— Сканы чистые, — отозвался Экхард. — Могли что-то пропустить?
— Крупный очаг — точно нет. Но что это такое, и что оно ещё умеет… — Вепуат шумно вздохнул. — Ну, как ты, Магнард?
— Воды, — прохрипел филк, и Гедимин наконец к нему повернулся. Он по-прежнему был бледен, но дыхание быстро выравнивалось — и в флягу, поднесённую Вепуатом ко рту, он вцепился с жадностью. «Флоний,» — подумал Гедимин, глядя на след недавней инъекции. «От него всегда пить хочется. Значит, подействовал…»
Он перевёл взгляд на культю. Её успели перевязать, и Вепуат убрал все фиксаторы и осторожно закрепил её у груди филка. Тот косился на обрубок и болезненно морщился.
— Ты не бойся, — сказал Вепуат. — Пальцы от кровяного камня отрастают. Думаю, с ладонью тоже получится. В крайнем случае поедешь на Землю, там пересадят.
Филк поёжился.
— Забирать его? — спросил Альгот, выйдя из-за стола. Вепуат покачал головой.
— Через полчаса.
Он свернул окровавленную подстилку и затолкал в утилизатор. Гедимин успел увидеть то, что осталось от ладони, — она ссохлась, обуглилась, но разложение прекратилось и дальше так и не пошло.
— Говоришь, вот такая песчинка? — Вепуат повернулся к Магнарду, показывая что-то микроскопическое между кончиками когтей. Филк угрюмо кивнул и снова поёжился.
— Даже не сразу заметил. Потом, когда палец раздуло…
— И осколок ты сразу выдернул? — уточнил Вепуат, оглядываясь на главного химика. — Альгот, это не дело. Тут есть два тяжёлых скафандра — давай-ка в них! Если бы такая песчинка попала в глаз…
Филка передёрнуло.
— Может, проще уничтожить? — спросил Альгот, угрюмо щурясь на штатив. Гедимин не сразу заметил закупоренные пробирки — там был разрезанный камешек, песок, какая-то мутная жижа…
— Нам надо знать, на что тут можно наткнуться, — качнул головой Вепуат. — Я сам всю эту дрянь держал в руках. Гедимин держал. Повезло, что были в скафандрах. А кто-то влезет, не зная…
— Что это? — спросил Гедимин. Ему было не по себе. «Песчинка? Вот такое ранение от песчинки⁈» — ему вспомнилась гниющая кость сааг-туула, и его передёрнуло. «Кажется, я знаю, чем его тогда… Филки мельче и без иммунитета…»
— Образцы из Сфена Пустоты, — Вепуат невесело ухмыльнулся. — Ворота Ук-кута. Вот и Магнард едва не… Мать моя колба! Будто мало было работы медикам…
— Возьми скафандры у Гварзы, — сказал Гедимин, покосившись на свою руку. «Растворение мышц, скоростной некроз… Вот не ходят местные в Сфен Пустоты — и правильно делают!»
— Такую дрянь без скафандров лучше не трогать. А зачем облучение?
— Сработало же, — отозвался Вепуат. — Выжгло всё… не знаю, что, но выжгло. Сам же видел — палец отрезали, так выше пошло — даже мигнуть не успели.
Магнард зашевелился и попытался встать. Экхард поймал пошатнувшегося филка за плечо, усадил обратно.
— Отнести его в барак? — спросил Гедимин. Вепуат поспешно закивал.
— Да, сейчас пойдём. Его надо отдельно — и под присмотр… Экхард, не против?
Филк-медик поморщился, но кивнул.
— Отдельно — некуда. Я бы и обмороженных отселил…
Вепуат развёл руками.
— Много работы, камень не успевает… Ничего, скоро их будет больше — на всех хватит.
— При таком травматизме — каждому по камню, — проворчал химик. — Мангард, ты как умудрился — через две перчатки⁈
Раненый вяло дёрнул здоровым плечом.
— Сам не знаю.
…Два ярких зелёных луча били в небо из проёма в защитном куполе. Паутина трещин в «облаках» уже потеряла чёткие очертания, стала волнистой и начала закручиваться в кольца. Гедимин смотрел, как зелёный свет течёт по ней. Лучи уже погасли, а сияние ещё долго перетекало от складки к складке.
— Красиво, — ухмыльнулся Вепуат, выключая сигма-сканер. Гедимин видел, что «щупы» только что были направлены на барак. Глаза Вепуата посветлели.
— Мангард, — кивнул тот, перехватив взгляд Гедимина. — Ну, и остальные тоже. Уттунри уже в долине — и опять наелся ягод. Мангарду с утра дам камень. Обмороженные дальше сами справятся. А вот ему — надо.
Гедимин кивнул.
— Откуда взял, что облучение поможет? — спросил он. — Что-то известно про эту… заразу, токсин — или что это?
Вепуат покачал головой.
— Это Альгот придумал. Помнишь, когда Хассинельг распадался, тоже облучение помогло? Это что-то опять… про местные стихии и их взаимодействие. Надо запомнить — боюсь, пригодится.
— Интересно, зрячий камень, если расколется, тоже так может? — пробормотал Гедимин, оглядываясь на барак. «Видеокамеры», принесённые из Сфена Пустоты, лежали в мешочке, прикрытые сверху пластиной-«приёмником»; на её работу это не влияло, хотя операторам держать её стало неудобно. «До сих пор эти штуки никому не вредили. Но ведь они тоже оттуда…»
Вепуат пожал плечами.
— Может, поэтому их и не обрабатывают. Чтобы не рисковать.
…Гиганты, бродившие по холму, не оставили следов — только два «кратера» на месте иглицы, рассыпавшейся в пыль. Гедимин выжег остатки омикрон-лучом. Ни сигма-сканер, ни дозиметр ничего не находили, но сармат прошёлся с излучателем вдоль невидимого следа — от «кратеров» к тропе, туда, куда светящуюся пыль уносил ветер.
21 день Воздуха, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
«Ху-удо,» — протяжно прогудело внутри черепа. Горячие волокна прижались к виску. Гедимин растерянно мигнул.
— Что? Где? — он быстро взглянул на монитор. Интенсивность излучения начала расти ещё вчера; утром стержни «горели» в штатном режиме, и с экрана дозиметра наконец пропал «минус».
«Ху-удо,» — повторил хранитель; волокнистое щупальце переползло на макушку. «Бу-удет бу-уря.»
— Ветер? — переспросил Гедимин, оглянувшись на вентиляционную колонну. Она работала на полную мощность — сейчас, когда воздух накачивался из-под купола, где скорость ветра была приемлемой, охлаждение реактора можно было не отключать. Колонна гудела чуть громче обычного, но Гедимин не видел угрозы.
— Тебя ветер тревожит?
«Ху-удо,» — щупальце скользнуло от затылка к макушке, будто пытаясь показать вверх. «Ахкуу ту-ут…»
— Что? — Гедимин тронул корпус реактора. «Новое слово. Чёткое, но непонятное. Это может быть именем?»
«Ахкуу…» — перед глазами промелькнуло что-то светящееся, закручивающееся вихрем. Гедимин мигнул.
— Смерч? Погоди… Ты говоришь про Ак… про божество ветра⁈
«У-гу,» — щупальце скользнуло по правому виску и растаяло. За спиной сдержанно хмыкнули.
— Общаешься? — спросил Айзек и, не дожидаясь ответа, отошёл от монитора. — Ветер уже поднимается. Пойдёшь помогать Вепуату — не забудь оружие. Хоть посигналишь, если что.
…Ветер гудел в воздуховодах. Гедимин подставил ладонь под сквозняк, помянул про себя уран и торий и быстро пошёл к месту сушки глины. От каждого настила во все стороны расплылись желтоватые пятна — просохший измельчённый минерал разносило по коридорам. Гедимин растянул над ними защитное поле, «посветил» на глину сигма-сканером и довольно хмыкнул. «Сойдёт. Пора нести на склад. Только собирать придётся катушкой.»
По ту сторону защитного поля горели огни — жёлтый сарматский фонарь и несколько белесых светильников малой мощности, постоянно перемещающихся и пропадающих в тени. Вепуат, прикрепив «лампу» на шлем, накрылся прозрачным куполом. Ветер пригибал непрочный пузырь к земле, но сармат, ничего не замечая, возился со сборной аркой. Рядом торчал из гравия пучок костей, обмотанных гирляндами.
— Хранитель беспокоится, — сказал Гедимин, скрепляя последние детали арки и рывком поднимая её. Опоры погрузились в гравий. Вепуат, довольно хмыкнув, принялся разматывать и закреплять гирлянды. Подвесок на них было немного, и те — самой простой формы.
— Он назвал имя этого… существа, — Гедимин неопределённо кивнул в темноту. Привлекать к себе внимание квантовой сущности размером с континент совсем не хотелось.
— Ага, — отозвался Вепуат, привязывая очередную гирлянду. — Он уже должен был познакомиться…
Он всё время косился на мелькающие справа огни. Гедимин повернулся к ним и увидел выступающую из темноты бугристую громаду. Сааг-туул лежал на холме; он пытался свернуться в кольцо, но из-за жёсткости хвоста получился только полумесяц. Внутри его дуги Джагулы поднимали вертикально костяную арку, увешанную погремушками. Ветер гудел в прикреплённых к ней ракушках.
— Тоже ставят ворота, — сказал Вепуат, быстро отступая от арки. Защитное поле было убрано — и ветер с воем на неё набросился, растянув гирлянды параллельно земле. Гедимин шагнул в сторону, и гроздь бубенцов просвистела мимо. Кто-то из Джагулов обернулся и недовольно рявкнул. Его руки были обмотаны светящимися шнурами — только их и удалось разглядеть.
— А они ведь нечасто это делают, — пробормотал Вепуат, глядя на кочевников. — Тем более — тут же, на холме, где и мы… А Урджену опять нехорошо.
«А когда ему было хорошо?» — поморщился было Гедимин, но промолчал. Силуэт в знакомых «цацках», мотающихся на ветру, мелькнул у самой арки и взялся за опору, поднимая конструкцию вертикально. Ракушки взвыли. Джагулы расступились. Урджен провёл светящейся рукой по глазам и встряхнулся. «А вид у него, и правда, заспанный…»
— Что снилось? — крикнул Гедимин. — Опять будили?
Джагул повернулся к нему, угрюмо скалясь.
— Плохой сон. Ураган лезвий!
Ветер налетел, взметнул его подвески, и он, поймав их в ладонь, быстро пошёл к сааг-туулу. Тот уже приоткрыл нижние «отсеки», и почти все Джагулы успели нырнуть в них. Урджен оглянулся на арку, глухо рявкнул и закрыл за собой «люк».
— Ураган лезвий? — повторил Вепуат. Ветер громыхнул его перьями, едва не сбросив крылья с плеч. Сармат прижал их к себе, но с места не двинулся. Гедимин оглянулся на небо — среди его складок уже мелькало что-то белесое — и, схватив Вепуата за плечо, толкнул к укрытию.
— Sata!
— А? — Вепуат, уже засунутый в «шлюз», растерянно мигнул. — Ага… Летят. Надеюсь, не обидятся, что подвесок мало. Джагулы, вон, тоже поставили…