— Идут! — выдохнул Вепуат, вскидывая фонарь. Световое пятно скользнуло по дну ущелья, зацепив бронированную морду. К холму медленно, оглядываясь на каждый куст, подходил сааг-туул.
…Двум зверям еле хватило места между строениями. Гедимин к ним смог подойти далеко не сразу — их со всех сторон облепили Джагулы. Усталые звери ни на что не обращали внимания. «Не ранены,» — думал Гедимин, глядя на экран сигма-сканера. «Небольшое повреждение брони — тут, на лапе, и на спине. Грузовые отсеки… так, все защитные купола на месте. Если удар извне их не разрушил, значит, груз не зацепило.»
— Гедимин! — Вепуат, уже забравшийся на загривок сааг-туула, помахал двумя руками. — Ты разгружать их будешь? Сегодня или завтра? Давай сегодня! Освободим место, и Джагулы вернутся в свои отсеки.
— Я за механизмами, а ты ищи филка на подъёмник, — отозвался Гедимин, налегая на массивную крышку шахты. В груди потеплело. «По крайней мере, груз найден и доставлен. И животные тоже целы. Металлические детали готовы, дело за полимерами…»
27 день Лучей, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
— Пост принял, — Ансур, командир операторской смены, пожал Гедимину руку.
— Сегодня твэлы разогрелись, — Гедимин кивнул на ярко светящийся монитор. — Ещё безопасно. Станет неспокойно — сбрось управляющие, вреда не будет.
— Посмотрим, — кивнул Ансур, хотел было опуститься в кресло, но задержался. — Не знаешь, чего карлики такие довольные?
Гедимин пожал плечами.
— У Джагулов эпидемия.
Ансур хмыкнул.
— Есть чему порадоваться… Стой! У наших — тоже?
— Пока нет, — буркнул Гедимин, вспоминая, как Джагулы вчера облизывали письмо из заражённого стойбища. — Без защиты к ним не лезь!
— Да сдались они мне… — отмахнулся Ансур, разворачиваясь к монитору. — Хорошо, хоть из лагеря ушли. А то шагнуть было некуда…
…Плато, покинутое кочевниками, казалось пустым. Все три «передвижных лагеря» перебрались под холм. Гедимин с обрыва видел, как из-под приподнятых броневых пластин каждого зверя тянется дым — коптильни перенесли под панцирь, и они продолжали работу. Животные спокойно дремали — дымоотводы расположили так, чтобы не цеплять дыхальца и не тревожить их запахом гари.
— Какие стрельбы⁈ — раздался у дверей душевой возмущённый вопль. Следом кто-то недовольно забормотал. Летучий «трилобит», пришвартованный у ангара, приоткрыл глаза, увидел Гедимина, дёрнул хвостом и снова замер.
— Тренировки будут, — Кенен Гварза, выйдя из душевой, обернулся и повысил голос, — пока не начнёте попадать, куда надо! Хоть на свету, хоть наощупь!
Гедимин шагнул за угол. Гварза, сердито фыркнув, прошёл мимо. Вслед ему из душевой что-то пробормотали, но Гедимин слов не разобрал.
— Вам ли жаловаться на меткость? — из норы под душевой выглянул электрический ящер. — Если правда, что вы раньше не охотились — так до вас кому угодно далеко! Но я спрошу — где же вы тогда брали одежду?
Гедимин вздохнул.
— Долго рассказывать. Не видел Вепуата?
— Урху? — переспросил ящер. — Она с Арцаком в доме-повозке. Подняла его, ещё ветер не сменился. Волнуется.
Гедимин озадаченно хмыкнул.
— Из-за чего — не сказали? — он вспомнил вчерашнее письмо, и ему стало не по себе. — Ничего там не было про эпиде… про мор?
— Даже и про Джагулов не было, — отозвался ящер, уползая в нору. Гедимин развернулся к бронеходу. «Вепуат поднял Айзека ещё ночью, до смены суток…» — он посмотрел на задраенный люк и шагнул на трап. «Кажется, это важно.»
На столе Вепуата лежал обрубок синеватой кости. Оба сармата сидели поодаль, что-то разглядывая на экране сигма-сканера.
— Почкование, — услышал Гедимин громкий шёпот Вепуата. — Похоже, мелкие колонии спор не образуют. Или это — дело сезонное. Но почкуются они непрерывно. Был бы субстрат.
— А воду поглощает вот этот мох… — задумчиво сказал Айзек, глядя на экран. — И непохоже, что он привычен к засухе.
Вепуат громко фыркнул.
— Они все очень нежные. Любят влагу и тепло. И без таких вот укрытий давно бы вымерли. Если сделать подогреваемые кассеты с субстратом…
— Вопрос ещё и в субстрате, — Айзек качнул головой. — Согласится ли оно питаться камнями? Что-то ведь заставило его заселиться именно в кость.
— Удобное укрытие, — Вепуат пожал плечами. — Внутри кости уж точно металлом не польёт. И до минус ста не промёрзнешь. Мне кажется, они не из привередливых.
— Не симбионты ли они с этим мхом… — пробормотал Айзек, приглядываясь к изображению. — И насколько это необходимо…
Вепуат снова пожал плечами.
— По-моему — случайные соседи. Как и всё остальное, что туда залезло. Надо проверять, Айзек. Болтать-то можно долго.
Айзек кивнул и поднялся из-за стола.
— Бери образцы. Двадцать — мне, с остальными работай сам. А сейчас — позови Кифа и Уттунри. Пусть посмотрят. Вдруг опознают.
Вепуат метнулся к двери, едва не налетев на Гедимина. Тот озадаченно посмотрел ему вслед.
— Зачем пришёл? — спросил Айзек. — Что-то с реактором? С Джагулами?
— Я их не проверял, — буркнул Гедимин. — Зачем прибежал Вепуат? Кто-то заболел?
Айзек едва заметно ухмыльнулся.
— Всем не по себе… Нет, пока никто. Вепуат нашёл интересные образцы. Возможно, аналог кислородного генератора.
Гедимин мигнул.
— Аналог?..
…Разглядеть эти организмы без помощи Айзека Гедимин смог бы, но найти в них что-то особенное — уже вряд ли. Миниатюрные лепёшки, слепленные из множества продолговатых пузырьков с устьицами, глубоко въелись в кость. Из прогрызенных углублений сочилась вода, по капле стекая в соседние полости — к моховым зарослям. Устьица открывались и закрывались попеременно, выбрасывая наружу дыхательный газ. Пузырьковых колоний было много, некоторые разрослись до пяти сантиметров в поперечнике. По размеру можно было отследить, как они постепенно продвигались вдоль кости, въедаясь в субстрат. Гедимин покосился на свою руку и едва заметно поёжился.
— А мы проверим, — сказал Айзек, будто прочитав его мысли. — Пара добровольцев, контролируемое заражение… Не думаю, что в нас этой штуке удобно будет жить. Если она даже эшку-тэй и сааг-туулов не заражает…
За приоткрытым люком что-то затрещало. Вепуат ввалился в отсек, подталкивая перед собой Бронна. Следом, сложив перепонки, юркнул электрический ящер.
— Покажу одну вещь. Кто видел — сразу говорите, — предупредил он, разворачивая обрубок кости торцом к пришельцам. Защитное поле стало прозрачным. Луч фонаря осветил шевелящийся мох и спины «мокриц».
— Вон те тёмно-зелёные лепёшки. Что это?
Тик-Кифахси, привстав на средних лапах, заглянул внутрь кости и издал короткий трескучий звук.
— Это? Обычный влажник. Не знаю, на кой он вам. Но в дни Жизни держите Тикса от него подальше. Потом убьётесь ему полости промывать.
Он шагнул в сторону и брезгливо отряхнул лапы и утёр морду. Сарматы переглянулись.
— Значит, заражённого влажником можно вылечить? — спросил Вепуат. Ящер встряхнулся, разбрасывая трескучие разряды.
— Вылечить, как же! Каждый месяц промывка, и авось не сдохнет. Влажник из полостей огнём не выжжешь. Въедается намертво. Что, всё? Я пошёл.
Он снова отряхнул лапы и шмыгнул за дверь. Бронн оглянулся на него и опять уставился на обитателей кости.
— Что за влажник, я не знаю. Но сад у тебя чудной, — сказал он Вепуату, смущённо ухмыляясь сквозь пальцы. — Чуть похолодает — вымерзнет. Ты бы лучше дерево изнутри выдолбил и туда это всё посадил.
— Дело говоришь, — согласился Вепуат. — Иди пока. Я подойду, как посветлеет. Сейчас — другие дела.
Через пару секунд в отсеке остались только сарматы. Вепуат оглянулся на Айзека и развёл руками.
— Хотя бы название самим не выдумывать. Ты какие опыты будешь ставить?
Гедимин незаметно выбрался из отсека и закрыл за собой шлюз. «Кислородный генератор. Из потенциально заразной флоры. Чем только биологи ни занимаются…»
С обрыва донёсся протяжный вой.
— Вождь Ваардзаг! Я — Джелег. Дай мне говорить!
— Улгех хотят говорить тоже, — отозвался другой Джагул. Оба стояли на загривках своих зверей, улёгшихся под обрывом. Сверху на них настороженно смотрел Кенен Гварза.
— Говорите, но по очереди. Ты, Джелег, первый, — разрешил он. Гедимин чуть сощурился, но любопытство оказалось сильнее — он незаметно подошёл почти вплотную.
— Джелег уже месяц под рукой Пламени, — Джагул угрюмо оскалился. — Вы с Геджером видите — мы держим слово. Мы — племя Пламени. Когда оно отметит нас своим знаком?
— И мы, Улгех, склонились перед жрецами Пламени, — проворчал второй. — Наш зверь теперь ваш. Дай нам свой знак, вождь Ваардзаг. Свой знак и свой цвет. Мы держим слово не хуже Хеллугов.
Гедимин оглянулся на «восточный» обрыв. «Хеллуги вроде никуда не уехали. Но почему-то молчат. В другой день давно бы высказались. Не дожидаясь упоминания. А тут… Спят, что ли, перед охотой?»
— Что там, Кенен? Проблемы? — спросил, подойдя к обрыву, Айзек. — Джелег! Улгех! О чём спор?
Оба Джагула недовольно оскалились.
— Уже месяц, как мы под твоей рукой. До сих пор наши звери не отмечены, — прорычал «чёрный». — Мы подвели тебя? Хоть раз нарушили слово? Скажи уже, чтобы Джелег слышали!
Айзек негромко хмыкнул.
— Ты говоришь об отметке Пламени? Такой же, как у племени Хеллуг? Что ж, это можно. Отметь своего зверя по образцу Хеллуг. Пусть все видят, что Джелег и Улгех — племена священного Пламени.
Из-под обрыва донёсся радостный вой. Гедимин, стараясь не шуметь, попятился к бронеходу. «Куда там Вепуат закинул трафареты?.. А, без них обойдутся. Они всё время рисуют на своих зверях. Знают, что и как там расчертить.»
— Хеллуг получили оружие, когда за нас сразились, — услышал он, уже отходя от машины. — А вы заберёте только ножи.
«Вот же у Айзека память на традиции…» — вяло удивился Гедимин, сворачивая к горячему цеху. «Так, червяков чистить ещё рано. Пойду проверю, как дела у Альгота. Может, поддон погнулся, или котёл распаялся.»