Красная вспышка поглотила их. Айзек тяжело вздохнул.
— А чего? — тут же вскинулся Вепуат. — Они дело говорят. Мы тут лежим, как на блюде. Вон, душевую поломали. Четверо контуженных. А если бы мы с Гедимином не прикрыли небо…
Айзек махнул рукой.
— Откуда твой зверёк? — хмуро спросил он у Вепуата. — Из Джеры? Надо бы выяснить, где это. Всё чаще тянет нанести ответный визит. Может, уже и пора.
…Температура под куполом росла быстро. Вепуат сунулся было с третьей термочашей, но Гедимин раздражённо отмахнулся.
— Девяноста градусов им не хватит?
Он смотрел, как по мёрзлому гравию расползается пятно таяния, и настороженно щурился. «Хорошо, что тут не почва, а камни. Может, не просядет.»
— Кут’тайри! — Вепуат выглянул в коридор, соединяющий «блиндаж» с городским куполом. — Проверь — как тут, удобно?
Жрец, греющийся в потоке горячего воздуха, шевельнул растопыренными когтями. Короткий мех на пальцах то и дело превращался в языки огня.
— Отойдите. Жар опалит вас…
Вепуат вышмыгнул за «ворота». Гедимин чуть замешкался — и шарахнулся назад, когда чёрная обшивка уже заблестела и начала оплавляться. Посреди «блиндажа» повис плазменный шар. Его длинные тонкие отростки потянулись к воздуховодам, высунулись наружу — и огненная змея, вырвавшись из одного проёма, влетела под купол через другой. Кут’тайри, вернувшись в гуманоидную форму, расправил плечи и с треском скрестил когти.
— То, из чего построен этот дом, выдержит жар множества воинов?
Он протянул руку к внутренней стенке купола. Гедимин покосился на «арктус».
— Во время вашей атаки? Нет, скорее всего. Но отстроить его недолго.
— Я открою ворота Шакхи, — склонил голову жрец, протягивая руку к центру помещения. Она уже расплывалась в сгусток плазмы.
…Прозрачный купол горел изнутри, как гигантский фонарь, — его было видно отовсюду. Что видят те, кто стоит на посту, Гедимин не знал. Пока не начало резать глаза от яркого света, он успел разглядеть «линзы Ку-унну», вставленные в полую кость.
— Вот с этим осторожнее, — предупредил Вепуат. — Если кого-нибудь поджарите — сами знаете, что будет с линзой.
— Осторожность — дар богов, — отозвался командир Сэта.
Гедимин оглянулся на горячий цех — на его крыше дежурили филки с ракетомётом. «Если бы жир не горел от перегрева — дать бы такую штуковину Сэта…»
— Мастер Хеттийиррн! — из открытых ворот ангара выглянул Кут’тайри. — Рука Аса’ана исполнил твою просьбу. Посмотри, всё ли сделано правильно?
Гедимин растерянно мигнул. «Какую просьбу?»
…Сэта пришли вдвоём. Гедимин, взглянув на их гривы, перевитые серебристыми шнурами, решил, что существа — «инженеры» или, по крайней мере, рабочие из «асбестового» цеха. Скорее инженеры, — драгоценная бахрома была обильна.
— Мастер Хеттийиррн? — один из них смерил Гедимина непроницаемым взглядом и положил ладонь на длинный белый свёрток. — Я Ишха, мастер цветной ткани. Тештек, мастер блестящих шнуров, тоже здесь. Мы принесли инструменты — вот они.
— Ага, — сармат, подавив радостную ухмылку, поспешно закивал и потянулся за свёртком. — Хорошо, что пришли. Надолго не задержу. И эти штуки тоже вернём. Пока что — Тештек… да, наверное, с этого начнём. Вепуат, принеси волокна, — попробуем скрутить трос.
Сэта переглянулись.
— Некуда спешить, мастер Хеттийиррн, — сказал Ишха. — И никто ничего не требует назад. Рука Аса’ана прислал нас в дом Пламени. И мы будем здесь, пока в нас есть нужда. Кут’тайри, почтенный жрец, дал нам приют в своей пещере…
Он указал на склад. В ту же секунду оттуда донёсся удивлённый возглас Вепуата.
— Ну тесно же! Сказал бы раньше, мы бы тут разгребли…
— Эта пещера просторна, — Ишха шевельнул ухом и снова переглянулся с сородичем. — Но если наши гамаки там мешают…
Гедимин досадливо сощурился. Он уже развернул белую ткань и теперь озадаченно смотрел на костяные штырьки, гладкие и изрезанные, на плоские плашки, ветвящиеся ракушки, распорки и каменные подвесы. К одному набору костей прилагались ещё тросы из жёлтого асаана и широкий пояс с чёрным орнаментом — и, кажется, это было не украшение, а рабочая деталь.
— Живите, если удобно, — буркнул он. — Ишха… Сначала, наверное, нужны будут нитки. Вот эти штуки — они для прядения?
…Ишха качнул ветвящееся «веретено». Нить, пропущенная сквозь прорезные костяные насадки, снова замелькала, ложась на тонкие «рога» — ровно и плотно. Под ними, внутри чьей-то кости или раковины, крутящейся на полу, перекатывались каменные шарики. «Один побольше, два поменьше…» — сармат покосился на сигма-сканер. «Есть у нас кости похожей формы? Или совместить кость и металл?»
— Пещера, — Тештек широко развёл руки; в одной из них была зажата костяная плашка с прорезями. — Длинная пещера. Самая нужная вещь.
— И вот эта штука для кручения? — Вепуат разглядывал рычаг, выточенный из чёрной древесины и отполированный до блеска. — Тоже нужная вещь?
— Можно и без неё, — отозвался Тештек. — Не надо крутить! Держи вот так. Видишь, ходит вверх-вниз?
— Да ещё неравномерно… — Вепуат едва не выронил дёрнувшийся рычаг. — А без неё — как?
— Руками, — Сэта показал пустую ладонь. — А вот без пещеры — не выйдет. Тут места много. Хорошо. Сейчас, будут нитки — покажу.
— Волокно загадочно на цвет, но достойно похвал, — вполголоса заметил Ишха. Вепуат, дождавшись, когда он сосредоточится на прялке, толкнул Гедимина в бок и жестом показал — «взял образцы». «Он?» — уточнил сармат, с трудом отвлёкшийся от покачиваний веретена. Вепуат ухмыльнулся и снова показал, как что-то волокнистое прячут в карман. Гедимин пожал плечами. «Его дело.»
…Нити, растянутые вдоль коридора, крутились на костяных распорках, прижимаясь друг к другу всё плотнее. Это был уже третий заход — но то, что получалось у Тештека, всё ещё напоминало нить, а не бечёвку.
— Многие спешат, — говорил он, проворачивая дёргающийся рычаг. — Всё надо быстро. Не надо. Три нити в одну сторону. Снова три — и в другую. И ещё раз. И ещё. Каждый раз — в другую сторону. Начинаешь с тонкого. Можно взять основу с руку толщиной. Можно. Проку не будет. Основа — самая тонкая. И — без спешки.
— Помочь? — спросил Вепуат. Уже и Гедимин, наблюдающий за сборкой ткацкого станка, видел, что Тештек налегает на рычаг всем телом, — скрутка шла медленно, тяжело.
— Пробуй, — Сэта чуть отодвинулся. — Руку сюда. Ты — очень сильный. Медленно. Осторожно. По моей руке… Эшшш!
«Станок» затрещал. Вепуат отдёрнул руку и виновато сощурился.
— Всё цело?
Он отстегнул перчатку и пошевелил голыми пальцами.
— В броне трудно делать тонкую работу. Может, так будет проще. Это у Гедимина броня чувствительная…
— Позови детей Пламени, — хмуро сказал Тештек, проверяя распорки. — Не такие сильные. Проще будет показывать.
Вепуат хмыкнул.
— Гедимин! Я схожу за филками. Ты вникаешь?
— Угу, — буркнул сармат, глядя, как Ишха обвязывается широким поясом и крепит к нему длинную кость. «М-да. Ручной станок. Куда уж ручнее. Две кости, стена, собственная спина. Понятно, почему полотнища всегда узкие. Тут не разбежишься.»
— Я видел у вас станки на костяных рамах, — сказал он. — Без такого… крепления.
— Есть такие, — согласился Ишха, наматывая нить на миниатюрный расплющенный череп. — Но мне сказали, что тут нет пещеры ткачей. Большой станок негде ставить. А для этого хватит места в любой норе. Да и за натяжением следить проще.
«У „макак“ была такая технология?» — Гедимин пытался вспомнить, что он вообще знает о древнем ткачестве. Знал он мало — и никогда не стремился вникнуть. «Повезло всё-таки с изобретением скирлина. А то бы так и мучались…»
— Н-нитки⁈ — донеслось с порога. Вепуат подтолкнул филка в дверь и задвинул за ним створку.
— Верёвки. Кручёные верёвки. Ничего там страшного — рычаг как рычаг. Главное — не сломать. Тештек! Это Войя. Покажи ему, как обращаться со станком. А я переведу.
Войя угрюмо сощурился на Сэта. Тот смерил его недоверчивым взглядом и чуть прижал уши.
— Сожми кулак.
Когтистая рука ощупала предплечье филка. Сэта дёрнул ухом.
— Сила есть, вижу. Соизмерять умеешь? Надо было взять костей в запас. Не подумал.
…Войя держал двумя пальцами тоненький трос.
— Пробовать не буду. Перчатку прорежет.
Гедимин, хмыкнув, отобрал «образец», намотал на пальцы, дёрнул — и услышал скрежет сминающейся обшивки. Руку он разжал, но поперёк перчатки уже протянулся надрез. Тештек щёлкнул когтями.
— Хороший асаан. Его сразу видно.
— В лаборатории проверим, — вмешался Вепуат, с тревогой глядя, как Гедимин осматривается в поисках массивного подвеса. — Там есть, и где растянуть, и чем измерить. В целом, технология понятна. Спасибо, Тештек. Войя, сможешь повторить?
— Если это всё не треснет, — филк кивнул на «станок». — А точно нельзя к рычагу пристроить привод? Тут вот как раз напрашивается мотор…
Тештек дёрнул ухом.
— Что он говорит?
— Что детали взять бы покрепче, — ответил Вепуат. — Раз уж дети Пламени сильны, надо применять это с пользой.
Сэта покосился на станок и помахал когтем.
— Ты сначала научись. Потом переделывай. Ишха! Нужны нитки. Показывать не на чем. Видишь — ученик ждёт?
— Не донимай меня, — ткач дёрнул ухом. — Возьми в пещерах.
Вепуат хмыкнул.
— Тештек! Ты немного поспешил прийти. Без сырья работать не с чем. Пока мы наделаем прялок, пока напрядём ниток… Ты вернись пока в Аса’ан. И так оторвали тебя от работы…
— В дни Пустоты работа стоит, — отозвался Тештек, прикрывая проступившие на шее красные пятна. — Здесь Пустота отступила. Если не выгонишь, буду тут. Пусть без работы. Нет Пустоты — дышать легче.
Вепуат мигнул.
— Что?.. — он оглянулся на «асбестовый» тросик, до сих пор зажатый в руке Гедимина. — Ты говоришь — тут… тут перестало действовать это ваше… явление? И можно что-то изготовить, и оно не развалится⁈
Гедимин сердито фыркнул.