Полог снова колыхнулся. Вепуат ввалился в шатёр, склонился над поддоном с остывающими зеркалами, досадливо хмыкнул и полез в ящик. Через несколько секунд он с крупным зеркальным осколком в руках повернулся к Гедимину.
— Я их всё-таки уговорил! — выдохнул он с довольной ухмылкой. — И Навкета, и водяного мастера. Ждут меня на той окраине. Пойдёшь сканировать?
— Что сканировать? — Гедимин угрюмо на него сощурился.
— Зеркало. Структуры в стекле, — отозвался Вепуат. — Как вчера, помнишь? Ты его под огнём сканировал, а под водой — нет.
— Эксперименты… — пробормотал Гедимин, оглядываясь на подвешенное зеркало. «Пусть повисит. Дополнительное испытание. И для стекла, и для креплений. Если выпадет — лучше здесь, чем в реакторе.»
…Скогны в этот раз пришли вчетвером. Ярко светился синим в отражении только один; зачем принесло остальных, Гедимин так и не понял, но выпроводить их Вепуату не удалось. Навкет даже и не пытался — он стоял в стороне, бесстрастно глядя на аборигенов и чужаков. «Пришёл освещать купол,» — подумалось Гедимину; белый свет посоха, и правда, был довольно ярким. «Полезный участник. А вот эти трое что тут забыли?»
— Настроил сканер? — к сармату подошёл довольный Вепуат. — Я попросил в этот раз бить послабее. Он согласился — видимо, этим они управлять могут.
Скогн — тоже довольный, хоть и несколько настороженный — стоял напротив зеркала, воткнутого в холм, и оглядывался на Вепуата в ожидании сигнала. Разведчик вскинул руку — в пластину ударила тонкая струя воды. Не успела она стечь по стеклу, как синее свечение собрало её в комок и вытянуло в направлении Скогна. Тот заблаговременно подставил ладонь и, перехватив воду, кинул её обратно. Гедимин ошалело мигал, но рука со сканером оставалась неподвижной — луч «искал» микроструктуры, невидимые глазу.
Когда зеркало отразило пятую струю, Скогн перехватил её и небрежно выплеснул на гравий. Вепуат проверещал что-то одобрительное и толкнул Гедимина в бок.
— Я спросил — может он воду не кидать, а просто поднять и держать так? Он говорит — это даже проще. Сканируешь?
— Угу, — сармат развернул «щупы» дозиметра. «Значит, первый источник излучения — кости, а второй — кровь… Что-то про кровяные тельца?»
Камни высохли мгновенно. Над ладонью Скогна повис прозрачный водяной комок — будто кто-то залил жидкость в шар защитного поля. Вот только поля там не было.
— Щупай-щупай, — закивал Вепуат, увидев, как Гедимин протягивает к шару анализатор. — Он говорит — не разольётся. Можно руку сунуть, можно целиком залезть. Они так иногда купаются. Но это редко, развлечения ради, — держать много воды тяжеловато и незачем.
— Угу, — отозвался Гедимин. Он помнил, как повисают в воздухе водяные ленты, поднятые «магнитной» катушкой — и сам не так давно запускал водоподъёмник и резал водяной столб на куски. Вот только в руках Скогна не было катушек, да и выглядел результат его работы иначе.
Он тронул когтем водяной шар, посмотрел на мокрый палец и покачал головой. Скогн проверещал что-то весёлое. Он давно уже ухмылялся, а его спутники сдержанно посмеивались, — но Гедимину пока было не до чужого веселья.
— Спроси — откуда он в первый раз брал воду? Тут, на площадке, ничего ведь не было?
Скогн махнул рукой в сторону душевой и снова ухмыльнулся. Он больше не придерживал водяной шарик ладонью, но тот висел в воздухе, не падая.
— Он говорит — решил взять оттуда, из твоей каменной бочки. Ты разрешил им, и вот они берут, — перевёл Вепуат. — Так куда проще, чем тянуть из-под земли. Так-то он может и из-под земли, но в этом Сфене — сложно.
Гедимин мигнул. «Ага, закон сохранения… и логичная экономия сил. Что ж, и в бреду бывают здравые проблески.»
— А он может показать, где тут под землёй вода? — спросил он. — Кроме душевой, конечно.
Абориген махнул рукой, очерчивая контуры ближайшей крупной водяной линзы, повертелся по сторонам, показывая ещё две, и ткнул в сторону соседнего холма. Гедимин покосился на экран сканера. Где линзы, он помнил и так, — надеялся только увидеть след чужого сканирующего луча…
— Кто ему сказал, что вода там? — спросил он. — И — он везде так может её найти? Это сложно?
Скогн пошевелил когтистыми пальцами.
— Он, когда сюда приехал, к рассвету её уже чувствовал, — перевёл Вепуат. — А к вечеру — видел, где она. Чутьё лучше работает, когда спишь. Где-то нужно проспать две ночи, три, пока что-то увидишь. А где-то — не увидишь, сколько ни спи. Где-нибудь в Сфене Огня или там Молнии…
Скогн резко щёлкнул когтями и прижал уши — видимо, вспомнил что-то неприятное.
— Так все Скогны могут? — спросил Гедимин. — И эти трое?
Трое оживились, но ближе подходить не стали — верещали издалека.
— Все могут по-разному, — перевёл Вепуат. — Зависит от силы, от тренировки. Может каждый, кто в родстве с водой. А вот мы не в родстве. Скогны не знают, как мы видим воду и разные другие вещи под землёй. Они бы хотели так уметь.
Гедимин покосился на сканер. «Выходит, поисковый луч у них есть, а вот настраивать его на вещество они не умеют. И, по-видимому, этим поиском не управляют. Включается, срабатывает, они принимают к сведению… Вот Сэта настроены на реакции горения. И воду, наверное, не чуют. Хотя — как-нибудь спрошу…»
— А огонь он может так учуять? — спросил он вслух. — Если я что-то подожгу, а где, не скажу?
Скогн ухмыльнулся, но его уши остались прижатыми, и трое его спутников насторожились.
— Он говорит — если не учует дым, не найдёт. Но просит тебя так не делать. Тебя, может, огненные твари боятся, а вот Скогнов — нет.
…Память передатчика пополнилась записями новых сигма-пульсаций. Гедимин уже не брался их сравнивать, просто сваливал в кучу — «изучу, когда мозгу станет легче». На экране сканера шевелились молекулы, собираясь в семиэлементные структуры. Едва структура достраивалась, её заволакивало рябью сигма-квантов. Второй сканер записал, как исчезает со стекла вода, появляясь в точке напротив структуры; время записей совпадало до сотых долей секунды.
— А орнамент-то другой, — заметил Вепуат, изучив оба экрана. — Даже сложнее. Вот посмотреть бы, как оно отреагирует на «жизнь» или «металл»…
— Рэссеновым штырём в него потыкать? — буркнул Гедимин, разглядывая структуры. «Надо всё-таки поставить опыт. Без Скогнов. С пульсатором. Записи пульсаций есть. Направить на материал, проверить реакцию. Десяток прогонов с кристаллическим стеклом и плавленым, с напылением и без него. Тогда будет видно, что на что реагирует. И откуда при этом берётся вода.»
19 день Лучей, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня
В зеркальном мониторе отражалась тёмно-синяя «стеклянная» стена и радиометр под ней. Подвес так и застыл у нижнего деления шкалы — излучение, на которое он мог бы среагировать, за стену не проникало.
— Проверял накопитель? — спросил Айзек, глядя в монитор. — Сканером проверял? Эти оттенки синего, — у меня они все сливаются! Надо какой-нибудь цветовой эталон рядом вешать. Чтобы оператор мог сравнить и вычислить, насыщено оно там или нет.
— Проверял, — отозвался Гедимин, подумав про себя, что Айзек прав насчёт эталона… вот только из чего его сделать?
— До насыщения ему далеко, — сказал он. — Дней через пять можно будет выжать энергии на ещё один вылет. Если этот вылет нужен.
Айзек встрепенулся.
— Через пять дней? Ближе к сроку напомню, — пообещал он. — Ещё один вылет не помешал бы. Вообще — неплохо бы их сделать регулярными. Чтобы не забывали о могуществе Пламени.
Он криво ухмыльнулся, но веселья в его глазах не было. Гедимин угрюмо сощурился.
— Пугаешь дикарей? Опять прибежит сюда кто-нибудь за этим могуществом. И будут трупы.
…Текк’ты вчетвером заняли всю стройплощадку и вывалились далеко за неё, разложив массивные чешуйчатые витки чуть ли не вплотную к шатрам. Что они, свернувшись в клубки, делают, Гедимин не видел, а сканер включать не хотел — Текк’ты «чуяли» луч и отвлекались. Новый каменный ангар — здание горячего цеха — стояло открытым настежь и освещалось одиноким «факелом» у ворот; туда никто не совался — у самой двери лежал свернувшийся Текк’т. Клубки гудели и похрустывали, и Гедимин не понимал, это речь или звуки работы. Спросить было не у кого — Вепуат в шатре возился с «трилобитами».
— Сегодня на тренировке не задержимся, — сказал он, когда Гедимин заглянул в шатёр; перед ним лежал мешок, наполненный «трилобитами», и сармат перекладывал из кармана в карман разделанных «кальмаров» и чьи-то хвосты. — С первым светом придут караваны. Мне — отправлять домой Скогна с дыркой в голове… а к тебе, может, приедут рабочие.
Гедимин хмыкнул.
— Скогн живой? Поправится?
— Будет беречь голову — поживёт ещё, — кивнул Вепуат. — Думаю подарить ему что-нибудь на дорогу. Он ведь базу защищал…
Гедимин покосился на карманы. «Что-нибудь из рэссены выковать? Не успею… Ну что было раньше не сказать?»
— У тебя есть что-нибудь подходящее? — спросил он. — Если нужен инструмент…
Вепуат отмахнулся.
— Что-нибудь из новых стекляшек, тех, что поровнее. Как образец новой технологии. Да я сам выберу, не забивай голову. У тебя, вон, реактор, опыты всякие…
При слове «опыты» Гедимин досадливо сощурился. Всю ночь у реактора он рылся в записях, перебирая пульсации, и набрал в конце концов два «чистых» образца. Это было «ядро», основа лучевого сигнала, очищенное от мелких «хвостов» и «включений»; вот только сармат не был уверен, что само по себе оно сработает.
…Подброшенный в воздух кальмар мелькнул над скалами, и тут же Сокол метнулся наперерез, выбрасывая вперёд хоботок — но Подранок в стремительном рывке обошёл его, поймал пищу на лету и нырнул за камни. Сокол с сердитым хрюканьем помчался за ним. Вепуат бросил ещё одного кальмара, тут же пойманного Чужаком, и отряхнул руки.
— Самки всё-таки шустрее. Сокол пытается, но не дотягивает, — заключил он, следя за быстрыми тенями среди скал. — Подранок, наверное, был очень хорош, пока не огрёб копьём. Посмотреть бы на них на настоящей охоте…