Песок иссяк, когда Айзек, спустившийся в бункер, подошёл к Гедимину. Взглянув на часы, он еле слышно хмыкнул.
— Вижу, точность на уровне?
— На местном уровне, — буркнул Гедимин, останавливая руку на полпути к часам. — Кто сейчас на смене? Ты? Филки?
— Ансур уже на подходе, — Айзек оглянулся на приоткрытый люк, из которого тянуло холодом. — Что с часами? Никаких странностей не заметил? Ничего не взорвалось?
Гедимин недовольно сощурился.
— Ты долго собираешься поощрять суеверия? Часы не взрываются.
— Как и колёса, да? — Айзек криво ухмыльнулся, но тут же выставил руку пустой ладонью вперёд. — Я ничего не поощряю, атомщик. Но и не вижу смысла убеждать там, где всё и без меня очевидно. Когда местные поймут, что опасности нет, они успокоятся. А переубеждать их, давая лишнюю возможность упереться…
Он покачал головой. В коридоре зашуршало — сармат в эластичном комбинезоне пробирался в люк. За ним спустились двое филков.
— Дасьен часы перевернул, — доложил Ансур, подойдя к щиту управления. — А громко они дребезжат. Когда над ухом. Но с утра все галдят, и ничего не слышно.
Гедимин уступил место за пультом, передвинул термочашу к стене и опрокинул массивную часовую колбу. Отсчёт первой утренней смены пошёл.
…Что-то завывало по ту сторону прозрачной стены. Гедимин посмотрел сквозь неё и удивлённо мигнул. Крупные хлопья снега валили под углом к земле. Налетающий ветер швырял их на защитное поле, закручивал секундный вихрь и тут же рассыпал его. Сквозь снегопад еле-еле виднелся дальний фонарь у входа в горячий цех.
— Вода! — шумно выдохнул Вепуат, выбираясь из душевой. Его перья шевелились, отряхиваясь, а растопыренные крылья покачивались за спиной — пока ещё вразнобой, но сармату уже нелегко было держать равновесие. Он встряхнулся всем телом — перья с треском улеглись на броню.
— Замёрзшая вода — тоже вода, — он кивнул на защитное поле, заваливаемое снегом. Гравий снаружи засыпало на пять сантиметров, и слой, как его ни сдувало, постепенно нарастал. Термометр, высунутый из-под купола, показал минус сорок пять, а ощущения в пальцах — что там совершенно нечего делать.
— Дасьен выдрал листок из блокнота, — хмыкнул Вепуат, глядя на барак. — Ну, из того, что Альгот подарил. Висит теперь на стене. С расписанием реакторных смен. Так расчерчено аккуратно, и время подписано — «два часа ноль ноль минут»…
— И что? — Гедимин недовольно сощурился. — Когда все писали на листьях, было лучше? Этот материал, по крайней мере, стандартизируется.
— Ага, — кивнул Вепуат. — Я и говорю — всё очень аккуратно.
Из барака выбрался филк в белом комбинезоне. Взглянув на прозрачную стену и буран за ней, он ошалело мигнул и быстро пошёл к душевой. «У Альгота новый краситель? Белого не помню…» — Гедимин осёкся и еле слышно помянул уран и торий.
— Он что, в земной одежде? А как же…
— Так местной на всех не хватает, — Вепуат развёл руками. — Не голым же ходить. Холодно.
— Эта штука прямо на нём ни во что не мутирует? — Гедимин поддел когтем чёрные перья на чужой броне. Вепуат, недовольно хмыкнув, отодвинулся и пригладил их.
— За ними следят, я думаю. На ночь засовывают за экран… может, в Ураниум возят. Вместе со всем оборудованием.
— А сами они тогда как? Два часа голышом в бараке? — Гедимин украдкой погладил свой скафандр, спасающий его от подобных «экспериментов». — Надеюсь, хоть подштанники им выдали…
Из барака, тяжело ступая, выбрался Кенен Гварза. Он посмотрел на буран, на передатчик на запястье, пробормотал что-то про Сатурн и Юпитер и, вскрыв защитное поле, выломился во временный шлюз, а из него — наружу. Гедимин смотрел, как он, чуть пригнувшись, бредёт против ветра, потом сдаётся и идёт по направлению воздушного потока. Через несколько секунд в снежном вихре развернулось защитное поле. Гварза выгнул его полумесяцем и растянул над «стеной» пузырь-«крышу». Гедимин ошалело мигнул.
— На стрельбы? Во второй очереди я, — проговорил на ходу филк, выбирающийся из барака. За ним вышел ещё один, в войлочной куртке и кожаных штанах. Ещё одна полоса кожи обхватила лоб; над ушами с неё свисали треугольники плотного войлока. Гедимин снова мигнул.
— А страховочные тросы дадут? — спросил филк в куртке, выглядывая сквозь прозрачную стену. — Или кого занесёт, того к весне откопают?
Вепуат беззвучно хмыкнул.
— Гварза коридор построит, — пообещал он, вглядываясь в буран. — Ага, вот и он!
Защитное поле между бараком и душевой выгнулось пузырём и втянулось в воронку нового «туннеля» — в системе «Элидгена» появился ещё один крытый коридор. В него тут же устремился горячий воздух, а под «крышу», к сарматам, — промороженный, пополам с хлопьями снега. Гедимин схватился за генератор поля, скручивая коридор теплозащитным зигзагом. Вепуат, не вмешиваясь, набрал снежных хлопьев и задумчиво смотрел, как они тают.
Из-за подсвеченного подъёма показались плавники на меховой шапке — а потом и весь Скогн и ещё трое за ним. Они приостановились у обрыва, и кто-то, нагнавший их, сердито заверещал.
— Мастер Дим-мин, — заговорил первый абориген, дотрагиваясь пальцами до лба. — Сегодня откроется дом стекла… а-а-а-а-а-а!
Всю группу будто ветром отнесло за барак. Из обрыва прямо сквозь мёрзлый гравий «проросла» голова бронированного змея. Она ткнулась в защитное поле, и Гедимин еле успел его уплотнить. «Стены» вместе с «потолком» пошли пузырями.
— Вниз! — завопил Вепуат, подпрыгивая на месте и тыкая пальцем себе под ноги. Существо, прогудев что-то неразборчивое, ушло в землю на полметра. Голова всё ещё оставалась снаружи, хоть и легла челюстью на гравий. Филк, высунувшийся было из барака, с воплем шарахнулся назад.
— Вы здесь? — выдохнул Гедимин, изумлённо мигая. — И вода не мешает?
— Вниз не течёт, — прогудел Текк’т, не открывая рта. — Что-верх — нам всё равно. Многие здесь. Та же работа?
…К Сарматскому холму приползло пятеро Текк’тов. Для большего числа уже не было ни работы, ни места. На экране сигма-сканера отражались пещеры, заваленные стопками пластин обшивки, каменными трубами и плитами. Над ними высились поставленные на торец цистерны водохранилищ. На небольших свободных пятачках Текк’ты, разделив между собой остатки заготовок, мяли бесформенный камень. Гедимин заглянул в список деталей и одобрительно хмыкнул. «Счёт уже на дни. Через неделю… да, вон тот массив через неделю вылежится. Он уже практически стабилен. Неделя — и можно начинать монтаж…»
… — Сила Пламени да не иссякнет, — с вежливой улыбкой сказал Кут’тайри, завидев Гедимина. Беглый жрец стоял посреди горячего цеха, рассеянно глядя на Скогнов-стеклодувов. Сборная «бригада» из Синви и Сэви таращилась на него в ответ. Более привычные тоготцы обсуждали работу и на чужака даже не глядели — только уши слегка отклонялись к затылку.
— Угу, — буркнул Гедимин, переводя на Кут’тайри тяжёлый взгляд. — Двое часов измеряли время всю ночь. Что там с угодностью богам?
За стеной громыхнуло — кто-то из филков попал-таки в мишень из мёрзлого гравия. Следом застучали обломки. Тоготцы, прижав уши, выглянули из-за печи. Кут’тайри не шелохнулся.
— Плохих знаков я не видел, — спокойно ответил он. — Но твои дела меня тревожат. Ты могуч, но не настолько, чтобы резать на куски время.
Гедимин сердито фыркнул.
— Никто его не режет. Его только замеряют. У вас что, не знают мерок для одежды? Они что, тоже опасны?
Кут’тайри шевельнул ухом и отступил на склад. Гедимин протиснулся за ним, высматривая в углу «экспериментальную установку» — два каменных цилиндра под гнётом. «Вот они,» — сармат опустился на пол и включил сигма-сканер. «Это образец из Сфена Воды. Вот тело цилиндра. Теперь по микросрезам… Теперь — контроль… А, уран и торий! Никакой разницы. Да и с чего бы ей быть?»
— Время? — донёсся из-за двери приглушённый шёпот. — Что за слова про время? Что Дим-мин с ним делает?
— Ничего страшного, — отозвался Вепуат. — Не мешайте ему. Он этого не любит. Так кто будет делать бляшки, а кто — цветных змеек?
— Где ты держишь те штуки? — неожиданно спросил Кут’тайри. Он следил за Гедимином так тихо, что тот забыл о его существовании и теперь удивлённо мигнул.
— У себя, — отозвался он. — Ничего опасного в них нет.
— У себя — это близко к Пламени, к его храму? — не отставал Кут’тайри. Гедимин досадливо сощурился.
— Внутри.
Сэта с шумным выдохом прижал уши к голове.
— Ты не знаешь осторожности, Хеттийиррн. Ни в чём!
— Осторожность я знаю, — мрачно сказал Гедимин. — Глупых поверий не люблю. Пламя не возражает. А тебе там делать нечего.
«И, надеюсь, он не полезет,» — думал сармат, закрывая за собой двери склада. «Побоится „бога-реактора“… ну, или нас с Айзеком.»
…За узким, наполовину заткнутым «окошком» вентиляции протяжно звенел металл. Гедимин затем и остановился, чтобы послушать, как срабатывает «таймер», — заканчивалась третья двухчасовая смена. Звон ещё не стих, а кто-то уже дул в просверленную ракушку — дублировал сигнал. Через пару секунд гул смолк, зато раздался сердитый голос Дасьена. Слов Гедимин не разобрал — если «таймер» звенел под продухом, то для «дублирования» комендант высунулся в коридор, за неплотно опущенную дверную занавесь. Ещё секунду спустя кто-то откликнулся, потом двери барака распахнулись, выпуская троих филков. Они на ходу застёгивали комбинезоны; один забыл снять ножные «мешки» и бегом вернулся с полдороги. Из барака донеслось что-то про очерёдность тренировок. Гедимин беззвучно хмыкнул и, не дойдя до бункера, остановился у передвижной лаборатории.
Отсюда был хороший обзор — подсвеченные изнутри коридоры просматривались на много метров во все стороны. Сармат видел, как филки втроём налегают на каменную крышку и, со второго раза угадав правильное направление, сталкивают её и спускаются в туннель. Закрывали её уже сарматы предыдущей смены, торопливо покидающие бункер. Отпустив крышку, они отряхнули руки и, держа их на отлёте, быстро пошли к душевой. Там плескалась вода — кто-то, пополняя запасы, включил подъёмный «насос». Гедимин покосился на прозрачную «стену» коридора — снег подпирал её, поднимаясь ровным полуметровым слоем, и сверху всё ещё валило. «Когда всё это просочится в подземную линзу, воды будет в избытке,» — сармат едва заметно ухмыльнулся.