— Фильтры не трогать, — бросил Гедимин, отпустив его, и огляделся по сторонам. Филки, прекратив неспешное копание в волокнистом минерале, выпрямились и уставились на него.
— Не трогать! — фыркнули за спиной. — А дышать нам не надо?
— Чем дышать — вот этим? — Гедимин поддел рыхлое волокно, раскрошенное в игольчатую труху.
Сверху пронзительно свистнули. Вепуат, встав над лебёдкой, указывал то на большую связку «асбеста», то на стрелу. Гедимин приподнял массивный пучок за тросы и сдержанно хмыкнул. «Девятьсот. Ладно, попробуем.»
«Майна!» — жестом показал он Вепуату. Тот налёг на рычаг. Конец, освобождённый от блокиратора, пошёл вниз.
…Вязанка уже проплыла мимо края карьера и поднималась вдоль бока сааг-туула, когда Гедимин спохватился, что Вепуату надо бы помочь. «Где Джагулы?» — думал он, взбираясь по броне. Сааг-туул не подавал признаков жизни. Погонщики, попрятавшиеся ещё в начале урагана, — тоже.
— Джагулы? Сидят где-то, — Вепуат, развернув стрелу, вывалил связку прядей на бугристую броню. Гедимин уложил её поперёк, накинул трос на выступы и прижал пучок защитным полем.
— Да я бы сам спра… — начал было Вепуат — и оборвал фразу пронзительным воплем «Sata!». Прозрачное поле вздулось пузырём, выгибаясь в сторону. Броня Гедимина загудела от удара. «Ветер,» — запоздало понял он, уже видя, как Вепуат распластывается среди бугров панциря. Лебёдка затрещала. Гедимин успел отсоединить стрелу и еле поймал её, вылетевшую из пазов, на склоне «живого холма». Над карьером поднялась туча «асбестовой» пыли. У его края воздух с воем вытягивался серым столбом. Внутри метались белесые тени.
«Идут в карьер!» Кричать было бесполезно — об этом сармат вспомнил, уже летя вниз по склону. Защитное поле поднялось на пути смерча. Гедимин подпёр его вторым, уплотнённым, слоем и скатился на дно карьера.
— Fauw! — заорал он, поднимая третий купол над головой. — Уходим!
Внешние барьеры уже сорвало. Филка, метнувшегося было к лестнице, бросило в сторону и протащило по ступеням. Пыль поднялась тучей. Гедимин швырнул шар защитного поля наперерез ветру, растянул вдоль ступеней, — «стена», не успев уплотниться, заколыхалась, покрываясь красными пятнами.
— Все ко мне! — крикнул сармат. Защитный купол поднялся над ним, отделяя ближайшие метры пространства. «Непрерывная генерация на два слоя. Должно выдержать,» — пульсировало в мозгу, когда он в тесном кольце филков поднимался по ступеням. Сквозь оглушительный вой и рёв он услышал грохот и отчаянный визг. Ещё шаг — и купол, почти уже прозрачный, ткнулся в бугристую стену.
— Все внутрь! — выдохнул Гедимин, глядя на распахнутый «отсек». Купол с разрушенной стенкой полоскался на ветру. Оглянувшись, Гедимин увидел многометровый пылевой столб над карьером. Пряди «асбеста», вырванные из пласта, метались в вихре вперемешку с обломками камня. Купол побагровел, прогибаясь внутрь, и сармат втиснулся в «отсек». Ещё миллисекунда — и «люк» с грохотом захлопнулся. Потом Гедимина швырнуло вбок, вбивая в бугристую поверхность, и он распластался на чём-то неразличимом в темноте. Над головой помянули спаривание «макак».
Ещё десяток секунд Гедимин лежал неподвижно, прислушиваясь к тишине. Потом начал различать чужое дыхание и робкие шорохи. Сааг-туул, впустивший его под броню, тоже лежал не шевелясь — и, по ощущениям сармата, на боку. «Ранен? Убит?» — Гедимину стало не по себе, и он рывком сел — точнее, попытался. Узкие, хаотично «проложенные» коридоры для таких манёвров были не предназначены. Под гудение скафандра сармат пригнулся, прикрывая шлем ладонью. Кто-то наверху приглушённо охнул.
— Кто здесь? — спросил Гедимин, снимая с фонаря крышку. Жёлтый свет после темноты показался ему ослепительным. Наверху охнули и вполголоса выругались. Из-за выступа брони выглянул филк.
— Все живы? — спросил Гедимин, подтягиваясь на уступе. Здесь бугры и впадины образовывали подобие лестницы, и сармат разглядел, что местами они подточены. «Мы сейчас в самом низу, у брюха,» — прикинул он. «Жилые отсеки гораздо выше. А тут у них транспортные ходы.»
— Все, — буркнул филк, потирая локоть. — Чего было надо тем тварям? Вепуат же их успокоил…
Гедимин пожал плечами.
— С ними не угадаешь, — пробормотал он, чувствуя, как рёбра стягивает невидимый обруч. «Вепуат. Успел он укрыться? И… что с животным?»
Шикнув на филков, он замер и прислушался. Вокруг было тихо. Гедимин притронулся к стыку пластин — тут должен был открываться люк — и надавил на него. Щитки не поддались. Сармат потянулся к сигма-сканеру — и под ругань филков качнулся назад, врезавшись во что-то спиной и плечом. «Стены» зашевелились, разворачиваясь под другим углом. Поверхность под сарматом качнулась, потом — ещё раз. Издалека донёсся протяжный высокочастотный вопль. Ещё пара секунд раскачиваний из стороны в сторону — и сармата слегка подбросило. Край щитка отодвинулся. За ним виднелся притоптанный снег вперемешку с гравием и жёлтый слоистый обрыв.
Проверить окрестности сканером Гедимин не успел — филки повалили наружу, едва не сбив его с ног. Из-за «двери» послышались радостные крики, а за ними — сердитое рявканье. Протиснувшись в проём, Гедимин увидел склон холма и верхушки ступенчатых «маяков» над ним. Сааг-туул растянулся посреди долины, уткнувшись мордой в остатки снега. У основания его хвоста сидел Джагул и монотонно раскачивался, обхватив голову руками.
— Где Вепуат? — крикнул ему Гедимин. Джагул вздрогнул, развернулся к нему и взвыл, замахиваясь когтями. Из-под шевельнувшейся пластины показалась пернатая рука.
— Ядро Сатурна, — пробормотал Вепуат, выползая на броню, и с треском приложил ладонь к лицевому щитку. — Лебёдку твою сорвало. Хотел снять. Не успел.
— Да и Седна с ней, — отозвался Гедимин, поднимаясь на броню. Зверь не обратил на него внимания. На его боку висела съехавшая со спины связка «асбестовых» прядей. Защитного поля на ней уже не было.
— Довезли, — криво ухмыльнулся Вепуат и тут же отвёл взгляд. — Надо же им было так разойтись…
За спиной взвыли.
— Копать камни! На земле Воздуха! В день Воздуха! — Джагул ткнул ошалевшего Гедимина шестом в грудь. — Хочешь за ворота — иди сам, мы-то при чём⁈
— Зверь ранен? — спросил Вепуат, быстро вклиниваясь между кочевником и Гедимином, ещё не пришедшим в себя. Джагул рявкнул и грохнул шестом о броню.
— Его не вышло убить. А ведь вы пытались!
Животное зашевелилось. Гедимин быстро посмотрел вниз — филков рядом не было. Они успели подняться до середины тропы и уже оттуда оглядывались на долину и показывали сарматам выразительные жесты. Гедимин хмыкнул, повернулся к неразличимым на снегу разломам, — среди них из гравия торчали тёмно-синие трубки, опутанные тонкими тросами. Вокруг валялись осколки стекла и сплющенные серебристые бубенцы.
… — М-да, — сказал Вепуат, опустив на пол охапку трубок и верёвок, и выпрямился, поправляя сбившиеся перья. — Похоже, нас туда больше не пустят. Что с асааном? Цел?
— Да что ему будет, — буркнул Гедимин, машинально оглядываясь на прикрытую дверь склада. Вторая связка «асбеста» лежала там, и Кут’тайри с опаской рассматривал её чуть ли не от противоположной стены. О случившемся Гедимин не сказал ему ни слова, но жрец что-то «учуял» и даже не рискнул приблизиться.
— Лебёдка твоя… — Вепуат, не договорив, развёл руками и тяжело вздохнул. Гедимин отмахнулся.
— Сделаю новую. Никто не ранен?
— Серьёзно — никто, ушибы не в счёт, — Вепуат дёрнул углом рта; его глаза оставались тёмными. — Зверю посекло броню — но это верхний слой, он и должен слущиваться. А хорошо он шарахнул хвостом! Даже Экеста смутились. Я жахнул по ним разок… может, и не стоило.
Он покосился на плазмомёт и поправил свисающее крыло.
— Мать моя колба… — пробормотал Гедимин. — А я вот даже…
Он замолчал и оглянулся на закрытые ворота.
— Чего они взъярились? Не знаешь? Ты же их успокоил…
Вепуат шумно вздохнул.
— Джагулы знают. Но от них сейчас проку не добьёшься. То воют, то лают. Вроде мы приехали не в тот день. Пока просто там сидели, Экеста ещё терпели нас. А вот когда ты начал работу… ну, вроде как поклонение Асга…
Сармат поспешно прикрыл виски и виновато сощурился.
— Короче, Камень и Воздух не очень ладят. Вот они и взвились. Швырнули нас через пол-Сфена.
«Вот что это было,» — Гедимин прижал ладонь к занывшим рёбрам. «То-то я думал — по времени не сходится. Не могли мы за считанные секунды… Швырнули. М-да. Повезло, что у всех кости целы.»
— И как их теперь успокаивать? — спросил он, угрюмо щурясь на обломки «ворот ветра». Детали, выкованные из рэссены, отделались царапинами. Тросы спутались, местами порвались. Ульсену сплющило, от стеклянных подвесок уцелели только ушки.
— Джаарган сказал, что и пробовать не будет, — ответил Вепуат. — И мне не советует. Не стоило в них стрелять. И хвостом бить тоже. Они запомнили.
Гедимин хмыкнул.
— И что теперь?
Вепуат пожал плечами.
— Может, со временем успокоятся. У них не очень длинная память.
— Сюда не прилетят мстить? — Гедимин покосился на сфалт.
— Не должны, — Вепуат посмотрел себе под ноги. — В Сфене Земли им… в общем, с Землёй они тоже не ладят. А вот в своём Сфене, особенно там, у карьера… Я так думаю — к асаану нас больше не подпустят.
Гедимин тяжело покачал головой.
— Чтоб я понимал местные порядки… Ну, хорошо, что никого не убило.
…Широкая труба из защитного поля упиралась в бок сааг-туула, туда, где зияли открытые «люки» — выходы из подпанцирных «отсеков». Животное лежало спокойно; когда Гедимин примерялся, где закреплять трубу, из-под брони выглянула пара глаз, но тут же втянулась. Джагулы, проходя мимо, косились на сармата и прижимали уши.
…В купальне было тихо — только изредка шумела вода, стучали миски и шуршали гребни. Джагулы, не глядя на Гедимина, сосредоточенно растирали по себе фиолетовый и красный пигмент. Сармат думал с кривой ухмылкой, что оранжевые поперечные полосы и впрямь выглядели бы неплохо. Вода с остатками пигмента сбегала в водосток, оставляя фиолетовые следы.