— Сажай, — буркнул Гедимин. — С Айзеком сам полетишь. Можешь прихватить Кут’тайри.
— Сдать его и избавиться от кучи проблем? — недобро сощурился Кенен. — Вижу, ты взялся за ум. Жаль, что это мне мерещится. Хепри! Карантин на две недели. Из скафандров не вылезать, воду при мытье дезинфицировать облучением. Ежедневный опрос и медосмотр, отчёты — мне. Всё ясно?
Вепуат вслед за Гедимином шмыгнул в цех. Когда двери плотно закрылись, сарматы озадаченно переглянулись.
— На кой ему отчёты⁈ — Вепуат поморщился. — Давно в медики подался?
Гедимина занимало другое.
— Почему он не спросил про саму кость? — он непроизвольно прижал ладонь к груди. — Не приказал отдать, даже не взглянул…
Вепуат коротко усмехнулся.
— Он про неё не знает. Хассек Руниену не сказал. Скажет — снова будут вопли. Ну как, удобный переводчик?
Гедимин поморщился.
— Вернёмся из Аса’ана — утилизирую.
…Когда над холмом раздался протяжный вой, Гедимин выключил сигма-сканер и развернулся к лагерю. Ещё секунда — и грохот трёх одновременных взрывов прокатился по долине. Над плато на ярких нелепых крыльях повисли три Кейланна. Гедимин тронул сфалт за плечом, на мгновение зажмурился — и быстро пошёл к шатрам.
Скафандр с вынутыми пластинами казался неприятно лёгким. Из семи слоёв сармат оставил четыре. Два из них были из ипроновых щитков — только это и успокаивало. «Всё, кроме ипрона, в общем-то, ни от чего не спасает,» — думал он, в обнимку со сфалтом растягиваясь на спине Кейланна. Скогны возились вокруг, накидывая ремни то на сармата, то на его оружие. Кейланн беспокойно шевелился.
— Везде, где можно, делай передышки, — быстро говорил ему Руниен, вставший у головы существа; теперь Гедимин понимал каждое слово. — Равные Куэннам очень сильны — и тяжелы, как скалы. Они прошли бы весь путь, не утомившись. А ты побереги крылья и хребет. Когда бы вы ни прилетели — не опоздаете.
Гедимин криво ухмыльнулся. «Да, вижу, как стражи горят за наше дело. Если бы на этой рехнувшейся планете нормально работали глайдеры…»
— В городе огненных тварей мало смотреть в оба, — услышал он громкий писклявый голос. — Там нужны глаза на боках и спине! У Куэннов есть глаза на темени и затылке, но даже этого мало.
— Как-нибудь обойдёмся нашими двумя, — добродушно отмахнулся Айзек. — Руниен, следи за холмом!
— Беспокойся о своей дороге, мастер Айсиек, — отозвался страж. Гедимин услышал торопливые шаги, хруст гравия, — все разбегались от подобравшихся Кейланнов. Под седлом напряглись спинные мышцы, существо плавно выгнулось, готовясь к толчку. Гедимин крепче обхватил сфалт и закрыл глаза.
…«Передышка?»
В ушах у Гедимина ещё звенело от грохота — Кейланны, резко сбросив скорость, рухнули на твёрдую землю и теперь возились, подбирая крылья. Рядом кто-то отстёгивал ремни и вполголоса поминал спаривание «макак» и различные астрономические объекты. Потом сармат услышал хруст шагов. Под ногами у идущего был явно не гравий и даже не пепел Сфена Огня — кто-то шёл по твёрдой глине, подёрнутой инеем.
— Кет! — рявкнули над ухом. — Тебя что, на руках нести⁈
Гедимин, запоздало открыв глаза, растерянно мигнул. Ему, пристёгнутому к седлу, были видны оплывшие белесые холмы, размытые сильнейшим паводком, и промоины на земле, покрытые тёмно-серым осадком. «Пепел,» — мелькнуло в голове у сармата, пока он выпутывался из ремней. «Сфен Огня где-то рядом.»
— Где мы? — он спрыгнул на заледеневшую глину. Теперь, кроме холмов из окаменевшего ила, были видны скопления ребристых валунов и колонн и выступающие из земли полусферы с тем же складчатым рельефом. Потом сармат увидел и туманники — их выросты, покрытые «перьями», еле слышно гудели на ветру. Дуло тут сильно — и с двух сторон одновременно.
— Сфен Молнии, — отозвался Айзек. Он сканировал окрестности. Спиной к нему стоял Гварза, тоже со сканером в руках. Кейланны, выползшие на вершину холма, лежали там, сложив крылья и подвернув хвосты — и Гедимин видел, что они из такого положения за секунду взлетят вертикально вверх.
— Защитное поле поставь кольцом, — сказал Айзек, выключая сканер. — Верх оставь открытым. При опасности подашь сигнал и уйдёшь к стражам.
Он тронул пристёгнутый к поясу контейнер со светящейся краской и криво ухмыльнулся.
— Гедимин, ты готов? Помнишь, что под землёй стрелять опасно?
— Мы не стрелять пришли, — буркнул сармат, прислушиваясь к вою ветра. Ни во что осмысленное этот звук не складывался.
— Лучше скажи ему, чтобы рот держал закрытым, — пробормотал Гварза, сворачивая защитное поле в двойную изогнутую стену. — И пристегни к себе, чтоб никуда не бегал.
Айзек тяжело вздохнул.
— Как вы оба мне надоели… Гедимин, соберись. Вон там наш разлом.
Едва Айзек повернулся к нему спиной, а нависающий край холма скрыл сарматов от взгляда Гварзы, Гедимин поднял височные пластины. Кость, впаянная в комбинезон, плотно прилегала к коже на груди; она была чуть теплее, чем «ткань» — только так её и можно было заметить. «Интересно, эта штука поможет в общении с хранителем?» — думал сармат, переступая невидимую черту. Местность за разломом казалась такой же, как и перед ним — пока ты не оказывался на другой стороне.
Пересекая разломы, лучше всего было смотреть под ноги — у Гедимина даже не закружилась голова, когда заиндевевшая глина сменилась слежавшимся тёмно-серым пеплом. Пепельная поверхность плавно поднималась по направлению взгляда. Гедимин медленно поднимал голову вслед за ней, пока взгляд не уткнулся в дымящую фумаролу. Эта была настоящей, одной из десятков разбросанных по склону гигантского вулкана.
— Он дальше, чем кажется, — быстро проговорил Айзек, хватая сармата за плечо. Гедимин мигнул. Он никуда не собирался — просто смотрел, как заворожённый, на пологую стенку кратера, «проколотую» фумаролами, и туман, пронизанный багровыми сполохами, ближе к вершине. Тяжёлый газ выходил понемногу и стекал вниз, задерживаясь на склонах. Жерло подсвечивало созданные им же тучи. Лавы на краях не было, но внутри она не застывала.
— Активный вулкан! — Гедимин встряхнул головой, сбросив оцепенение. — Какой идиот будет тут жить⁈
Айзек, крепко взяв его за плечо, развернул на девяносто градусов. В пяти метрах от сарматов — практически вплотную — стояли вооружённые Сэта. На груди того, кто выступил вперёд, лежал почерневший череп. Там, где не хватило кости, её заменили тёмно-синим металлом.
…Вулкан, может, и не нависал над городом — но лава его извержений сюда докатывалась и накрывала ложные фумаролы многометровыми пластами. С момента постройки город углубился метров на тридцать. Гедимин пересчитывал напластования лавы, спускаясь по вбитым в них балкам. На тридцать втором метре слоистая иссиня-чёрная порода сменилась пятнистой тёмно-красной. На сороковом вся стена вместе с балками, за которые держался сармат, содрогнулась. Отдалённый низкочастотный гул, миновав ушные перепонки, надавил на кости.
«А здесь не так уж жарко,» — мельком отметил Гедимин, пролетев последние семь метров и поднявшись с пола. Камень под ним содрогнулся ещё раз, но уже слабее.
— Чёрный источник в последние дни неспокоен, — услышал он негромкий голос на фоне шороха и потрескивания.
— Я вижу, Аса’ан пережил много извержений, — отозвался Айзек. Судя по тому же шороху на фоне, он отвечал по-сэтски, — странный «переводчик» помогал понимать языки, но различать их сармату приходилось самому.
— Чёрный источник редко бушует в месяцы спада, — сказал Сэта — видимо, тот, в цацках главного жреца, вышедший сарматам навстречу. Айзек шагнул к Гедимину, теперь они стояли бок о бок. Сармат чуть наклонил голову, надеясь, что ещё не нарушил никаких традиций.
— Пусть слабые сотрясения вас не беспокоят, — продолжил жрец, приложив когтистые ладони к груди; за его спиной, с двух сторон от расписанной светящимися узорами арки, коротко прогудели и замолчали костяные трубы. — Всё, что могло упасть, давно рухнуло. Мы будем держаться спокойно лежащих камней. Хвала юному Пламени, разожжённому на Равнине, хвала и его жрецам…
— Хвала и вам, и вашему городу, — ответил Айзек — так, будто продолжил строчку из песни или зачитал новый пункт инструкции, заученной до последней буквы. Ритуал уже начался, Гедимина, как водится, не предупредили. Он стоял, слегка наклонив голову, и ждал понятного сигнала. С местными традициями «переводчик» помочь ему не мог.
«Чёрный источник» снова напомнил о себе через полчаса, когда Айзек, обменявшись с Гедимином условленными словами, выводил зелёный «трилистник» на мокрой стене «асбестового» цеха. Подземный толчок встряхнул воду в бассейнах и расплескал выброс гейзера, как раз начавшего извергаться, на ползала. Извержение не прекратилось, только в глубоком жерле что-то гулко булькнуло.
«Они назвали вулкан по цвету извергаемой лавы,» — думал Гедимин, пристально глядя на горожан. Ни подземный толчок, ни горячие брызги никого не встревожили, только «инженеры» в форменных серебристых шнурах, будто по команде, взглянули на ближайшие бассейны — на их стенки в чётко прорезанных линиях уровней. «Сняли показания,» — мелькнуло в голове сармата. «И, похоже, все значения в норме.»
Толчки сильнее не становились, но и не прекращались. Гедимин насчитал ещё четыре, пока вместе с растущей толпой горожан кружил по пещерам. Аса’ан был как минимум вчетверо больше Шакхи и ветвился во все стороны, расходясь по спиралям от центральных «колодцев». Он так сильно расширился, что естественных пещер не хватило; Гедимин легко отличал «шахты», образованные геологическими процессами, от прорубленных по их образцу чуть в стороне. Город расширяли несколько раз, и каждый раз — по чёткому плану; нарезав по Аса’ану ещё виток, сармат начал опознавать участки, «построенные» в разные периоды, и почти уже высчитал, сколько между ними прошло лет. Все эти расчёты были совершенно бесполезны — разве что не давали отключиться мозгу, затуманенному однообразными ритуалами и прерывистым гулом, скрежетом и визгом местного «оркестра».