Едва переступив порог, Гедимин почувствовал холод — воздух в шлюзовой камере промёрз до нуля. Вепуат, отряхнув тяжёлые, омертвевшие перья от инея, прошёл внутрь и остановился перед источником ледяного сине-белесого света. Под прозрачной ёмкостью горел криогенный «фонарь», и над ним по потолку расплывалось серебристое пятно. Внутри ёмкости поверх слоистого бело-синего льда мерцала розоватая жидкость. На ней блестела масляная плёнка.
— Ты бы всё-таки осторо… — начал было Вепуат, но замолчал и только присвистнул:
— Получилось⁈
Альгот молча занёс над ёмкостью колбу с наклеенной на дно «магнитной» катушкой. Маслянистое пятно, вытянувшись в тонкий жгут, нырнуло внутрь, и Альгот быстрым движением перевернул сосуд и закупорил.
— Охлаждение, — отрывисто сказал он, зажимая в пинцете застывшую каплю синего металла. — Реакция начинается перед замерзанием воды. Диапазон в считанные градусы.
Металл коснулся розоватой жидкости и зашипел. «Вода» помутнела.
— Зачем портить весь объём? — Гедимин укоризненно хмыкнул. Он уже видел, как поверхность металла обрастает тонкой тёмно-малиновой коркой. «Ксенофторид. Значит, не зря мы вчера ездили…»
Альгот лишь пожал плечами.
— Всегда можно сделать ещё пару литров. Если, как вы говорите, Сфен Воздуха богат водоносными пластами…
Он переложил мокрый, покрытый соляной коркой «камешек» в кювету.
— Ксенофторная кислота… — Вепуат покачал головой и неуверенно ухмыльнулся. — И что, её можно прямо так хранить?
— При постоянном охлаждении — вполне, — Альгот выловил из кислоты ледяной комок и сунул в пакет «для утилизации». — Если не греть выше нуля, она вполне стабильна. Но ксенофториды ещё более стабильны. И я буду хранить их именно в таком виде. Не собираетесь в ближайшие дни в Сфен Воздуха?
Вепуат качнул головой.
— Может, завтра. Ты собери бурдюки, столько тебе надо, — для красителей, для опытов… Гедимин! Как думаешь, взять нам с собой филков? Показать им дорогу к ручьям… ну, и рудник заодно.
Гедимин недовольно сощурился.
— Надышатся асбеста… А почему не сегодня?
— Глина кончается, — Вепуат развёл руками. — Всё перевели на формы. Да и лить в них нечего. Надо выбраться в Сфен Воды, пока не похолодало. Айзек говорит — тепло тут ненадолго.
…На дне ущелья грохотали «камнедробилки». Гедимин выглянул из-за звукозащитного экрана — и тут же пожалел, что не закрыл наушники. «Отвык от промышленного шума,» — досадливо сощурился он, глядя на клубки Текк’тов на дне ущелья. Они выстроились так, чтобы не мешать друг другу — зигзагом от огромной кучи гравия до открытых ворот склада. Кто-то из них закопался в гравийный курган и копошился там, выбрасывая наружу центнеры обломков. Они падали куда придётся — между живыми камнедробилками, на их витки, на невовремя высунутые головы. Через пару секунд они исчезали, а из плотных содрогающихся клубков брызгал во все стороны песок. Экран сигма-сканера был затянут плотной рябью, но Гедимин и без него видел, как в ущелье растёт песчаная подушка. «Вот это скорость так скорость…»
— Гедими-и-ин! — кто-то постучал кулаком по его наплечнику. Обернувшись, сармат увидел недовольного Вепуата. Он хотел нахохлиться, но перья не подчинились, и разведчик только насупился. Сбоку от него, в бывшем «тёплом коридоре», лежал хвост сааг-туула; огромная булава в бугристых наростах закрыла собой ворота горячего цеха. Животное растянулось по плато, притворившись длинным холмом. С разных сторон на него глазели любопытные филки. Под боком зверя лежал мешок, набитый чем-то комковатым. Над ним стоял угрюмый погонщик.
— Ты же сказал — сегодня никуда не едем, — удивился Гедимин, закрывая проём в звукозащитном экране. Грохот стал тише.
— Угу, — отозвался Вепуат. — Джагулы привезли мешок волосяника. На краску.
Гедимин мигнул. «Сейчас⁈ Где они его только взяли после оттепели…»
— Я краску не делаю, — сказал он. — Это к Альготу. Эй! Отошли от зверя!
Филки, подошедшие к сааг-туулу и его хвосту на опасное расстояние, фыркнули, что-то пробормотали, но подчинились. Вепуат подобрал мешок и взвесил на руке.
— На первое время хватит, — сказал он Джагулу. — Но лучше делайте запасы.
— Айгот — кто он? — настороженно спросил тот. — Чёрных панцирей я знаю. Айгота — нет.
— Он главный из хи… тех, кто делает снадобья, — пояснил Вепуат. — Можно сказать — их вождь.
— Уррх… — Джагул, помрачнев, перебрался на броню зверя и скрылся за отодвинутым щитком. Сааг-туул зашевелился. Вепуат, закинув мешок на плечо, отступил к ближайшему зданию.
— В город его точно не пустят, — пробормотал он, глядя, как шипастый хвост пролетает на развороте над крышей. Гедимин кивнул. «В город…» — в груди слегка потеплело. «А верно. Пора собираться в дорогу. Тридцать тонн руды сами себя не перевезут.»
…Дрон плыл над ущельем, огибая разломы. Гедимин настороженно разглядывал скалы. Металлический ливень прошёл и здесь — и температурные скачки добили несколько ненадёжных уступов: тут и там под ногами валялись обломки — следы недавних камнепадов. Ими присыпало и оттаявший ручей. Он был неглубоким — вода чуть прикрывала камни, свежие обломки торчали над ней, покрытые конденсатом. По ущелью тянуло сыростью. Среди камней сармат разглядел несколько тёмно-синих «ядер» иглицы — и некоторые обломки при внимательном рассмотрении походили на что-то живое. Вепуат, впрочем, не обращал на них внимания — он на ходу рассказывал что-то филкам. Крылья безжизненно свисали со скафандра, и на них оседал конденсат.
…Река оттаяла. Гедимин, приглядевшись, даже различил на горизонте ещё один островок, заваленный камнями, но берегов так и не разглядел — уже в двух сотнях метров всё заволакивал густой туман. Несмотря на слабый ветер, волнение не стихало. «Водоём, похоже, большой,» — думал сармат, глядя, как вода подмывает пологий склон и нависшие над ней валуны. «И разлившийся. В прошлый раз мы стояли вон там — сейчас там мне по колено.»
— Оттаяло, — Вепуат смотрел на воду с довольной ухмылкой. — Что ж, займёмся делом. У нас тут два берега, так что разделимся. Эй! Вот вам катушки и два мешка. Собирайте металл. Гедимин, присмотришь за ними? А вы берите лопаты. Глины, как выяснилось, надо больше. Двумя мешками не отделаешься…
Идти было недалеко — только обогнуть разлом и завалившийся на «тропу» валун. Уже на берегу, оглянувшись, Гедимин увидел сквозь синеватую дымку повисший над камнями дрон. С той стороны донеслось недовольное бормотание, потом — плеск и приглушённый туманом голос Вепуата.
— И здесь всё залило, — сказал один из филков, настороженно глядя на пологий берег. Шум волн почти заглушил его слова. Гедимин протянул сарматам «магниты» и ульсеновые стержни.
— Тут вообще руда есть? — спросил филк, разглядывая костяную трубку.
— Проверь, — отозвался Гедимин. Сигма-сканер был включен и направлен на воду, но донные отложения сармата не волновали. Он видел на глубине пятна и полосы ряби, плавно двигающиеся вдоль побережья.
— В воду не лезьте, — запоздало предупредил он филков. Один из них с «магнитом» наперевес уже влез по щиколотку и теперь сердито щурился на волны. Трубку он держал двумя руками и всё равно пошатывался — её уже облепило рудными конкрециями, но филк ещё водил ей из стороны в сторону, вылавливая со дна новые камни. Другой, спохватившись, крикнул ему, он шагнул к берегу — и, потеряв равновесие, рухнул в воду.
— Hasu! — он прикрылся локтём от летящей в лицо волны и зашарил свободной рукой по дну. — Да где она…
— Руки! — рявкнул Гедимин. На трубку он чудом не наступил — она легла прямо под крайний палец ступни. Вытолкнув мокрого филка на берег, он наклонился. «Магнит» успел собрать на себя четверть центнера руды и глубоко зарыться в ил — только поэтому и не хрустнул под ногой сармата. Что-то с силой обхватило его палец, дёрнулось, пытаясь разжаться, но Гедимин уже поднял и руку, и «магнит» над водой. С ладони свисала бронированная ракушка.
— Ура-ан и торий… — протянул кто-то из филков. Другой взглянул на свои руки и нервно поёжился.
— Оно что, и металл готово жрать?
— Мешок давай, — буркнул Гедимин, стряхивая моллюска. — Говорил же — не лезьте в воду! К тебе ничего не прилипло?
Мокрый филк обернулся вокруг своей оси и внимательно осмотрел ступни. Лицо под прозрачным щитком заметно побледнело; Гедимин испугался было, но крови и прокусов на одежде не разглядел — да и филк с облегчённым вздохом помотал головой.
— Та же дрянь, что погрызла Атайра? Рыбий наездник?
Гедимин стряхнул руду в почти наполненный мешок. На одну из конкреций налипло что-то подозрительное, скорее всего, живое; сармат отцепил его и выбросил в воду.
— Местная фауна… — он угрюмо сощурился. — Оно пыталось отцепиться. Видимо, ориентируется на ощупь. Учуяло не то — отлипло.
Филк поёжился.
— Много их тут?
Собиратели руды недовольно заворчали. Пока Гедимин возился с местной фауной, они отошли на пару метров от полосы прибоя, поставили перед собой мешок и по очереди водили «магнитом» под углом к воде. Один удерживал тяжелеющую трубку, другой, дождавшись момента, выдёргивал из неё стержень. Руда падала в мешок — то десяток мелких конкреций, то три-четыре крупные.
— Сколько бы ни было! Ты работать собираешься?
— Да пусть, — буркнул другой собиратель. — Не работает тут — потащит мешки. До самой базы.
— Иди ты! — фыркнул вымокший филк и протянул руку за «магнитом». Вода с его комбинезона уже стекла, но гзеш блестел от сырости — в речном тумане высохнуть было непросто. Другой филк покосился на сборщиков и растянул горловину мешка, укладывая его под ноги.
— А здесь, на острове, руда есть?
— Должна быть, — Гедимин пожал плечами. — Но вытянуть будет сложнее.
Он взглянул на забытый сканер и вздрогнул — вдоль берега, постепенно смещаясь к мелководью, скользил длинный расплющенный силуэт. Метровый хобот ощупывал дно, втягивая что-то в кольчатые челюсти. За «рыбой» вдоль дна шёл косяк продолговатых существ, передвигающихся резкими рывками. Часть косяка свернула на мелководье, прошла там, где клубился потревоженный ил, и двинулась было обратно, но тут «магнит» выдернул из глины ещё один камень. Существа метнулись к облаку мути.