Гедимин досадливо сощурился. «Нашёл о чём спрашивать! После вымораживания и облучения…»
— Твой взгляд пронизывает скалы, — помрачнел жрец. — Всё, кроме священных деревьев, мертво. Мы собирались разжечь огненные чаши, поговорить с Аса’аном, — если его жар не погас, как наш, возможно…
Вепуат радостно хмыкнул и хлопнул себя по бокам.
— Идём. Гедимин, у тебя же есть смесь для розжига? Надо им сказать — пусть пришлют семена! Ну, и еды им на первое время. Древесный жир… мы ведь съездим за древесным жиром? Нам это быстро, а им с их тачками…
Гедимин поморщился.
— Не трещи. За жиром съездим. А семена… Думаешь, прорастут? Там нормальная почва… после стольких-то лет?
Только договорив, он понял, что на время его речи все звуки затихли, а все, кто был вокруг, развернулись к нему и навострили уши.
— Не знаю, какие боги вас сюда направили, — проговорил жрец, складывая руки в почтительном жесте. — Шетту! Сам пятнадцатый привёл тебя к Хеттийиррну и Хетпу.
— Да, только он, — отозвался один из Сэта, выбираясь из толпы, и склонил голову перед сарматами. Те изумлённо переглянулись.
— Шетту! Значит, и ты выбрался, — пробормотал Гедимин, разглядывая пол под ногами. «Всё это время он был живым и в сознании. А мы его — то в плазменную камеру, то в кейек, потом вообще потеряли… Извиниться, что ли?»
— Моя благодарность тому, чьи сны полны огня, — Шетту сцепил пальцы перед грудью. — Я должен попросить прощения за ложь. И у вас, и у Джагула-сновидца под вашей рукой.
Гедимин мигнул.
— О чём ты, Шетту? — с недоумением спросил Вепуат. — Где ты успел наврать? Мы и не говорили толком.
Шетту прикрыл растопыренными пальцами уши. Сэта расступились, оставив его в плотном кольце.
— Я не из Теккеха, — сказал Шетту. — Я пришёл сюда из Аса’ана. Пришёл к пеплу Теккеха — и он поглотил меня. Я не сумел никому помочь. Долго же всем нам пришлось ждать…
Гедимин протянул к нему руку, и он замолчал, склонив голову. Вепуат, недовольно хмыкнув, толкнул сармата в бок.
— Это было смело — пролезть вот в это вот, — смущённо пробормотал Гедимин. — Без скафандра, безо всего… Тебе-то за что извиняться⁈ Я думал, до нас никто не решился…
Главный жрец дотронулся до его брони.
— Нам хотели помочь. Силы были малы. Пепел Теккеха поглотил четверых…
— Им пора вернуться домой, — решительно сказал Вепуат. — Тебе, Шетту, тоже. И тебя должны встретить как героя.
…Под огненные порталы была отведена большая пещера с перекрытым куполом. Трещины в нём недавно замазали глиной и костяным крошевом. Гедимин, покосившись на них, остановился перед ступенчатой конструкцией. По прорезанным в ней желобкам когда-то стекал горящий жир; каменные сосуды для него давно раскололись, и их обломки сейчас лежали у стены. Вепуат прошёл к ступеням, деловито смахнул нагар с ближайшего углубления и повернулся к Гедимину.
— Выйдем на связь?
— Лучше бы местным, — отозвался тот. «Местные» выстроились вдоль стен, освободив сарматам поле действия, — видимо, ничего, что могло бы гореть, найти не удалось. Сармат, пожав плечами, достал из кармана завалявшуюся тубу. «Спасибо Альготу — хоть кто-то занят работой, а не традициями,» — поморщился он, выжимая в углубление маслянистую смесь. Ближайший Сэта, шумно вздохнув, протянул к ней руку — и над ступенями поднялась стена красного огня.
— Кто зажёг пламя? — раздалось из костра секунду спустя. — Кто говорит с Аса’аном? Мне чудится, или это огонь Теккеха?
— Ага, он, — Вепуат широко ухмыльнулся и помахал рукой. — И мы, и вожди Теккеха рады говорить с Аса’аном!
— Жрецы Пламени⁈ — из костра высунулась гуманоидная фигура. Руки Гедимина обожгло, и он прижал их к броне. Сэта огненной волной прошли по сарматам и влились в красный костёр. Плазменное облако кипело секунд десять.
— Зеркало, что ли… — успел пробормотать Вепуат, прежде чем сгусток распался. Ещё секунда — и пустые углубления на ступенях зажглись без топлива.
— Теккех снова полон огня⁈ — раздалось с двух сторон почти синхронно.
— Хафси тоже! — крикнул Вепуат, перекрывая рёв пламени. — Но там нет нас! Найдите их, пока опять не погасли!
…Перед глазами Гедимина плыли красные круги, броня на груди и плечах оплавилась, — её потрогали, наверное, раз триста, и не все успевали сдержаться и остудить ладони. Теперь, когда всё успокоилось, он вместе с Вепуатом сидел на горе «асбестовых» полотнищ в зале, украшенном черепами. Тут собрались вожди четырёх городов — и те, кто пришёл с ними. За открытой дверью Гедимин слышал рёв пламени — что-то проносили сквозь огненные порталы.
— Хранилища семян полны, — сказал «питающий Аса’ан» — ещё один вождь, с которым сармат до сих пор толком не общался. — Мы дадим вам треть, но могли бы дать и две.
— Не забывай о Хафси, — покосился на него главный жрец. — Много погибших посадок, и боги Ук-кута их не вернут. Лучше поделись почвой. То, что уцелело в Теккехе, не насытит и трёх ростков.
Вепуат задумчиво хмыкнул.
— Есть одна мысль насчёт удобрений… — он встряхнулся и перевёл взгляд на Гедимина. Прямо перед ним стояла, источая жар, сетчатая термочаша размером с два кулака — и воздух в пещере уже прогрелся до плюс шестидесяти. За воротами удивлённые голоса спрашивали о «блестящих пластинах и кувшинах с искрами». «Зеркала и термосы?» — Гедимин растерянно мигнул. «Термосы — понятно. А зеркала им зачем?»
— Крышки, — буркнул он, подставляя пальцы под текущий сквозь пещеру ветер. — Дырки в потолке надо срочно заткнуть. Иначе всё опять повымерзает.
— Камень расколот, и новый быстро не доставят, — повернулся к нему «рука Шакхи». — Мы ищем малые камни и глину. Ими закроют проломы.
Гедимин качнул головой.
— Это без толку. Где вы берёте такой камень? Сааг-туулу хватит сил притолкать сюда глыбу. Я её разделаю. Главное, чтобы все механизмы были в работе.
Сэта переглянулись.
— Пусть Хеттийиррну покажут, где взять камень, — «рука Шакхи» повернулся к вождям Теккеха. — Его сила и мастерство так же велики, как щедрость.
— Древесный жир, — поднял руку Вепуат. — Пока Гедимин возится с крышками, мы за ним сходим. Нужен портал и носильщики. И много тёплой одежды. В Сфене Воды прохладно.
— Справишься? — оглянулся на него Гедимин. — Я постараюсь быстро — и сразу к тебе.
Вепуат отмахнулся.
— Великое дело взорвать деревяшку! — он нежно погладил приклад плазмомёта. — Ну, не очень аккуратно. Зато быстро. Жир будет. Готовьте вытапливатели. Тут нужно много-много смазки… ну, и на похлёбку пойдёт.
…Сааг-туул, щупая лапой грунт, подошёл к «фумароле». Двое Джагулов всё-таки спрятались под броню — но Урджен и Джегех стояли на загривке, не пригибаясь, и их уши и плечи были гордо расправлены. Гедимин с кривой ухмылкой помахал им и повернулся к Сэта.
— Ищем глыбу. Я срежу лишнее. Зверь дотолкает до входа. Здесь уже разделаем и подвесим на тросы. Знаете, что искать?
Гедимин покосился на анализатор. Крышку он, конечно, просканировал и поиск нужного минерала без трещин и пустот настроил — но всё равно немного волновался. «Строительство и ремонт,» — думал он, глядя, как экспедиция — пятеро Сэта — устраивается вдоль хребта сааг-туула. Зверь лежал спокойно, только глаза проворачивались за чужаками. Погонщики и Сэта переглядывались настороженно, но не рычали и не скалились. «Ремонт и строительство. Это по мне. Это не традиции. И не всякий бред. Большая крышка — восемнадцать тонн, малая — до девяти… Надеюсь, каменоломни тут недалеко.»
Мешки с золотой глиной, выгруженные из-под панциря сааг-туула, лежали горой посреди широкого огненного кольца. Сэта вынесли на поверхность две термочаши и поставили караул — и Гедимин, оглядываясь на его свечение, опасался, как бы глина в мешках не превратилась в керамику. Он попробовал высмотреть, куда ушёл Вепуат с бригадой носильщиков, но сармат давно затерялся среди разломов и лавовых складок — сразу, как закончилась разгрузка.
…Сааг-туул заскрежетал и снова навалился плечом. Глыба качнулась в сторону, проползла ещё десяток метров и остановилась. Если на её боку и оставались какие-то выступы, лава стесала их до зеркальной гладкости. Гедимин смотрел на сканер и высчитывал, как пролягут трещины. Чёрный местный «гранит» кололся преимущественно слоями — поэтому и шёл на массивные крышки; но неравномерности посреди слоёв тоже встречались, и Гедимин за час транспортировки выучил их наизусть.
Сааг-туул повернулся к глыбе боком и навалился, плавно подталкивая к «фумаролам». Сэта на его спине быстро переглянулись и превратились в плазму. Ещё секунда — и они стояли у самого крупного пролома, разбрасывая по лаве цветные камешки. Сааг-туул остановился.
— Сюда! — крикнул Сэта, указывая на отмеченную площадку. Урджен, громко рявкнув, опустил на панцирь гремящий шест. Сааг-туул навалился снова — и скала, качнувшись, легла на пятачок и замерла. «Точность до полуметра,» — щёлкнуло в мозгу Гедимина. Хлопнув зверя по броне, он скатился вниз, к Сэта, окружившим новую «скалу». Увидев сармата, они расступились. Он жестом отогнал их и помахал погонщикам. Сааг-туул и без команд уже пятился от «фумаролы», недовольно повизгивая. Гедимин смерил глыбу задумчивым взглядом и снял с плеча плазморез.
— Нам прислать тебе подмогу? — спросил один из Сэта, с опаской глядя на сармата. — Когда прийти за тобой и подготовить ложе? Ты, гость Теккеха, не будешь же спать, как кочевник…
Гедимин отмахнулся.
— Готовьтесь ставить плиты на место. А здесь стоять не надо.
«Этот слой… и тут — подровнять,» — он поднял сфалт, настраивая толщину потока. Чёрный камень с шипением развалился надвое.
… — И он выдержит? — недоверчиво спросил Гедимин, глядя на прямой, как балка, хвост. Сааг-туул растянулся у «фумаролы»; хвост навис над ней, и через него уже перекидывали тросы.
— Выдержит, — Урджен ухмыльнулся во все клыки. — Если что и выдержит, то он. Твоё оружие его сломало бы. Дурацкий камень — нет.
Снизу свистнули. Джегех, вставший у основания хвоста, рявкнул в ответ. Тросы медленно натянулись, подтаскивая девятитонную плиту к краю. Вниз посыпались обломки — остатки насыпи под массивной крышкой. Ещё пара минут — и она повисла над шахтой. Сааг-туул, на чьём хвосте она держалась, лежал спокойно, даже глаза прикрыл. Гедимин следил за отростками позвонков и выступами брони, надеясь, что Урджен не ошибся. Если что, помочь он мог бы только плите — перехватить её защитным полем и замедлить падение.