— Лестница Куэннов, — сказал Шенси, прислушиваясь к негромкому шороху и треску внизу. — В городе Равных Куэннам, я слышал, их почему-то не строят. Наверное, они остались в других городах.
Он спрыгнул на ближайший выступ и двинулся вниз по «лестнице», легко переступая с шипа на шип. Гедимин смотрел, как откидные когти на его лапах то опускаются, цепляясь за белые иглы, то отгибаются перед очередным прыжком. Не успел он мигнуть, как Шенси был уже на середине пути и, обернувшись, помахал сармату когтистой рукой. «Вот древесные зверьки,» — Гедимин слегка сощурился, вымеряя расстояние до удобной «ступени». «Не сломать бы мне их лестницу…»
Уже на втором его шаге внутри колонны что-то заскрежетало, а шип под ногой слегка просел. Помянув про себя спаривание «макак», сармат посмотрел вниз — места было достаточно, Бронны давно прижались к стенам — выпустил ненадёжную опору и рухнул, в последний момент смягчив падение и приземлившись без лишнего грохота. Короба на спине качнулись, но не затрещали. Со всех сторон сармата накрыло волнами визга, и он, поднявшись на ноги, сердито сощурился. «А ведь мне ещё обратно…»
— Незачем было так спешить, мастер Дим-мин, — донеслось сверху. Шенси, преодолев последний десяток ступеней, обогнул сармата и заверещал на Броннов. Гедимин огляделся по сторонам в поисках другого пути наверх — и его взгляд наткнулся на открытый в полу люк.
Он был на возвышении; крышку, похоже, кто-то выломал — её заменял пласт пористой коры, промазанный золотой глиной. Следы глины были на стенках бочек у стены и на истёртых подстилках рядом с ними.
— Взгляни на зверей, если хочешь, — оглянулся на него Шенси, на пару секунд прекратив верещать на смотрителей. Гедимин шагнул к люку. От него исходило зеленоватое свечение, едва заметное в жёлтом свете подвесных кристаллов. Сармат заглянул внутрь и радостно ухмыльнулся. «Прижились!»
В этом подвальном отсеке проходили какие-то трубопроводы; остатки их и их креплений до сих пор загромождали его, — множество белых выступов, шипов и дуг разной формы и длины. По ним, как по горе металлолома, ползали гигантские многоножки. Гедимин разглядел разбросанные внизу камни и подсохшие листья, стащенные к узким нишам-укрытиям. Пожиратель выглянул из одной такой норы, вскинув ветвистые усики, и медленно выполз на свет. Освещение давал зелёный шар — камень, промазанный церой и вывешенный у края люка. Судя по креплениям, его регулярно снимали, обеспечивая смену дня и ночи. Гедимин, оглядевшись по сторонам, нашёл и костяной крюк на длинном рычаге, — Бронны, понимая опасность, не лезли под выходящее из люка излучение, а нужные предметы опускали в яму дистанционно. «Разумно,» — подумал сармат. «Как, в таком случае, кто-то кого-то покусал?»
— Нирри… — начал он, отвернувшись от люка, и растерянно мигнул — рядом с ним стояло нечто, с ног до головы покрытое коркой жёлтой глины. Даже глаза были обвязаны грязной, уже закостеневшей тряпкой с мелкими отверстиями — и существо через них даже что-то умудрялось видеть, судя по наклону головы в попытке «настроить чёткость». Ещё одно существо, в том же виде и состоянии, шевельнуло прикрытыми тряпкой ушами. Больше никого из Броннов вокруг не было — они словно в разлом провалились.
— Мастер Дим-мин, вот тебе короб для зверя, — существо (судя по голосу, это был Шенси) указало на глиняный ящик. Каркас у него был плетёный, плотно обмазанный засохшей жёлтой массой; сверху, рядом с отверстием, оставшимся от накидной крышки, виднелись маленькие дырки.
— Тут крышка, — пояснил Шенси, указывая на вторую часть контейнера, более широкую, чем отверстие в нём. — Когда она опустится, стяни её ремнями. Тогда лучам будет выход только через вон те дырки. Их не закрывай — зверю нужен воздух.
— Угу, — машинально ответил Гедимин, найдя взглядом ремни, уже подготовленные к стягиванию. «Экранированный контейнер, мать моя колба… биологическая защита…»
Шенси коротко взвизгнул. Второй Бронн развернул костяной рычаг и надел на его раздвоенный конец верёвочную петлю. На короткой, но толстой верёвке висел просверленный камень с очень знакомым блеском. Гедимин только и успел мигнуть, глядя, как рычаг под управлением двоих Броннов наклоняется, и кусок ирренциевой руды опускается в люк. Через десять секунд под взволнованный визг аборигенов рычаг пошёл кверху, протаскивая через отверстие что-то шуршащее и скрежечущее. На верёвке висел, вцепившись челюстями в ирренций и намотав на него сегментированное туловище, крупный Зелёный Пожиратель.
— Этот зверь годен? — донеслось из-под грязной тряпки, прикрывающей рот Бронна. Гедимин шагнул к краю люка, прикрывая карликов от излучения, и сдёрнул пластинчатый шар с верёвки. Пожиратель развернулся, затрепыхался, снова свернулся, обмотав руку Гедимина плотными кольцами, но сармат уже засунул его в ящик и прижал крышкой. От руки животное отцепилось, даже не пытаясь укусить, — ирренция в Гедимине не было, и не было смысла тратить на него яд. У сармата в мозгу мелькнуло что-то о содержании радионуклидов в костях и крови местных жителей, но додумывать мысль он не стал — только крепко стянул ремни, намотал на ящик защитное поле с сетью воздуховодов и попятился от него, держа «грязные» руки на весу.
— Вода тут есть?
Двое Броннов, отцепив верёвку от рычага, уже купали её в жидкой глине — и туда же Шенси, взволнованно попискивая, сунул ладонь Гедимина. Сармат мигнул, но подчинился — и, опустившись на грязные подстилки, долго держал руки в местном «дезактивирующем растворе». Минут через десять ему разрешили встать и смыть глину искрящейся водой — видимо, из Куэннских купален.
— Там, где живой металл, нужно много осторожности, — заметил Шенси, переодеваясь в чистое. Робу, «респиратор» и «лицевой щиток» засунули отмокать в жидкий глиняный раствор. Второй Бронн оставался в «скафандре» чуть дольше, проверяя что-то в гнезде Пожирателей, и теперь пытался смыть затвердевшую глину. Гедимин смотрел на местную «технику безопасности» и думал, что и Конару, и Вольту всё-таки повезло её не увидеть — они бы такое навряд ли пережили.
— Облучившиеся были? — спросил он, высматривая у переодевшихся Броннов признаки лучевой болезни. Оба смотрителя явно были немолоды, но гривы у них не вылезли, глаза не воспалились, и следов ожогов сармат тоже не нашёл — разве что кожа морщилась сильнее обычного от глиняных «ванн».
— Здесь никто не болел из-за лучей, — отозвался Шенси. — Все смотрители — маги Жизни, других сюда не пускают. И Нирри…
Он кивнул на Бронна-напарника.
— Нирри тоже маг Жизни. Был им и скоро снова станет.
Гедимин мигнул.
— Ты — Нирри? — переспросил он, пристально глядя на Бронна. Он явно не разлагался заживо, все конечности были на месте, и в целом непохоже было, что из него недавно выдрали кусок мяса гигантские жвалы.
Этот Бронн по-атлантисски не понимал и только вопросительно пискнул. Шенси обратился к нему с долгой фразой, совсем не похожей на перевод вопроса Гедимина. Нирри снова запищал, ослабляя завязки на штанине и поднимая её до колена. Сармат увидел на голени широкий белесый шрам. Он был светлее тёмной кожи Бронна, заметно выделялся, но выглядел так, будто ему уже не один год. «И это от недавнего укуса?» — Гедимин, вспомнив, как выглядят челюсти Зелёных Пожирателей, и какая у них сила сжатия, протянул палец к шраму. «Должна была дыра остаться до кости…»
Бронн пискнул, и Гедимин поспешно отдёрнул руку.
— Хорошо зажило, — пробормотал он. — Эти животные сильно кусаются.
— Очень сильно, — подтвердил Шенси. — Все смотрители колдовали над раной, и то она еле закрылась. Нирри три дня не мог встать. Сам старейшина Кайри приходил с помощью. Мы все боялись, что магия не вернётся…
Гедимин мигнул.
— Не вернётся что?.. А, он маг…
«Угу, маг Жизни. А я вот зеркало забыл. А то посмотрел бы на новое явление,» — подавив досаду, он старательно улыбнулся.
— Я не знаю, как возвращают магию. Но если мы можем помочь…
— Всё обойдётся, мастер Дим-мин, — ответил Шенси. — Плохо, что смотрители теперь боятся трогать зверей. Никто не хочет потерять магию, даже и на время. Привяжи ящик к верёвкам, твоего зверя поднимут наверх. Тебе его нести будет неудобно.
«Мне бы самому подняться,» — Гедимин, убедившись, что ящик привязан крепко и не упадёт, и что поднимают его аккуратно, смерил лестницу угрюмым взглядом. «На когтях, что ли?»
Он, выпустив когти, с силой прижал ладонь к белой поверхности. Раскалённый металл заискрил, на матовой «кости» не появилось и царапины. «Плазма режет по миллиметру…» — вспомнилось Гедимину, и он, досадливо щурясь, взялся за шипы. «Четыре опоры — и не торопиться…»
…Ящик ему так и не доверили — четверо Броннов дотащили его на волокуше до «аэродрома», обернули войлоком и обмотали ремнями поверх защитного поля и пристроили на длинной спине Кейланна. Существо не возражало, даже когда к ящику добавили короб и корзину. Гедимину пришлось ложиться с ними впритык, а Броннам — искать запасные ремни. Сармат прикинул, что в случае чего просто разорвёт их, а в столицу пришлёт компенсацию рэссеновым инструментом или склянками — распутывать эту хаотичную паутину ему очень не хотелось.
— Крепко держишься, мастер Дим-мин? — Скогн наклонился над ним, заглядывая ему в лицо. — Наше почтение мастерам-сарматам, Айсиеку и Кен-нену! Пусть растёт сила Пламени!
Воздух вокруг уплотнился и взорвался, и Гедимин вжался в седло. «Пожиратель… твэлы… лучше бы пешком пошёл!»
…Из ремней его выпутали. Сначала вокруг бегали и верещали, потом над чем-то хихикали филки, затем — когда Гедимин уже поднялся и потягивался, разминая затёкшие руки — прибежал Вепуат. Когда появился Гварза, сармат не заметил, но сейчас он стоял над ящиком, снятым со спины Кейланна, и осторожно его простукивал.
— Живой? — спросил Гедимин, щёлкнув по «контейнеру» когтем. Изнутри отозвались громким шорохом. Гварза, еле слышно хмыкнув, сдержанно кивнул.
— Держи, — сунул он ближайшему филку корзину с «образцами» и, взяв глиняный ящик под мышку, пошёл к лаборатории.