— Что-то не то?
— Я не осмотрел всё, но на виду нет изъянов, — отозвался Ишха. — Странное всё-таки творение мастеров Пламени…
— Да машина как машина, — пожал плечами филк. — Кустарщина, конечно…
Гедимин угрюмо сощурился. «Вот сам бы делал не кустарщину, мас-стер…»
— Будто многорукий прядильщик-Куэнн… — Ишха обошёл машину по кругу, пристально разглядывая каждую деталь. Гедимин отодвинулся от станка. «Сэта оценили новшество? Решили скопировать? Что ж, пора. Надеюсь, хоть из этой штуки никто не сделает бомбу.»
Филк, пожав плечами, всё-таки сел. Машина снова застучала, но ненадолго — Ишха тронул оператора за плечо.
— Не уступишь мне место? Никогда под моей рукой не было стольких нитей разом.
— Да садись, — филк удивлённо хмыкнул. — Тут всё настроено. Главное — выдержать темп. Вон там педаль под две ноги…
Ишха заглянул под станину, повозился, устраиваясь поудобнее, и тронул блокировочный рычаг. Привод дёрнулся и замер. Гедимин развернулся к машине, высматривая неполадку. Привод снова дёрнулся — педаль наклонилась в другую сторону. Ишха зашипел.
— Не, не так. Надо быстро… — сунулся было к нему филк, но Гедимин его отодвинул.
— Тугой механизм? Не продавить?
— Так… и… есть, — Ишха, помогая себе руками, надавил на педаль уже всем весом. Она опустилась, и Сэта выбрался из-за агрегата, потирая колено.
«Заклинило? Пыль набилась? Давно не смазывали?» Гедимин опустился на пол, надавил на педаль пальцем — она двигалась легко, как и раньше, без скрипа и скрежета.
— Изделия могучих Куэннов требуют Куэннской мощи, — пробормотал Сэта, с опаской глядя на сармата. — Наш огонь тут бессилен.
«Почему… а, понял. У них же всё меньше. И вес, и мышечная масса. Они же вдвое легче филков,» — Гедимин, досадливо щурясь, поднялся на ноги. «Я ведь делал приводы так, чтобы филк их не разломал. Конечно, для Сэта ход будет тугим…»
Ишха снова обошёл прялку по кругу, заглядывая под станину. Оператор уже вернулся к работе, и волокно начало наматываться на шипы веретён, скручиваясь в нити. Ишха пару секунд смотрел, как качается педаль под ступнёй филка. Красные пятна на шее аборигена то вспыхивали, то гасли.
— Делал так, чтобы не разломали, — пробормотал Гедимин. — Как тот рычаг у Тештека…
Ишха оглянулся на него и навострил уши.
— Ты говоришь — тяжесть металла лишь хранит твоё творение от силы детей Пламени? Обязательно ли этой… вещи быть столь тяжёлой, если дети Пламени её не касаются?
Гедимин мигнул.
— Нет, конечно. Можно подогнать хоть под Бронна. Хочешь, рассчитаю под тебя?
Сэта подался назад.
— Щедрость жрецов Пламени велика… Из-за меня прервалась твоя работа, мастер Хеттийиррн. Я больше не решаюсь тебя задерживать.
Он отступил за печь и повернулся к одному из ткачей — филку, запутавшемуся в цветных нитках. Гедимин выждал пару секунд, но понял, что Ишха не вернётся. «Что я не так сказал?» — он в недоумении пожал плечами и двинулся к ткацкому станку. «А вообще — у Скогнов я видел педальные приводы. С них же и срисовывал. Почему у Сэта их нет? Не сложнее же, чем их подъёмники…»
6 день Мрака, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Двери душевой были закрыты на два засова. Гедимин прислушался — внутри ничего не шуршало. Пожав плечами, он обогнул ангар и остановился у запасного входа. Дверь была закрыта на два засова — обходной путь тоже учли. Гедимин, хмыкнув, протянул к ним руку, но гравий под ногами едва заметно дрогнул, а с «севера» донёсся короткий гудящий звук. Следом зачавкал разминаемый камень. Гедимин махнул рукой и быстро пошёл к «северной» тропе.
…Тяга усилилась. Гедимин покосился на термометр. «Плюс тридцать на сильном сквозняке. Неприятно, но терпимо. Волокно сдувать не будет?»
Он прошёл вдоль стены. Почти все внутренние переборки склада были отодвинуты. Гедимин посмотрел на выемки, оставленные под опоры подвесного крана. «Сюда поставить прессы. С этой стороны будет чесальня. Готовое волокно — в мешок, на крюк и за ворота. Вон там, за переборкой, будет облучатель. Стеллаж на костяных опорах. Много стеллажей — хоть вдоль каждой стены. Будет влажность, но вода пригодится. Влажный воздух — в дробильню, пусть осаждает пыль.»
Он налёг на переборку и тронул рычаг. Лючки внутри стены с тихим стуком закрылись. Сквозняком потянуло с другой стороны. «Вот так. Сдутое волокно далеко не улетит — ляжет на магнит в стене. Оттуда и снимем. А отходы — в утилиз… Стоп. Утилизатора у них не будет. Куда их? Вывозить на рудник и там прикапывать?»
Он на ходу просканировал уже готовые пластины экранирующей облицовки, одобрительно хмыкнул и пошёл к «асбестовому цеху». «Здание» со стенами из защитного поля светилось изнутри, и оттуда доносился грохот пресса и треск руды — филки приступили к работе затемно, при свете фонарей.
— Heta! — громко сказал Гедимин, зайдя в выгородку. Услышали его не сразу. Двое филков следили за подвешенными в верхней точке бойками, двое, косясь на подвесы, растягивали по желобам ещё не раздробленную «асбестовую» породу. Гедимин взялся за опоры крана, осторожно вытягивая их из стены. Филки наконец его заметили и растерянно хмыкнули.
— Куда⁈
— В ангар, — Гедимин кивнул на «ободранное» ущелье. — Цех переезжает туда. Пока переношу кран, вы сворачивайтесь. Что заправили — дробите, и на этом всё.
— В ангар? — филк слегка оживился. — То есть — будет нормальный цех? А стулья там есть?
Гедимин мигнул.
— На кой там стулья?
Филки переглянулись.
— Сидеть. От камней уже зад болит.
Гедимин открыл было рот, но осёкся и только буркнул:
— Посмотрим.
«Вот стульями, матрасами и прочим мог бы заниматься Дасьен,» — думал он, ослабляя и вынимая опоры из стены. «Из старой лаборатории, что ли, им принести кресла? Всё равно я там не работаю.»
Передатчик на запястье мигнул и загудел.
— Гедимин, — в наушниках послышался голос Айзека, чуть приглушённый помехами. — Что в цеху? Авария?
— Нет, — отозвался сармат. — Переезжаем в пустой ангар. Склады освободились — пусть дробильщики сидят там.
В наушниках хмыкнуло.
— Склады? Те, что с песком и гравием? Прямо сейчас? А не опасно — работать на складе, когда Текк’ты по нему ползают?
— Текк’ты ползают снаружи, — буркнул Гедимин. — Лепят облицовку. Даже стены не задевают.
Передатчик замолчал. Айзек заглянул в выгородку и поманил сармата к себе. Тот, пожав плечами, двинулся к выходу. За спиной громыхнул пресс, чуть попозже — другой.
— Гедимин, я что-то не понял, — Айзек смотрел на сармата, слегка щурясь. — Облицовка облицовкой, но на складах полно песка и гравия. Главный корпус ещё не забутован. Ты переносишь цех прямо сейчас? Чтобы его таскали по ущелью вместе со складом? Потом Текк’ты будут доставать засыпной материал из ячеек. Уверен, что цех при этом не зацепят? Я бы так не рисковал.
— Главный корпус будет так стоять ещё два месяца, — сказал Гедимин. — Никто никуда цех не потащит. За два месяца успеют всё переработать. Им же не город-миллионник обеспечивать!
Глаза Айзека начали темнеть ещё на первой фразе. Последние он, скорее всего, не слышал.
— Гедимин, ты в себе? Какие, на орбиту Седны, два месяца⁈
Сармат мигнул.
— Устойка реакторных корпусов. Коридоры оттока, — сдержанно напомнил он. — Потом — испытания под давлением. Пока реакторы снаружи, верх закрывать нельзя. Текк’ты их потом не просунут, а филки — убьются.
Кто-то сбоку громко фыркнул. Кенен Гварза, незаметно подошедший к сарматам, угрюмо сощурился на Айзека.
— Что, опять ни кварка не согласовано? Кто говорил, что дал Кету чёткие указания?
Айзек раздражённо вздохнул.
— Мои указания тут никто не слушает. Гедимин! У нас нет лишних месяцев на все твои опыты. Кенен, что там с усадкой глино-тектоновой смеси? Миллиметры?
— В пределах трёх, — отозвался Гварза. — Для ирренциевого реактора нашей модели — несущественная мелочь. Ни на мощность, ни на безопасность не повлияет.
Гедимин встряхнул головой.
— Три миллиметра — мелочь⁈ Вы там что…
Айзек крепко сжал его запястье.
— Гедимин! У нас на руках год наблюдений. Образцы, экспериментальный реактор… Да, непривычно. Однако — в нормы вписывается. Спускай всё под землю, собирай реакторные залы — и закрывай уже главный корпус. Время и так поджимает.
Гедимин стиснул зубы. В мозгу что-то вспыхивало и тут же гасло. «Три миллиметра… если равномерно — может, и состыкуется. Если нет… если дадут постоять два месяца под землёй, не трогая, можно будет дорихтовать. А если перекосит или потрескается…»
Он оглянулся на ущелье. Отсюда, от торца душевой, золотистые корпуса реакторов и обечайки коридоров оттока не просматривались. Гедимин представил их себе, попытался мысленно прощупать, определить вероятность разрушения, — мозг искрил. «Нехватка данных. Из этого материала никто никогда не строил реакторы. Может быть всё, что угодно. Мать моя пробирка…»
— Текк’тов много? — спросил Гварза у Айзека.
— Полное ущелье, — ответил тот.
— Пойду скомандую спуск, — Гварза тяжело развернулся к «ободранной» долине. Гедимин двинулся наперерез.
— Не лезь. Ты свои реакторы уже взорвал.
— Это говорит механик без образования? — сквозь зубы процедил Гварза, сдёргивая с плеча плазмомёт. Айзек выругался.
— Тихо, вы оба! Гедимин… Делай уже, как сказано. Ничего с реакторами не будет. Отстоятся в пещере. Командуй спуск и досборку!
…Гедимин был бы рад не смотреть на экран и дать отдых искрящему мозгу. Но отвести взгляд нельзя было ни на секунду. Под землю медленно, осторожно опускали многотонные корпуса. Реактор, вырастающий посреди пещеры, казался сделанным из камня макетом, принципиально непригодным к работе. Гедимин отгонял назойливые мысли, но они не отступали — он так и видел, как костяной кран тащит по каменным рельсам твэлы, и как они ложатся в каменные ячейки, за глиняный экран. Двое Текк’тов, осторожно зажав в пастях длинные тектоновые стержни, спускались по шахте. В неё высовывались только их головы — тела извивались внутри скалы, каким-то чудом не сталкиваясь в её толще. Ещё десяток мучительно долгих минут — и в машинном зале встали опоры накопительных сборок. Гедимин снова пытался просчитать, как они поведут себя при землетрясении. Краем глаза он видел, как штабеля облицовки заносят на склад. Текк’т, собравший четыре стопки в пасть, просунул их прямо сквозь стену, не тратя времени на отодвигание створок. Ущелье между складами и главной шахтой стремительно пустело. Существа, которым не досталось массивных деталей, закрывали корпус сверху внутренней обшивкой. Пластины внешней перетаскивали за шахту, к столярному ангару. За его приоткрытой дверью взволнованно пищали. Гедимин покосился на неё, — Скогны столпились у щели, напирая друг на друга.