— И это ты называешь короткими путями⁈ — донеслось из-под лап, прикрывающих пасть. — Вот чтоб я ещё раз согласился…
— День неудачный, — виновато буркнул страж. Он уже который раз пытался сфокусировать взгляд, но зрачки так и расползались в разные стороны. Гедимин озадаченно посмотрел на Вепуата, тот дёрнул плечом — «а я что могу сделать⁈».
— Там ещё не рассвело? — спросил Хассинельг, прикладывая к голове навершие посоха. Оно вспыхнуло чуть ярче. Страж встряхнулся и, всадив наконечник в камень, кое-как поднялся. Кость без видимых усилий воткнулась в тектон на десяток сантиметров — Гедимин только и успел мигнуть.
— Рассвело, — ответил Вепуат. — И давно уже. Даже гейзеры отгорели. Что с ногой?
Страж, сильно хромая, уже добрёл до Мальгеса и занёс светящийся посох над ним. Существо фыркнуло, встряхнулось и нехотя подняло голову.
— Я сегодня никуда не пойду. И ты не ходи.
Хассинельг приложил посох к повреждённой ноге и тихо скрипнул зубами.
— Не ходи… Мне ещё возвращаться, пока не заметили. А, всё равно заметят!
Посох то вспыхивал, то гас. Гедимин покосился на дозиметр — графики интенсивности «сигмы» и «омикрона» дёргались то вверх, то вниз, выписывая зубцы. Страж, выдохнув, перенёс вес на повреждённую ногу и сдавленно зарычал.
— Не помогло? — спросил Вепуат, выпуская «щупы» анализатора. — Отодвинь-ка палку. Надо посмотреть, что там с костями.
— Короткие пути, сказал он… — проворчал Мальгес, обнюхивая водосток. Гедимин заметил на его боку пару царапин и мелкие проплешины.
— Трещина, — Вепуат, помрачнев, опустил сканер. — У тебя кровяной камень есть?
Хассинельг махнул хвостом.
— Камень с посохом не работает. Ничего, старейшина Кайри поможет. Если я до него доберусь…
Он пошарил в мешочках у пояса, потом — в складках накидки.
— Ягод курруи ни у кого нет?
Сарматы переглянулись.
— У Броннов, наверное, есть, — сказал Вепуат. — Сядь и не двигайся. Я тебя донесу. Гедимин, подержи Скафа…
Сармат, фыркнув, убрал руки за спину.
— Держись за меня, — буркнул он Хассинельгу. — За плечи. И палку не урони.
Страж весил не больше, чем средних размеров филк — и от неожиданности даже не сопротивлялся. Мальгес смерил его, вцепившегося в плечо Гедимина, мрачным взглядом и махнул хвостом.
— Есть тут, где переждать ураган?
— Идём к Броннам, — сказал Вепуат. — У них там подстилки, всякая еда…
За ангаром громыхнуло. Снова посыпались камни. Какая-то дудка пронзительно завизжала. Её вопли оборвал громкий костяной треск. Гедимин беззвучно хмыкнул. «Одной меньше. А ворота, получается, ещё целы. Стоят вертикально. И даже дудки не все полопались.»
…Хассинельг сидел на полу, обернув распухшее колено мокрой тряпкой. На ней желтели шкурки от ягод курруи. Навершие посоха, занесённое над компрессом, то вспыхивало, то гасло. Бронны, столпившиеся вокруг, взволнованно пищали. Скогны тихо стояли поодаль, наблюдая за стражем и сарматами. У самой дальней стены среди пустых мисок спал Мальгес. Гедимин посматривал на его уши, думая, правда он отключился или притворяется. «Всё-таки спит. Ну, хорошо, что хоть его не ушибло.»
— День такой, — Хассинельг пощупал колено и шумно выдохнул. — Да ещё расстояние… Закрутило. Дни Воздуха, они вообще… плохие для направленного движения.
Вепуат сочувственно хмыкнул.
— То есть — тебя и на обратном пути… закрутит?
— Скорее всего, — страж понурился. — И опять обо что-нибудь треснет. Ветер там не ослаб?
Он покосился на посох. Внутри навершия то закручивался, то распадался светящийся смерч.
— Ослабнет он, как же… — пробормотал страж, не дожидаясь ответа.
— Хассек, — Вепуат достал было из кармана ампулу, но, махнув рукой, засунул её обратно. — Ты сегодня сиди тихо. Ты ещё приложишься этим же коленом — и ногу тебе размозжит. Если и завтра будет плохо… Гедимин, ты донесёшь его, если что? На плечах?
Сармат кивнул. Хассинельг посмотрел на него исподлобья и отодвинулся.
— Не надо меня носить. Уйду, когда ветер ослабнет. А Дим-мину… ему тоже выходить затемно. Пока дождь льёт вполсилы.
Вепуат оглянулся на Гедимина.
— Завтра польёт так, что и его может смыть? А ни в какие подземные реки он не провалится?
— Накроюсь защитным полем, — буркнул Гедимин. При мысли о подземных реках и ему стало не по себе. «Гравий — ещё ладно. А если почва песчаная или глинистая… Не хватало ещё завязнуть посреди Равнины!»
— В день Воды всегда придёшь, куда надо, — отозвался страж. — Если не забудешь, куда шёл. Это вам не день Воздуха… Урррх! Ну мне завтра Руниен и скажет…
Он снова ощупал ногу и досадливо щёлкнул хвостом. Бронны, отобрав у него тряпку, обмакнули её в горшок с отваром курруи и снова обернули колено.
— Вот так и сиди, пока ветер не стихнет, — сказал Вепуат. — Гедимин, ты запомнил? Завтра, как только отпустят с дежурства…
…Ветер гудел в воздуховодах, но с каждым часом тише. Последний смерч взорвался над холмами ещё засветло. Фонарь Гедимина осветил связку бубенцов, прикопанную в гравий, осколок трубки с отверстиями, торчащий из камней, и бронированную лапу сааг-туула. Животное уложило голову на край обрыва и щурилось на свет. Гедимин отвёл фонарь в сторону. В темноте заурчали.
— Хороший ветер, — услышал сармат голос Урджена. — Много принёс.
Сармат покосился на небо. Там медленно, по сантиметру, плыли куда-то огромные тёмные силуэты. Всё, что сновало вокруг них, где-то затаилось.
— Что он принёс? — спросил Гедимин, глядя в темноту.
— Семена. Дичь, — отозвался Урджен. — И Джаарган вернулся. Ты же его видел.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Джаарган⁈
— Или это был не ты? — теперь удивился Джагул. — Чьё око на нас глядело? Твоё или Урху? Видно, Урху. Она всё ходила вокруг Гургуу. Я бы позвал её, но самки были против. Самкам тут виднее. Вернулся, да. Через год дадим имя. Пока буду звать вернувшимся.
«Что-то не то они там пили, на своём ритуале,» — Гедимин покачал головой.
— Ты про детёнышей, которые сегодня родились? — осторожно спросил он. — Думаешь, кто-то из них — Джаарган? С чего ты это взял?
— Эррх… — отозвались из темноты. — Много снов. Много знаков. Он сказал — все вернутся. Жаль, теперь с ним долго не поговоришь. Буду учить его. Как он меня учил.
Из темноты послышался смешок. Гедимин растерянно покачал головой.
— Иди спать. Свалишься ещё с брони, — проворчал он, огибая душевую. В темноте что-то заворочалось, захрустел гравий. Гедимин шагнул под реакторный купол, оглянулся и едва заметно поёжился. Ему было не по себе. «Завтра идти в столицу. А там — никого, кроме аборигенов. И у всех свои традиции. Вот наслушаюсь ерунды… Надо бы поменьше вылезать из литейни. Может, и спать там буду.»
10 день Воды, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сердце Пламени
— Пойду к твоему сородичу, — Гедимин погладил корпус реактора. Гладкий жёлтый камень сегодня казался тёплым, — сармат даже проверил внутренний и внешний термометры и убедился, что установка не перегрелась. Горячие волокна оплели его руки и сомкнулись на спине. «Скажу-у ему-у,» — прогудело внутри черепа, и дозиметр мигнул — мощный пучок сигма-излучения ушёл куда-то к центру Равнины. Гедимин криво ухмыльнулся.
— Смотри за лагерем. Над нами висит что-то странное. И погода слишком хорошая. Ещё кто-нибудь захочет повоевать…
Наверху с гулом отодвинулась крышка. Скрежета в этот раз не было — Гедимин не зря возился с направляющими.
— Иди сюда, атомщик, — Айзек пропустил сменщиков в бункер и нетерпеливо помахал сармату. Вид у него был обеспокоенный.
В душевой шумела вода. У ворот стояли мокрые мешки. Их обступили филки-химики — Альгот и трое лаборантов. Главный химик оглядывался по сторонам. У его ноги стояло полное ведро воды.
— На самые дальние решётки, — услышал Гедимин обрывок фразы. — День заполнения пишите два раза — на стене и на полу! Только не у водостока…
Химик резко повернулся к нему и довольно хмыкнул.
— Пришёл! Мимо душевой никто не проходит. Даже ты. Нужен термобластер.
Гедимин молча отстегнул излучатель от пояса и протянул ему.
— Второй тоже, — добавил Альгот, придирчиво осматривая прибор. — А учитывая, что ты уезжаешь надолго…
Гедимин кивнул на ангар горячего цеха.
— Ещё два там. Не хватит — делайте новые.
Айзек нетерпеливо постучал пальцем по его наплечнику.
— Идём! Пока все на месте, а снаружи ещё не полило…
Проходя мимо воздуховода, Гедимин услышал тихий шелест — за куполом начинался дождь. Небо покрылось синим волнистым орнаментом и едва заметно колыхалось, как рябь на воде. Огромные тени поперёк синих волн стали ещё шире и разлапистей. «Кто там вообще, и на чём он так отъелся?» — думал Гедимин, с опаской глядя на странные, но явно живые объекты. «Главное, чтобы на холм не грохнулся. Станция, может, и выдержит. А вот ангары и бронеход — вряд ли.»
На дне ущелья, у столярной мастерской, стоял, сложив руки на груди, Кенен Гварза. Рядом с ним, уронив голову на лапы, лежал Мальгес. В этот раз его уши подёргивались — кто-то его уже разбудил. Напротив опирался на посох Хассинельг. Под его штаниной угадывалась повязка с жёстким каркасом, мешающая сгибать ногу. В стороне, рядом с нахохленным Вепуатом, тускло светился огненный жрец. На него с опаской косились Джагулы. Их было трое, они стояли порознь и друг на друга скалились. «Фиолетовый, чёрный и жёлтый,» — отметил про себя Гедимин. «Хеллуги, Джелеги и Улгехи. Всех собрали. Кифа не хватает. Спит, наверное.»
— И торговый день, — услышал Гедимин негромкий голос Гварзы. — Надеюсь, Хепри, обойдётся без эксцессов.
Вепуат еле слышно фыркнул.
— У нас с Гедимином всё было спокойно. Его уважают.
— Урррх, — выдохнул кто-то из Джагулов. — Что с охотой? Дети Пламени будут охотиться? А зверь Кьюссов?
— Все будут, — пообещал Вепуат. — Один Гедимин всё пропустит. Иди уже сюда! Хассек говорит — пора отправляться.