Айзек невесело хмыкнул.
— Трофеи… Зачем вам столько углей?
Джагулы переглянулись.
— Угли? Не всё горит. Где всё горит — живых не будет, — сказал Урджен. — Трофеи ваши — ладно. Пусть будут пленные. Зачем Пламени столько? Отдай их нам!
Гедимин мигнул.
— А тебе они на кой? — спросил, мгновенно насторожившись, Вепуат. Джагул оскалился.
— Для прославления богов. Для работы. Для умножения племени. Нас мало, ты помнишь? И боги неблагосклонны. А Пламя… — он оглянулся на реакторный купол. — Пламя и вовсе нас прокляло. Может, хорошая жертва…
Вепуат фыркнул.
— Не вздумай! — предупредил он, быстро оглянувшись на Гедимина. — Огребёшь ещё проклятий. Если Геджер не пристрелит раньше. Никаких жертвоприношений Пламени!
Урджен навострил уши.
— Не любит крови? — озадаченно спросил он. — Это ведь почётно…
Айзек поморщился.
— Выезжаем, — бросил он, поворачиваясь к Гедимину. — Вы с Вепуатом — со мной. Кенен, следи за базой. Хеллуг! Без моей команды за трофеями не бегать!
«Трофеи…» — Гедимин оглянулся на «восточный» склон. «Надо бы посмотреть, что там валяется. Оно уж точно дохлое. Может, узнаю, что так хорошо взорвалось.»
…Пейзаж сменился, но незначительно, — вместо отвесного склона впереди появились расходящиеся долины. Краем глаза Гедимин видел, как приподнимаются щитки на боках сааг-туула. Зверь беспокойно дёрнул хвостом и принюхался. Под обрывом, привалившись к нему боком, распластался второй сааг-туул. Над ним на тросах висело что-то, похожее на бронированный дирижабль. Вепуат приглушённо вскрикнул, тут же зажал респиратор двумя ладонями, но существо услышало — и, выпустив остатки плавников, дёрнулось кверху. Тросы, натянувшись, бросили его на панцирь сааг-туула. Зверь ударил хвостом по скале, обрушив на себя камнепад. То, что было привязано к панцирю, втянуло плавники и замерло — только щитки, покрывающие тело, мелко дрожали и часто потрескивали. С почерневшего панциря сыпалась сажа.
— Тросы «асбестовые», — вполголоса заметил Гедимин, поднимая сигма-сканер. «Ага, тут плазма проникла под панцирь, а тут… Повезло им, что отсеки не сообщаются!» Вдоль боков сааг-туула, под обгоревшими снаружи, а кое-где — и внутри, пластинами, замерли у «бойниц» вооружённые Джагулы. Гедимин мельком увидел и безоружных — точнее, сжимавших ножи и заточенные кости, — их попрятали по мелким, почти не пострадавшим «отсекам». Многие из них были малы ростом, кто-то больше напоминал четвероногое животное, чем гуманоида. Сармат перенаправил сканирующий луч на воинов и угрюмо сощурился. «Много у них всего…»
— Эй! — крикнул Айзек, поднимаясь во весь рост. Зверь остановился в двадцати метрах от раненых и издал протяжный скрип. Гедимин видел, как из-под его оплечья выглядывают Джагулы-погонщики — очень осторожно, не высовывая ничего, кроме шестов и бронированных частей тела. Гигантский «трилобит», услышав оклик, снова дёрнулся кверху; в этот раз его хватило на короткий рывок и падение. Вепуат вполголоса помянул спаривание «макак». Луч сканера «нащупал» многочисленные полости под панцирем «трилобита» — ходы с подвешенными внутри верёвками — и пустые жаберные камеры. «Пилот успел удрать,» — Гедимин поискал следы оружия или складов с боеприпасами — нашёл только крепления на внутренней стороне брони. «А обвеса то ли не было, то ли унесли. Быстро они — во время-то пожара…»
— Что вы за племя? — громко спросил Айзек.
В наступившей тишине только слышно было, как похрустывают щитки дрожащего «трилобита», да трещат камни под дёргающимся хвостом раненого сааг-туула. Зверь приоткрыл один глаз и наблюдал за чужаками, при любом их движении тут же зажмуриваясь. Глаза уцелели, — всё-таки сааг-туул был хорошо приспособлен к внезапному нагреву.
— Это Улгех, — громко ответил Айзеку кто-то из племени Хеллуг. — Жёлтое племя, из-под Джеры. Джерский летучий зверь, — бросили раненого.
— Бросили привязанным… — Вепуат тихо скрипнул зубами.
— Вожди Улгех! — снова заговорил Айзек. — Я — Ардзаг, вождь Элидгена. Вы напали на нас, а теперь повержены. Элидген милосерден. Уйдете под мою руку — останетесь живы!
Раненый зверь Улгех приоткрыл второй глаз. Гедимин покосился на сигма-сканер. «Говорят о чём-то. Снаружи не слышно.»
— Вождь Ардзаг! — плечевая пластина зверя Хеллуг немного отодвинулась. — Улгех — дураки. Зачем тебе глупое племя? Отдай нам! Убьём зверя, их воинов, возьмём трофеи…
— Верно, — прорычали из-под панциря. — Это ты, Ардзаг, милосерден. Но можешь же отвернуться? Дуракам не нужен свой зверь. И жизнь ни к чему. Годны только на трофеи.
Айзек еле слышно хмыкнул.
— Эй! — в этот раз он не кричал — говорил чуть громче обычного. — Вожди Улгех!
Он поднял круглую ракушку с торчащими «патрубками».
— У вас времени, пока не пропоёт раковина. Уйдёте под руку Элидгена — будете живы. Нет — племя Хеллуг возьмёт свои трофеи. Все трофеи. А мы отвернёмся.
Он стоял на загривке сааг-туула, на самом виду. Гедимин приподнял руку с генератором защитного поля. «Если кто-то надумает выстрелить…»
Зверь Хеллуг протяжно заскрипел и махнул хвостом. Кто-то из Джагулов недовольно рявкнул.
— Ради Пламени! Отвернись ненадолго!
Айзек со вздохом поднял ракушку.
— Видно, придётся…
Из-под панциря раненого зверя донёсся вой и тут же оборвался. Щитки брони по всему телу приподнялись, открывая проёмы.
— Улгех под твоей рукой! — провыл кто-то, показывая в щель пустые ладони. — Останови зверя!
Под наплечниками разочарованно рявкнули.
— Сдать оружие! — крикнул Айзек, бросая рядом с боком зверя «поддон» из защитного поля. Сааг-туул дёрнулся и выпучил глаза. Джагулы из племени Хеллуг взвыли.
— Слушать вождя Ардзага! — рявкнул, выглянув наружу, Урджен. В проёмах что-то зашевелилось.
«Подчинились,» — Гедимин подавил облегчённый вздох. Джагулы выбирались из-под панциря. Оружие несли в вытянутых руках, снаряды — отдельно. Гедимин смотрел, как поддон наполняется луками, колёсомётами, копьями и палицами.
— Забери у них ножи! — посоветовал, вылезя на броню, кто-то из Джагулов. Айзек качнул головой.
— У вас не забирал. Эй! Улгех! Кто вождь? С кем говорить?
Джагул в пластинчатом панцире остановился. Мех на его голове, когда-то желтоватый, покрылся чёрными пятнами. Местами его не было вовсе.
— Улгех под твоей рукой. Мы сказали. Не убивай нас!
Урджен насмешливо рявкнул, но под взглядом Гедимина чуть прижал уши и отодвинулся.
— Слушай вождей Элидгена, и вас не убьют, — отозвался Айзек. — Твой зверь может идти? Дойдёт до холма?
Он указал на разлом, за которым скрылась сарматская база. Джагул оглянулся на животное и коротко рявкнул.
— Нет. Ему больно. Не поднимем.
— Кровяные камни есть? — деловито спросил Вепуат, поднимаясь во весь рост. Джагул прижал уши и попятился.
— Не забирай всё! Вы обещали милость…
— Они обещали не убивать, — отозвался Урджен. — А мы не обещали даже этого. Неси кам…
Дотянуться до него Гедимин не смог — только ударил по щитку панциря, встряхнув несколько состыкованных. Урджен, обернувшись, коротко рявкнул и прижал уши.
— Никто не забирает ваши камни, — сказал Вепуат. — Сдайте оружие — и лечите зверя! Опасная рана у шеи, остальное подождёт. Сами — наружу, и остужайте бока, — пусть он качает воздух!
Джагулы переглянулись.
— Зверь Улгех тебе нужен? — спросил кто-то из воинов, нервно скалясь. — Заберёшь?
Урджен рявкнул.
— А зачем ещё вы нужны⁈ Радуйся — вас взяли к нему впридачу! Вот я бы не стал — зачем мне дураки⁈
Айзек оглянулся на Гедимина.
— Улгех разоружились? Или что-то припрятали?
— Отсек у хребта набит дротиками, — ответил сармат. — Странные наконечники. Забери.
— Улгех! — Айзек недовольно сощурился. — Ваши тайники у хребта. Всё из них — сюда!
Джагулы, вздрогнув, переглянулись.
— Они пусты, — отозвался переговорщик, прижимая уши. — Оружие Кьюссов — они его забрали.
Айзек хмыкнул.
— Хочешь, чтобы Геджер их вскрыл? Ты не держишь слово. Так и я своё возьму обратно!
Урджен взвыл, и ему ответили воины Хеллуг. Переговорщик шарахнулся к своему зверю. Остальные замерли. Кто-то высунул из-под панциря шест и постучал зверя по спине. Щитки вдоль хребта приподнялись. Сааг-туул протяжно вздохнул — на обожжённую кожу попал холодный воздух.
Дротики с широкими костяными наконечниками легли в поддон. Гедимина занимала не кость — вдоль неё чернели маленькие острые вставки. «Где-то я видел такой минерал…» — сармат потёр занывшую ладонь, отогнал видения гниющих конечностей и угрюмо сощурился. Притихшие Джагулы стояли у обугленного бока, с опаской глядя на сарматов.
— Оружие Кьюссов… — Айзек скатал поддон в шар. Белесый пузырь сократился, втягиваясь на спину сааг-туула и повисая вдоль его бока. Внутри что-то захрустело.
— Что за зверь остался тут? — спросил Вепуат, указывая на «трилобита». — Ваш? Кто с ним ладит?
Джагулы переглянулись.
— Кьюсский. Мы его не знаем, — переговорщик угрюмо оскалился. — Можешь убить.
Вепуат фыркнул.
— Есть вода? Облейте ему жабры, — приказал он. — Вернёмся — возьмём его с собой. Лечите зверя! Все камни к шее, пока не сможет вдохнуть!
Гедимин хмыкнул.
— Крупный «трилобит». В барак не влезет.
Вепуат недовольно покосился на него и дёрнул плечом.
— Построю ему купол. Должен выжить. Его сильно не жгло — так, зацепило. Бросили раненого, кьюсские ублюдки…
Его глаза потемнели и сузились.
…Обгоревший сааг-туул ворочался на камнях, пытаясь подняться. Что-то мешало ему опереться на правую переднюю лапу — раз за разом он вздрагивал и падал обратно, но, переваливаясь с боку на бок, метр за метром отползал к разлому. Может, полз он и не туда, но Гедимин поднял сфалт и выстрелил — маленьким сгустком, поверх брони, в сторону разлома. Сааг-туул грохнулся наземь и застыл — только хвост ещё вздрагивал, доламывая камни.
— Агграу-у-у! — донеслось из-под брони зверя Хеллуг, и по ней застучали шесты. Животное, недовольно скрипнув, перешло на трусцу.