Наблюдения за водой быстро прервали — не успел Гедимин высушить комбинезон, как распахнулась дверь — сначала в предбаннике, а потом и в душевой.
— Коридор перестроить, — скомандовал, не тратя времени на приветствия, Кенен Гварза. — Уплотнить и растянуть в квадрат с рукавами. На углах — барак, душевая, лагерь местных и лаборатория. Термочаши ещё есть? Нет — иди и делай.
Не успел он договорить, а Гедимин — угрюмо сощуриться, как дверь за спиной Гварзы снова распахнулась.
— И как это стирать? — филк-комендант, едва перешагнув порог, сердито фыркнул. — Эти все… мешки для туловища⁈ Они сохнут по двое суток! У нас их и так всего ничего, три четверти барака ходят в одних рубашках, — какие стирки⁈
— Пропарка или прожарка, — развернулся к нему Гварза. — Учитесь у аборигенов. Могу позвать Джагулов, дадут инструктаж. Ежедневная очистка любым доступным способом. Хоть в реакторе, но чтоб была дезинфекция.
Дасьен, громко фыркнув, развернулся и вылетел за дверь.
— Прожарка, мать моя колба… — донеслось со двора.
— Что у него там? — Гедимин запоздало шевельнулся. — Где нужна дезинфекция?
Гварза поморщился.
— Утеплители. Из войлока и кожи. Рукавицы, сапоги, поддёвки. Стираются плохо, сушатся ещё хуже. Натуральные материалы… — он хотел сплюнуть в респиратор, но сдержался. — Иди работай. Запомнил, что нужно?
— Угу, — сармат мысленно перенёс эксперимент с термочашами и поршневыми машинами на неопределённый срок — «до потепления». — Стой. Что там с местными? Они что, так и останутся в палатках? В минус шестьдесят⁈
…Термометр в ангаре (непонятно, зачем, но ладно…) повесил Гварза. Гедимин в очередной раз объяснил про шлюзование. Аборигены вежливо слушали, но их уши были повёрнуты в другую сторону — туда, где Гварза чертил на каменном полу размашистые квадраты.
— Тогот, — сказал он, выпрямившись, и махнул рукой в дальний угол. — Здесь Синви и Сэви. Алвен тут, в ближнем углу. Волокуши и часть припасов — на склад.
У стены остался неровно очерченный прямоугольник с лабораторным столом посередине. В него никто не заходил — даже нхельви, снующие по мастерской, старательно его огибали.
— Вдоль стен поставишь выгородки, — Гварза повернулся к Гедимину. — Потом Эгнаций займётся припасами, а мы перетащим волокуши.
— И башни с той окраины, — Гедимин кивнул на дальний край плато. — Поставим тут, над обрывом. Нечего бегать по холоду.
Скогны протестующе заверещали.
— Отсюда их хуже видно, — качнул головой Гварза, пару секунд послушав верещание — ему как-то удавалось разбирать отдельные слова, Гедимин, даже с «переводчиком», не брался. — Возьмут с собой жаровни и горячее питьё, будут плясать и петь. Не замёрзнут.
Гедимин, вспомнив обычные сборища у «маяков», с сомнением покачал головой.
— Может, им сделать защитный купол? Хоть как-то удержит тепло. Холодно же, а они в одних шкурах.
Скогны и Бронны заверещали с двух сторон, недовольно сверкая глазами и топорща вибриссы. Гедимин озадаченно хмыкнул. «Что плохого в защитном куполе?»
— Много думаешь, — буркнул Гварза, жестом попросив аборигенов притихнуть. — Строй выгородки.
…Передвижные кухни разбирать не стали — Гедимин просто обернул всё, что было внутри и снаружи, защитным полем, так плотно, чтобы ни одна молекула не могла сдвинуться. Скогны и Бронны сбежались к «разоряемому» лагерю, но близко не подходили — только Гварза, поговорив с ними, вернулся к повозке и проделал в плотном куполе узкие отверстия — точно над прорезями в крышках котлов, так и не снятых с жаровен. Стаскивая волокуши вниз по крутому склону, Гедимин прислушивался, ожидая плеска и громкого шипения, но пар стравливался тихо, а жидкость не выливалась — да и было её в густом вареве аборигенов обычно немного. Сняли жаровни с повозок уже в ангаре, быстро расставив кухонные принадлежности по квадратам и разложив рядом спальные мешки. Гедимин ещё раз проверил работу «шлюза», подвигал рычаги вентиляции, — завтра предстояло закрыть её плотнее, изолируя «барак» от едких испарений, но завтра и пара внутри должно было стать куда меньше — Текк’ты под кислотный ливень не приползали, и готовить для них было не нужно.
— Ну ладно, — выдохнул сармат, оглядываясь на закрытый ангар; из вентиляционных продухов сочился пар, полупрозрачные выгородки вдоль стен подсвечивались изнутри — жёлтый свет шёл из узких прорезей «окон». — Здесь Бронны и Скогны. Остаются Джагулы. И их тварь.
— Никого не забыл? — Гварза, уже поднявшийся на середину крутой тропы, что-то высматривал наверху.
— Там! Там! — проверещали на бегу пятеро нхельви. Ещё десятеро, поднявшись из ущелья, побежали следом. Гедимин ждал, что за ними из темноты кинутся многочисленные стаи, но, когда нхельви исчезли за откосом, их по-прежнему было пятнадцать.
Гварза резко выбросил руку вверх, и на его ладонь медленно опустился дрон-разведчик. Второй вертелся на одном месте, повиснув в десяти метрах над землёй, на границе световой сферы. Гварза, досадливо хмыкнув, потыкал в пульт — аппарат спикировал в ущелье, Гедимин еле успел поймать его.
— Проверь на холодоустойчивость, — бросил ему Гварза, протягивая второй дрон. — Будут посменно облетать плато. Укреплённые посты снимаем, оставляем минимальные патрульные отряды. Основная нагрузка на дронах, а значит — ежедневная проверка.
Он выразительно глянул на Гедимина. Тот пожал плечами.
— Должны выдержать. Если не мутируют.
«Значит, филки больше не охраняют холм…» — Гедимин, выбираясь из ущелья, искал взглядом опустевшие «блиндажи», но их, по-видимому, разобрали за ночь. «И местные тоже. Даже нхельви куда-то делись. Досадно. Тревогу поднимать они умели.»
— К дронам можно прикрутить сирены, — сказал он, нагнав Кенена Гварзу у недостроенного «коридора». — Если что — все услышат, успеют отреагировать. Местные сняли все посты? Не боятся кочевников?
Гварза, хмыкнув, постучал пальцем по термометру.
— Даже спятившие кочевники не полезут сюда в месяце Льда. Бояться следует холода… и менее осязаемых вещей. Разберись с коридором! Один из выходов протяни до обрыва. Местные думают, что они в безопасности, но из виду их лучше не упускать.
…Подземного толчка Гедимин не почувствовал — только на зеркальных стенках чаши, которую он держал в руке, задрожали блики. Сармат наклонился, чтобы поставить «термоэлемент» в ямку на вершине оттаявшей гравийной кочки — и прямо под рукой, в считанных сантиметрах от ступни, из камня всплыла бронированная морда.
— Песок-камень не ломают. Надоело.
Гедимин мигнул.
— Что, совсем? — он схватился за сигма-сканер. В толще скалы шевелились змеевидные силуэты — разминали камень, лепили пластины и трубы, заканчивали тонкую доводку большой цистерны. В главном корпусе было пусто — ни гор гравия и песка, ни живых камнедробилок.
— Всем надоело, — пояснил, всплыв ещё на пару сантиметров из-под земли, Текк’т. — Не будут.
— Ясно. Лепи камень, — Гедимин махнул рукой. «Надоело,» — он еле слышно хмыкнул. «Хорошее объяснение. Ладно, подождём, пока заскучают по работе. Всё равно склады забиты. На нижние полусферы нам хватит, а до верхних ещё надо дожить.»
…Дрон плавно взлетел с ладони Гедимина и поплыл вертикально вверх. Сармат перевёл взгляд на пульт. Аппарат поднялся на тридцать метров и повернул к «востоку». Экран, разделённый надвое, покрылся редкими точками.
— Постовые, — Гварза, следя за пометками, сверился с журналом. — Аборигены у башен. Вон то скопление — Джагулы. Хм… В целом работает.
Гедимин отпустил с ладони второй дрон. Аппарат медленно поплыл на «запад». Вторая сторона экрана покрылась точками разных цветов.
— Это мы, — Гварза поднёс палец к двум зелёным пометкам. Мимо пробежал десяток жёлтых — под сканирующий луч дрона попала стайка нхельви.
— Что с экстремальными условиями? — Гварза, прикрыв экран, внимательно посмотрел на Гедимина. Тот пожал плечами.
— Это дрон для планетарных исследований. Выдержит всё, кроме расплавленного металла. Защитное поле сверху — и пусть летает.
Гварза с сомнением покачал головой.
— Перебор. Но если выдержит обычные местные заморозки… Ладно, можешь идти. Филки сегодня будут нужны? Что там с песком?
— Возьму Джагулов, — Гедимин оглянулся на дальний край плато — кочевники залегли где-то там, в паре десятков метров от холма. — Ненадолго. Песок — всё… по крайней мере, до конца заморозков.
Гварза хмыкнул.
— Значит, строительство движется… — пробормотал он, отворачиваясь. — Вечером сдашь Айзеку план. Что закончено, что в процессе, что намечено.
Он успел скрыться в тепловом лабиринте раньше, чем Гедимин нашёлся со словами. «План, мать моя колба…» — сармат сжал пальцы в кулак и угрюмо сощурился Гварзе вслед. «Самое время сейчас планировать. Тут не знаешь, что завтра на голову свалится…»
…«Шлюзовая камера» горячего цеха была плотно закрыта с двух сторон. С четырёх костяных вешалок, вбитых в стену на небольшой высоте, свисали многослойные накидки, бахрома и нити бус. На пятой, торчащей из камня на метр выше, болталась длинная куртка из обрезков плотного войлока, а рядом, на ремешках с костяными крючками, — войлочные беспалые носки и рукавицы. «Утеплители,» — Гедимин протянул было руку к чужой одежде, но вспомнил давнюю попытку выстирать войлок и убрал ладонь за спину. «Дрянь дикарская. Но тут даже с ними проблема. Зачем было тащить орду поселенцев туда, где для них ничего не готово? Десятеро. Ну, полтора десятка. С полным снаряжением на каждый сезон. С подготовленной жилплощадью. Нет, надо нагнать полторы сотни. И пусть сидят голышом в бараке и спят в две смены. Кто это всё вообще планировал⁈»
Внутренняя дверь приоткрылась на пару сантиметров, и из цеха долетел недовольный визг. Через пару секунд сердитые звуки сложились в слова.
— Четыре печи в доме стекла — и вы вчетвером заняли все их⁈ Теперь в дом стекла пускают только ручейников⁈
— Довольно печей в Сэви и Синви, — отозвался кто-то. — Там у вас свои дома стекла — вот в них и идите!