Айзек хмыкнул.
— Атомщик, тут не «Геката». Ипрон с мифрилом под ногами не валяются. Их по твоему проекту и так уйдёт неприлично много. Задействуй, по возможности, керамику!
— Прочности у твоей «керамики» никакой, — буркнул Гедимин, вслед за Айзеком выбираясь из туннеля. — Только для неподвижных конструкций. Если излучатель будет переносным…
— Ну, залей её в чёрное стекло, — Айзек, пожав плечами, ускорил шаг. — Будет крепче. Мифрила мало. А ипрона — ещё меньше.
…Кокон защитного поля, прикрывающий кольцо-энергонакопитель, был белесым, без цветных бликов, — отток ещё не начался, хотя накопитель был практически насыщенным. Гедимин оглянулся на защитный экран по периметру, на замершие по ту сторону мелкие хвостатые силуэты, недовольно сощурился и склонился над установкой. Такое название для неё было, пожалуй, слишком громким, — накопитель лежал ребром на опоре из нескольких соединённых костей с ручками для переноски, сверху его прикрывала двуслойная «линза» из мелких каменных фрагментов.
— Забавная корзинка, — хмыкнул Айзек, разглядывая «установку». На его ладони лежал миниатюрный излучатель, больше похожий на вырезанное из кости украшение. На тонких шнурках свисали миниатюрные маятники.
— Скажи Маккензи, что кольца тут не годятся, — отозвался Гедимин, проверяя, как линзы держатся на костях. — Здесь нужен диск без отверстий. Меньше места займёт и легче войдёт под пучок.
— Маккензи будет рад очередной твоей идее, — угрюмо отозвался Кенен Гварза. Он стоял с дозиметром чуть поодаль и уже с утра недовольно щурился, хотя прибор не показывал ничего тревожащего.
— Всё готово? — деловито спросил Айзек, увидев, что Гедимин выпрямился и шагнул назад, выпуская «щупы» дозиметра. — Твоя очередь, Джефри. Излучатель держи параллельно земле!
Филк по имени Джефри нервно поёжился и с явной неохотой протянул руку за излучателем. Второй, подавшись назад, широко ухмыльнулся, но ухмылка тут же погасла, когда он понял, что Гедимин на него смотрит.
— Неужели нет какого-то другого способа? — пробормотал Джефри, опускаясь на землю. Установка стояла на небольшом холмике, насыпанном из гравия; лучше было бы подкатить валун удобной высоты, но, видимо, филки его не дотащили, а сарматам было не до того. «Маятники землю не цепляют,» — отметил Гедимин и на этом успокоился. Джефри уже запустил излучатель, — надо было отслеживать пульсацию излучения и смотреть, не пойдёт ли омикрон-поток мимо линзы, вбок, на наблюдателей.
Яркий зелёный луч ударил в небо, выжигая белое пятно среди красных и жёлтых складок. Гедимин видел, как свет течёт по ним против всех законов оптики, и как небесный орнамент меняет цвет — от багрового к алому, от оранжевого к золотистому. За экранирующей стеной взволнованно пищали нхельви. Они уже обступили её плотным кольцом — сейчас их было хорошо видно, а за ними из темноты выступали силуэты Скогнов-копейщиков. Кто-то из них метнулся к лагерю, но тут луч погас, и вокруг нескольких световых пятен от сарматских фонарей снова сомкнулась темнота. Гедимин услышал громкий писк и шорох — зрелище закончилось, зрители разбежались.
— Отлично, — Айзек хлопнул филка двумя пальцами по плечу. — Согласен? Гедимин всё-таки разработал безопасный излучатель.
— Безопасный? — филк покосился на Гварзу, изучающего экран дозиметра. — А что на приборе? Я, может, не атомщик — но если штука фонит, она фонит во все стороны!
— Пять микрокьюген, — ровным голосом ответил Гварза. Айзек шумно вздохнул.
— Можешь взять показания у Кенена или Гедимина. Превышение было на десяток микрокьюгенов, и то в основном по сигме. Для Земли было бы многовато, но для Равнины — вполне безопасно.
— Разве что для Равнины, — пробормотал Джефри, через плечо оглядываясь на Гедимина и едва заметно вздрагивая.
— Ну, лучше так, чем горящий жир и баллон с горючим газом, — подал голос второй филк, явно довольный, что излучатель вручили не ему. — И радиоактивная штуковина сверху. Тут, по крайней мере, гореть нечему!
Джефри переменился в лице и показал сородичу кулак. Айзек укоризненно хмыкнул.
— Рубцы разгладились, разве нет? Ты вчера говорил, что боли прошли. Если тебе ещё плохо, не надо было рваться из карантина. Боксы свободны, если нужно, можешь…
Филк поспешно мотнул головой и что-то пробубнил. Гедимин вгляделся в его лицо — сквозь лицевой щиток мало что можно было разглядеть, но непохоже было, что сармат мучается от боли. «Это один из обожжённых? Ну да, логично оставить старых операторов — они хотя бы к излучателю привыкли. Не знаю, я бы радовался, что больше ничего не взорвётся…»
— Это устройство так и держать в собранном виде? — Гварза поднял «установку» и теперь с сомнением её рассматривал.
— Хм… Я бы разобрал, — отозвался Айзек. — Кольцу место в машине, чтобы не заряжалось от фона. А местные минералы… в экранированном фургоне они могут сменить свойства. Гедимин, забирай свою корзинку. Держи её на видном месте — пригодится на следующем сбросе.
…В шатре Вепуата было непривычно тихо. Раздувшиеся «трилобиты» неподвижно свисали со стоек и даже не хрюкали — хотя пищу из рук сармата выхватывали мгновенно.
— Только эта реакция у них и осталась, — сказал Вепуат, вытирая руки. — Спят на весу.
Сняв «трилобита» со стойки, он поднял его над полом. Существо вяло шевельнуло брюшным крюком, но зацепиться не успело — сармат выдернул ладони. «Трилобит» плавно, по сантиметру, пошёл к земле. На полпути он опомнился, выпустил крылья, ударил хвостом и перемахнул на стойку. Сердито хрюкнув, он снова замер. Крылья втянулись не сразу.
На полу зашуршало. Вепуат наклонился, помянул ядро Сатурна и выдернул из корзины гигантскую многоножку. Зелёный Пожиратель чем-то хрустел. У корзины не хватало стенки.
— Радиоактивные листья? — Гедимин протянул к проеденной ёмкости дозиметр и хмыкнул. — Так и есть. Вепуат, ты про дозиметрию совсем забыл?
— Да что там той радиации, — вяло отмахнулся разведчик, наматывая Зелёного Пожирателя на руку. — Вот куда его сажать? В душевой сейчас филки, им он не нравится. В Сфен Огня взять с собой?
…Пожиратель хрустел пеплом. Вепуат следил за ним, Гедимин — за филками, выбирающими из грунта красно-жёлтые камешки. В этот кратер они спустились впервые — Вепуат настоял на том, чтобы обломки не выгребались «досуха». Гедимин думал, что ничего не случилось бы не только от выкапывания всех мелких осколков, но и от подрыва крупных скал, и даже от уничтожения целого кратера, но спорить не хотел. Его мысли крутились вокруг металлопрокатных станков. Когда он пытался не думать о листах и трубах, вспоминались створки гермоворот и цилиндры поршневых машин. «С воротами ещё, может, обойдётся — сварка поправит, мифрил закроет. А вот цилиндры… там допуски. Если оно будет хлябать на полсантиметра…» — сармат досадливо поморщился.
— Чего ты? — спросил Вепуат, выкапывая Пожирателя из пепла. — Что-то опять не ладится?
— Металлургия, — буркнул Гедимин, не уверенный, что обращались к нему, а не к «червяку». — Ведь даже двигатель есть, механизация… почему тут нельзя поставить валки и катать лист без извращений⁈
Вепуат сочувственно хмыкнул.
— А кровяной камень всё не растёт и не растёт. Чего я ему только ни подкладывал…
— Без симбиоза ему никак? — Гедимин, довольный, что мысли о металлургии ненадолго отступили, вспомнил светящийся «лес» и чёрно-красные грозди на корнях. — Я бы попробовал подсадить в Пожирателя. Немного подрастёт — достанешь. Необязательно же ждать, пока его изнутри раздует.
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Я бы попробовал — под постоянным наблюдением, конечно. Но Айзек «спасибо» не скажет.
Теперь хмыкнул Гедимин.
— А тут есть ещё Пожиратели. Кроме этого, под носом у Айзека. В Сердце Пламени целая колония. Местные вроде бы ценят кровяной камень. Интересно, взялись бы выращивать?
Вепуат быстро оглянулся на филков и придвинулся ближе.
— Местные? Да-а… Подкинуть такую идею Скогнам… Шесек вроде не по этой части, но там же есть и другие. И Бронны… Кровяной камень — это не новшество, верно? А к Пожирателям они уже притерпелись. Их даже резать не надо. Есть прикрытые полости на спине, под щитками. Туда личинки цепляются. Пока нет личинок, можно прицепить что-нибудь ещё…
Он быстро вынул что-то мелкое из кармана, поддел спинной щиток «червя» и на секунду засунул под него палец. Пожиратель как хрустел пеплом, выгрызая радионуклиды, так и продолжал — даже не дёрнулся.
— Сегодня поползает так, — Вепуат ухмыльнулся. — Надеюсь, Айзек не увидит. Если до ночи хоть одна клетка отпочкуется — будем считать, что идея годная.
…Пожиратель прополз ещё полметра и остановился, приподняв усы. Его оставили в коридоре посреди горячего цеха, прикрыв «фонящие» печи защитным полем. Существо что-то чуяло, но не было уверено, что из-за этого стоит грызть твёрдый тектон. На дальнем конце коридора Гедимин насыпал для животного охапку камешков, но пока они его не интересовали.
— Остыло, — послышался от соседней печи расстроенный голос Вепуата. — Такой сложный орнамент не пройдёшь с одного прогрева.
— Эти завитки далеки от красоты, — кто-то из огорчённых Сэта попытался размять остывшее стекло, но добился только звона. — Берите камни! Держите их вот тут, близко, а я буду пробовать.
— Берите больше камней, — посоветовал Вепуат. — Будь эта штука другой формы, она бы ещё пролезла в печь…
Гедимин, беззвучно хмыкнув, развернулся к «штуке». Что Сэта пытались изобразить, он так и не понял, но оно было большим, с причудливыми раструбами и намеченным на волнистой поверхности цветным орнаментом. «Опять какая-то цацка-переросток,» — с досадой подумал сармат. «Хоть бы одну чашку за день сделали! А, нет, всё-таки сделали пару восьмигранников.»
Снова зазвенело стекло — Сэта тронул штырём стеклянный завиток, подогреваемый осколками кейека. Часть орнамента светилась красным, свет даже немного порыжел, но этим всё и кончилось.
— Берите камни с гравировкой, — посоветовал Вепуат, шаря захватом в печи. — Обычные такого жара не дадут.