…Прорезанные в склонах ступени дымились, постепенно остывая. На дне шестиметрового пролома лежала растрескавшаяся плита. Гедимин видел, что она держится только на волокнах асаана, вросших в неё снизу — и что хороший рывок их выдернет.
Он убрал защитный купол — и издалека тут же донёсся протяжный вой. За расщелинами, на длинном живом холме, стоял Джагул с шестом. Гедимин оглянулся на пролом, сверился с анализатором («Полсотни градусов на ступенях. Пока разгребают склон — остынет…») и поднял вверх термобластер. Жёлтая вспышка ушла в складчатое небо.
… — Двигать камни… — донеслось из-под обгоревшего панциря. Сааг-туул протяжно заскрипел, наваливаясь боком на груду обломков. Выдвинутые книзу пластины скрежетали по скале, сгребая камни. Спустившиеся к пролому Джагулы разматывали тросы с присосками. Гедимин видел, как они настороженно оглядываются и прижимают уши.
— Сэта, — один из них повернулся к Гедимину. — Ты для них выше богов. Но мы-то нет! Если увидят — что будет?
— Вы же не прикасаетесь к асаану, — вмешался Вепуат; он так и болтался вместе со своим «дирижаблем» над панцирем сааг-туула, пока тот, не обращая на него внимания, сгребал обломки. — Только к пустой породе. Они же не следят за каждым куском лавы!
— Придут нас жечь — скажи им это, — буркнул Джагул, резко поднимая руку. Четыре хлыста, щёлкнув в воздухе, опустились на обломок плиты. Кочевники дёрнули его на себя — и он с одного рывка встал на ребро. Снизу блеснули чёрные пряди.
…Сааг-туул медленно отползал от карьера. За ним волочились тросы. Приклеенные к ним плиты одна за другой с грохотом переваливались через край. Айзек уже не отгонял филков, и они столпились на остывших ступенях, разглядывая «асбестовый» «моток». Он уже обнажился на три метра. Гедимин задумчиво смотрел на оставшиеся плиты. «Ладно, пока хватит,» — он, сняв с плеча сфалт, начал спускаться в пролом.
…Выдернутая из «мотка» прядь откатилась к стене карьера — туда, где свисали покрытые присосками тросы. Её подцепили мгновенно и рывком выволокли наверх — туда, где двое филков собирали их в связку. Тросы под неё положили заранее — в ней до первой пересменки должна была набраться тонна «асбеста».
— Чтобы Сэта разрешили копать адзаран… — донеслось из-под обугленного панциря. Джагулы наружу не лезли, но «люки» приоткрыли. Расположены они были именно там, откуда хорошо просматривалось и дно карьера, и его край — тот, на котором собирали пряди в связку.
— Сэта стерегут их город, — мрачно ответил другой Джагул. — Какой там адзаран⁈
— Грудная болезнь убьёт их, — пробормотал третий. — Они все безумны.
Гедимин переглянулся с Айзеком — тот на секунду отвёл взгляд от пролома и резко опустил руку. «Иди,» — жестом сказал он. «Пока всё спокойно.»
…Эта расселина была жарче остальных. Гедимин посмотрел на узкую полоску красной лавы и комковатые наросты вдоль неё — и осторожно, цепляясь когтями за прочные выступы, пополз вниз. Легкоплавкую обшивку он оставил в «передвижном лагере»; золотистый ипрон от дыхания магмы на секунду запотел, и скольжение стало быстрее.
«Всего-то триста градусов,» — думал сармат, осторожно ступая по краю надлома. Тут было много пемзы, хрупких участков, норовящих провалиться под ногой. Конкреция, вросшая в остывшую лаву, снаружи казалась небольшой. Гедимин потянул за неё — и выволок здоровенный сросшийся комок, тут же обжёгший ему пальцы. Щурясь от фантомной боли, сармат прикрепил его к нечувствительной броне и наклонился за следующим. Сверху посыпались камешки. Чья-то длинная морда мелькнула над краем расщелины и тут же скрылась. Над обрывом склонился Вепуат. Его ипроновая броня, подсвеченная расплавленной породой, покрылась красными пятнами.
— Нашёл? Погоди, я спущусь! А то что ты один… — договаривал сармат, уже съезжая по склону. — Пемза, чтоб её!
Наверху кто-то рявкнул.
— Самки! Урху! Тебя кто туда звал⁈
Вепуат фыркнул. Он уже стоял на краю и поддевал когтями камень, затопленный расплавом.
— Ого! Здоровый обломок ты нашёл… Hasu!
Пемза под его ступнёй хрустнула и просела. Сармат выдернул было ногу из расплава, но тут же опустил обратно и, нашарив что-то, ухватил пальцами и поднял. Три конкреции срослись вместе, превратившись в пузырчатый штырь. Вепуат царапнул их когтем и довольно хмыкнул.
— А если всё выбрать — оно когда-нибудь отрастёт? — он оглянулся на Гедимина. Тот пожал плечами.
— Это откуда-то всплыло. Но внизу ничего похожего не видно. Какой-то прерывистый процесс.
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Может, при извержениях? Лава поднимается, что-то выносит? Оттуда, где сканеру не видно?
Гедимин смерил его недобрым взглядом.
— Полезешь проверять под извержением?
Вепуат только ухмыльнулся.
— А что, опаснее, чем в ядерном реакторе?
Наверху зарычали. Над обрывом показались четыре морды. Джагулы обмотались мокрыми тряпками, прижали уши, но от расселины не ушли — что-то тянуло их сюда.
— Геджер! Это твои камни? Все?
Гедимин мигнул.
— Что собрал — моё. Остальное… — он пожал плечами. Наверху переглянулись.
— Дашь нам собирать? — спросил Урджен. Остальные отодвинулись — их морды исчезли. Гедимин снова пожал плечами.
— Валяй, — он кивнул на дно расселины. «Интересно, как они…» — мелькнуло в голове. Додумать Гедимин не успел — в воздухе щёлкнул, разворачиваясь, хлыст. Присоски вцепились в камень, выступающий над лавой — и щупальце, дымясь, втянулось на обрыв. Зашуршал упавший с него камешек. Его встретили радостным воем. Сверху заскрежетало. Щупальце вновь полетело в лаву — и Гедимин успел увидеть, что обгоревший кончик отрезан.
— Вот оно как делается, — пробормотал Вепуат, глядя, как с каждым броском хлыст укорачивается на пяток сантиметров. На восьмом камешке на «добытчика» рявкнули с двух сторон. Хлыст, а вместе с ним и обмотанная тряпкой морда, исчез. Ещё несколько секунд наверху шуршало, потом Гедимин услышал быстрые удаляющиеся шаги. Вепуат ухмыльнулся.
— И что им мешало без нас тут порыться? — Гедимин в недоумении пожал плечами.
— Сэта, — отозвался Вепуат. — Они и с нами-то насилу решились. Там до сих пор обсуждают, кто кого сожжёт за связку асаана. Знаешь, как они крепят пучки к броне? Самым концом щупальца. Чтоб даже пальцем не задеть. Один раз пообщаешься с Сэта — второго не захочешь.
Гедимин недоверчиво покачал головой.
— Тут нет поселений Сэта. Их на всю Равнину пять штук. Как тут уследить за каждым куском кейека?
Вепуат пожал плечами.
— По-моему, никак. Но местные могут знать больше. Ну что, возвращаемся? Для первого раза хватит?
Гедимин прикрепил к броне ещё одну раскалённую конкрецию и нехотя кивнул. Он думал о плавлении рэссены. «Как только „асбеста“ хватит на две пары рукавиц — начнём работу. Знать бы ещё, сколько ниток для этого нужно. Не силён я в ткачестве…»
…Снятые респираторы — дополнительную защиту — филки сложили в сгенерированный «арктусом» «мешок». Гедимин бегло его просканировал, поморщился, направил луч на штатные респираторы, ещё прикреплённые к шлемам, и довольно ухмыльнулся — вся пыль осела на первом фильтре. Джагулы, выглядывая из «люков», наблюдали за ним с опаской. Сааг-туул озадаченно косился всеми глазами на свисающие с панциря охапки «асбеста».
— Что со следующей вылазкой? — спросил Айзек. Гедимин качнул головой.
— Этого пока хватит.
— Ну, тебе виднее, — сказал Айзек, окинув взглядом связки минеральных «прядей». Все сааг-туулы были ими обвешаны. Гедимин, глядя на них, думал, что пора собирать второй дробильный агрегат — и доделать-таки увлажнитель.
…Перебирая мотки тросов, сармат поймал себя на том, что ищет кусок нужной длины, и ни метром больше, — отрезать лишнее не поднимается рука. «Вот до чего доводят проблемы с ресурсами,» — криво ухмыльнулся он, подбирая моток. «На Земле бы ни секунды не думал…»
Вдалеке, между бараком и душевой, громыхала асаанодробилка. Там сложили горой все добытые тонны. Таскать их пришлось Гедимину и Вепуату — Джагулы поднялись на холм, отцепили всё от брони и отказались к «асбесту» даже притрагиваться. Ремонтник видел, как они, прижимая уши, оглядываются на горящий на окраине купол. Сэта смотрели в их сторону; Гедимин помахал им и поволок очередную связку на временный склад. Там все эти «пряди» и остались, периодически орошаемые из увлажнителя, — сармат протащил шланг через вентиляционный лючок и закрепил его, приделав дополнительный вентиль. Один из филков, не прикасаясь ни к чему из механизмов, следил только за влажностью воздуха; Гедимин, проходя мимо, думал, что надо бы выделить ему анализатор, но свободного прибора не было.
«Ага, готово,» — сармат наклонил рычаг. Массивный каменный боёк опустился на кованую направляющую и подложенный на неё датчик давления. Прибор на запястье мигнул — данные были считаны. Гедимин закрепил «молот» в верхнем положении, тронул направляющую, — на тёмно-синем металле не осталось ни единой вмятины. Сармат еле слышно хмыкнул. «Может, и выдержит. Или хотя бы отрегенерирует.» В остывающий расплав он высыпал несколько щепоток рална-камня; странный минерал осел в верхнем слое — сармат надеялся, что это поможет заращивать повреждения.
Филки-дробильщики, увидев Гедимина с грузом, быстро переглянулись и настороженно сощурились.
— Эта штука — тоже нам?
— Будет вторая бригада, — отозвался Гедимин, наматывая трос на балки. «Вот им лебёдка. Один хвост она поднимет. Другой они как-нибудь донесут.» Мельком он просканировал рабочих, — внешние респираторы пока справлялись с фильтрацией. «Сегодня можно ничего не менять. Пыли мало, — всё-таки вода её сбивает.»
За ангаром душевой кто-то приглушённо рявкнул. Направив туда сканирующий луч, Гедимин увидел двоих Джагулов. Они пришли с лопатой и мешком; половину кучи в лотке «трилобита» успели убрать, но теперь, забыв о ней, глазели на «асбестовый цех». «Да нет, не на цех,» — внезапно понял сармат. «На кромку обрыва под цехом. Там-то что? Зрячие камни? Нет, сюда я их не ставил…»