— Гедимин, они там застряли. Им завалило дверь.
— Ну, хоть сами живы, — пробормотал Гедимин, высматривая на экране сигма-сканера подземные полости. Крупные объекты были видны хорошо, — одна из цистерн водохранилища, готовая изнутри, но мятая и шероховатая снаружи, узел вентиляции с кривоватым люком, главный канал водостока, стопка пластин обшивки, заготовка под модуль из несущих стен и перекрытий… Чтобы разглядеть поддон с макетами, пришлось настраивать увеличение. «Ага. На лепке ещё работать и работать. А полости уже готовы, осталась итоговая шлифовка… А чего они валяются наверху всем клубком? Броннов напугали…»
Пока он изучал пещеры, в долине гудело, звенело и лязгало. Когда Гедимин поднял взгляд от экрана, один из Текк’тов как раз выгнулся дугой и сделал резкий выпад, едва не задев другого. Тот зазвенел, как опрокинутый прицеп рилкаровых блоков, и ударил головой в ответ. До цели он не достал всего полметра.
— Эй! — крикнул Гедимин. Что делать, он не знал. Кулаки сжимать было очевидно глупо, хвататься за сфалт — вроде бы рано. «Чего они? Не видел, чтобы они дрались…»
— Вепуат! Что они все, мутировали⁈
Разведчик вздрогнул всем телом.
— Так ты не… Ядро Сатурна! Вечно забываю…
Текк’ты, услышав голос сармата, вскинулись над обрывом. С крыши ангара донёсся испуганный визг. Череп загудел — со всех сторон что-то невидимое давило на кости.
— Один Текк’т сказал, что тут много Куэннской работы, — переводил Вепуат, морщась и встряхивая головой — низкочастотные звуки мучили и его. — И они все приползли. Их шестнадцать, а работы, и Куэннской, и копательной, — только на десятерых. Шестеро лишние, их не пускают. Им обидно. Они умеют не хуже. Ты, как Равный Куэннам, скажи, чтобы их пустили!
«Мать моя пробирка…» — беззвучно протянул Гедимин, высматривая шестнадцатого Текк’та. Он оказался в нижнем слое тел, его не раздавили, но наружу выглядывать было затруднительно. «Работы там на двадцатерых. Места мало. Им нужен размах… Наверх их перегнать, что ли? Готовые детали спускать по туннелю… побьют они их, там браться неудобно. А тросы порвутся.»
Он ударил кулаком о кулак, требуя внимания, и полез было в карман за чертежом, но остановился и выругался про себя. «Чтоб их, с их объёмным зрением!»
— Скажи, чтобы десятеро спускались в пещеры и работали, — попросил он Вепуата. — Шестеро пусть ждут. Есть особая работа для них. Принесу макет — приступим. И пусть отползут уже от ангара!
Блестящие волны схлынули в одну секунду — Текк’ты, не разворачиваясь ни головой, ни хвостом вперёд, просто втянулись в скалу там, где лежали. Сигма-сканер видел их в толще каменных пластов — они, не пересекаясь, двигались к чётко определённым объектам в подземных полостях. «Распределили работу,» — мелькнуло в голове Гедимина. «Каждый занят своим. Есть же у них какое-то планирование, мать их пробирка…»
— Ну вот, так-то лучше, — пробормотал он, глядя, как Бронны осторожно спускаются с крыши ангара по каменным складкам. Оставшиеся махали Гедимину и широко ухмылялись. Шестеро Текк’тов свернулись в гигантский клубок поодаль от них, вокруг главной шахты, и выжидающе смотрели на сармата.
— Я за макетом. Никуда не уползать! — бросил он, разворачиваясь к шатрам. «Макета для склада нет. Из чего можно переделать? Эти ангары, в целом, стандартные…»
…Кованый поддон остался лежать на земле. От дыхания Текк’тов он покрылся белой испариной, теперь она стремительно превращалась в иней. Одинокий Текк’т шуршал гравием на краю «ободранной долины», снова покрывая её дно засыпкой. Из-за холма доносился грохот — ещё пятеро отламывали там кусок скалы, под которым вроде бы ничего не росло, и не было родников.
— Город-то растёт, — ухмыльнулся Вепуат, глядя в долину. — Ещё два дома.
— Это склады, — буркнул Гедимин, сбитый с мысли — он снова пересчитывал, сколько для подсыпки нужно гравия.
С обрыва над головой шуршащего змея донёсся громкий визг, потом сверкнула белая вспышка и расплылась в форме радиационного «трилистника». Сарматы растерянно переглянулись.
— Зовут, — предположил Вепуат, глядя, как «трилистник» разгорается ярче и зеленеет. — Что-то у них там опять…
У обрыва толпились Бронны. «Шум их разбудил, что ли?» — Гедимин озадаченно хмыкнул, глядя на недовольные лица. «Копает он тихо. Не сравнить с визгом их соседей. Пока Скогны тут орали, никто не вылезал…»
— Мастер Дим-мин! — к сарматам, раздвинув посохом толпу, шагнул Руниен. Выглядел он встревоженным.
— Там построят новые дома, — буркнул Гедимин. — Лагерь не тронут. Если кто опасается — пусть отойдут к тому склону. Там будет тихо.
Бронны, успевшие вцепиться в посох стража, заверещали ещё громче. Услышанное их явно не успокоило.
— На дне долины много туманников, — заговорил наконец Руниен, и аборигены притихли. — Змей их уронит и раздавит. Бронны хотят спуститься и собрать их. Если твоя работа терпит — разреши им. Там много растений, будет большая потеря.
Гедимин помянул про себя спаривание «макак».
— Пусть собирают, мне не жалко, — буркнул он, махнув рукой в сторону долины. — Скажи Текк’ту, чтоб не копал, пока они не уйдут. Хотя — туманники, наверное, уже погибли.
— Жизнь в них сильнее, чем кажется, — коротко усмехнулся Руниен и загудел по-текк’тски, подняв посох над головой. Змей на дне долины вскинул голову, посмотрел на Гедимина — тот пару раз кивнул для верности — и плавной волной «оттёк» в сторону закрытой шахты. Бронны уже исчезли. Их нестройное верещание доносилось из-под обрыва — в той стороне была одна из их троп.
— Это они ещё про холм не знают, — прошептал Вепуат с кривой ухмылкой, глядя на соседнее плато. Там грохотало — Текк’ты доламывали склон, не обращая внимания на его флору и фауну. «Больших деревьев там не было,» — думал Гедимин, чувствуя странную тревогу. «А вот туманники я не учёл.»
…Беглый жрец, как ни в чём не бывало, стоял у печи и задумчиво перебирал осколки шихты. Вепуат, пропуская «учеников» на рабочие места, нашипел на него — Кут’тайри неторопливо отложил мешок и сдвинулся к стене. Новый жрец, увидев его, что-то коротко протрещал и получил такой же трескучий ответ. Вдоль шеи у каждого Сэта выступили мелкие красные пятна — признак недовольства, и Гедимин, настороженно щурясь, двинулся к жрецам.
— Не надо, — остановил его Вепуат. — Займись лучше Скогнами. Покажи им зеркальные чашки — они уже десять раз спросили.
— Не сцепятся? — Гедимин кивнул на Сэта. Оба жреца стояли, скрестив руки на груди в практически сарматском жесте и отвернувшись друг от друга. Остальные ученики шуршали шихтой, загружая плавильные конусы.
— Да ну, — Вепуат коротко ухмыльнулся. — Никто никого не тронет. Вот при аса’анцах он, надеюсь, не вылезет. Тут мы можем и не успеть…
…Кут’тайри задержался у двери, ища взглядом Гедимина, а высмотрев его, пошевелил пальцами в вежливом прощальном жесте. Сармат сдержанно хмыкнул и приподнял руку в ответ. «Вечером поработаем. С ним удобно. Соображает. Надо бы его привлечь к производству фонарей. Оно несложное, только вот цера… церу мою всю растащили. Может, в Сердце Пламени чего найдётся? Зря мы, что ли, туда ходим, как на работу…»
…На волокуше, обёрнутые шкурами, лежали выкопанные туманники. Двое Броннов ходили по холму, вымеряя расстояние между растениями. Наконец один из них коротко взвизгнул и тронул когтем гравий. Свёрток с туманником подхватили, к замерщику вприпрыжку понеслись двое землекопов. Тот, кто держал в руках само растение, копать и не думал, — да там и без него хватало народу. Замерщики, отвернувшись, продолжили работу. Гедимин почти уже выяснил, какое расстояние должно быть между туманниками для их правильного роста, когда его толкнул в плечо проходящий мимо Гварза.
— Кет, твою мать!
— Чего «Кет»⁈ — огрызнулся Гедимин, неохотно оборачиваясь. Мальгеса он уже видел — существо как пять минут назад улеглось на холодный гравий короткошёрстным брюхом, так там и лежало. Двое стражей стояли над ним, воткнув посохи в землю, и Гедимин надеялся, что эти штуковины излучают хоть немного тепла. «Подстилки бы принесли, что ли…» — сармат недовольно сощурился.
Освещённость на холме изменилась полчаса назад, но Гедимин и сейчас не отказался бы от фонаря — особенно на пересечённой местности. До рассвета оставался час. Вепуат в реакторном бункере получал от Айзека последние инструкции, его «трилобиты», оставшиеся без полётов, недовольно хрюкали в шатре. Под обрывом лежали два здоровенных каменных комка — заготовки для складов; за смену Текк’ты успели наломать камня и размять его до однородности. «Хоть бы завтра вернулись и доделали,» — Гедимину было не по себе. «Вот арматуру мы сами нарезать можем. А эту… технологию… сам Ассархаддон не повторит.»
Гравий захрустел. Обернувшись, Гедимин увидел, как из-за шатров быстрым шагом выходит Айзек.
— В этот раз — вдвоём, — командир смерил ремонтника угрюмым взглядом. — Кенен, смотри за холмом. На сколько мы там застрянем — не представляю.
…Гедимин покосился на термометр. Когда сарматы выходили с базы, там было минус шесть; в Сердце Пламени температура держалась выше нуля, и Скогны ещё работали в уличных мастерских, придвинув жаровни поближе и накинув лишнюю куртку. Шелест и стрёкот — обычные звуки садков, наполненных какой-то мелкой ксенофауной — утихли, садки стояли пустыми и полуразобранными — их вычистили и выставили на просушку. «Интересно, куда фауну дели на зиму,» — думал Гедимин, проходя по спиральной улице вслед за Мальгесом. «В Синви для неё есть утеплённое помещение. Тут, скорее всего, тоже. Засунули в Куэннскую башню?»
Сармат смерил строения над садками подозрительным взглядом. В жилых ячейках древних бараков не было видимых окон — а если бы и были, никто не стал бы открывать их, выпуская ценное тепло. «Могли засунуть. Места много. Странно всё-таки, что сами Скогны там не живут. Кейланны вот не брезгуют…»
Что-то шевельнулось на краю поля зрения, и сармат повернул голову. Со второго яруса древней башни, перекинув трос через шипы в стене, спускали большой короб. Внутри было что-то хрупкое — обращались с ним очень ост