— Ты сюда зачем? — хмуро спросил Гедимин, опускаясь на свободный стул. Чья-то рука протянулась мимо него к ящику и ухватила запечатанный стакан с прозрачной жидкостью. Маккензи ухмыльнулся.
— Я, конечно, не куратор проекта. Но тоже кое за чем приглядываю. Вы тут развили бурную деятельность, стройка кипит… Не фыркай, Джед! Местную специфику я знаю.
— А меня предупредить не мог? — Гедимин недобро сощурился. — Про колёса, богов и мёртвые сезоны?
Ухмылка Маккензи стала только шире.
— Ты умеешь решать задачи, Джед. Другого сюда не послали бы. Веп! Ты, говорят, развиваешь тут авиацию?
— Меня зовут Вепуат, — процедил разведчик, отодвигаясь. Маккензи издал смешок.
— Потерпи, Веп. Я к вам ненадолго. Мы там, в Ураниуме, тоже не в потолок плюём, — он со внезапно прояснившимся взглядом навалился грудью на стол и посмотрел Гедимину в глаза. — Десять блоков строятся. Десять в проекте. Работа в три смены, Джед. Не успеваем расширять цеха. Станции по всему миру…
Он повернулся к Айзеку.
— Не подведите, парни. Связь с Равниной нельзя потерять! Нашим рудникам нужно время подрасти…
Он замолчал и с рассеянной ухмылкой потянулся за стаканом.
— Будешь пить, Веп? Или твой питомец?
— Без экспериментов, — вмешался угрюмый Гварза. — Хепри, питомцы просили передать, что всё готово. Отсеки свободны, ритуальные песни спеты, ракушки на шестах начищены. Кет помашет рукой реактору — и можете ехать.
…Гедимин выпрямился во весь рост. Купол над лагерем был ещё виден; сквозь него просвечивал гребень ближайшей крыши и столбы пара над ней. Погонщики вылезли на броню. Вдоль боков, ближе к хвосту, сармат видел приоткрытые «люки» — множество бойниц смотрело назад, на бредущих следом зверей «союзных племён».
— Думал, вы их погоните вперёд, — услышал он голос Вепуата; разведчик уже перебрался к погонщикам и теперь донимал их. — Как на охоту ездили. Когда они сзади, уследить за ними ведь труднее?
— Они не знают дороги, — отозвался Ваджег, скаля клыки. — Незачем следить. Они не уйдут, Урху. Не сейчас.
Вепуат удивлённо хмыкнул.
— Не знают дороги? У погонщиков нет карты? Я же говорил вам…
Джагул оглянулся на сородичей и коротко рявкнул.
— Помню. Незачем. Каждый так скажет, Урху. Совсем незачем им её знать.
— Ваджег прав, — вмешался Урджен; он как-то сразу насторожился, даже вздыбил гриву. — Ты им сам не сказал — и хорошо. Ты мог бы. А незачем.
Он опустил шест на панцирь сааг-туула. Под треск погремушек зверь приостановился, понюхал землю и шагнул в разлом. Гедимин оглянулся и увидел, как весь караван вытягивается следом вдоль изгиба скалы. «Первый разлом из многих десятков… Надеюсь, дорогу они запоминают,» — подумал сармат. Ему было не по себе.
38 день Земли, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли — Сфен Воздуха — Сфен Воды, река Ксутлин
Патрульный «Рузвельт» прошёл над шоссе на бреющем полёте. Тент, под которым распластался Гедимин, надулся пузырём от потока воздуха. Внизу, под скафандром, колыхалась гора металлолома. Его свалили в глайдер как попало, и он вместе с грузовиком прыгал по ухабистому, будто бомбёжкой изрытому шоссе.
Взвизгнула сирена. Глайдер резко вильнул вправо, прижимаясь к обочине. Гедимин, стиснув зубы, схватил ближайший обломок арматуры. «Нашли,» — щёлкнуло в мозгу. «Не скрыться.»
Борт поехал в сторону. Сармат оттолкнулся от горы обломков, покатился куда-то вниз — и врезался в бугристую стену. Распахнув глаза, он увидел над головой смыкающиеся поверхности с несимметричными выступами и светящиеся отпечатки шестипалых ладоней. Гедимин встряхнул головой, перевернулся набок. Пальцы нащупали всё те же бугры на неподвижной «палубе» — через них сармат только что перекатился.
«А. Мы на Равнине. Едем…» — Гедимин потянулся за флягой. «Хотя — уже не едем. Встали. Ночь?»
Стена изгибающегося коридора дёрнулась в сторону и откинулась, как крышка люка. Снаружи выло, ревело, и кого-то не то били, не то жрали. Гедимин вскочил, выдёргивая из ниши в полу сфалт, но вскинуть его не успел — громкие звуки стихли. Кто-то тихо, но очень сердито рычал, кто-то хрипел и постанывал.
— Эй! — Гедимин, придерживая сфалт, шагнул к проёму. Снаружи взвыли.
— Геджер! — крикнул Урджен. Хрип стал громче. Издалека донёсся изумлённый вопль Вепуата. Гедимин ухватился за край «люка» и вывалился на броню — и увидел десяток Джагулов. Двое из них, с жёлтой шерстью, корчились на панцире сааг-туула. Их удерживали, наступив на спину. Урджен с оскаленной мордой отскочил от третьего и за гриву дёрнул его кверху. Двое соплеменников Урджена заломили «жёлтому» руки. Из его морды был выдран клок шкуры, шерсть потемнела от крови. Тёмных пятен было много — и под ногами, и на Джагульских «лицах».
— Что здесь? — крикнул Вепуат, поднимая над головой фонарь. Он шагнул вперёд, ошалело мигая. «Опасность? Нет?» — Гедимин нехотя опустил оружие. Урджен хрипло рявкнул и снова дёрнул пленника за гриву.
— Говори!
Жёлтый Джагул глухо зарычал, выворачиваясь из захвата. Держали его крепко. Урджен, взвыв, воткнул его мордой в панцирь и развернулся к Гедимину. Оторванная подвеска — то ли чешуйка, то ли перо — упала Джагулу под ноги, но он не обратил внимания.
— Эти! Улгех! — Урджен запрокинул голову и коротко взвыл. — Их вожди! Знал — нельзя верить! Дай нам их зверя! Дай трофеи!
Гедимин недобро сузил глаза.
— Давай яснее, — Вепуат тоже помрачнел. — Это вожди Улгехов? За что вы их бьёте?
Улгех молчал, уткнувшись мордой в панцирь, только из ощеренной пасти доносилось глухое рычание. Урджен дёрнул его за гриву.
— Пришли сюда. Ночью. Сказали — город далеко. Вам, двоим, не отбиться. Вместе убьём тебя. Убьём Геджера. Возьмём оружие. Возьмём око Пламени и крылья. Потом — в город. Не ждут. Убить Ардзага и Ваардзага. Владеть городом. Всё — наше. Три племени вместе. Город только наш. Ну? Говори!
Вождь Улгехов заскрипел зубами. Посыпалась шерсть — клок гривы Урджен всё-таки выдрал. Гедимин беззвучно помянул спаривание «макак».
— А что сказали вы? — голос Вепуата зазвенел от напряжения. Джагулы взвыли. Троих «жёлтых», схватив за вывернутые руки, швырнули сарматам под ноги.
— Мы, Хеллуг, клялись перед Пламенем, — Урджен недобро оскалился. — Мы помним. Вот они все, тут. Там, на звере, другие. Думают так же. Сколько их? Говори!
Он наступил на голень «жёлтого». Тот захрипел — ногу вывернуло уж совсем неестественно.
— Пусти… мы уйдём… просто слова… Улгех не тронут… — расслышал Гедимин сквозь хрип.
— Сговоры, — Вепуата передёрнуло. — Так и знал. Стоило отъехать от города… Спасибо, Урджен. И вам спасибо.
Он взглянул на Джагулов из племени Хеллуг. Те ухмыльнулись, старательно натягивая губы на торчащие клыки.
— Улгех — дураки, — мрачно сказал кто-то из Джагулов. — Но зверь у них хороший. Отдай его нам.
— Подожди, — Вепуат перевёл взгляд на потрёпанных пленников. Гедимину вдруг стало не по себе от его интонации.
— Вам ведь не делали плохого в Элидгене, — задумчиво сказал Вепуат, глядя на «жёлтых» Джагулов. — Давали воду. Место для охоты. Пускали в купальню. Не сказали даже дурного слова. Это ваша плата? Убить нас и взять филков в рабство?
Урджен придвинулся ближе, недобро скалясь.
— У зверя Улгех много ездоков. Столько не надо. Дай нам их мастеров. Детей. Молодых самок. Кровь остальных — для богов.
Он вскинул голову и завыл. На длинном «холме», едва различимом в темноте, зажглись светящиеся проёмы. Кто-то взвыл в ответ.
— Джелег! — крикнул «жрец», раскручивая над головой звенящие подвески. — Урру-у! Джелег!
— Урру-у! — отозвался чёрный Джагул, выбираясь на броню. — Джелег тебя слышат! Что было? Что за кровь?
Ближайшего Улгеха рывком подняли на ноги, встряхнули, держа за гриву, и швырнули обратно.
— Улгех нас предали! Призвали на нас гнев Пламени! — Урджен указал на опешивших сарматов. — Я видел, что оно может. Что может Геджер. Я говорил! Все слышали! Вот, Улгех пришли, — убей Геджера, убей Равных Куэннам! Пусть Пламя сожжёт всех нас, пусть проклянёт навечно! Что скажешь, Джелег? Ты предал Пламя?
Чёрный Джагул взвыл. На броню выбрались ещё несколько. Гедимин видел, как в тусклом свете блестят их клыки.
— Идти против Пламени⁈ Джелег не ищут смерти! — донеслось с холма. — Улгех глупы! Кто их возьмёт? Пламя? Вы, Хеллуг?
Вепуат грохнул кулаком о кулак — и тут же настала тишина, только слышно было, как сдавленно рычат пленники.
— Вы тоже не всегда были умны, — сдержанно напомнил Вепуат, глядя на «фиолетовых» Джагулов. — Но мы с Геджером не пустили вас на трофеи. Э-эй! Улгех!
Он сложил ладони перед респиратором и издал протяжный вибрирующий вой, тут же заглушённый завываниями Джагулов. Гедимин поднял фонарь, нашарил в темноте третьего сааг-туула — и мигнул, увидев множество приоткрытых «люков» и выглядывающие из каждой щели морды. Чем Улгехи умудрились закрыть все источники света, сармат так и не понял.
— Это говорю я, Урху, Равный Куэннам! — крикнул Вепуат, глядя на световое пятно, застывшее на броне сааг-туула. Едва Гедимин остановил руку с фонарём, «люк», в который упёрся луч, тут же захлопнулся, но зашевелилась пластина неподалёку.
— Я знаю, вы всё слышали, — сказал Вепуат. — Вашему плану тут не рады. Если вы не дураки — повторять не будете. Разумные союзники нам нужнее, чем рабы и трофеи. Эй!
Он повернулся к пленникам.
— Урджен! Как думаешь, Улгехи понимают по-хорошему? Мне не хочется лишней крови.
Джагул угрюмо ощерился.
— Скажи Геджеру отвернуться. И сама отвернись, — под его взглядом пленники вжались в «палубу». Вепуат резко качнул головой.
— Пока попробуем по-нашему. Не убивайте их.
Джагулы изумлённо переглянулись. Кто-то оскалился и пригнул голову, сердито рыча.
— Просто слова. Не замысел. Просто шутка, — пробормотал кто-то из пленников, уткнувшись мордой в «палубу». Его уши чуть приподнялись — он напряжённо прислушивался.