орожно. Внизу ждали четверо Скогнов, и стоял «стапель», собранный из костей. Короб лёг на него; один из Скогнов вскинул голову и взвизгнул. Сверху ответили. Другой, повернувшись к аборигенам, ждущим чего-то под навесом, запищал, и они зашевелились. Ещё секунда — и Скогны столпились вокруг короба, а Гедимин, увидев, что они вынимают, коротко усмехнулся. «Вымытая посуда! Видимо, в башне уцелел стерилизатор. Вон, до сих пор пар идёт…»
Он хотел уже отвернуться и ускорить шаг, но Айзек щёлкнул его по наплечнику и кивнул на Скогнов. В руках одного из них что-то странно блеснуло. Он держал круглую стеклянную чашку — шар со срезанным верхом и парой ручек.
— Местное производство? — Гедимин ошалело мигнул. Айзек фыркнул.
— Нет, до этого далеко. Но обмен, как видишь, идёт.
— Мастер Айсиек! — Руниен, вслед за Мальгесом ушедший на три квартала вперёд, повысил голос и помахал посохом. — Хранимое Сердце ждёт.
К древнему заводу Гедимин подошёл, нелепо ухмыляясь, — отчего-то видеть примитивную чашку так далеко от Элидгена было приятно. «Довезли, не разбив. Уже везение. Всё-таки это не чёрный песок. И далеко не рилкар…»
— Да не погаснет Пламя! — услышал он тонкий голос где-то внизу. Сарматов встречали. Старейшина Кайри и двое Броннов вышли вперёд; незнакомые старейшины Скогнов остались чуть позади и глядели угрюмо.
— Все рады видеть Айсиека и Дим-мина, — Кайри чуть наклонил голову. — Надеемся, что Кен-нен и Вепу-а тоже в добром здравии. Хранящее Сердце, Кайшу, просила привести вас сразу, если вы не утомлены дорогой.
— Идём, — кивнул Айзек.
«Хоть в этот раз обойдётся без пересказа новостей,» — думал Гедимин, проходя по древним цехам. Осмотреться ему, как водится, не дали. «Куда-то пропал Шесек,» — думал он, глядя на угрюмых Скогнов. «Может, ждёт нас в реакторной? Интересно, какие традиции мы успели нарушить… Хотя — нет, не интересно.»
…На галерее их никто не ждал, но все, кто с ними пришёл, втянулись следом и встали вдоль стены, поодаль от сарматов. Гедимин настороженно взглянул на гигантскую живую линзу. Внутри неё колыхались языки пламени — красные, оранжевые и золотистые.
— Мастера-сарматы разбирают распри между городами Сэта, — заговорила Кайшу, не тратя времени на приветствия. — Два города Сэта склонились перед молодым Пламенем и признали его волю.
— Пламя ненавидит войны, — отозвался Айзек, предостерегающе взглянув на Гедимина. — Там, где мы можем остановить их, мы это сделаем. Между Аса’аном, Шакхой и Элидгеном снова мир.
— Скогны работают бок о бок с мастерами Сэта, — снова заговорила Кайшу, едва он замолчал. — Огненные пузыри из Элидгена уже привозят в Сердце Пламени. Говорят, не все их свойства знает даже Дим-мин, их создатель…
Гедимин недовольно сощурился, и Айзек тут же толкнул его в бок.
— Ни одно их свойство не будет использовано для войны, — хмуро пообещал он. — Сэта уже предупреждены.
— Сэта увидели ярость Дим-мина, — красный луч коснулся груди сармата. — Хватит ли им разума остановиться? Так можно увидеть и ярость Пламени…
Айзек коротко ухмыльнулся.
— С вождями Аса’ана можно говорить, и они держат слово. Как и вожди Шакхи. Мы пришли просить помощи у Хранящего Сердца…
— Стражи сказали мне, — линза из оранжево-жёлтой стала багровой. — Как и о диковинной вещи, поднимающей руду из каменных осыпей. О ней будут судить старейшины Скогнов. Когда мастер Шесек поправится, он непременно её увидит. Он не простит, если такое от него скроют.
Гедимин, вздрогнув, поискал на выпуклом диске ухмылку. В голосе она явно звучала.
— Что с Шесеком? — спросил он. Айзек запоздало зашипел и бросил на сармата недовольный взгляд.
— Мастер Шесек положил в печь огненную скорлупу, — ответила Кайшу. — Видно, какие-то тайны Равных Куэннам ему не открылись. Огненная пена обрызгала его одежду и обожгла кожу. Он ещё слаб, не то я дала бы вам свидеться. У него много вопросов к мастерам-сарматам.
Гедимин уткнулся взглядом в пол. Щёки горели. «Огненная пена… повышенное газообразование в расплаве… у Куэннов не предусмотрена дегазация? Видно, где-то нарушил инструкцию. Неудивительно — её же никто не читал. Пока разберутся на ощупь, кто-нибудь покалечится. Интересно, Шесек сам понял, что пошло не так?»
— Нам нужна помощь, — напомнил о себе Айзек, и луч нехотя качнулся в его сторону. — Аса’ан далеко, и дорога нам незнакома. Опасно так надолго оставлять Пламя. Кто, кроме Сэта, знает дорогу от Элидгена до Аса’ана?
Линза, наполненная красным огнём, почернела по краям.
— Здесь нет тайны, — отозвалась Кайшу. — Но ни один Мальгес не решится пройти эту дорогу до конца. Аса’ан опасен, его жители опасны, и местность вокруг него ему под стать.
— Мы понимаем, — кивнул Айзек. — И я, и Дим-мин, и частица Пламени будут защищать проводника, но всегда есть чего опасаться. Возможно, он доведёт нас до ближайшего разлома и встретит там же в условленное время?
Внутри линзы вскипел огненный смерч.
— Мальгесы не согласятся, — сказала Кайшу через десять секунд мигания огоньков на стенах. — Может, Кейланны наберутся отваги. Если только панцирь Дим-мина не устрашит их сильнее всех огней Аса’ана…
— Кейланны уже видели, что его панцирь может быть гораздо легче, — быстро сказал Айзек, исподтишка показав Гедимину кулак; тот насмешливо сощурился, но промолчал. — Поговори с ними. Третьим с нами может отправиться Кенен. Он защитит Кейланнов, если кто-то нападёт на них во время ожидания.
— Кочевники видели ярость Кен-нена, — задумчиво проговорила живая линза; огненные вихри внутри неё из багровых стали оранжевыми. — Трое на пути от Элидгена до Аса’ана… Что ж, если ветер завтра будет попутным, вы получите ответ.
…Гедимин поджал под себя ноги. Сидеть на бесформенных подушках Кайри было неудобно — сармат всё время проваливался, и не вертикально вниз, а под разными углами. Айзек болтал со старейшинами; Бронны, кажется, опять переругивались со Скогнами, — Гедимин, не прислушиваясь, разглядывал трубку из тростника, плотно заткнутую пробкой, и мешок из шкур, внутри которого что-то похрустывало. В этот раз сарматам перепало четыре килограмма сырья для гзеша. В трубке была цера — судя по смущённым лицам Скогнов, очень средняя или даже плохая. «Ладно, на личные фонари хватит и этого,» — думал Гедимин, глядя на тростниковый «контейнер». «В жилом корпусе тоже обойдутся. Но вот на самой станции… Не хотелось бы на станции применять третий сорт. У кого там есть прямой выход на церу? У Кьюссов?»
— Вы очень неосторожны, — кто-то из Броннов заговорил на понятном языке и, волнуясь, повысил голос. — Пусть вы умиротворили Сэта, или страх перед Пламенем сдерживает их. Но в Аса’ане привечают Кьюссов! Вы видели Джагульских наёмников среди воинов Сэта. Жёлтые Джагулы служат Кьюссам. И тем, и другим рады в Аса’ане. Будьте осторожны! Если Кьюссы решатся похитить Пламя…
— Пробовали дважды, — Айзек оглянулся на Гедимина и едва заметно ухмыльнулся. — Я много раз слышал, что они злы, но что они дураки — ни разу. Но — спасибо за предупреждение, смотритель Шенси.
«А! Это он следит за Пожирателями,» — Гедимин внимательно посмотрел на Бронна. «Одежда вроде знакомая. Хм… Интересно было бы встретиться с Кьюссами. С глазу на глаз, а не как обычно. Они хоть как-то похожи на цивилизацию.»
…Мальгес шёл быстро — даже сарматам пришлось прибавить шагу, а Руниен практически бежал. Смотреть по сторонам было некогда, но Гедимин всё равно крутил головой — вдруг на глаза попадётся ещё какая-нибудь «стекляшка»?
— Так мы договорились? — спросил он, проходя очередной виток спирали. — Транспорт будет?
— Ты же слышал — если повезёт с ветром, — отозвался Айзек; радостным он не выглядел. — И если Кейланны будут уверены, что их не поджарят. Досадно, что холм останется практически голым. Филки — это неплохо, но одним своим видом ужаса не внушают.
— Можно поговорить с Сэта, — сказал Гедимин. — Раздать им кейек из печей, чтоб не мёрзли. Их тут вроде опасаются? Даже Джагулы вели себя смирно…
Айзек фыркнул в респиратор и едва не выпустил шип Мальгеса.
— То-то Скогны будут рады!
Гедимин фыркнул в ответ.
— Вот им только вякать! Я таких паршивых охранников не видел…
— Heta! — Айзек попытался ткнуть его в бок, но не дотянулся. — Идея-то неплоха, только… только надо её как следует обдумать. Сторожевые посты Сэта в Элидгене…
Ещё пару раз Гедимин слышал его хмыканье, но больше Айзек не сказал за всю дорогу ни слова.
…Очертания отсканированных пещер совместились с объёмным чертежом, замигали реперные точки. Гедимин довольно ухмыльнулся. Тонкой доводкой подземных корпусов занимался один Текк’т; сармат первое время думал, что его выбрали по остаточному принципу, но работу он знал — расхождения в доведённых шахтах с изначальных дециметров дошли до пары-тройки миллиметров. «Точнее уже не надо,» — думал Гедимин, машинально высчитывая оставшийся объём работ. «Если не заскучает, дня через четыре доделает.»
Огромные комья жёлтого камня на дне долины вытянулись и превратились в грубо выдолбленные корыта — «строители» всю вечернюю смену растягивали камень и выбирали внутренний объём. На постройку это ещё не было похоже, даже после мысленного переворачивания. «И это достроят,» — не сомневался Гедимин, разглядывая на экране намеченные контуры шлюзов, — глаз, даже с помощью фонаря, в такой темноте уже ничего не различал. «Те же три-четыре дня. И тогда…» — он задумчиво посмотрел на соседний холм, потом оглянулся на горячий цех. «Будет кое-какая тонкая работа. Если разберёмся с сырьём.»
…Первую заготовку пришлось переплавить — Кут’тайри, не рассчитав усилие, перетянул стенки, слишком большая и хрупкая сфера Гедимину была не нужна. Ещё не остывшее стекло размягчилось и потеряло форму быстро. Сармат кивнул жрецу, снова направляя трубку в плавильный конус.
— Спокойно, — проворчал он; хотелось смутившегося Кут’тайри как-то подбодрить — у него опять покраснела вся грива. — Всегда так, когда работаешь без форм и опок. Давай ещё раз, только осторожно.