыкнув, повернулся к правой стене. Волокна «замерцали», быстро меняя температуру. Стрелка под экраном дозиметра качнулась, указывая вправо.
— Текк’ты? — Гедимин, как мог, представил себе гигантского змея, плывущего в толще скалы. Волокна потеплели.
Наверху зашуршал гравий, в туннеле потянуло холодом и сыростью, щупальца на руке Гедимина расплелись и куда-то втянулись. На входе в туннель зажёгся жёлтый фонарь и тут же погас — внутри хватало света от зеркального «монитора».
— Всё в норме? — Айзек посмотрел на «монитор» и довольно хмыкнул. — Никаких расстабилизаций, аварийных глушений?
— Пока работает, — осторожно сказал Гедимин, покосившись на реактор. «Безобидная такая жёлтая труба. Если не знать, как хорошо она может шарахнуть…»
— Там Текк’ты, — сообщил Айзек. — Сходи, займи их делом, пока не полило.
…Небо над холмом посинело и покрылось размытыми зеленоватыми волнами, местами закрученными в спирали. После вчерашнего урагана Гедимин смотрел на них с опаской. Сверху капало — сперва понемногу, но, когда сармат добрался до обрыва, по его скафандру уже текли ручейки. Дождь усиливался с каждой минутой, и Текк’ты, не желая мокнуть, высовывали из скал только «макушки» и «щёки» — Гедимин даже не сразу их заметил. «Один, двое, трое… А, вот ещё один с этой стороны,» — он посветил фонарём на другой склон и едва заметно ухмыльнулся, когда над камнем блеснула чешуя. «И ещё… Хорошо. Работа пойдёт быстро.»
— Уран и торий! — он вскинул руку в приветственном жесте и услышал негромкий, но давящий на череп гул. Высовываться Текк’ты не стали, даже подались назад в скалу — подальше от усиливающегося дождя.
— Всем копать, — распорядился Гедимин, подтвердив указание жестами — кажется, за пару месяцев Текк’ты к ним привыкли и научились понимать. Долина загудела, и блестящие пятна чешуи пропали. Сигма-сканер «видел», как огромные существа уходят на восемьдесят метров вглубь и собираются там, где заканчиваются подземные пустоты. «Два корпуса готовы,» — думал Гедимин, глядя, как Текк’ты выдирают из намеченных туннелей комья горной породы, небрежно сминают их и отбрасывают на дно пещеры. Ещё с прошлого рабочего дня там накопилась горка валунов. «Сейчас — докопать туннели, и можно начинать последний корпус. Быстро они всё-таки работают. Не знаю, сколько мы бы тут без техники долбились…»
Он провёл лучом сканера по стенкам и дну каждой пещеры, выискивая следы протечек. Дождь наверху постепенно превращался в ливень, лицевой щиток и экраны приборов пришлось прикрыть защитным полем. В пещере вода была — особенно в главном корпусе, соединённом с поверхностью тремя шахтами. Несмотря на плотно пригнанные крышки, влажный воздух просачивался, и на стенах Гедимин видел капли конденсата. Что-то накапало и на пол.
Сармат направил луч на ровные штабеля вдоль стены. Там лежали плиты тектона — основной запас, то, что предназначалось для обшивки и внутренних конструкций энергостанции. С тех пор, как Текк’ты долепили последнюю плиту, никто не собирал раскиданные по пещерам валуны — они так и валялись там, докуда долетели от мощного удара головой или хвостом. Гедимин недовольно сощурился. «Надо будет собрать их. И поручить выносить на поверх… Хотя нет. Пусть лепят дальше. Мало ли на что пригодится тектон.»
Кто-то легонько тронул Гедимина за руку.
— Скогны уже потащили бочки, — еле слышно хмыкнул Вепуат, встретившись с ним взглядом. — А Бронны ещё отсиживаются… А нет, вот и Бронны.
От каменного барака, понукаемый толпой погонщиков, медленно отходил плоский панцирный зверь. На его спине стояли кое-как привязанные бочки для воды. По панцирю зверя и курткам погонщиков текли ручьи, но Бронны, будто не замечая ливня, гнали животное сквозь разрушенный лагерь к дальнему обрыву. Там уже горел красный фонарь, и аборигены раскладывали шкуры, сворачивая из них водосточные желоба. Среди остатков лагеря, обогнав сородича, брёл ещё один плоский зверь, нагруженный бочками. Он ненадолго остановился у траншеи, вырытой вчерашним смерчем, понюхал камни — и, перекатившись через вал, пополз дальше. Погонщики сгрудились вокруг, придерживая бочки. Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Зачем им собирать дождевую воду? Есть же водоподъёмник в душевой. И цистерны полны. Мы же не в пустыне сидим…
Вепуат пожал плечами.
— Может, дождевая вкуснее?
Справа громко зашуршал гравий, послышались недовольные голоса; повернувшись на шум, Гедимин увидел, как выгнанные под ливень филки чьими-то костями отгребают от стен гравий. Кости издалека походили на обломанные лопаты, слишком узкие даже для штыковых, не то что для совковых. За откапыванием барака следил, сложив руки на груди, Кенен Гварза. Фонарь он воткнул в гравий чуть поодаль; теперь стена была освещена — достаточно ярко, чтобы отличить её от наваленных на неё обломков.
— Тш-ш! — зашипел Вепуат Гедимину в наушник. — Отходим, пока не засекли!
«И верно,» — Гедимин прикрыл ладонью фонарь и отступил в темноту. «Копать нетрудно. Но не палкой же!»
Гварза всё-таки их заметил — Гедимин видел, как блеснула в свете фонаря его броня, когда он повернулся к бронеходу. Но шлюзовая камера за сарматами уже закрывалась; дождь, филки и копательные палки остались снаружи.
— Надо бы выковать пару лопат, — вслух подумал Гедимин. — Черенки уже есть.
Вепуат хмыкнул.
— Ковать лопаты из рэссены? Местные сильно удивятся… Ты о её плотности не забыл?
Гедимин, сбитый с мысли, недовольно сощурился.
— Тут у всего плотность. Разве что чешую чью-нибудь приспособить. Интересно, у Текк’тов бывает линька?..