— Мн-да, — пробормотал Вепуат, посмотрев на экран. — Как я понимаю, Сэта сегодня на занятия не придут. Не буду их и дёргать. Возьму на утро две группы Скогнов. Авось да обойдётся без драки.
Гедимин покосился на часы и невесело хмыкнул.
— Справишься один? У меня смена…
— Ардан поможет, — ответил Вепуат. — Со Скогнами он справляется.
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Кут’тайри вчера спрашивал, когда у него отрастёт скафандр.
— У кого — у Кут’тайри или Ардана? — Вепуат ухмыльнулся. — Если бы скафандры так легко отрастали…
…Красные разломы на небе потемнели и уже не вспыхивали; складки стирались, и поверхность выравнивалась. Гедимин лениво думал о высоте «металлического фронта» и о том, что интересно было бы осмотреть его вблизи, — если «трилобиты», примитивные мешки с газом, способны подняться над ним на безопасную высоту, то сармат с «лучевым крылом» тоже как-нибудь добрался бы. Луч фонаря изредка выхватывал из темноты миниатюрный блестящий слиток — рэссену никто не подбирал, она так и валялась под ногами, дожидаясь рудосборщика.
— Гедимин! — услышал сармат оклик Вепуата. Разведчик, нахохлившись, быстро шёл вдоль ангара.
— Филки, мать их колба! Шесть рыл, а работать некому.
Гедимин хмыкнул.
— Чего ты от них хотел?
— Камни, — Вепуат махнул рукой в сторону соседнего холма. — Занятий нет, так пошли бы пособирали. Утренний-то выход сорвался…
Он размял в кулаке горючую смесь. Она была уже достаточно рыхлой, но Вепуат не спешил высыпать её на поддон.
— Даже не знаю, Гедимин, что оттуда может вылезти…
Гедимин покосился на дверь склада. С той стороны не доносилось ни звука — чем бы ни занимался жрец, кажется, ему удалось вернуться в гуманоидную форму.
— У меня тут зеркало, — он показал Вепуату зеркальную чашечку, зажатую в ладони. — Что бы ни вылезло, быстро придёт в разум.
Разведчик ухмыльнулся и стряхнул с ладони горючую смесь.
— Ну, посмотрим…
Пламя, побагровев, ударило в потолок, вздулось шаром, побелело и угасло, оставив несколько тлеющих искр и два кубометра дыма.
— Аса’ан! — Вепуат хлопнул себя по бедру и склонился над костерком, раздувая искры. — Опять влезли в чужой канал. Вот, спрашивается, зачем лезть, если сказать ничего не можешь⁈
«Сейчас и Шакха выдаст то же самое,» — Гедимин подался в сторону, сжимая отражатель в кулаке. «Ладно, завтра с утра пообщаемся…»
Пламя встало ровной красной стеной. Вепуат радостно хмыкнул.
— Огонь Шакхи да не остынет! Далеко там мастер Ут’таркех?
— Его литейня заперта — работа идёт, — донеслось из костра сквозь треск помех. — Он передал большой груз для мастера Хеттийиррна.
Гедимин радостно ухмыльнулся.
…Каждый «короб» был обвязан жёлтым «асбестовым» тросиком. Кто-то старательно совместил корпуса и крышки — оставалось только вставить штырёк, чтобы заработала поворотная петля. Гедимин ставил детали на подстилку, не особо к ним присматриваясь — только отмечал, что неровности тщательно зашлифованы.
— Ещё и вечерняя плавка… — Вепуат негромко хмыкнул. — Они там стараются, как могут. Аккуратные штуки. Объяснил-таки им про допуски?
Гедимин покосился на угасший костёр и досадливо хмыкнул.
— Какие допуски⁈ Опять весь вечер просижу за обточкой.
— Тебе виднее, — Вепуат пожал плечами. — Я так ничего не вижу. Стенки гладкие, крышки закрываются.
— Ещё бы они не закрывались… — пробормотал Гедимин, направляя на «короб» сканирующий луч. Экран покрылся россыпью жёлтых точек. Сармат досадливо сощурился.
— Что, совсем плохо? — Вепуат из-под локтя заглянул в прибор.
— Стенка меньше заданной толщины. Ускорил процесс, называется…
…Гедимин опустил последний «короб» на подстилку. Вторую постелил рядом, чуть сбоку от скогнийских ступенек. «Сяду сюда, на приступку,» — он воткнул ещё один фонарь в стенную нишу. «Так будет удобно.»
Он плотно закрыл «шлюз» и остановился посреди коридора, задумчиво глядя на печь. «Вот здесь я вчера стоял,» — он отодвинул заслонку, шагнул чуть в сторону и кивнул собственным мыслям. «Да, на этом месте. Отсюда видел вспышку.»
Гедимин поднял руку с дозиметром, отмотал записи до начала вчерашней ночи. На экране появилась двойная волна — сигма- и омикрон-излучение пульсировали одновременно, но с разной частотой.
«Здесь стоял я. А вот здесь — Кут’тайри. И он…» — Гедимин чуть сдвинулся и пригнулся. «Он, получается, вообще жерла не видел. Только отсветы на моём скафандре. Он стоял вот так… Мог он что-то сделать с печью? Направленный пучок излучения… тут нет экрана, прошло бы свободно. И как раз была бы вспышка…»
Он шагнул на прежнее место и снова взглянул на экран. Под графиками интенсивности замер ещё один значок — прибор зафиксировал положение стрелки-указателя. Она упиралась в печь, не смещаясь ни на миллиметр — с того момента, как кривые взлетели вверх, и до самого их выпрямления.
«Не сходится,» — Гедимин резко сдвинул пластину на запястье и опустил руку, угрюмо глядя на светящиеся камни. «Если бы первый луч послал Кут’тайри, источником сильнейшего излучения был бы он. Хоть на миллисекунду, но стрелка сдвинулась бы…»
Досадливо щурясь, он прижал руку к виску. Думать о том, что его обманул дикарский фокус, было неприятно, но терпимо. Но думать о том, что Кут’тайри был прав…
«Весь огонь Равнины… Как это, всё-таки, работает?»
За дверью было тихо, но на всякий случай Гедимин запечатал её плотным защитным полем. Оглянувшись на закрытый «шлюз», он встал перед жерлом печи. Внутри ровно светились камни, нагретые какой-то местной ядерной реакцией. Сармату было не по себе.
«Опыты следует повторять, пока не выстроится система. Иначе так и будешь верить во всякую чушь,» — он на долю секунды стиснул зубы и решительно поднял руку с дозиметром. «Итак, воспроизводим…»
— Гверрек!
Жерло печи светилось по-прежнему ровно. На запястье не мигнул ни один светодиод. Гедимин с присвистом выдохнул сквозь зубы. «Значит, всё-таки… Стоп!»
Помянув про себя уран и торий, он поднял руку к шлему. «Пластины опущены. Конечно, ничего не будет работать…»
Не давая себе времени задуматься, при чём тут пластины, он резким движением поднял их и снова вскинул дозиметр.
— Гверрек?
Жерло вспыхнуло жёлтым огнём. В лицо ударил жар. Гедимин, ничего не замечая, впился взглядом в экран дозиметра. Там две ровные линии взвились острыми пиками. Секунды три прошло, прежде чем они улеглись.
Гедимин медленно опустил руку. По спине и груди стекал пот. «Почему жгло лицо? На шлеме нет сенсоров…» — запоздало подумал он.
К виску прижались горячие волокна, и сармат вздрогнул, не сразу узнав прикосновение хранителя. Встревоженное существо ощупало его лоб, оплело запястья. Щупальца мелко дрожали.
— Спокойно, — прошептал Гедимин, пытаясь выровнять дыхание. — Оно ушло. Больше никто не будет его звать.
«Хранитель боится этих тварей,» — запоздало всплыло в мозгу. «Чует их и боится. Гедимин, идиот, о чём ты думал⁈»
— Мастер Хеттийиррн?
Когда и как Сэта выбрался со склада, и что случилось с защитным полем, Гедимин не видел. Сейчас белесый щит испарился, а Кут’тайри, встревоженно подняв гриву и навострив уши, стоял рядом.
— Что здесь было?
— Ничего, — Гедимин резко качнул головой. — Храни… Пламя немного встревожилось.
Волокнистые щупальца отпустили его, оставив по паре волокон на каждом запястье и одно — на правом виске. Дрожать они перестали, но втягиваться в реактор хранитель не собирался. Гедимин, досадливо щурясь, опустился на приступку под печью. «Я хотел обточить детали,» — напомнил он себе. «С квантовыми тварями разберёмся потом.»
— Отдыхай, — сказал он жрецу, поднимая с подстилки первую деталь. — Стеклянной работы сегодня не будет. Цера кончилась.
Луч скользнул по тёмно-синему металлу, срезая тонкий виток стружки. Гедимин сверился со сканом и снова включил резак. «И здесь ещё миллиметр…»
… — Мастер Хеттийиррн, — услышал он негромкий голос над головой. Резак уже погас, и деталь не пострадала, но сармат всё равно недовольно сощурился.
— Чего?
— Это отливки Ут’таркеха? — Сэта, опустившись на пол, тронул синий металл. — Вижу, тебе пришлось сильно их править…
Гедимин покосился на «уловитель», свёрнутый из защитного поля. Длинные витки тонкой стружки, распрямляясь, занимали много места.
— Это немного, — отозвался он, сминая стружку в комок. «И правда, нечего ей топорщиться. Так больше войдёт.»
— Немного? — Кут’тайри занёс ладонь над рядами ещё не обработанных деталей. — Ты давно уже здесь сидишь. Ут’таркех оставил тебе много работы… Всё-таки он подвёл тебя, мастер Хеттийиррн?
Гедимин изумлённо мигнул.
— С чего ты взял? Они делают, что могут. Не ваша вина, что… — он хотел сказать про защитное поле, вращающиеся тела и лазерную разметку, но осёкся.
— По нашей вине или нет, но работа недостаточно хороша, — отозвался Кут’тайри. — Иначе тебе не пришлось бы просить помощи у карликов. Надеюсь, они ещё не испортили то, что построено Куэннами. И тебе не придётся снова тут сидеть.
«Ну и какое трепло…» — Гедимин угрюмо сощурился. «Скогны. Точно Скогны. Не могли не похвалиться…»
— Это уже моё дело, — буркнул он, пристально глядя на деталь. — Ут’таркеху я дал поручение. И не собираюсь его отзывать.
— Ты доверил нашим литейщикам важную работу, — снова заговорил Кут’тайри. — Большая честь для Шакхи. Вожди хотят, чтобы она была выполнена достойно. Если Ут’таркеху не хватает мастерства…
— Хватает, — буркнул Гедимин, в очередной раз выключая резак. «Этот Сэта — изгнанник. Ему до Шакхи вообще не должно быть дела. Если он так задёргался, представляю, что сейчас в городе. Гребаные Скогны!»
— В Шакхе есть и другие мастера, — сказал Кут’тайри, выждав секунду. — Ты доверился нашему городу, мы не хотим тебя подвести. Мастер Тайсутту предлагает свою печь для твоей работы. Под его рукой дважды по пять рабочих и ещё четверо.
— Это хорошо, — пробормотал Гедимин, поворачивая деталь другой стороной. — Работа, разделённая на две печи, пойдёт быстрее. Спроси, когда он будет готов. Зайду посмотрю на печь. Если поддаётся донастройке — будем работать ещё и с ней…